Белинда.
Период I.
Глава VIII.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Белинда. Период I. Глава VIII. (старая орфография)

VIII.

- Как приятно для перемены побыть одним, без гостей,-- говорит Сара,-- неправда ли? Ты поддакиваешь мне, однако, не с таким жаром, как я ожидала? А еще приятнее, что мы не тащимся по жаре целых двадцать миль, чтобы получить в вознаграждение по приезде гнилые яйца!

Теперь около полудня, и сестры гуляют в "Grosse Garten", в этом обширном и тенистом убежище дрезденских бюргеров, с его высокими деревьями и широкими аллеями, предназначенными для экипажей.

- Эти прямые аллеи тем хороши,-- продолжает Сара, задумчиво глядя на длинную перспективу деревьев, уходящую в даль,-- что вас никогда не могут захватить в них врасплох; никто не наскочит на вас из-за угла; весь вопрос тут в дальнозоркости. Еслибы я увидела своего поклонника издали, я бы мигом спряталась за одно из этих спасительных деревьев. А ты, как поступила бы при виде своего?

- Я не знаю кого именно ты подразумеваешь,-- отвечает Белинда с напускной веселостью, так как сегодня она совсем не весела.-- У меня так много поклонников.

- Нет, у тебя не много поклонников,-- спокойно возражает Сара,-- но один есть. Как долго ты его сохранить - это другой вопрос. Судя по убитому и разстроенному виду, в какой ты привела его вчера вечером, я полагаю, что недолго.

- Во всяком случае,-- восклицает Белинда, которую этот случайный намек задевает глубже, чем хотела Сара,-- я не привела его в то состояние ярости, в какое ты привела профессора Форта. Он сказал,-- прибавляет она невольно смеясь,-- что еслибы он не знал, что ты искренно к нему привязана, то с трудом простил бы твое поведение.

- Неужели ты думаешь, что он откажется от меня,-- говорит Сара восхищенным голосом и с сияющей улыбкой.-- Нет,-- продолжает она, качая головой,-- этого счастья мне не дождаться. Мое поведение было дурно,-- прибавляет она с невинным видом,-- но для него есть оправдание - он заснул!

- Но ведь и ты тоже.

- Но разве я была похожа на него,-- сухо замечает Сара.-- Кажется,-- продолжает она,-- что у него есть мать.

- Есть? была - хочешь ты сказать?

- Есть. Я боюсь, что дала ему заметить, что считаю его матушку удивительно долговечной. Она живет с ним; имеет собственная средства; поминутно задает различные вопросы, и, кажется, главнейшей радостью в жизни его жены должны быть ответы на эти вопросы.

- Должно быть, когда его признания дошли как раз до этого пункта, ты закричала: "Сеси est insupportable!" ушла от него?-- сухо спрашивает Белинда.

- Должно быть, что так,-- скромно отвечает Сара.-- Он не понял цитаты, но не одобрил чувства ее внушившого. Как бы то ни было (пожимая плечами), я больше не буду этого делать ради тебя и в твоих интересах, и еслибы даже он опять заснул и выпятил вперед нижнюю губу, то я думаю, что выдержу искус до нашего отъезда. Ведь ты знаешь, что через пять... нет меньше, через четыре недели мы вернемся в Лондон.

- Через четыре недели!-- повторяет Белинда, останавливаясь и бледнея, между тем, как глаза её с расширенными зрачками выражают настоящий ужас.

- Через четыре недели!-- подтверждает Сара, кивая головой.-- Я слышала, как бабушка говорила Густель, что её услуги не понадобятся больше ей после первого июня, и любезно прибавила, что она будет рада от них избавиться. Ну! не приходи в такое отчаяние,-- прибавляет она, кладя руку на плечо сестры и глядя на нее добродушным, но хитрым взглядом; все дело только в том, чтобы ускорить развязку.

Ответом Белинды служит жест отвращения. Она быстро идет вперед.

- Я грубо выражаюсь,-- говорит её сестра, торопясь за нею,-- но поверь мне, что совет мой разумен.

Она права, конечно, но совет дается такой особе, которая совершенно неспособна им воспользоваться, и потому остается втуне, как большинство всяких советов вообще.

Ускорить развязку! Дни за днями звучит эта низкая фраза в её ушах. Всякий раз,-- а это случается часто - как ужас, охвативший ее в "Grosse Garten", снова овладевает ею, ей припоминается грубое утешение сестры. И по мере того, как безценные дни протекают неумолимо, фраза эта приобретает для нея иронический смысл. Неумолчно звучит она в безсонные ночи, которые частенько навещают ее теперь, когда она по целых часам лежит без сна, прислушиваясь в свистку паровика. А дни бегут, бегут! О, как они бегут! Ускорит развязку? Как может она ускорить ее? Она в отчаянии вопрошает себя об этом по ночам, невольно цепляясь за ненавистную фразу. Что может она сделать будучи такою, какой она есть? Как может она, скованная своей натурой, своей девической гордостью, самой силой своей немой, беззаветной страсти помочь сама себе? Разве она виновата, что все сильные душевная движения проявляются у нея холодным, резким голосом и застывшим ледяным выражением лица? У других женщин они выражаются ямочками на щеках, нежной краской в лице и мило опущенными глазами. Ах! но разве оне чувствуют так, как она? Сара, например! Когда бывало, чтобы мужчина отходил от Сары таким уничтоженным, обиженным и мрачным, как Райверс не раз отходил от нея? Напротив того, они уходят всегда охарашиваясь и сияя от польщенного тщеславия.

"Я не из тех женщин, которые могут нравиться мужчинам"! думает она с завистливым уничижением поглядывая на грациозные ужимки сестры. Но как поправить беду? Послушно подражать манере сестры? "Но ведь такое обезьянство выйдет неловко и неуклюже!" горько сознает она.

А что же он? Он бросил все свои занятия, он следит за нею как тень и не сводит с нея глаз, но до сих пор не просил ее стать его женой.

А между тем на сколько ближе в цели привел бы его этот практический вопрос, чем все его искусные маневры, которыми он стремится доказать ей свою любовь, чем все те громадные букеты, которыми завалена её комната, так как она не решается выкидывать их даже и тогда, когда они завяли...

* * *

- Бабушка,-- объявляет Сара,-- бабушка, знаете ли вы, что мы отправляемся завтра на целый день в Везенштейн?

- Счастливого пути, моя милая, лишь бы вы меня не тащили с собой.

- Бабушка, мне кажется, что еслибы мы объявили вам, что отправляемся в северному полюсу, то вы бы сказали: - хорошо, мои милые, только вы меня не тащите с собою,-- замечает Сара, вглядываясь в старушку с хладнокровным вниманием.

- Вы берете с собой своих поклонников, своих двух попугаев, конечно?

- Своих попугаев!-- кричит Сара в восторге. Нет, бабушка, и не беру своего. Кстати, бабушка, так как он мне больше не нужен, то а задумала женить его на вас. Вы подходите друг в другу по возрасту, и хотя вы красивее его, но он гораздо ученее вас.

- Нет, милочка, благодарю!-- отвечает старушка с энергией; я предпочитаю попугая Белинды.

- Мы все его предпочитаем!-- замечает сухо Сара.

При этих словах, Белинда, которая вообще выказывала тревогу и безпокойство после того, как было произнесено слово "Везенштейн", внезапно встает с места и переходит в гостиную, где немедленно подходит к окну, пользуясь тем, что она одна в комнате и некому наблюдать за ней, и зорко оглядывает скучную и пустынную улицу. Но это длится недолго, потому что чья-то рука опускается в ней на плечо, и насмешливый голос раздается в её ушах:

- Полно!.. он еще не придет так скоро!.. Он, конечно, будет настолько добр, что дасгь нам спокойно напиться кофе.

Белинда вздрагивает и сердито отталкивает руку сестры.

- Не могу понять, какое тебе до этого дело,-- раздражительно говорит она, досадуя, что ее поймали на её сторожевом посту;-- ведь он кажется тебя не трогает.

- В этом-то вся и беда,-- возражает Сара, спокойно; - в противном случае мой нос, вероятно, тоже прилипал бы к оконному стеклу; но, серьёзно говоря, я бы не протестовала против его частых посещений,-- по крайней мере примирилась бы с ними,-- хотя я и терпеть не могу, когда при мне ухаживают за другими, а не за мной,-- еслибы видела, что это к чему-нибудь приведет. Но я не вижу, что дело хоть сколько-нибудь подвинулось вперед с того дня, как мы, помнишь, говорили с тобой в "Grosse-Garten" три недели тому назад. Ну скажи сама, разве это неправда?

С минуту Белинда молчала. Быть может, она сама в глубине сердца не раз задавала себе этот вопрос и не могла ответить на него удовлетворительно.

Теперь в ответ на слова сестры она крепко сжала руки и раздражительно сказала:

- Ах, еслибы ты занималась своими собственными делами и предоставила мне быть счастливой по-моему.

кажется?-- Что, ты будешь очень счастлива по-твоему?

Руки Белинды разжимаются и безсильно падают вдоль тела, и смертельная бледность внезапно сменяет румянец, вызванный в лице предъидущими гневными словами.

- Я согласна,-- говорит она медленно,-- что в твоих словах есть доля грубого и пошлого здравого смысла, но,-- тут голос её становится еще тише,-- но меня удивляет, что ты не хочешь принять во внимание, что так как я - я, а не ты...

- Бабушка и я,-- перебивает ее Сара, мы обе согласно, что никогда в жизни не видывали более скучного ухаживания. У бабушки idée fixe, что дело должно быть улажено прежде нежели мы уедем, и что он должен сопровождать нас и сдавать наш багаж; но с своей стороны, я сомневаюсь, чтобы он съумел, даже после многих уроков, взять нам билеты и нанять квартиру; покрайней мере (с хохотом)

Белинда опять отвернулась к окну, но, чтобы мотивы её оставались вне всякого сомнения, глядит в сторону противуположную той, откуда должен придти Райверс. Только легкая дрожь, пробегающая по временам по её плечам, показывает, как ей больно врывательство сестры в святая-святых её души.

- Мы не порицаем его,-- продолжает Сара с невинным видом,-- по совести скажу, что мы не порицаем его. Он постоянно силится высказаться; а ты, по причинам, тебе одной известным, постоянно мешаешь ему. Поверь моему слову, ты когда-нибудь так напугаешь его, что он и совсем уйдет!

- Каким образом я его пугаю?-- восклицает бедная Белинда жалобным тоном, внезапно поворачиваясь в сестре.-- Что такое я делаю?.. Если бы ты хоть раз объяснила мне это толком!.. Я думаю, что ты хочешь мне добра, ну, хорошо: научи, что мне делать.

- Я всегда говорила тебе, что твой надменный вид погубит тебя,-- отвечает Сара, не особенно тронутая смирением сестры:-- еслибы ты могла отбросить его прочь и вместе с тем принизить свой вздернутый нос, то была бы гораздо счастливее!

- Сознаюсь,-- говорит Сара, после минутного молчания, разглядывая кончики своих башмаков, непомерно высокие каблуки которых свидетельствуют об их модности,-- я немного разочарована тем, что известие о нашем близком отъезде не произвело на него должного впечатления.

- Да он не знает, что мы скоро уезжаем,-- шепчет Белинда,-- я еще ему этого не говорила.

- Нет?-- кричит Сара, радостно вскакивая с места и начиная вертеться по комнате.-- Ну, так мужайся! наш лучший козырь еще не съигран!

- Я скажу,-- покорно заявляет Белинда.

- Если в Везенштейне дело не будет покончено,-- продолжает Сара резко,-- то предупреждаю тебя, что я сама спрошу его об его намерениях. Я старалась подвинуть на это бабушку, но ты знаешь, что она всегда уклоняется от всяких обязанностей. Конечно, еслибы она спросила его, было бы гораздо приличнее; но так как она не хочет сделать этого, то я сама это сделаю. Я скажу ему, что ты сохнешь от любви к нему! Желала бы я знать,-- прибавляет она, оглядывая здоровую, цветущую и красивую сестру:-- неужели он будет такой идиот, что поверит мне.