Джерард.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
ГЛАВА XIV.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Джерард. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГЛАВА XIV. (старая орфография)

XIV.

Джерард путешествовал так быстро, как только поезда и пароходы могли везти его, но только на второй день по выезде из Флоренціи, в полдень, он подъезжал к станціи ближайшей в Лоукомбу, причем ему предстояло еще час ехать на лошадях, прежде чем он попадет в Рзовый Павильон и узнает худшее. Он был один. Лакея своего он отослал в Гиллерсдон-Гауз и решительно отказался от общества Джермина, хотя тот и настаивал на том, что ему трудно будет перенести скуку одинокого путешествія или последствіи дурных новостей.

- Если меня ожидают еще худшія новости,-- мрачно отвечал Джерард,-- то ваша помощь будет недействительна. Да и она не пожелает вас видеть со мной. Она вас никогда не любила, да, пожалуй, если бы не вы, то я бы ее никогда и не бросил.

Джерард достиг Лоукомба в полном неведеніи всего, что случилось после того, как было написано письмо м-ра Мюллера. Он проехал прямо в Розовый Павильон, где сад и боскеты показались скучными и мрачными под сумрачным небом. Он как будто оставил лето по ту сторону Альп и прибыл в страну, где не бывает лета, а лишь какое-то неопределенное время года, в Лондоне выражающееся мраком и дымом, а в деревне - серым днем.

Сердце его похолодело, когда он взглянул на окошки дома. Сторы были спущены. Дом или был необитаем, или же смерть обитала в нем.

Он сильно позвонил и не раз, но ему пришлось прождать минут пять, пока служанка, наконец, отворила дверь, при чем широкое плоское лицо её еще все расплывалось улыбкой от шуток хлебника, тележка которого отъехала от задних дверей в то время, как служанка стояла у парадной двери и отвечала на торопливые вопросы пріезжого.

- Где ваша хозяйка? Она... она не...

Он не мог выговорить слова, в котором воплощался весь его страх. К счастію, девушка была добрая, хотя легкомысленная и охотно кокетничавшая с хлебником и мясником. Она не продлила его агоніи.

- Ей не хуже, сэр. Ей очень плохо, но не хуже, чем было.

- Могу я ее сейчас видеть... ей не повредит мое появленіе?-- спросил он, направляясь в лестнице.

- Её здесь нет, сэр. Она в ректорате. М-р Гильстон увез ее туда после того, как ее вытащили из воды два лондонских джентльмена. Сестра ректора помогает ходить за нею.

- Вот добрые души!-- вскричал Джерард.-- Истинные христіане! "Что будем мы делать в горести, когда в міре не станет больше истинных христіан?" -- подумал он, глубоко тронутый добротой человека, которого он оттолкнул.

- Ваша госпожа опасно больна?-- спросил он.

- Она была в большой опасности, сэр, да и теперь еще опасность не миновала. Я ходила вчера вечером в ректорскій дом за справками, и одна из сиделок сказала, что положеніе весьма критическое. Но за ней хорошій уход, сэр. На этот счет вы можете быть спокойны.

- О, я никогда больше не буду спокоен.

- О, нет, сэр, вы успокоитесь, когда м-с Ганли выздоровеет. Я уверена, что ее вылечат.

- А её ребенок...

- О, бедная крошка! Он был такой слабенькій, что наверное ему лучше на небесах; еслибы только и бедная мать могла так утешаться, когда опомнится.

- Было следствіе, не правда ли?

- Да, сэр, было следствіе, и постановили, что смерть произошла от несчастного случая. Все так жалели бедную молодую лэди...

- Разскажите мне все, что знаете. Что, м-р Давенпорт умер скоропостижно?

- Да, сэр, скоропостижно. Смерть отца так сильно повліяла на нее, что она разстроилась умственно. Но в последнее время ей было лучше, и сиделки потому стали менее внимательны; одна из них заснула на своем дежурстве, и больная могла убежать из дому незамеченная. Обе сиделки с ног сбились, сэр, в первую неделю её болезни; от того одна из них и заснула, сэр. Вот все, что я могу вам сказать, сэр, да еще то, что м-р Давенпорт похоронен на лоукомбском кладбище две недели тому назад.

ія. Вы добрая девушка.

- Прикажете изготовить вам завтрак, сэр? Вы, кажется, очень устали и не совсем здоровы.

- Нет, благодарю вас, Мэри. Я не в состояніи есть, пока не побываю в ректорате. До свиданія. Хорошенько смотрите за домом, чтобы все было в порядке, пока мы не вернемся сюда. Кстати, кто давал вам деньги после того, как м-с Ганли заболела? Вам трудно было справиться с расходами?

- Нет, сэр, кухарка знала, где госпожа прячет деньги, и взяла на себя смелость отпереть ящик и брать оттуда сколько нужно. В ящике находилась пятидесяти-фунтовая ассигнація и несколько золотых. Этого было вполне достаточно, чтобы платить сиделкам и на всякія другія издержки. Кухарка ведет строгій счет деньгам. За похороны еще не платили - и доктору также, но ведь все знают, что деньги не пропадут.

Экипаж был готов и повез Джерарда в ректорат. Ректор принял его холодно и с таким выраженіем лица, которое казалось очень странным и неприветливым от сдержанного гнева. Когда добрый человек сердится, его гнев коренится глубже, а лицо принимает более отталкивающее выраженіе, чем то, какое придает легкое раздраженіе менее добродушным людям. Для м-ра Гильстона сердиться значило совершенно выйти из нормального состоянія духа, исполненного симпатіи и состраданія. Теперь же перед ним вдруг появился человек, к которому он чувствовал прямое отвращеніе.

- Что, она поправляется? могу я ее видеть?-- спросил Джерард, стоя на пороге кабинета ректора, смущенный его строгим видом, но слишком занятый мыслью об Эстер, чтобы медлить с вопросами.

- Сегодня утром ей чуть-чуть лучше,-- отвечал ректор холодно:-- но она вряд ли может вас видеть... во всяком случае, нужно спросить мненіе доктора... и если он позволит вам ее видеть, то все же сомнительно, чтобы она вас узнала. Она витает в собственном міре, міре фантазій.

- Она совсем помешана?-- пролепетал Джерард.-- Доктор боится...

- Доктор боится больше за её жизнь, нежели за её ум. Если нам удастся спасти её жизнь, ум может вернуть свое равновесіе. Таково мненіе доктора и мое. Я видал подобные случаи раньше... и исход обыкновенно бывал удачный; но в тех случаях нам приходилось иметь дело с более крепкой натурой. Тонкость организаціи этой девушки мешает её выздоровленію. Вы тяжко согрешили относительно её, м-р Ганли.

- Я знаю, знаю!-- вскричал Джерард, отвернув лицо от ректора, чтобы скрыть смущеніе и муку, написанные на нем.

- Тяжко согрешили!-- повторил ректор: - вы навлекли безчестіе на женщину, все инстинкты которой рвались к добродетели. Вы разбили её сердце, бросив ее...

- Я не бросал ее...

- Может быть, не в том смысле, как это понимает свет. Вы оставили ей дом, слуг и пачку банкнотов; но вы уехали от нея как раз в тот момент, когда она всего сильнее нуждалась в симпатіи... уехали при таких условіях, когда сердце ваше должно было подсказать вам, что ваше место - при ней.

- Я был легкомыслен, эгоистичен, жесток... Осыпайте меня самыми резкими эпитетами!.. Я сознаю, что дурно поступил. Но я только-что оправился от тяжкой и опасной болезни.

- Во время которой она ухаживала за вами. Я слышал, об её преданности...

- Да, она ухаживала за мной. Я был неблагодарен, но ведь доктора говорили мне: будьте спокойны, будьте счастливы, будьте безмятежны, другими словами: не думайте ни о ком и ни о чем, кроме самого себя. И я должен был уехать. Еслибы Эстер согласилась сопровождать меня на юг...

- Она отказалась оставить отца?

- Да. Она предпочла его мне, это был её выбор.

- Ну что-ж, конечно, в таком случае для вас есть оправданіе, а результаты вашего поведенія так ужасны, что всякія нравоученія с моей стороны излишни. Если у вас есть сердце, то весь остаток ваших дней будет омрачен угрызеніями совести.

- Позвольте мне видеть ее!-- умолял Джерард.-- Вы знаете, как она любит меня. Её ум проснется при звуках моего голоса.

- Проснется и вспомнит все, что она перестрадала. Будет ли это полезно для нея? М-р Мивор - лучшій судья того, полезно ли ей вас видеть. Если он не воспрепятствует...

- Когда он будет здесь?

- Не раньше вечера.

думаете, но ничто не ослабят моей к вам благодарности... и скоро я вам докажу, что благодарность моя - не одно пустое слово.

Ректор молча протянул ему руку, и Джерард сел в экипаж, который привез его в комфортабельному коттеджу м-ра Мивора, белому домику с соломенной крышей в конце деревенской улицы.

М-р Мивор был удивлен, увидя его, но не стал ни о чем разспрашивать.

- Я бы уже две велели тому назад телеграфировал вам, еслибы знал, где вас найти,-- сказал он.-- Я рад, что вы вернулись. М-с Ганли немножко лучше сегодня... только немножко. Мы должны быть рады и тому, и не должны рисковать.

- Она была очень опасно больна, мне сказали.

- Опасно! О, да, я думаю. Она была не раз на краю смерти со времени рожденія ребенка. А с тех пор, как горячка приняла опасный характер - в ту ночь, когда она пыталась утопиться - положеніе её стало почти безнадежным, но вот вчера внезапно блеснул луч надежды.

- Могу я ее видеть?

- Не думаю, чтобы это ей повредило. Она вас не узнает.

- Нет, узнает! Она узнает меня. Она может не узнавать чужих для нея людей, но меня узнает...

- Бедняжка! она и себя не сознает. Спросите ее, кто она, и она вам разскажет странную исторію. Мы можем только надеяться, что с подкрепленіем физических сил вернется память и сознаніе. Я поеду в ректорат вместе с вами, и если найду, что она так же спокойна, как была сегодня поутру, то вам можно будет ее видеть.

Десять минут спустя, они уже были в ректорате, и на этот раз ректор приветливо встретил Джерарда. Он дал волю негодованію, а теперь им уже овладела жалость к раскаявшемуся грешнику. Он принял Джерарда в кабинете, пока доктор пошел взглянуть на паціентку.

- Вы не спрашиваете меня, почему я перевез м-с Ганли к себе в дом, вместо того, чтобы оставить ее в её собственном доме,-- сказал ректор.

- Мне не зачем это спрашивать. Легко понять, что вы это сделали по доброте.. Вы не хотели, чтобы она переступила за порог дома, где так сильно страдала... вы хотели окружить ее новыми предметами, в новом и мирном жилище, где ничто не напоминало бы ей о прошлых страданіях.

- Да, это был один мотив. Другой же - тот, что я желал отдать ее на попеченіе сестре. Как бы ни были услужливы сиделки,-- и я ничего не могу сказать против той, которая теперь ухаживает за м-с Ганли,-- гораздо лучше, когда при больной есть человек, который ходит за ним из любви, а не за деньги. Моя же сестра полюбила эту бедняжку.

М-р Мивор показался в дверях кабинета, которые оставались раскрытыми, так как Джерард прислушивался к малейшему звуку в этом тихом, как могила, доме. Эта тишина давила Джерарда в то время, как он поднимался по лестнице с удрученным от страха сердцем. Что-то увидит он наверху!

Растворилась дверь - женщина в белом чепце и переднике взглянула на него внушительно и посторонилась. То была та самая сиделка, которая ходила за Николаем Давенпортом, и даже в этот момент это воспоминаніе заставило его вздрогнуть.

Затем, едва сознавая, как и что с ним, он очутился в залитой солнцем комнате, где находилась молодая женщина в белом пеньюаре, с худыми щеками и мягкими, светлыми и коротко остриженными волосами на красивой формы головке. Она сидела около стола и играла цветами, которыми он был усыпан.

- Эстер, Эстер, дорогая моя! я вернулся назад к тебе!-- закричал он раздирающим сердце голосом и, упав на колени около её кресла, пытался притянуть её лицо к своим трепещущим губам, но она вырвалась от него с испуганным взглядом.

Несмотря на предупрежденія доктора, он этого не ожидал. Он убаюкивал себя надеждой, что как бы ни было сильна её помешательство, его она узнает. К нему она останется неизменной.

Синіе глаза, расширенные от безумія, глядели на него пристально, пристально, но не узнавали. Она с недоверіем отстранилась от него, собрала разбросанные цветы в подол своего кисейного платья и поспешно отошла от стола.

- Я пойду посажу их около дома в саду,-- сказала она:-- я хочу посадить их прежде, нежели отец выйдет из библіотеки. Это будет сюрприз для него, бедняжки. Он ворчал сегодня по-утру на пыль, и говорил, что это все дело портит, и ему пріятно будет видеть, что сад полон тюльпанов и гіацинтов. Этот сорт ростет без корней... Не правда ли, ведь они ростут без корней?

Она с сожаленіем глядела на цветы и вдруг с неожиданным порывом подбежала к камину, где горел огонь, и побросала в него тюльпаны и гіацинты.

іе цветы, которые вам прислал сегодня утром ректор? Зачем вы это сделали?

- Мне их не надо. Они не будут рости. Сегодня у меня урок музыки, а я не приготовилась. Герр Шутер очень разсердится!

В углу комнаты стояло небольшое старенькое фортепіано, на котором мисс Гильстон играла гаммы сорок лет тому назад. Эстер подбежала к фортепіано, поспешно села за него и заиграла один из ноктюрнов Шопена - пьесу, с детства заученную ею, и которую она могла играть даже машинально.

Она доиграла без ошибки первую часть ноктюрна, но вдруг споткнулась и, валиваись слезами, встала из-за фортепіано.

- Все забыла!-- сказала она:-- ничего не помню.

При всех этих переменах в образе действій и настроенія духа ничто не намекало на сознаніе присутствія Джерарда. Большіе, лучистые глаза глядели на него и не видели его, или видели в нем посторонняго, нисколько неинтересного человека.

Сиделка отерла слезы своей паціентки и стала утешать ее; и после взрыва горести у фортепіано, несколько минут спустя, Эстер стояла у окна и улыбалась.

- Как поздно!-- говорила она:-- а я приготовила ему такой вкусный обед. Я боюсь, что он испортится. Сегодня в даровой библіотеке раздают новые журналы. Он всегда в эти дни запаздывает. Мне следовало об этом помнить.

Она быстро отошла от окна и оглядела комнату.

- Куда делась швейная машина?-- спросила она.-- Вы ее взяли?-- обратилась она к сиделке.-- Или вы?-- повернулась она к Джерарду.-- Пожалуйста, принесите ее немедленно, или я не кончу в сроку работы.

Все мысли её блуждали в прошлом, в эпохе, предшествовавшей трагедіи её жизни, когда существованіе её было безстрастно и посвящено терпеливому исполненію долга.

- Вы называете это безпокойством? Что бы вы сказали, еслибы видели ее три дня тому назад, когда она металась в жестоком бреду, и две сиделки едва могли ее сдержать, чтобы она как-нибудь не причинила себе вреда. Её положеніе с тех пор очень улучшилось, и я гораздо больше надеюсь теперь на выздоровленіе.

- Вы советовались еще с кем-нибудь? Мне кажется, следовало бы пригласить на консиліум спеціалиста.

- Мы приглашали д-ра Бампбеля, знаменитого психіатра, и его мненіе сходится с моим. Делать почти нечего. Требуется только зоркій надзор и заботливый уход... Природа - лучшій целитель. Я был прав, как видите. Я говорил вам, что она вас не узнает, и что ваше присутствіе не принесет ни вреда, ни пользы.

- Да, вы были правы. Я - ничто для нея. Эстер!-- обратился он к ней жалобным тоном:-- неужели ты не узнаешь меня?

в докторах.

- Вы видите, какова она,-- сказал д-р Мивор.-- Я думаю, вам лучше теперь уйти. Ваше присутствіе волнует ее, хотя она вас и не узнает. Все, что только можно для нея сделать - делается. Мисс Гильстон - сама доброта. Она уступила свою спальню и гостиную для вашей жены, потому что эти комнаты - лучшія в доме.

- Она ангел милосердія,-- отвечал Джерард,-- и я не знаю, чем отплатить ей за её доброту.

- Она христіанка,-- заметил д-р Мивор,-- и награды от вас не ждет и не желает. Для нея так же естественно делать добро, как для цветов - приносить плоды, когда наступит к тому время.

Джерард Гиллерсдон не уехал в Лондон немедленно после того, как оставил дом ректора. Он устал и ослабел от продолжительного и утомительного путешествія и от волненій, пережитых им по пріезде домой. Но ему предстояло одно дело, которое он не хотел откладывать, а потому отказался от завтрака, гостепріимно предложенного ему ректором, хотя ничего не ел после нескоро проглоченного обеда вчерашним вечером в Париже.

іе об утонувшем ребенке. Он пошел туда в надежде получить сведенія о человеке, который спас жизнь Эстер.

Жизнь была спасена, а разсудок мог вернуться, и он хотел узнать имя человека, который спас Эстер, рискуя собственной жизнью. Он полагал, что в трактире "Рощы и Бороны" он всего скорее получит эти сведенія. Он не ошибся. Хозяйка трактира, после словесного рассказа о том, чему она была свидетельницей, вытащила жирное, черное in-quarto, в котором среди хвалебных отзывов её мясу и пиву и многих фиктивных счетов, поданных яко бы герцогам и маркизам, знаменитым политикам и известным преступникам, оказалась следующая скромная запись:

Джерард списал адрес в карманную книжку, подарил банкнот хозяйке "Розы и Короны" для раздачи тем слугам, которые помогали ей в ночь катастрофы, попрощался с нею и уселся в экипаж, прежде нежели она успела украдкой взглянуть на банкнот и разсыпаться в благодарностях, увидя, что он не пяти, а двадцати-пяти фунтовый.

"Этот м-р Ганли, должно быть, страшно богат, если он так щедр,-- размышляла она:-- но все-таки я не верю, чтобы это хорошенькое юное созданіе была его жена. Она бы не бросилась в воду с своим младенцем, еслибы была его женой. Родильная горячка! уверяет доктор. Разсказывайте! Родильная горячка никогда не заставит почтенную замужнюю женщину забыться до такой степени".

Комната была бедная, почти убогая; адвокат был человек лет около сорока, с грубыми чертами лица, но проницательными глазами, умным лбом и черными волосами, уже подернутыми сединой около висков.

Он принял заявленія благодарности со стороны м-ра Гиллерсдона вежливо, но сдержанно. Он не придавал большого значенія своему поступку. Каждый человек на его месте поступил бы так же. Ему жаль - и тут лицо его побледнело,-- что он не мог спасти другую жертву, бедную маленькую крошку.

- Пріятель мой и я услышали слабый детскій крик,-- говорил он,-- и он привлек наше вниманіе к тому месту, откуда он раздавался, прежде нежели мы услышали плеск воды. Теченіе в этом месте очень быстрое. Женщина всплыла на поверхность и снова погрузилась - и так два раза,-- прежде нежели я успел ее схватить; но дитя уже было унесено теченіем. Тело нашли запутавшимся в кустах, на полмили ниже того пункта.

Наступило молчаніе, во время которого м-р Броун машинально набивал табаком пенковую трубку, глядя на жалкій огонек, горевшій в камине.

- Рад это слышать,-- отвечал Броун.-- Богатство доставляет такія утешенія, каких мы, бедняки, не можем себе и представить.

- Вы назвали себя бедняком - значит, не разсердитесь на меня, если я признаю это за факт,-- поспешно произнес Джерард.-- Я богат, но богатство доставляет мне мало радости. Мне уже подписан смертный приговор. Время тратить деньги для меня скоро минует, и богатство мое перейдет в другія руки. Я пришел сюда просить вас принять от меня существенную награду за то, что вы спасли меня от бремени, которое было бы для меня нестерпимо - от мысли, что мое отсутствіе из Англіи причинило смерть особе, которая мне дороже всего в міре. Дайте мне, будьте добры, чернильницу.

Он протянул руку к дрянной фарфоровой чернильнице, в которой торчало с полдюжины истрепанных перьев.

- Что вы хотите делать, м-р Ганди?

ія,-- чек на пять тысяч фунтов, которые будут уплачены вам по предъявленіи чека.

- Вы очень добры, но я не лодочник и не спасаю жизней по найму. У меня нет ни малейшого права на ваш кошелек. То, что я сделал для вашей... для м-с Ганли, я бы сделал для первой попавшейся горничной, утопившейся от любви. Я слышал, как женщина упала в воду, и вытащил ее. Неужели вы думаете, что я соглашусь взять за это деньги?

- Вы приняли бы большой гонорар за то, чтобы употребить все усилія для спасенія от виселицы какого-нибудь негодяя и грабителя,-- сказал Джерард.

- Я сделал бы это потому, что это входит в круг моих обязанностей; моя профессія - защищать грабителей, лишь бы не кривить совестью,-- стараться обелить их.

- И вы не хотите принять вознагражденіе от меня... такое пустое вознагражденіе, сравнительно с моим доходом? Вы не хотите позволить мне думать, что хоть раз богатство послужило мне на то, чтобы оказать услугу хорошему человеку?

іе обо мне и за желаніе оказать мне услугу, но я не могу принять денег от вас.

- Потому что вы дурного мненія обо мне?

- Я не приму денег ни от кого, кто мне не родня по крови, или не связан со мной узами такой дружбы, что она устраняет всякую мысль об обязательстве.

- Но тут нет обязательств с вашей стороны; между тем ваш отказ принять выраженіе моей благодарности оставляет меня под бременем тяжкого обязательства. Великодушно ли это с вашей стороны?

- Я знаю только одно, м-р Ганли: я не могу принять от вас подарка.

ія обо мне? Послушайте, м-р Броун, скажете, как честный человек, ведь это - в ваших глазах - причина?

- Вы принуждаете меня в откровенности,-- отвечал адвокат.-- Да, это одна из причин. Я не могу принять одолженія от человека, которого презираю, а я не могу не презирать человека, который бросает в тяжелую минуту безпомощную и несчастную девушку... и доводит ее до того, что она с отчаянія посягает на свою жизнь.

- Вы очень поспешны в своих сужденіях о моем поведеніи. Я уехал - согласен; но я оставил м-с Ганли окруженною должным попеченіем...

- Вы хотите сказать, что оставили ее с полным кошельком и тремя или четырьмя слугами. Неужели вы считаете это должным попеченіем о жене, готовой стать матерью? Но деревенскія сплетни утверждают, что она вам - не жена.

- Деревенскія сплетни говорят правду. Я был связан словом, данным раньше, и не смел жениться на ней; но если останусь жив и с честью освобожусь от своего обязательства, она будет моей женой.

іе могло загладить прошлое.

Этот человек был, очевидно, так убежден в том, что говорил, что Джерард не решился настаивать дольше на своем предложеніи, несмотря на убогую обстановку и потертый костюм своего собеседника. Пусть он богат, как Ротшильд, но человек этот не возьмет от него ни копейки. Бывают люди с сильными чувствами и предразсудками, для которых деньги - не все в жизни,-- люди, которые довольствуются потертым платьем, живут в бедной квартирке, курят дешевый табак, лишь бы быть в мире с своей совестью и без стыда глядеть в глаза людям.