Остров Ричмонд.
ГЛАВА XVII.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Остров Ричмонд. ГЛАВА XVII. (старая орфография)

ГЛАВА XVII.

Утром на следующий день, нагрузив бочки с жиром на телегу, отправились обратно в Френч-Ден, куда и прибыли в шесть часов вечера.

Обратная дорога была спокойна, приключений никаких не было. Несмотря на то, что путь далеко был нелегкий для тяжело нагруженной телеги, тем не менее гуанако исправно тащили ее вперед. Мальчики, на особенно трудных местах, жалея силы животных, помогали им и таким образом благополучно добрались до дому.

Приехав домой, разгрузив телегу и отведя гуанако в стойла, мальчики легли спать, утомленные трудной дорогой. На другой и следующий дни вновь возобновили прерванные занятия, так что все в пещере пошло по старому. Пробовали зажигать добытый жир, оказалось что хотя он и дает довольно слабый свет, но этого света было вполне достаточно для освещения пещеры, так что теперь мальчики могли не бояться, что во все время зимы их пещера будет погружена во мрак.

Однако подходил праздник, очень чтимый англичанами, именно - Рождество. Гордон решил провести его как можно торжественнее, как бы посылая этим привет своим родным и знакомым.

Американец объявил, что 25 и 26 декабря никаких занятий и работ не будет и 25 кроме того обещал парадный: обед, который Моко решил изготовить на славу, так что Доль и Костар уже заранее облизывались, а Сервис и Моко постоянно вели какие то таинственные переговоры.

Наконец наступил так долго ожидаемый праздник. Еще вечером накануне, колонисты разукрасили вход в пещеру флагами, что придало ей праздничный вид. В первый день. Рождества, рано утром, мальчиков разбудил пушечный выстрел, сделанный Донифаном из одной из двух снятых со шкуны пушек. Одевшись в праздничные одежды, мальчики взаимно поздравили друг друга с наступившим Великим днем. Гордону же, как начальнику колонии, даже преподнесен был довольно порядочный адрес, недурно прочитанный Костаром. Затем все отправились на прогулку и гуляли до самого завтрака, после которого также гуляли и играли в различные игры на Спорт-терассе. Различных принадлежностей для всевозможных игр у них было много, так как все это имелось на яхте и мальчики тщательно сохранили эти приборы.

Одним словом, колонисты очень весело провели этот праздник. За весь день не случилось ни одной ссоры, хотя правда Донифан со своими тремя товарищами Веббом, Кроссом и Вилькоксом держался в стороне и не обращал внимание на советы Гордона, несмотря на это, все таки праздник удался как нельзя лучше. Раздавшийся второй выстрел из пушки, прекратил игры и собрал всех в Стор-руме вокруг накрытого по праздничному стола. По середине покрытого белой скатертью стола, была поставлена елка, посаженная в большой горшок и украшенная соединенными флажками трех держав: Англии, Франции и Америки.

Когда все разместились по местам, начался обед. На этот раз действительно Моко и Сервис превзошли самих себя в своем искусстве. Чего-чего здесь только не было, и тушеные кролики-агути, сальме из тинаму, жаркое - заяц с ароматическими травами, утка, зажаренная на манер фазана - с раскрытыми крыльями и приподнятым клювом, несколько блюд овощей и в заключение всего роскошный пуддинг в виде пирамиды с изюмом. По окончании обеда, на столе появились различные вина, ликеры, чай и кофе.

Когда принялись за вина, Бриан встал и предложил тост в честь Гордона, в ответ на который Гордон ответил тостом за всю колонию и за родителей всех колонистов. Затем вдруг встал Костар и предложил от имени всех мальчиков тост в честь Бриана, так нежно и с таким вниманием заботившагося о них. Это вышло очень трогательно и Бриан был потрясен до глубины души. Громогласное и единодушное "ура!". встретило этот тост маленьких и только в одном сердце оно не нашло себе отклика, это было сердце Донифана - завистливый мальчик не мог переносить, когда в его присутствии хвалили другого - да еще Бриана.

Через неделю наступил. Новый год (в южном полушарии он бывает летом). Десять месяцев прошло с тех пор, как мальчики были выброшены на остров. Правда, теперь их положение улучшилось, у них было все необходимое для сносного существования, но все-таки они были вдали от родины и родителей, одни на пустынном, уединенном острове, без надежды когда либо вернуться к своим близким. Неужели им придется еще провести зиму на острове? А может быть и не одну? Снова терпеть страшные холода, а может быть и болезни? Почем знать, эта зима прошла благополучно, но в следующую может открыться между ними какая нибудь болезнь, что тогда будет с бедными мальчиками? Не лучше ли будет построить лодку, и в ней отправиться двоим или троим на поиски земли? Нет, это конечно не годилось, успеха быть не могло, а кончилось бы только гибелью взявшихся за это дело.

Нельзя было построить и достаточно большого корабля, чтобы уехать всем с острова. Следовательно приходилось сидеть и ждать помощи извне и работать для безбедного существования колонии. Однако, так как у колонистов времени было много, то они по предложению Бриана, задумали теперь же осмотреть восточный берег Семейного озера, в надежде найти там что нибудь для себя полезное. Поговорив с Брианом, Гордон поручил ему исполнение экспедиции. Решено было, что Бриан поедет на ялике, править которым будет Моко. Кроме того с Брианом ехал Жак, которого первый нарочно взял с собой, чтобы наедине выспросить у него что его мучит.

Гордон сообщил о предпринимаемой экскурсии товарищам. Донифан, узнав, что она поручена Бриану, обиделся, почему не выбрал Гордон его. Но американец возразил ему на это, что, так как инициатива принадлежит Бриану, то следовательно и выполнение плана должен был исполнить он.

- Так значит, Гордон, ты меня считаешь ни на что негодным?-- отвечал Донифан. Я это так и запомню.

- Донифан, ты не справедлив ко мне и Бриану,-- возразил Гордон, ведь...

Но Донифан не пожелал дослушать до конца и повернувшись ушел прочь вместе со своими друзьями. Зато Моко очень радовался, узнав, что и он назначен в экспедицию с Брианом. Жак также радовался, что поедет с братом. Прежде всего осмотрели ялик и Моко привесил к мачте косой парус. Затем каждый из мальчиков вооружился револьвером, кроме того, Бриан захватил с собой еще два ружья. Нагрузив ялик провизией, колонисты 4-го числа проводили отъезжающих. Время для экскурсии было выбрано удачно. Погода стояла чудная, дул юго-западный ветер, довольно быстро несший маленький ялик по озеру, так что вскоре товарищи, оставшиеся на берегу и следившие за ним глазами, видели только одну черную точку, которая вскоре пропала.

Между тем юные колонисты выехали на середину озера. Моко сидел у руля, Бриан в середине, а Жак впереди около мачты.. Некоторое время мальчики видели Аукландския возвышенности, но вскоре они пропали, берегов уже не было видно, совсем как в открытом море. Однако, вскоре ветер совсем упал и обезсиленный парус безпомощно заполоскался у мачты.

- Ах, как жаль, что ветерь не продержался весь день!-- воскликнул Бриан, мы бы тогда доехали до берега.

- Но было бы еще более жалко,-- заметил юнга, еслибы подул противный ветер.

- Э да ты я вижу философ, Моко.

- Вот это-то и есть философ, что ты говоришь.

- А если так, то значит философ, отвечал юнга. Однако, нам недурно было бы господин Бриан, продолжал он, взяться за весла, чтобы засветло достигнуть берега.

- Прекрасно, мы будем грести, а Жак править рулем.

- Если господин Жак умеет хорошо править, тогда мы быстро доедем.

- Ты мне указывай как это нужно делать и я научусь,-- отвечал Жак.

Наскоро закусив, мальчики поменялись местами и Моко с Брианом, опустив болтавшийся без всякой пользы парус, взялись за весла. Жаку велено было держать немного на северо-восток по компасу. Жак внимательно всматривался на восток, не покажется ли противоположный берег. Через некоторое время юнга, взглянувший в подзорную трубу объявил, что виден берег. Вскоре Бриан подтвердил его слова, а через час показались уже верхушки деревьев, росших на очень низком берегу, этим и объяснялось то обстоятельство, что Бриан с мыса не разглядел их. Кроме того, это указывало еще и на то, что на острове не было других возвышенностей кроме Аусланд-гилля. Не более трех миль отделяли путешественников от берега. Здесь вода совершенно гладкого озера была настолько прозрачна, что на глубине пятнадцати фут видны были различные растения, между которыми плавало множество рыб различных пород. После дружных усилий Бриана и Моко, ялик наконец приблизился к берегу, но так как последний был слишком высок, ялик не мог к нему причалить и мальчикам пришлось проехать еще с пол мили вдоль берега, пока они не нашли маленькой бухточки где и пристали.

Проезжая вдоль берега, колонисты увидели реку, отмеченную на карте.

- Как вы думаете, господин Бриан, обратился юнга к Бриану, не должны ли мы дать этой реке название?

- Да, конечно, отвечал Бриан, давайте назовем ее Восточной рекой, потому что она течет по этому направлению.

- Вот это удачное название, заметил Моко, а теперь я думаю нам нужно спуститься по ней до устья.

- Только не сейчас, это успеется завтра, отвечал француз, а сегодня мы переночуем здесь на берегу.

Мальчики, прикрепив лодку к берегу, вышли из нея, захватив с собой оружие и съестные припасы. Вскоре на берегу под деревьями был разложен костер, вокруг которого поместились юные колонисты, собираясь поужинать холодным мясом и сухарями, взятыми из Френч Дена. Закусив они разстелили свои одеяла и улеглись спать.

Ночь прошла спокойно, хотя вдали и слышался одно время, какой-то вой.

Проснувшись на другой день в шестом часу, Бриан разбудил товарищей и, усевшись в ялик, мальчики въехали в речку, чтобы доехать до её устья. Восточная была гораздо уже Зеланда, но зато течение её было быстрее, так что ялик шел сам, без весел, хотя в этом имел значение начавшийся отлив. Оба берега были покрыты густым лесом, между деревьями которого виднелось довольно много пробкового дуба.

- Пристанем к берегу, господин Бриан, и осмотрим этот лес,-- предложил юнга.

Бриан согласился, тем более, что необходимо было разведать, есть ли в этом лесу дичь или нет.

Выбравшись на берег, они углубились в лес. Оказалось, что лес изобилует не только пернатою дичью, но и четвероногими. Мимо Бриана быстро промчалось несколько страусов, вигоней и гуанако. Будь на месте француза Донифан, он не утерпел бы и поохотился, но Бриан жалел порох, тем более, что припасов у них с собой было довольно. Усевшись опять в ялик, мальчики поплыли дальше и около одиннадцати часов заметили, что лес постепенно начинает редеть, появились многочисленные просветы, запахло соленым и через несколько минут, в просвете деревьев замелькала голубая полоса моря. Моко причалил ялик к левому берегу и мальчики выскочили на берег.

Восточный берег острова был совершенно не похож на западный. Правда, здесь также была бухта и как раз напротив Мери-бея, но берега этой последней были не низкие, песчанные, а наоборот высокие и усеянные массою скал, изобилующих пещерами, вполне пригодными для жилья. Выбрось море мальчиков на этот берег, им скорей удалось бы сохранить яхту, спрятав ее в небольшом естественном рейде, глубина которого была вполне достаточной даже во время отлива. Бриан окинул взглядом бухту и разстилающееся за ней море. На нем не видно было ни одного корабля, ни дыма, ни паруса. Море было совершенно пустынно.

Напрасно Бриан и Моко, вооружившись подзорной трубой, пристально всматривались в горизонт. Они не открыли ни малейшого признака земли.

Однако молодой француз и не ждал ничего другого, так как был уверен, что по близости острова нет никакой твердой земли. Мальчики решили дать бухте название и Бриан назвал ее бухтой Разочарования или по английски - Дисепшён-Зей.

- Э, не все ли равно, господин Бриан,-- отвечал Моко, откуда придет помощь, только бы она пришла. Какой бы дорогой не вернуться домой, только бы вернуться, а что мы раньше или позже, но мы уедем с острова в этом я твердо уверен. Однако, не пора ли закусить?

- Да, давай завтрак... А когда ты думаешь нам начать подъем вверх по реке?

- Если мы захотим воспользоваться приливом,-- отвечал Моко, то нам нужно сейчас ехать.

- Нет, я хочу еще осмотреть берег и море с этой скалы.

- Тогда придется подождать вечерняго прилива, который начнется не раньше, как около десяти.

- Хорошо, так мы и сделаем, если только ты не боишься плыть ночью.

- Нет, чего же бояться, мы не подвергаемся никакой опасности, тем более, что сегодня будет луна.

Все время от завтрака до обеда мальчики осматривали берег, покрытый лесом, в котором было много дичи.

В два часа, когда солнце перешло зенит, Бриан решил, что теперь самое удобное время для наблюдения над морем. Для этой цели колонисты взобрались на намеченную раньше Брианом скалу, господствующую над бухтой. Со скалы виднелись леса, тянувшиеся до самого озера. На юге почва была покрыта желтоватыми песчанными дюнами, на севере бухта заканчивалась низменным мысом, за которым тянулась лесчанная равнина. Повидимому остров Ричмонд был плодороден только в своей средней части, орошаемой множеством вытекающих из озера речек. Бриан навел трубку на восток, но и здесь ничего нового не увидал, всюду было море, море и море. Если бы в семи, восьми милях от острова находилась земля, то он отчетливо разглядел бы ее в трубу. Но нигде не видно было даже малъйшого признака материка. Мальчики уже собирались, после целого часа тщетных наблюдений, спуститься со скалы, как вдруг Моко воскликнул:

- Посмотрите-ка, господин Бриан, что это там такое?

Взяв из рук юнги трубу и направив ее по указанному направлению, Бриан увидал небольшое белое пятно на горизонте.

Однако вскоре солнце село и с ним вместе исчезло и пятнышко, так что мальчики и не узнали, что это было такое.

Окончив с осмотром местности, мальчики возвратились к устью реки, где стоял их ялик. Жак набрал хворосту и развел костер, а Моко принялся за приготовление ужина.. Поужинав, Бриан и Жак, в ожидании прилива, пошли пройтись по взморью. Моко же отправился прогуляться по левому берегу, где было много съедобных шишек остро-конечной ели. Через несколько времени возвратившись к ялику, Моко увидал, что братьев еще не было. Он ничуть этим не обезпокоился, так как Бриан и Жак должны были быть где-нибудь по близости. Вдруг он услыхал чей-то плач, а вслед за ним чей-то громкий голос. Вообразив, что с братьями случилось какое-нибудь несчастие, Моко бросился на голоса. Но едва он обежал скалу, как остановился как вкопанный. Вот что он увидел: Жак стоял на коленях перед братом и горько плача умолял Бриана о прощении.

- Несчастный, так это ты всему виною! Так потому ты сторонишься товарищей - вскричал Бриан.

Но юнга не дал ему договорить.

- Простить!-- вскричал Бриан, я-то прощу, но простят ли, другие?

- Спасибо тебе, мой добрый Моко!-- вскричал Бриан, крепко пожимая руку великодушному юнге.

Взошедшая луна освещала путь колонистам. До половины первого ялик быстро плыл, подгоняемый приливом, но после часу начался отлив, так что пришлось взяться за весла. В следующий час проплыли не больше мили. Видя, что лучше подождать прилива, чем попусту мучиться на веслах, Бриан. предложил причалить к берегу и устроиться на ночлег. Проведя еще одну ночь под открытым небом, изследователи в шесть часов утра на другой день были уже в Семейном озере. Юнга поставил парус, пользуясь легким попутным ветерком. Вскоре ялик приблизился к Френч-Дену и был замечен Гарнетом, ловившим рыбу.

Пристававший к пристани ялик был встречен Гордоном, извещенном о прибытии товарищей.