Мадридские воды. Действие второе

Но ее прогулки эти

Краше делают вдвойне.

После них она румяней,

Чем заря, из тьмы ночной

Лик являющая свой,

И свежее розы ранней.

Ах, когда ее ланиты

Увлажняет пот, она

Белизною их сходна

С лилией, росой омытой!

Как она непринужденно

Шляпу и вуаль срывает!..

Часто так вас подмывает?

Взгляд задерживаю я

На ее пышноволосой

Голове, где вьются косы,

Словно черная змея,

Иль смотрю на туфли-крошки,

Те сафьянные темницы,

Где скрывает чаровница

Две божественные ножки,

Я утрачиваю разум.

То-то он ослаб у вас,

Чтó и вижу я сейчас

Невооруженным глазом.

Ну, а вдруг ее леченье -

Только повод для обмана?

Вдруг и цвет лица румяный,

Подсказавший вам сравненье

С розой, лилией, зарей,

Вызван не ходьбой по Прадо,

А причиною иной?

Вздор! У всякого свежей

Цвет лица после гулянья.

Почему недомоганье

Начинается у ней

Лишь при вас? А вдруг причина

Этой хвори и тоски

В том, что даме вы мерзки?

Ах ты, злобная скотина!

Почему святоша-тетка,

Что в одежде покаянной

Щеголяет постоянно,

Стала вдруг такою кроткой

С той, кого вчера ехидно

Донимала, и шпыняла,

Дурень! Как тебе не стыдно

Женщину чернить святую?

Так ли уж она свята?

Что за бес в твои уста

Клевету влагает злую?

Знай, однажды захворал я:

У меня в висках ломило,

Но меня благословила

Эта дама, и воспрял я.

Нет, ее ты не порочь!

Как-то раз, когда с тоскою

Думал я, что мне покою

Зуб больной не даст всю ночь,

И, приблизясь к Теодоре,

Попросил благословенья,

У меня заныли вскоре.

Да, похоже,

Ибо силой чудотворной

Несомненно и бесспорно

Дьявол обладает тоже.

Нет, ты просто оскорбил

Бога недостатком веры

И за это для примера

Тотчас им наказан был.

Словом, больше не черни

Этих дам, болтун негодный,

Ибо и высокородны,

И в родстве со мной они.

А к тому же скоро брак

Нас с Белисой свяжет прочно.

Умолкаю, если так.

Да стоит сей дом не годы,

А столетья!

Что ты говоришь?

Что тут

Все, увы, одной породы.

Встала ли, сеньор, больная?

Да, она уже была

На прогулке.

Что дела

Лучше у нее - я знаю.

Воды и сироп немало

Помогли ей.

Превосходно!

Но, чтоб вновь она свободно

Полной грудью задышала,

Пусть с людьми бывает чаще.

Доктор! Заболел я тоже -

Сон пропал.

От тоски непреходящей.

Дайте пульс… Весьма неровный…

Но в такое состоянье

Не телесные страданья

Вас приводят безусловно,

А душевное томленье

По чему-нибудь, что вам

В данный миг не по зубам.

Что за острота сужденья!

Он Белисы добиваться

Тоже склонен - это ясно.

Будьте сдержанней! Опасно

Ибо раз способны страсти

Повлиять на нашу плоть,

То, коль их не побороть,

Воспоследует несчастье,

Так что принцип Авиценны:^[93]

«Quando anima contristatur,

Corpus maxime gravatur»,^[94]-

Принцип чрезвычайно ценный.

Наберите

Руты, тмина, розмарина

И, вина взяв полкувшина,

Собранное в нем сварите.

Обвяжите этим ногу

И начнете спать опять.

Вы и мне? Я хвор немного.

Что же с вами?

Здесь, в Мадриде,

Жизнь мне кажется такой,

Что страдаю я тоской

В самом наихудшем виде.

Все не по сердцу мне тут,

Всем я недоволен вечно.

Денег нет у вас?

Ну, так пусть вам их дадут,

Ибо желчь кипит обычно

У безденежных людей.

Этот доктор - чародей!

Отдохнула я отлично.

Вот и врач пришел.

Ах дитя, я рад за вас!

Как румяны вы сейчас,

Как у вас сверкает взор!

Дайте-ка мне руку.

Что вы

Делаете?

Хворь снимаю,

Ваши пальцы так сжимая,

Чтоб вы не могли другого

Ею заражать.

Вашего кузена.

Я же

Этого не знала даже.

Тем грустнее для того,

В ком немедля, как в зерцале,

Обретают отраженье

Ваши горести, волненья,

Нездоровье и печали!

Где гуляли вы?

Нынче я в Буэн Ретиро,

Где средь тишины и мира

Час на травке продремала.

Снилось мне, что под журчанье

Струй фонтана я внимаю

Некому посланцу рая,

Полному очарованья.

Он в любви мне вечной клялся,

И от страстных слов его

Пламень сердца моего

Все сильнее разгорался.

Но когда меня пришлец

Стал лобзать, я пробудилась.

Кровь очистил, ваша милость,

Мой сироп вам наконец…

А гуляния и воды

Помогли тоску забыть.

Мне дана сейчас свобода.

Я воскресла - я имею

Все, что так мне было нужно!

Сверх того, я стала дружно

Жить и с тетушкой моею,-

Тетушка кротка со мной.

Я такой была всегда.

Интересно, кто ж тогда

Жизнь мне портил воркотней?

Ты, прогулки совершая,

Вновь здоровье обрела,

Ну, а я занемогла,

За тобою поспешая.

Заразила хворь твоя

И меня. Вот отчего

Не могу ни на кого

Хорошо, что так же скверно,

Как когда-то вам, ей стало.

Тетя! Небо покарало

Вас тоской затем, наверно,

Чтоб ее в вину другим

Не вменяли вы надменно.

Не волнуйтесь! Мы мгновенно

Вашу тетку исцелим.

Где слуга?

Я здесь, сеньор.

До аптеки протрусите

И лаванды там спросите.

Что за план у вас возник?

Все вам объясню потом.

Не оставит ли втроем

Ваша милость нас на миг?

Хоть на час.

Ушел болван?

Узнали вы меня?

Со вчерашнего я дня

Поняла, кто ты, Бельтран.

В миг, когда предстал ты мне

В одеянии лакея,

Вашу хитрую затею

Разгадала я вполне.

Но, поскольку страсть к Рисело,

Кара божия за мой

Нрав сварливый и крутой,

Мной самою овладела,

Помощь мне твоя нужна.

Повторяй ему стократ,

Как мой древний род богат

И как я в любви верна,-

Ведь пристрастным он слугу

Друга своего большого

Не сочтет.

Готов дать слово,

Вы же траур свой унылый

Сбросьте - быть ханжой не след

Той, кому не столько лет,

Чтобы в жилах кровь застыла.

Если склоните вы братца

Стать папашей благосклонным

Нашим голубкам влюбленным,

Я клянусь вам постараться,

Чтобы и у вас был тоже

Друг столь знатный и красивый,

Нежный, верный и учтивый,

Как Рисело.

Дай-то боже!

Скоро я начну, наверно,

В свой черед бранить вас, тетя.

Предаетесь вы заботе

О самой себе чрезмерно.

Нашему врачу шепнуть.

Ты права. Не обессудь -

Мне ведь внове хворь моя.

Передай Лисардо…

Тихо!

Твой отец идет. Вот горе!

Неужель и к Теодоре

Привязалось это лихо?

Так сказал мне врач, клянусь!

Та же хворость, но сильнее.

Я и сам уже боюсь

Заболеть.

Излишний страх!

Все пройдет. Не унывайте

И лаванду ей давайте.

Но меня в других местах

Ждут давно. Мое почтенье!

Теодора, Белиса, Пруденсьо, Октавьо, потом Леонора.

Ты от дочери моей

Раз мы с ней

Одного происхожденья,

Не могла я, с ней гуляя,

Хворь ее не подцепить.

Музыканты к вам. Впустить?

Брат, дозволишь?

Мы развлечь, как врач велит,

Жаждем юную сеньору.

Развлекайте Теодору.

Теперь она хандрит.

Я не сомневаюсь в том,

Что сестра хитрит со мною -

Не с чего ей быть больною.

Как я зол!

Мы вам споем.

Девушка! Ты иль влюбилась,

Или просто глины съела,

Раз твое лицо так бледно

В час, когда заря алеет

И, воздушная, ты мнешь

Ножкой белой зелень Прадо.

Да, так утверждают все,

Думая, что ты влюбилась

Или просто глины съела.

Как грустишь ты на рассвете,

Твердо говорю себе:

«Тут в любви - не в глине дело,

Ибо раз ты майским утром

Спать не можешь, ты влюбилась,

А не просто глины съела».

Как много ценных мыслей и уроков

Находим мы в поэзии певучей,

Изобретенной в назиданье нам!

Недаром же комедия впервые

Еще у древних греков появилась.

Как в зеркале, в ней жизнь отражена,

И учит нас быть мудрыми она.

Быть может, дочь моя недомогает

Из-за неутоленности желаний -

Ведь девушки теперь не то, что раньше,

И нам, отцам, блюдущим честь семьи,

В те дни, когда я молод был, считали

Девчонками тридцатилетних женщин,

И не стыдились те играть с детьми.

Теперь девчонка в десять лет - невеста,

В тринадцать - мать и бабка - в двадцать пять,

Чтó навести б уже должно нас, грешных,

На мысль о близком светопреставленье.

Да, музыканты правы: надо мужа

Белисе приискать - ведь от хандры

Нет лучше средства. Коль она по нраву

Октавио, ему не откажу я.

О чем вы рассуждали про себя?

О том, что иногда поэты могут

Нас мудрости житейской научить.

Внимая рассудительным словам

Исполненной сейчас прелестной песни,

Мне дочь мою Белису выдать замуж.

Дай бог вам в нем и дальше пребывать!

Я ж разрешенье выхлопочу быстро.^[95]

Да ты всерьез?..

Еще бы не всерьез!

С тех пор как я с Белисою…

Довольно!

Считай, что с ней уже вы обвенчались

И, раз она мне дочь, ты стал мне сыном.

Вы больше мне родитель, чем ваш брат.

Мы все с тобой обсудим чуть позднее

Без музыкантов, да и без Белисы:

Наш разговор не нужно слышать ей.

К нему вернемся мы после обеда.

В Аточе - мы туда пойдем гулять.^[96]

Но удались. Поговорить с сестрою

Хочу я о Белисе.

Ухожу

И уведу с собою музыкантов.

Сеньоры! Не зайдете ли ко мне?

До свидания, сеньора!

Храни вас бог!

Прощайте, Теодора!

Октавьо, Леонора, певцы и музыканты уходят.

А почему племянник нас покинул?

Сдается мне, что впал и он в хандру:

Весь дом вы ею перезаразили.

Но я с тобой поговорить хочу.

Не вздумал ли ты дочку выдать замуж?

Ты слышала, о чем шла речь?

Отнюдь.

Но, видя, как Октавио расцвел,

Я суть беседы вашей угадала.

Узнай, как примет дочь мое решенье.

Сперва спроси врача - она ж больна! -

Вздор! Брак полезней, чем сироп и воды.

Скажи ей, кто ее жених…

Прибавь, что этим ей я угожу.

Не кузена ль прочит

Мой родитель мне в мужья?

Все, все слыхала я.

Тетя! Он мне смерти хочет -

Жить с немилым нестерпимо.

Коль теперь и вам самой

Захотелось быть любимой,

Коль и вам знакома сила

Неизвестной прежде страсти,

Помогите мне в несчастье,

Или ждет меня могила.

Мой Лисардо мне важней

Жизни, чести и отца.

Быть готова до конца

Я союзницей твоей,

Раз и для меня, смиренной,

Стал теперь Рисело всем.

Бог свидетель, прежде чем

Станешь ты женой кузена…

Тетя! Неугодно богу,

Чтоб к нему взывали всуе!

Вновь всели во всех тревогу

Мнимой хворью и тоскою,

Вновь просись гулять на Прадо,

Сделай дом преддверьем ада,

Не давай отцу покою.

Я ж Лисардо и Рисело

Обо всем пошлю известье.

Леонора! Где ты?

Говорить при ней, в чем дело?

Вам видней, как поступить.

Я Рисело напишу

И на Прадо попрошу

Ибо твой кузен незваный

На тебе решил жениться

И должны мы сговориться,

Как его разрушить планы.

Хоть и дал на них согласье

Брат мой, браку не бывать,

Иль вовеки не видать

Мне с моим Рисело счастья!

Даст господь, я в свой черед

Вам когда-нибудь воздам.

Письмецо мое друзьям

Леонора отнесет.

Мнится мне, она к тому ж

Повидать врача склонна.

Женщина, как мы, она,

И, как нам, ей нужен муж.

Скоро

Возвращусь я.

Мягче шелка

Стала наша богомолка.

Ты согласна, Леонора?

Да, вам от нее влетало,

Но теперь она сама

Сходит от любви с ума

И терпимей сразу стала.

С виду-то она святая,

А внутри сам черт сидит.

Да, коль в дудку страсть дудит,

Пляшет женщина любая.

Знай, оскорбилась, - и она права,-

Моей изменой мнимою Марсела.

Ей донесли?

Нет, до нее молва,

Крылатая, как птица, долетела.

Опасность такова,

Что я решил немедля бросить дело,

К которому припутан был тобой.

Я для тебя пойду на риск любой,

Но для меня страшнее, чем могила,

Жизнь без Марселы. Я же много дней,

Не виделся с возлюбленной моей,

И некому хлыщу она открыла,

Поскольку ревность закипела в ней,

Свой дом, который охранялся ею

Надежней, чем драконами Медеи.^[97]

Я для тебя готов один на пять

И больше эскадронов устремиться,

Готов руками голыми поймать

В поднебесье парящую орлицу,

Но не решусь и дальше искушать

Мою разгневанную чаровницу

И с глупой старой девой, не любя,

Играть в любовь, чтоб выручить тебя.

Нет, я не допущу, Лисардо, чтобы

Флоренсио к Марселе зачастил!

Амур! Зачем, ко мне исполнясь злобы,

Ты тучи надо мною вновь сгустил?..

Друг! Помни, что в тебе твоя зазноба

И что не жить на свете мне, коль скоро,

Поверив ей, порвешь ты с Теодорой.

Напрасно я прибег к тебе, когда

Искал себе помощника!

Напрасно.

Гляди! Дверь отворилась.

Беда!

Флоренсио я различаю ясно.

Постой, Рисело, не ходи туда,

Не ссорься с ним.

Отмстить я жажду страстно.

За что? Вы даже не знакомы с ним.

Зачем я стал пособником твоим!

Те же, Флоренсьо и Херардо; они не замечают Лисардо и Рисело.

Она помягче стала.

Без сомненья.

Не отступай, и цитадель падет.

Судьба упорных любит.

Да, терпенье

Всего верней здесь к цели приведет,

Тем более что дама посещенья

Рисело вот уж месяц тщетно ждет.

Он так в свою влюбился богомолку,

Что вретище предпочитает шелку,

Хотя, бывало, бархат и атлас

Марселе подносил не без охоты.

От столь обременительной заботы:

Подарки делать выгодней подчас,

Чем быть Нарциссом иль потомком гота,^[98]

И я намерен лавки обойти,

Чтоб было что мне даме поднести.

Что ж купишь ты?

Толедский бархат плотный

И тонкий шелк миланского тканья,

А к подношенью этому охотно

Прибавлю сотни две дукатов я,

Чтоб мною восхищалась безотчетно

Красавица суровая моя.

Как приятно, что и в страсти

Нам помогает кошелек отчасти!

Видишь, ты меня сгубил!

Полно! Способов есть много

Сделать так, чтоб он дорогу

К дому этому забыл.

Нет, Марселы оскорбленной

У него нам не отбить.

Разве может в страсти быть

Женщина столь непреклонной?

Постучись. Я сам, коль надо,

Расскажу ей все как есть.

Мнится мне, что стены здесь

Толще крепостной ограды,

Этой двери не прочней,

Что и взрывом мины с ней

Можно сладить еле-еле,

Что бойницей для мушкета

Служит каждое окошко.

Стоит повздыхать немножко,

И падет твердыня эта.

Ответ

Краткий, но не слишком ясный.

Как! Ты не откроешь?

Что я говорил?

Сеньора!

Отоприте.

Вы сюда

Зря явились.

Да, да.

Не живет здесь Теодора.

Далеко отсюда храм

Троицы, где каждый день

С вами видеться не лень

Той особе, чьи ланиты

Обесцвечены печалью

И шафранною вуалью

От нескромных взоров скрыты;^[99]

Той, чьи помышленья чисты;

Той, чьи речи - звуки рая;

Той, кто обликом святая,

А душою - дьявол истый;

Той, кто, в грех любовный впавши

И обзаведясь дружком,

Щеголяет с образком

Девы, без греха зачавшей;

Той, кто так полна заботой

О племяннице своей,

Что проводит вместе с ней

Жизнь на Прадо или Сото,

Где в хорошую погоду

Эта юная девица,

Чтоб от хвори излечиться,

Хоть, - поскольку там бывает

С нею юноша любезный,-

Непреклонности железной

Это в ней не развивает.

Уходите! Вам известно,

Где вас эти дамы ждут.

Мне же их друзьям приют

У себя давать невместно.

Да, как в час рассвета

Тьма ночная.

Нет, как солнце,

Заглянувшее в оконце.

Но за что ж немилость эта,

Ты ущерба никакого?

Вновь стучись и дай ей слово

Позабыть о Теодоре.

Я ж Белису позабуду,

Чтоб тебе не повредить.

Погоди с ума сходить.

Хоть прогнали нас отсюда,

Я надеюсь, что потерь

Мы не понесем с тобою.

Молчанье гробовое.

Как же быть?

Ломиться в дверь.

Сеньор! Вы - невидимка:

Час я проискал вас целый.

Врешь! Ты знал, где дом Марселы.

Вот посланье.

Поглядим-ка!

Для Рисело мне оно

Передано Леонорой.

Черт и с ним и с Теодорой!..

Отвори, Марсела!..

Послушай, друг,

Прочитай записку все ж!

Ты с Бельтраном вздор несешь.

Ведь Марсела может вдруг

Выглянуть опять в окошко

И записку усмотреть.

Не мешает подогреть

Ревность в женщине немножко.

Ну, читай же ей в досаду…

Уступаю, как всегда, я.

И открой мне двери рая.

А верней - дорогу к аду.

«Дал Пруденсио согласье,

Чтоб племянник…».

«…шел с Белисой под венец».

О нежданное несчастье!

«Но, любя вас всей душой,

Дело я улажу так,

Чтоб вступил с Белисой в брак

Ваш Лисардо, вы - со мной».

Да то, что в ней супругу

Предстоит вам обрести.

Друга, нежели подругу.

Сам того же не забудь.

Нет, ты мне не прекословь:

Ты уже обрел любовь,

Я же лишь ищу к ней путь.

Нет, с Марселой я не стану

Рвать по прихоти твоей.

Должен я признаться ей,

Почему прибег к обману…

Отопри, Марсела! Ссора

Мне изрядно надоела.

Вы слышали, Рисело,-

Правду должен я сказать.

В любви моей

Поручись, Лисардо, ей.

Ваш свидетель - вам под стать.

Девушку, что мне мила,

Бдительнее великана

Из старинного романа

Теодора стерегла.

Чтоб ее характер вздорный

Укротить всего вернее,

Друга я подбил за нею

Поухаживать притворно.

Вы же в безобидной шутке

Видятся они?

Не спорю,

Но она уродец жуткий.

Ах, оставьте! Кто не знает,

Что казаться нам прекрасным

При общенье ежечасном

И уродец начинает!

Не лишилась я рассудка,

Чтоб коварство счесть за шалость:

Сотни раз всерьез кончалось

То, что начиналось шуткой.

Уходите! Все равно

Вам меня в обман не ввесть.

С ним быть близкой? Это честь

Мне ненужная.

Я дружила с ним, покуда

Он хотел дружить со мною,

Но теперь ему женою

На одном условье буду:

Пусть при мне он на гулянье

Завтра ж утром объяснится

С этой ведьмой, с этой псицей

В покаянном одеянье

И признается ей честно,

Что ее дурачил он,

Что давно в меня влюблен

И что впредь ему невместно

Уступать ее желаньям,

Так как лишь меня он любит.

Но меня же он погубит

Этим искренним признаньем,

Мы с Белисой зданье счастья,

Коль в фундамент соучастье

Теодоры не заложим!

Брак расстроите вы мой

Бессердечностью своей!

Коль Рисело друг важней,

Пусть расстанется со мной.

Слава богу, есть другие,

Чьей подругой стать не стыдно!

Я не зря питал, как видно,

Подозрения глухие.

Ах, Марсела! Вызван был

Вами наш разлад нарочно,

Ибо вам известно точно,

Что всегда я вас любил.

Ловко ж приписали мне

Вы пристрастье к Теодоре -

Послужить могло вполне!

Где ж мне было угадать,

Что сошлетесь на услугу,

Мной оказанную другу,

Вы затем, чтобы воздать

За добро и верность злом

И бесчестностью холодной?

Пусть Флоренсио свободно

К ней отныне ходит в дом.

Мы же, друг, уйдем отсюда,

Чтоб завидовать она

Впредь всерьез была должна

Той, с кем я шутил покуда.

Не хочу соприкасаться

Я с Марселой с этих пор.

Вы меня убьете?

Можно вас не опасаться?

Все узнаете в свой час.

Прочь!

Идите,

Полоумный!

Нет, простите,

Я умен на этот раз.

Не откажет в утешенье

Теодора мне.

Меня ж

Вылечит соперник ваш

Прочь! Вас праведница ждет

И, наверно, истомилась.

Отправляйтесь, ваша милость!

Будьте лишь умней вперед

И сюда не суйте носу:

Где Флоренсио бывает,

Там бывать не подобает

Скверному молокососу.

Вот как? Ну, с меня довольно!

Смерть ей!

Стой, Рисело!

Как она посмела

Оскорбить меня так больно?

Дверь я высажу!

На срам

Этим ты б ее обрек.

Как решились вы клинок

В ход пустить?

Не знаю сам.

Оказать я был обязан

Другу верному услугу

И за то теперь подругу,

С кем три долгих года связан

Чувством, что цепей прочней,

Должен навсегда утратить…

Как же было мне не спятить,

Лучше уж оставь меня:

Ведь, на это невзирая,

Тем же буду для тебя я,

Что до нынешнего дня.

Я на это б не решился

Ради сотни женщин даже,

И с моею милой слажу,

Чтоб своей ты не лишился.

Доказать Марселе надо,

Что не виноват я.

Брось! Ты зря стучишься к ней.

Знайте, я уже успела

Написать ханже, вам милой,

Что в мой дом ломился силой

Из любви ко мне Рисело.

Этого лишь не хватало!

Мы с тобой погибли оба.

Полно, друг! Сейчас от злобы

Бешеной Марсела стала,

Но, тебя два дня не видя,

За тобой начнет гоняться.

Я боюсь, начнут смеяться

Недруги моей обиде.

Хитрости такого рода!

Пропадай он хоть два года -

Я за ним не погонюсь.

Возвратитесь!

На два слова!..

Глупо вы себя ведете -

Вы все время ей даете

Случай вас унизить снова.

Можете писать, сеньора,

Все, что в голову взбредет -

В грусть Рисело не впадет

Из-за столь нелепой ссоры!

Пусть он злится хоть столетье -

Буду с ним тверда и впредь я,

Как бы ни хитрил ты тут.

Служит ей окно бойницей,

Чтоб держать нас под обстрелом.

Хоть ее маневрам смелым

Я не устаю дивиться,

Нам придется отступать.

Да, уйти необходимо.

Изменяю я любимой,

Чтобы друга не предать.

Шпагу! Плащ!

Вот для параду

Ваши кружевные брыжи.

Зеркало подать?

Не надо.

Мне не до него - увижу

Скоро я мою отраду.

Плащ какой принесть?

Да куда же вы так рано?

Оставались бы со мной.

Ведь еще зарей румяной

Не рассеян мрак ночной.

Тс-с! Прими в соображенье,

Что на женской половине

Слышны говор и хожденье.

Для чего ж в моей кузине

Возбуждать нам подозренье?

Кстати, раз уже зажглось

Небо полосой багрянца,

Толковать о ночи брось:

День начался для испанца,

Если солнце поднялось.

За кузиной вас несет?

Я хочу, чуть-чуть ревнуя,

Встретить вместе с ней восход.

Кто ж в вас будит ревность злую?

Уж не солнце ль, что встает?

Это чувство мог питать,^[100]

То и к солнцу, мнится мне,

Милую приревновать

Право я имел вполне,

Ибо, чуть из темной бездны

Встанет солнце, царь природы,

Ходит та, кто мне любезна,

На железистые воды

С неизменностью железной,

Что со мной ей помогает,

Как железо, быть холодной.

Но меня ли испугает

Холод, коль, безумью сродный,

Страстный пыл мне плоть сжигает?

Должен я узнать, куда

Направляется всегда

По утрам моя кузина.

Как ты мыслишь, есть причина

У меня на это?

Да.

Не твердил ли я при вас,

Что железо и в растворе

Может ранить честь подчас?

Это я проверю вскоре.

Дамы вышли?

Да, как раз.

Прадо я достичь им дам

И явлюсь туда вдогонку.

Только не спугните дам.

Не тревожься. Я в сторонку,

За деревья, спрячусь там.

Мне-то с вами прогуляться?

Что, железистую влагу

Выпив, за стальную шпагу

Принужден я буду взяться.

Лисардо и Рисело в цветных плащах; Бельтран.

Легкий ветерок мадридский,

Приносящий с гор высоких

На заре и на закате

Влажную прохладу в город!

Нагони оттуда тучи,

Расстели их плотный полог

Над цветами, что раскрылись

Под лобзанием Авроры;

На траву дохни росой,

Брызни ключевой водою,

Сделай душный воздух свежим,

Ибо, если станет знойно,

Преспокойно путь направит к дому.

Ветерок, который поднял

Столь нежданный шторм на море

Безысходной и злосчастной

Страсти, овладевшей мною;

Ветерок, чье дуновенье,

Другу моему в угоду,

От Марселы ненаглядной

Унесло меня жестоко:

Ветерок, кем у меня

Клад неоценимый отнят!

Тучами окутай небо,

Ибо, если станет знойно,

Тетушка, решив, что поздно,

Преспокойно путь направит к дому.

Ветерок, который мчится

По мадридским грязным стогнам

Мускуса и амбры больше,

Чем в десятке Португалий

Есть духов и благовоний;

Ветерок отрадный, чистый

И полезный для здоровья!

Принакрой-ка тучей Феба,^[101]

Как лоток платком торговка,-

Пусть он гонится за Дафной,

Ибо, если станет знойно,

Я и сам, решив, что поздно,

Преспокойно путь направлю к дому.

Отойдите же, сеньор!

Что вам нужно?

Чтоб предстали

Вас скрывавшей до сих пор.

Нет. Приведена сюда

Я причиною такою,

Что лица я не открою.

Уж не ревностью ли?

Вот удача! Чувством схожим

Руководствуюсь и я,

Так что с вами, как друзья,

Горем мы делиться можем.

Друга здесь хочу застать я

С некой скромной, взявшей моду

Пить железистую воду

Дамой в покаянном платье.

После вод здесь та девица,

На которой я жениться

Жажду.

Как нас страсть равняет,

Раны прямо в сердце нам

Нанося оружьем сходным!

Мне - железом столь холодным,

Что я весь горю. А вам?

Мне же - сталью благородной,

Что закалку потеряла,

В состоянии накала

Увлажнясь водой холодной.

Вон те дамы, что нужны

Вам, сеньор.

Клянусь душой,

С вами мы ярмо одной

Ревности влачить должны,

Поднимая плугом страсти

Новь тоскливых подозрений.

Дайте, чтобы от волнений

Вас избавить хоть отчасти,

С ними мне поговорить.

Говорите. Я же буду

В стороне стоять покуда,

Чтоб вернее их накрыть.

С одной стороны появляются Теодора, Белиса и Леонора, с другой - Лисардо, Рисело и Бельтран.

Те же, Теодора, Белиса, Леонора, Лисардо, Рисело и Бельтран.

Я боюсь, пришли мы поздно.

Нет, они нас ждут.

Я рада

Встретиться на скучном Прадо

С парою столь грациозной.

Рада видеть, что и вам

Бог дал чудо, а не талью.

Что за дама под вуалью

Говорит с Белисой там?

Ох, я чую,

Что нечисто дело здесь!

Кланяться имею честь -

Погулять еще хочу я,

Не спешите так, красотка,

Потому что с вашей теткой

Я поговорить пришла.

О чем, сеньора?

Видите тех двух мужчин?

Но из них один,

Тот, что с вас не сводит взоры,

Мой жених.

Он,

Стал, Лисардо выручая,

Делать вид, что в вас влюблен.

Я ж Белису так жалела

В доброте своей всегдашней,

Что терпела эти шашни

Между вами и Рисело,

Но вчера пред ним закрыла

Двери дома своего;

А когда, мольбам его

Уступив, их отворила,

То спаслась не знаю как -

За кинжал безумец взялся…

Вам я, хоть и обязался

Он вступить со мною в брак,

Разрешаю с ним встречаться,

Чтобы мог Мадрид злорадный

Над ханжой, к соблазну жадной,

До упаду посмеяться.

Вот зачем тут в час рассвета

А засим - желаю счастья!

Не по адресу все это.

Просто вы, - заверить смею,-

Глупым сплетням веру дали.

О Лисардо не слыхали

Мы с племянницей моею.

Мне ж щитом от искушенья

Служит скорбный мой наряд.

Видит бог, что не томят

Теодору вожделенья,

От которых да избавит

Он и вас!

Довольно лгать!

Мне случалось пробегать

(Это спеси вам посбавит!)

Ваши гадкие посланья.

Что за разговоры с вами

Я достойна порицанья;

Вы из тех, кого зовут

Табакеркою мирской!

Боже правый! Как со мной

Обращаться смеют тут!

На колени! Или я

Вас сама на них поставлю!

Прочь! Иль спеси поубавлю

Я вам, милая моя!

Я сумею вас, кривляка,

Проучить!

Ни слова боле!

Ослеп ты, что ли?

Вон охотничья собака.

Да, уж раз Рисело здесь,

Значит, чует он дичину.

Я молитвы не премину

Господу за вас вознесть.

Что вы с нею так учтивы?

Тс-с! Октавио!

Мой милый!

Мудрецы - и те ревнивы.

Вон Флоренсио. А раз

Он на Прадо, разговоры

Могут быть у Теодоры

Лишь с Марселою сейчас.

Друг! Приходится нам худо:

Я пропал, ты гибнешь тоже.

Что за день злосчастный, боже!

Покидаю вас покуда,

Ибо вижу кавальеро,

С коим мы теперь друзья.

За любезность вашу я

Вам признательна без меры.

Мой Флоренсио!

Я от вас, что здесь Рисело.

Что мне до него за дело?

Прочь вуаль, раз вы со мною!

Как стерпеть такое мне?

Вправе ль я, скажи по чести,

Подойти к моей невесте,

Раз она одна?

Ах, Белиса!..

Не кузен ли с ней?

Его

Я не вижу - до того

Горе мне туманит взор.

А, сестрица Леонора!

Что вам, друг?

Вы рано встали.

Я железо пью.

Нельзя ли

Вам со мною быть, сеньора,

Чуть железа потеплей?

Небо! В довершенье сцены

Леонорою моей!

Вам зайти, Марсела, в сад

Графа-герцога угодно?

Да, вход свободный

Стал туда, как говорят.

Кликни сторожа, Херардо!

Сполна Рисело

Нынче я воздать сумела!

Не держи меня, Лисардо!

Нет, терпи и ты, коль скоро

Я терплю.

О муки ада!

Для чего гоняться надо

Было мне за Теодорой!

Если в силах ты, конечно,

До фонтанов я дошла бы.

Нет, мне их струею слабой

Не залить пожар сердечный.

Что ж сказать мне о себе,

Ах, напрасно порадела

Я, племянница, тебе!

Ну, а вдруг та дама все же

На него наклеветала?

Нет, его я потеряла,

Но и ты Лисардо - тоже.

Теодора, Белиса, Леонора, Октавьо и Салусьо уходят.

Боже, как мы жалки!

Странно!

Хоть и подошли мы близко,

Не сумела взять записку

Леонора у Бельтрана.

Предпочтен моею милой

Мне ее кузен постылый!

Мне Флоренсио - моею!

Мне моей - слуга кузена!

Он же враг мой, сердцеедка!

Он ведь пошл и глуп, кокетка!

Дура! Он ли мне замена!

Неужель мы наших дам

Потеряем?

Как от них

Отогнать мужчин чужих?

Объясни же нам.

Вы должны, сеньор достойный,

Попросить, чтоб ветерок

Полог туч с небес совлек,

Ибо, если станет знойно,

Женщины, решив, что поздно,

К дому путь направят преспокойно.

Так что принцип Авиценны. - Авиценна Ибн-Сина (980-1037) - выдающийся философ, врач и естествоиспытатель Средней Азии.

Когда душа опечалена, тело особенно сильно страдает (лат.)

Я ж разрешенье выхлопочу быстро. - Брак между кузенами мог быть заключен лишь с разрешения папской канцелярии.

В Аточе - мы туда пойдем гулять. - Аточа - пригород Мадрида.

Свой дом, которым охранялся ею надежней, чем драконами Медеи. - Медея -

Подарки делать выгодней подчас, Чем быть Нарциссом иль потомком гота. - Нарцисс - См. прим. 54. Потомок гота - то есть знатный дворянин, ведущий свой род от вестготов, населявших Испанию в VII-VIII веках.

И шафранною вуалью От нескромных взоров скрыты. - В средневековой Испании желтый цвет был цветом траура.

Коль Эндимион к луне Это чувство мог питать. - Эндимион - красивый юноша, в которого была влюблена богиня луны Артемида. (Ант. миф.)

Пусть он гонится за Дафной. - Дафна - нимфа, подвергшаяся преследованиям со стороны влюбившегося в нее Аполлона (Феба). (Ант. миф.)

Автор:	Вега Карпьо Л. Ф.
Категория:	Комедия


Предыдущая страница	Оглавление	Следующая страница