Джерард.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
ГЛАВА II.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Джерард. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛАВА II. (старая орфография)

II.

Джерард пропустил целых три дня, не делая попыток свидеться с Эстер Давенпорт. Сам Ловелас не мог быть дипломатичнее. Тем временем он чувствовал себя несчастным, считал часы и соображал, так ли жаждет его присутствія женщина, которую он любил.

Он проводил большую часть времени с Джермином из продолжительных tête-à-tête с этим человеком измерил всю глубину его безсовестности и беззаботного эгоизма.

- Одна вещь несомненна в этой обманчивой вселенной,-- философствовал этот суемудрый человек: - это то, что я, Юстин Джермин, существую, и так как в этом одном я уверен, то признаю только одну обязанность - обязанность к самому себе. Я должен быть счастлив и должен как можно лучше воспользоваться той краткой жизнью, какая мне дана на земле. Разсудок говорит мне, что для того, чтобы быть счастливым и прожить возможно дольше, я должен отречься от страстей; разсудок говорит мне, что безмятежность духа означает здоровье и долголетіе, а для этой цели я должен научиться относиться в жизни легко, считать ее скорее фарсом, нежели трагедіей, и не привязываться ни к мужчине, ни к женщине... не быть рабом ни дружбы, ни любви. Себялюбивая философія,-- согласен; но мое я - единственное, в чем я уверен.

- Превосходная философія, еслиб ее так же легко было применять в жизни, как и проповедовать. И вы никогда не любили?

- Никогда в том роде, какой вы зовете любовью. Я никогда не был несчастен из-за женщины.

- А семейные привязанности: отец, мать, братья и сестры?

- У меня их никогда не было. Я брошен был в мір как какой-то обломок, воспитан на счет общественной благотворительности,-- сам пробил себе дорогу в свете. Я подобен Эстер Сомерсон в "Холодном Доме". Моя мать была позором для меня, а я - для нея. Я во всяком случае настолько поклонник св. Павла, что никому ничем не обязан. Вторую половину сентенціи - я опускаю.

Джерард размышлял о характере Джермина, возвращаясь с ним из одной загородной поездки, в то время как спутник его дремал, сидя рядом с ним в экипаже. Быть может, это и вполне естественно, что человек, лишенный семейных уз, не знавшій ни отцовской, ни материнской любви, вырос чуждым привязанностей и погруженным в безпредельный эгоизм.

Он почти с завистью глядел на спавшого Джермина. На лице его не видно было следов забот и глубоких чувств. Губы его были полуоткрыты улыбкой, точно и во сне он ощущал чувственную радость жизни в прекрасное летнее утро, благоухающее цветами. Жизнерадостность! Да, этот человек любил жить и вполне наслаждался жизнью, тогда как он, Джерард, имея два милліона денег, был несчастен... несчастен, потому что как нерешительный трус отступал перед прямым и честным путем к счастію и выбирал кривой и безчестный.

Он отправился в Чельси на третій день вечером, после разлуки с Эстер. Она тотчас же пришла отворить ему дверь на его стук, и он был поражен переменой, произошедшей в ней за эти три дня.

Первые слова, произнесенные ею, показали, что не любовь к нему, а тревога об отце причиной тому.

- Он не возвращался домой с той ночи,-- сказала она.-- Я искала его везде, куда только он мог пойти, но нигде о нем не слыхала со вторника вечером... того самого, когда вы приходили сюда. Он был в таверне "Лебедя" в тот вечер. Сидел и пил водку с водой, пока заведеніе не закрылось. Он много разговаривал и был очень возбужден, когда уходил; но хозяева не хотели сказать мне, много ли он выпил. Они утверждали, что не считали рюмок. После того я была в полицейском участке, и дно реки вдоль набережной, по которой мы всегда с ним гуляли, было изследовано. Полицейскіе были очень добры ко мне и обещали мне найти его живым или мертвым. Но...-- и тут она не могла удержать невольного рыданія.-- Я боюсь, что его больше нет в живых. У него не могло быть много денег, и он все их, конечно, истратил на водку, а затем, обезумев от вина... ах! вы не знаете в какое безумное состояніе приводит его вино... он мог броситься в воду с отчаянія. Он был в портерной "Лебедя" в одиннадцать часов, а оттуда - всего лишь несколько минут ходьбы до реки, и я никого не встретила, кто бы видел его после этого часа. Я думаю, что он хотел вернуться домой... я никак не думаю, чтобы он по доброй воле меня бросил... но какой-нибудь несчастный случай, припадок белой горячки...

Она не могла больше говорить от рыданій. Джерард провел ее в пріемную, где незанятое кресло старика напомнило ему о последнем свиданіи и о западне, какую он разставил старому грешнику. Сегодня, при виде горя Эстер и становясь на её точку зренія, он сознавал себя чуть не убійцей.

- Я пойду в Скотланд-Ярд, Эстер,-- сказал он, желая утешить ее.-- Я поставлю на ноги искуснейших сыщиков Лондона, и хитро будет, если они не найдут вашего отца. Дорогая моя, не предавайтесь таким мрачным мыслям. Будьте уверены, что он цел и невредим и только скрывается, потому что стыдится показаться вам на глаза. Успокойтесь, моя милая.

ій и допустила его толковать ей о своей любви. У нея ничего на свете не было больше, кроме его любви; если отец её действительно лежал на дне реки,-- жизнь её стала безцельна.

И вот она слушала его, слушала его разсужденія о том, что брак теперь ровно ничего не значит, и как часто суд кассирует его вследствіе различных позорных разоблаченій.

- Прошло то время, когда брак связывал людей до самой смерти,-- говорил он.-- Брак теперь стал аферой, помогающей человеку найти себе связи или спастись от кредиторов. Брак значит союз на время, пока муж и жена не надоедят друг другу, а жена настолько не закалится, чтобы не пугаться больше скандала судебного разбирательства и развода.

И после того он напомнил ей о всех романических страстях, о любовных исторіях, в которых играли роли церковь и фамильный стряпчій. Он напомнил ей даже про Абеляра и Элоизу, про страсть Генриха IV в Габріэль д'Эстре и адмирала Нельсона в Эмме Гамильтон. Он указывал на то, что общество простило виновным ради их любви.

Эстер была слишком умна, чтобы дать себя сбить с толку такими вздорными разсужденіями.

- Я буду вашей женой или ничем,-- сказала она.-- Я не разсчитывала больше видеть вас после той ночи. Я молила Бога, чтобы мы больше никогда не встречались. А теперь ради отца я так унизилась, что прошу вашей помощи. Если вы приведете его во мне, я буду благодарить и благословлять вас... и постараюсь забыть ваши унизительные предложенія.

- Унизительные, Эстер!-- с упреком закричал он, пытаясь снова завладеть её рукой, кротко покоившейся в его руке несколько секунд тому назад.

- Да, унизительные! Что могли бы вы сказать хуже того, что сказали мне, самой потерянной из женщин в Лондоне? Вы говорите, что любите меня, и хотите опозорить меня.

ій женскій взгляд на вещи. Точно пастор и обручальное кольцо меняют все дело!

- Я не волен жениться на вас, Эстер. Я связан словом с женщиной и не могу порвать пока этих уз. Но узы эти могут ослабиться с теченіем времени, и тогда вы станете моей женой. Как только я освобожусь,-- пастор и обручальное кольцо и вся церковная церемонія будут пущены в ход, хотя это не заставит меня любить вас сильнее, чем. я люблю вас теперь, и не сделает меня более покорным рабом вашим.

- Мне не нужен раб,-- решительно сказала она:-- мне нужен муж, которого бы я могла любить и почитать. А теперь я пойду опять в полицейскій участок и спрошу, нет ли известій.

- Я пойду с вами, если позволите.

- Я бы желала лучше, чтобы вы пошли в Скотланд-Ярд, как обещали.

- Преданность. О, м-р Гиллерсдон! Не играйте словами. Я неопытная, несведущая девушка, но я знаю, что значить верность и преданность... и вы нарушили относительно меня и то, и другое.

Они вместе вышли из дому, но пошли в разные стороны. Джерард направился к Окли-стрит, позвал первого встречного извозчика, и тот отвез его в Скотланд-Ярд, где он дал тщательное описаніе пропавшого Николая Давенпорта, его возраста, наружности, личных свойств, характера и привычек. Когда у него спросили, были ли деньги у пропавшого человека в момент его исчезновенія, он сказал, что не знает, но прибавил: "весьма возможно, что деньги у него были".

Был уже поздній вечер, когда Джерард вышел из Скотланд-Ярда; он пошел в парк и бродил некоторое время безцельно, с возбужденным мозгом и потрясенными нервами. Ужас перед судьбой Николая Давенпорта менялся в нем жалостью к его дочери и нежным состраданіем к тому, что он считал в ней пустым предразсудком, то-есть, нежеланіе вступить в незаконную связь, тогда как он знал, что такіе связи - дело самое обыкновенное, и свет не бросает за них камня в богатых людей.

Из парка он отправился в клуб, где разсчитывал встретить Джермина, который редко ложился спать раньше зари, объявляя, что человек, посвящающій сну более трех или четырех часов в сутки, безразсудно тратит дорогое время.

іре жить, а не спать.

Джерард нашел Джермина за ужином, во главе небольшой избранной компаніи, в которой манеры дам, хотя оне и не принадлежали, строго говоря, к "обществу", были безукоризненны, так безукоризненны, что было бы даже скучно, еслибы сам Юстин Джермин не оживлял общество своей веселостью и шутками, от которых шампанское казалось еще искрометнее.

- Чудное вино, не правда ли?-- весело говорил он.-- Это новая марка "Fin de Siècle" - единственное вино, которое мне нравится.

Джерард много выпил этого вина; он готов был бы выпить витріоля в надежде утопить призрак Николая Давенпорта. И когда банкет был окончен, а безпечная молодежь и их прожигающія жизнь спутницы принялись вальсировать в соседней комнате под звуки страусовского вальса, он взял под руку Джермина и увел его из клуба в Сен-Джемс-парк.

Здесь он рассказал своему ментору то, что случилось, обзывая себя предателем и, может быть, убійцей.

Веселый смех Джермина звучал насмешкой, когда он выслушал это обвиненіе.

- Вот всегда так бывает!-- сказал он:-- человек просить совета, а затем накидывается на советчика. Вы желали избавиться от несносного старика-отца, и я придумал, как это сделать. А теперь вы зовете меня Мефистофелем, а себя - убійцей.

И самым развязным образом он разсеял все угрызенія совести Джерарда, издеваясь над честью мужчин и добродетелью женщин. Джерард, который давно уже оставил все прежнія убежденія и верованія и перешел к полному безверію, слушал одобрительно эту насмешливую проповедь, текстом которой служило поклоненіе своему собственному я и поблажка всем страстям.

іадах фанатиков, пожертвовавших счастіем ради воображаемого рая - жалких существ, изнурявших душу и тело на земле, ради радостей и садов Нового-Іерусалима,-- сказал в заключеніе Джермин, когда они разстались у Букингемских ворот при слабых лучах разсвета.

Менее чем полчаса спустя Джерард уже был в Розамонд-Роде у маленькой железной калитки, которая вела в крошечный садик, где куст подсолнечников белел при слабом свете утренней зари.

Лампа все еще горела в пріемной, и он увидел тень Эстер на сторе. Она сидела, опершись локтями о стол и и закрыв лицо руками; он знал, что она плачет или молится.

- Эстер, Эстер!-- позвал он.

- Вы слышали про него, вы видели его?-- закричала она с волненіем.-- Хорошія вести?

- Да, Эстер, да,-- отвечал он и вбежал в комнату.