Ледяной ад.
ЧАСТЬ 2.
ГЛАВА IX

ГЛАВА IX
Печальный случай. -- Спасение. -- Серьезные раны. -- Неожиданность. -- Тоби No 2-й. -- Выводы полицейского агента. -- Удивление пострадавших. -- Приходится покинуть участок. -- Возвращение. -- Тоби не терял времени.

Печальный случай увенчал открытие "золотого гнезда", найденного Леоном Фортеном с помощью таинственной буссоли.

Не подлежит сомнению, что лето действительно неподходящее в этих странах время для раскопок и земляных работ: несмотря на все предосторожности, всегда следует опасаться обвалов, которые могут заживо похоронить под собой неосторожных рудокопов. Другой, не менее страшной опасностью для золотоискателя является выделение газов, которое может быть вызвано каждым неосторожным движением.

жаждой наживы, трудились, не жалея ни сил, ни пота, раскапывая землю, кое-как подпирая стены ямы и углубляясь все дальше и дальше.

На третьи сутки случилась та катастрофа, какую и следовало ожидать: произошел обвал и при этом сильнейшее выделение газов.

Жан, Марта и Жанна возвращались из леса с вязанками дров, а Леон и Поль вертели ворот над ямой, доставая с помощью большого ведра золотоносные комья земли со дна ямы, где работали канадцы. Вдруг послышался какой-то глухой шум и страшные крики: "Помогите! Помогите!" Одновременно с этим из ямы распространился удушливый, отвратительный запах сероводорода. Не теряя времени, Леон спустился на дно ямы, имевшей всего полторы сажени глубины, и, убедившись, что рабочих засыпало чуть не до половины, крикнул: "Скорей давай лопаты, заступы! Спеши на помощь!" Подоспевшие в это время Жан и обе девушки спустили Поля Редона в яму. К счастью, выделение газов прекратилось, и на дне можно было дышать, хотя и с трудом. Подгоняемые тревогой за своих друзей, молодые люди работали с удвоенной энергией и после двух часов усилий им удалось, наконец, высвободить двух несчастных, без признаков жизни, с запекшейся кровью на губах. Со всевозможной осторожностью, совершенно изнемогая и задыхаясь, молодые люди извлекли своих пострадавших товарищей со дна ямы и при содействии остальных оказали первую помощь.

Удрученная горем, испуская раздирающие душу крики, Жанна бросилась к отцу, которого уже считала мертвым. К счастью, Леон обладал очень серьезными медицинскими познаниями и скоро отходил пострадавших. После двухчасовых усилий Дюшато и Лестанг были возвращены к жизни. Правда, первый получил в некоторых местах раны, а второй сломал ногу. Леон с помощью Жана и Поля очень умело занялся пострадавшими. Раненые испытывали большое облегчение, но - увы! -- на долгие недели оказались неспособны ни к какой работе. Следовало во что бы то ни стало возвратиться в Доусон-Сити, чтобы посоветоваться с врачом и доставить беднягам необходимый им уход.

Но это значило, что вся летняя кампания потеряна, то есть новые раскопки участков откладывались до конца зимы! Однако, ко всеобщему изумлению, оба канадца встретили это известие скорее с радостью, чем с огорчением.

 Наконец-то мы освободились от дела! -- говорил старик, с благодарностью пожимая руки Леона. -- Теперь обстоятельства не будут более противодействовать вам!

-- Да, -- прибавил Дюшато с покорностью, -- слишком большое счастье искуплено теперь нашими страданиями. Требовалась жертва - и ею явились мы! -- И добряк продолжал с улыбкой, перешедшей в гримасу. -- Все шло слишком хорошо; нужны были жертвы, чтобы удовлетворить судьбу. А вы, господин волшебник, будете желанным человеком... человеком легендарным... Вы откроете в долине Юкона громадную сокровищницу золота... гору или пещеру... неизвестно... но "Мать золота"... Вы найдете ее! Да, вы!

В этот момент бедно одетый человек, с утомленным видом, робко подошел к нашей компании. Он был один и, должно быть, пришел со стороны долины, т. е. следуя по речке.

Оба раненых находились уже в палатке вместе с молодыми девушками. Молодые люди вышли, чтобы подумать, как поскорее доставить Лестанга и Дюшато в Доусон. Увидев незнакомца, они ответили на его поклон с заметной холодностью: печальное приключение с мнимыми полицейскими сделало их подозрительными. Однако тот, не обращая внимания на такой прием, любезно улыбнувшись, проговорил:

-- А! Мосье Редон... Как я счастлив видеть вас!

 -- протянул ему обе руки, обменялся коротким и дружеским рукопожатием и прибавил: - Дорогой Леон, позволь представить тебе мистера Тоби No 2, правую руку знаменитого Мельвиля. Мой добрый Тоби, друг мой Леон Фортен, первая жертва "Красной звезды"!

Оба энергично пожали друг другу руки, и Редон, который еще не пришел в себя от этой встречи, прибавил:

-- Каким добрым ветром занесло вас сюда, дорогой товарищ?

-- Усердным преследованием бандитов, которым я объявил беспощадную войну.

-- Ах, сколько произошло необыкновенных событий, Тоби, со времени получения вашей депеши из Бремена! Но скажите, пожалуйста, вы знали, что найдете нас здесь или только случайность привела вас сюда?

 Вы забываете о Доусонских журналах, где помещены и биографии, и портреты, и автографы, и сообщение о ваших чудесных открытиях. Сообщение очень опасное, поверьте мне, так как лучше скрывать свое богатство, чем кричать о нем на всех перекрестках!..

-- Кому говорите вы это?!

-- Разве произошло уже несчастье?

-- Нас обокрали, украли все наше золото около трехсот тысяч франков. И это было проделано с неслыханной ловкостью и смелостью!

-- Так значит, я снова прибыл слишком поздно. О, почему вы не написали мне, как я просил, в Ванкувер или в Доусон-Сити!..

 Глупость с моей стороны... Непростительная забывчивость!

-- Несчастье!.. Большое несчастье!.. Худшее, может быть, чем вы думаете, если мои подозрения оправдаются.

-- Но извините, дорогой Тоби, я заставил вас стоять и даже не предложил выпить и закусить. Извините меня и не думайте худо О нашем гостеприимстве! Моя растерянность и неожиданность вашего визита - единственная причина этого! Все, что здесь находится, принадлежит вам. Распоряжайтесь им по-своему! -- прибавил Леон.

-- Благодарю, господа, от всего сердца, но не сейчас! Поговорим прежде всего, так как время не ждет!

 Но что произошло?

 Меня привело сюда нетолько желание увидеть вас: я веду слежку.

-- И местная полиция не хочет помочь вам?

-- Она пускает в ход все средства, чтобы затормозить мои усилия, и даже не хочет признавать меня!

-- Почему же?

-- Потому что стремится во что бы то ни стало скрыть все преступления, даже мелкие, совершающиеся здесь ежедневно. И все это делается для того, чтобы не помешать притоку рудокопов, главному населению Клондайка. Да, надо во что бы то ни стало, чтобы люди и капиталы были в полной безопасности... нужно, чтобы царило доверие, хотя воображаемое... Таким образом двое конных полисменов превратились в дезертиров...

 Черт возьми! Наши воры! -- вскричал Леон. -- Они отправились в путь сейчас же и, если все еще едут, то должны быть далеко!

-- Я имею основание думать, что их исчезновение не будет оглашено. Его скроют с большим старанием, и, может быть, если заявят семейства, их объявят умершими случайно во время исполнения своих обязанностей.

-- Но это преступление!

-- Но, господа, не думаете же вы, что начальник полиции будет раскрывать каждому встречному истину, которую я подозреваю и которую скоро подтвердят новые доказательства: оба полисмена, завлеченные в западню, в Фурше, были убиты в харчевне и трупы их сожжены.

-- Черт возьми! Что это вы говорите, Тоби?!

 Убийцы же, взяв их форму, вооружение и лошадей, отправились на северо-западный участок и украли у его обладателей сто килограммов золота...

-- Тоби!

-- После этого они проехали Клондайк, убили лошадей, сожгли форму, уничтожили оружие и вернулись пешком в Доусон-Сити; краденое же золото превратили в слитки и обменяли на банковские билеты... Войдя во вкус, бандиты остались в Доусоне, часто посещают увеселительные заведения, готовятся к новому подвигу и ждут благоприятного момента действовать, не подвергаясь излишнему риску.

-- Но, Тоби, вы рассказываете ужасные вещи!

-- Ужасные или не ужасные, но суть в том, что я вам сообщаю голые факты! Уж не думаете ли вы, господа, что подобное сообщение способно увеличить царящее здесь доверие, которое побуждает к работе, облегчает мировые сделки, содействует путешествиям и охраняет собственность? Понятно, что ни слова не будет сказано, все скроют, как при появлении эпидемии в гавани! Только я один буду знать, что убийцы несчастных полисменов и ваши воры - Френсис Бернетт и Боб Вильсон, вожди "Красной звезды".

 Тысяча молний! -- вскричал Леон Фортен вне себя. -- Мои палачи!

-- Мошенники, продырявившие меня и собиравшиеся благополучно отправить меня на тот свет! -- прибавил журналист.

-- Гениальные бандиты, -- продолжал важно Тоби, -- с которыми я один веду войну!

-- Но мы поможем вам!

-- О, господа! Я не сомневаюсь ни в вашем желании, ни в вашем мужестве, но...

 В нашей ловкости, не так ли? -- спросил Редон.

-- Или скорее в ваших полицейских способностях!

-- Не бойтесь, дорогой Тоби! Я сделал донесение, которое, скажу не хвастаясь, вызвало удивление самых толковых полицейских. Вы увидите, Тоби, увидите!

-- Если так, господа, то я думаю, лучше мне остановиться здесь. Оба бандита не оставили никакого следа в этой пустыне, но предчувствие говорит мне, что они вернулись в Доусон. Сделаем, как они, и нагрянем в столицу!

-- Ну, хорошо! Время, однако, и поесть!

о краже, о сопровождавших ее обстоятельствах, о бегстве двух мнимых полисменов. И Тоби, слушавший внимательно, произнес между глотками: "Кража при помощи хлороформа - одно из их любимых средств. Сомневаться дальше невозможно, я понял все еще раньше вашего рассказа!"

остальным. Взволнованный Редон, выйдя из-за стола и оставив палатку, пылко запротестовал:

-- Дюшато - отец Жанны, этой удивительной девушки, которая безотлучно находилась около мадемуазель Грандье! Я люблю ее от всего сердца и полностью доверяю!

 Кому?.. Отцу или дочери? -- с улыбкой спросил Тоби. Редон не отвечал, засмеялся и вернулся в палатку, где Жан и Леон начали уже приготовления к отъезду. Они присоединились к друзьям и помогали так деятельно, что через шесть часов все было закончено, оставалось только условиться с перевозчиком, что было улажено за минуту. Затем положили в повозку обоих раненых, и она медленно двинулась.

Это путешествие, совершаемое так неторопливо, заставляло Тоби топтаться на месте. Наконец, он потерял терпение, опередил других и сказал:

 Я подожду вас близ вашей гостиницы. У меня будут уже, наверное, новости! -- и он не ошибся.

Когда, тридцать часов спустя, караван остановился перед скромным приютом, Тоби, загримированный, неузнаваемый, мог сказать Редону:

-- Я не терял даром времени! Как только вы устроитесь, я покажу вам лицом к лицу ваших воров!