Приключения капитана Гаттераса.
Часть I.
Глава VIII. Розсказни матросов.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Приключения капитана Гаттераса. Часть I. Глава VIII. Розсказни матросов. (старая орфография)

ѴШ.

Розсказни матросов.

Ловко протискиваясь между ледяными горами и выбирая свободные проходы, Forward успел все-таки несколько подвинуться к северу. Вскоре однако бригу придется открыто нападать на врага, а не избегать его. Приближались ледяные поляны, протяжением в несколько миль, и так как эти движущияся массы нередко представляют силу давления, равную давлению десяти миллионов тонн, то столкновения с ними следовало тщательно избегать. На бриге устанавливались ледопильные машины с тем, чтобы в случае надобности их можно было немедленно пустить в ход.

Одна часть матросов философски принималась за эту трудную работу, другая-же роптала, хотя и не отказывала явно в повиновении. Гарри, Больтон, Пэн и Гриппер, занимаясь установкою ледопильных снарядов, перекидывались между собою фразами.

- Чорт побери! - вскричал весело Больтон,-- не знаю почему, но у меня в голове промелькнула мысль, что в Уотер-стрите находится недурная таверна, в которой очень удобно было-бы стать теперь на якорь между стаканом джина и бутылкою портера. Полагаю, Гриппер, что ты видишь эту таверну отсюда.

- По правде сказать,-- ответил Гриппер, обыкновенно не отличавшийся общительностию,-- я, решительно ничего не вижу отсюда.

- Это только так, к слову, дружище... Очевидно, что в этих ледяных городах, от которых доктор приходит в восхищенье, не имеется ни одного погребка, где бравый матрос мог-бы промочить себе горло одною или двумя пинтами водки.

- В этом ты можешь быть уверен, Больтон. Добавь еще, что здесь даже и нечем порядочно подкрепиться. И не глупая-ли затея: лишать крепких напитков людей, плавающих в полярных морях?

- Разве ты забыл, Гриппер,-- ответил Гарри,-- что говорил доктор? Надо воздерживаться от крепких напитков, если хочешь избежать цынги, быть здоровым и уйти подальше.

- Да я нисколько не желаю уходить далеко. По моему, достаточно и того, что мы забрались сюда. Не следует упорно лезть, когда сам сатана не позволяет идти.

- Ну что-ж, и не пойдем!-- вскричал Пэн. Как, подумаешь, что даже забыл вкус джина, так вот и заберет тоска!

- Не забывай,-- заметил Больтон,-- что говорил тебе доктор.

- О! - сказал своим грубым голосом Пэн - мало-ли чего не говорится, лишь-бы только сказать что нибудь! Уж не служит-ли тут здоровье только предлогом, чтобы съэкономит на крепких напитках? - это еще вопрос.

- Быть может, Пэн и прав,-- заметил Гриппер.

- Еще чего не скажешь!-- ответил Больтон. Разве можно с таким красным носом судить здраво и безпристрастно? Впрочем, если от воздержания пэновский нос немножко и полиняет, то право горевать об этом не стоит.

- Чего тебе дался мой нос? - огрызнулся задетый за живое Пэн. Мой нос не нуждается в твоих советах, да и не спрашивает их. Лучше-бы ты заботился о том, что касается твоего собственного носа.

- Ну, не сердись, Пэн! Я не знал, что нос у тебя такой обидчивый. Я и сам не прочь - как и каждый впрочем - пропустить стаканчик виски, особенно при таком холоде; но если это приносит больше вреда, чем пользы, то я готов обойтись без виски.

- Пожалуй, ты и обойдешься,-- сказал кочегар Уэрен, принявший участие в беседе,-- но, быть может, другие-то не обойдутся.

- Что ты хочешь этим сказать, Уэрен? - спросил, пристально глядя на него, Гарри.

- A ты почему знаешь? - спросил Гарри.

Уэрен ничего не ответил; он болтал зря, лишь-бы только сказать что-нибудь.

- Разве ты не видишь, Гарри,-- возразил Больтон,-- что Уэрен ничего не знает и чешет свой язык совершенно даром.

- Толкуй там! - сказал Пэн,-- а мы попросим таки у Шандона порцию джина; кажется, мы заслужили это. Посмотрим, что он скажет.

- Не советую,-- заметил Гарри.

- Это почему? - спросили Пэн и Гриппер.

- Потому что вам откажут. Поступая на бриг, вы знали условия Шандона. Следовало подумать об этом пораньше.

- К тому-ж,-- подтвердил Больтон, принявший сторону Гарри, характер которого ему нравился,-- Ричард Шандон не полный хозяин на бриге; он подчинен другому, как и все мы.

- Кому это? - спросил Пэн.

- Капитану.

- Вот заладили одно: капитан, да капитан! - вскричал Пэн. Да разве вы не видите, что среди этих льдов нет ни таверн, ни капитанов? Это не больше, как вежливый способ отказывать вам в том, что мы имеем полное право требовать.

- Капитан есть,-- сказал Больтон,-- и я прозакладую два месяца моего жалования, если мы вскоре его не увидим.

- И чудесно! - сказал Пэн. A то мне больно уже хочется сказать ему пару слов.

- Кто говорит тут о капитане? - спросил в эту минуту новый собеседник.

То был Клифтон, человек порядочно суеверный, и к тому-же завистливый.

- Не получено-ли новых известий о капитане? - спросил он.

- Нет, в один голос ответили матросы.

- Так знайте-же, что в одно прекрасное утро он очутится у себя в каюте, но каким образом и откуда он пожалует,-- этого никто не узнает.

- Полно вздор-то молоть!-- ответил Больтон. Ты полагаешь, Клифтон, что капитан какой нибудь домовой или леший, каких не мало родится в горах Шотландии.

- Смейся, сколько твоей душе угодно, но это не изменит моего мнения. Каждый день, проходя мимо каюты, я заглядываю в замочную щель, и на днях наверное разскажу вам, на кого похож капитан и как он выглядит.

- Как выглядит? Да так-же, как и все, я полагаю,-- сказал Пэн. Но если ему желательно отправиться туда,

- Пэн еще и не знает капитана, а уже хочет затеять с ним ссору,-- сказал Больтон.

- Кто не знает? - спросил Клифтон с видом человека, которому кое-что известно. Знает или не знает - Это еще бабушка на двое ворожила.

- Какого дьявола ты хочешь этим сказать? - спросил Гриппер.

- Ладно! Всякий Еремей про себя разумей.

- Да мы то не разумеем тебя.

- A разве Пэн уже не повздорил с ним?

- С капитаном?

- Ну, да! С собакою-капитаном, потому что это все единственно.

Матросы переглянулись между собою, но ничего не ответили.

- Человек он или собака - пробормотал Пэн,-- а на днях с ним расправятся.

- Послушай, Клифтон,-- серьезно заметил Больтон,-- неужто ты полагаешь, как в шутку сказал Джонсон, что эта собака - заправский капитан?

- A то как-же? - с полным убеждением ответил Клифтон. Будь у вас столько-же смекалки, как и у меня, вы заметили-бы странные замашки этой собаки.

- Какие такия замашки? Говори!

- Разве вы не заметили, с каким повелительном видом она расхаживает на шканцах, да посматривает на паруса, точно вахтенный?

- Это так - сказал Гриппер. Я даже видел своими собственными глазами, как однажды вечером проклятый дог опирался лапами о штурвал {Штурвал - колесо, с помощью которого управляют движениями руля.}.

- Не может быть! - воскликнул Больтон.

- Опять-же,-- продолжал Клифтон,-- разве по ночам он не уходит с брига и не бродит по льду, не обращая внимания ни на стужу, ни на медведей?

- Это верно! - подтвердил Больтон.

- Видели-ли вы когда нибудь, чтобы этот пес, как подобает доброй собаке, искал общества человека, бродил подле кухни или не спускал глаз с Стронга, когда тот несет Шандону какой нибудь лакомый кусок? По ночам, когда дог уходит на две или три мили от брига, разве вы не слышите его вой, от которого человека пробирает дрожь. Наконец, видели-ли вы когда нибудь, чтоб эта собака ела? Она ни от кого не возьмет ни куска, корм её так и остается нетронутым, и если только кто нибудь не кормит ее тайно, то я имею полное право сказать, что она ничем не питается. Назовите меня набитым дураком, если эта собака не приходится с родни сатане.

- Очень может быть,-- сказал плотник Бэль, слышавший аргументы Клифтона.

- Не знаю,-- ответил Бэль. В свое время Ричард Шандон получит дополнительные инструкции.

- Чрез кого?

- Чрез кого? Да, каким образом? - настойчиво спрашивал Больтон.

- Чрез кого и каким образом? A я почем знаю,-- ответил очутившийся в затруднительном положении плотник.

- Чрез собаку-капитана! - вскричал Клифтон. Знай я только половину того, что знает этот пес,-- для меня ни чего не могло-бы быть легче сделаться первым лордом адмиралтейства!

- Значит,-- начал снова Больтон,-- ты стоишь на своем, и по твоему эта собака - капитан?

- В таком случае, глухим голосом промолвил Пэн, если она не хочет издохнуть в собачьей шкуре, то пусть поторопится сделаться человекам, потому что, клянусь вам, я сверну ей шею.

- Зачем? - спросил Гарри.

- Затем, что так мне угодно,-- грубо ответил Пэн. Делаю, как хочу и отчетов давать никому не намерен.

- Ладно! После дождика в четверг!-- ответил Клифтон, пожимая плечами. Попомните меня - пройти полярный круг не так легко, как вы думаете.

Как бы то ни было, но усилия экипажа в этот день остались тщетными. Бриг, на всех парах направляемый против льдов, не мог разбить их; ночью пришлось стать на якорь.

В субботу при восточном ветре температура воздуха понизилась еще больше, погода прояснилась и взору на необъятном пространстве представлялись одни лишь равнины, которым отражение лучей света сообщало ослепительно-белый цвет. В семь часов утра термометр опустился на восемь градусов ниже точки замерзания (--21° стоградусного термометра).

Доктору, очень хотелось посидеть в свой теплой каюте и погрузиться в чтение арктических путешествий, но, по своему обыкновению, он задался вопросом: чем-бы заняться таким, что в настоящую минуту представлялось наименее желательным? Решив, что подняться при.такой температуре на палубу и принять участие в работе экипажа не представляет ничего особенно приятного, Клоубонни, верный раз усвоенной системе, вышел из своей теплой каюты и стал помогать матросам тянуть бичевой судно. Зеленые очки, защищавшия глаза доктора от вредного действия отраженных лучей света, сообщали ему чрезвычайно благодушный вид. Во время дальнейших исследований своих, он всегда носил (снеговые очки), предохранявшия его глаза от офталмии, болезни, столь обыкновенной в полярных широтах.

К вечеру на несколько миль подвинулся к северу, благодаря усилиям экипажа и искусству, с каким Шандон пользовался малейшим благоприятным обстоятельством. В полночь бриг прошел шестьдесят шестую параллель. Лот показал двадцать три сажени глубины, и из этого помощник капитана заключил, что находится по близости подводных гряд, на которых обмелел английский военный корабль Victory. Берег находился в тридцати милях на восток.

Вдруг масса льдов, др тех пор неподвижных, разбилась на части и пришла в движение; вскоре ледяные горы нагрянули со всех сторон горизонта, и бриг очутился среди целого ряда движущихся подводных скал, обладавших непреодолимою силою напора. Управлять бригом сделалось на столько трудным, что у штурвала поставили Гарри, лучшого рулевого. Ледяные горы, казалось, смыкались вслед за бригом. Необходимо было прорваться чрез этот ужасный лабиринт льдов; благоразумие и долг требовали одного - идти вперед. Затруднительность настоящого положения усложнялась еще невозможностью определить направление, которого держался бриг; подвижные массы безпрестанно меняли свое место и не представляли постоянных точек, по которым бы можно было ориентироваться.

Forward вошел в столь узкий проход между двумя высокими горами, что концами своих рей задевал ледяные, твердые как камень стены канала. Немного погодя бриг перешел в извилистый проток; в воздухе кружились снежные вихри, плавающия льдины сталкивались между собою и с зловещим грохотом распадались на части.

Вскоре обнаружилось, что проток этот не имеет выхода; громадная льдина, попавшая в канал, быстро неслась на бриг; не было, казалось, никакой возможности избежать её или вернуться назад по заграможденной льдинами дороге.

Шандон и Джонсон, стоя на носу брига, тревожно наблюдали положение, в котором находился Шандон правою рукою указывал рулевому направление, которого следовало держаться, а приказания свои относительно действия машины левою рукою передавал Джемсу Уэллю, стоявшему подле машиниста.

- Чем все это кончится? - спросил доктор у Джонсона.

- Чем Богу будет угодно,-- ответил шкипер.

Между тем громадная льдина в сто футов высотою, находившаяся всего в одном кабельтове {Кабельтов = 100 саж.} от все подвигалась и грозила раздавит под собою несчастный бриг, которому некуда было увернуься. Пэн страшно выругался.

- Молчать! - раздался чей-то могучий голос, который трудно было распознать среди завываний урагана.

Ледяная громада, казалось, вот, вот обрушится на бриг; наступила минута невыразимого ужаса. Матросы, кинув шесты и не обращая внимания на приказания Шандона, бросились к корме.

Вдруг раздался страшный треск. Целый водяной смерч хлынул на палубу брига, приподнятого громадною волною. Экипаж испустил крик ужаса; но Гарри, стоя у руля, держал бриг в надлежащем направлении, не смотря на то, что качало из стороны в сторону.

Прошло несколько мучительных мгновений и когда устрашенные взоры экипажа направились на ледяную гору, последняя уже не существовала, проход был свободен и тянувшийся за ним длинный канал позволял бригу продолжать свой путь уже совершенно безпрепятственно.

- Не можете-ли, доктор, объяснить мне этот удивительный феномен? - спросил Джонсон.

- Он очень прост, друг мой,-- ответил доктор,-- и повторяется часто. Плавучия массы льда теряют, во время оттепелей, взаимную связь и носятся по морю каждая отдельно, сохраняя, однакож, полное равновесие. Мало по малу оне подвигаются к югу, где вода, относительно, теплее. Основание их, потрясаемое столкновениями с другими льдинами, начинает подтаявать и выкрашиваться; наступает, наконец, минута, когда центр тяжести этих ледяных глыб перемещается и оне опрокидываются. если-бы эта гора перекувырнулась двумя минутами позже, то в паденьи своем, конечно, раздавила-бы бриг и гибель наша была-бы неизбежна.