Приключения капитана Гаттераса.
Часть I.
Глава IX. Hовость.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Приключения капитана Гаттераса. Часть I. Глава IX. Hовость. (старая орфография)

IX.

Hовость.

Наконец, 30-го апреля в полдень, Forward прошел полярный круг на высоте Гольстейборгского мыса. На востоке высились живописные горы. Море казалось свободным или, вернее сказать, от встречи с льдиной можно было легко уклониться. Ветер перешел к юго-востоку и бриг, под форстакселем, марселями, фок-зейлем и брамселями смело вступил в Баффиново море.

День выдался спокойный, и экипаж мог отдохнуть несколько часов. Множество птиц носилось и плавало вокруг судна; в числе их доктор заметил alca-alla, напоминавших собою чирков, с черными шеями, крыльями и спинами и белою грудью. Они быстро ныряли и нередко оставались под водою больше сорока секунд.

Этот день не ознаменовался-бы ничем новым, если-бы на бриге не совершилось одно чрезвычайно странное событие.

В шесть часов утра, войдя в свою каюту после вахты, Шандон нашел на столе письмо с следующею надписью:

"Помощнику капитана, на бриге Forward. Ричарду Шандону,

Шандон просто не верил своим глазам. Прежде чем разорвать конверт и прочесть странное послание, он позвал доктора, Дхемса Уэлля и Джонсона и показал им письмо.

- Странно,-- сказал Джонсон.

- Восхитительно! - подумал доктор.

- Наконец-то,-- вскричал Шандон,-- мы узнаем тайну...

Он поспешно вскрыл конверт и прочитал следующее:

"Капитан брига доволен хладнокровием, искусством и мужеством, выказанными матросами, офицерами и вами во время последних обстоятельств, и просит вас объявить экипажу его благодарность!"

"Держите курс пряно на север, к губе Мельвиля, откуда вы постараетесь войти в пролив Смита.

"ИИонедельник, 30-го апреля,

на высоте Гольстейборгского мыса".

- И больше ничего? - вскричал доктор.

- Ничего, ответил Шандон.

Письмо выпало у него из рук.

- Этот фантастический капитан,-- сказал Уэлль,-- даже не говорит о своем намерении явиться на бриг. Из этого я заключаю, что мы никогда его не увидим.

- Но каким образам попало сюда это письмо? - спросил Джонсон.

Шандон молчал.

- Г. Уэлль прав,-- ответил доктор, подняв письмо и поворачивая его во все стороны. Капитан не явится на бриг по очень простой причине...

- По какой именно? - с живостью спросил Шандон.

- Потому что он уже находится на бриге,-- ответил доктор.

- Находится на бриге? - вскричал Шандон. Что вы хотите этим сказать?

- Каким-же образом иначе объяснить получение письма?

Джонсон кивнул головою в знак согласия.

- Это невозможно! - энергически возразил Шандон. Я знаю всех людей экипажа; после этого следовало-бы допустить, что капитан находится в числе матросов со времени отплытия брига. Это невозможно, говорю вам! Втечение двух лет я, по меньшей мере, сто раз видывал каждого из них в Ливерпуле. Ваше предположение, доктор, не выдерживает строгой критики.

- Все, за исключением этого. Я допускаю, что капитан, или преданный ему человек, воспользовавшись темнотою, туманом,-- всем, чем хотите,-- успел взобраться на бриг. Мы не вдалеке от берегов; какой нибудь челнок незаметно мог пробраться между льдинами, подойти к бригу и передать письмо... Довольно густой туман благоприятствовал такому плану и...

- Не позволял видеть бриг,-- добавил доктор. Если мы не заметили взбиравшагося на борт незнакомца, то каким образом он мог-бы увидеть Forward среди тумана?

- Это ясно,-- заметил Джонсон.

- Возвращаюсь к моему предположению,-- продолжал доктор. Что вы думаете об нем, Шандон?

- Я допускаю все, за исключением предположения, что человек этот находится на бриге,-- пылко ответил Шандон.

- Вероятно,-- добавил Уэлль,-- в числе матросов находится личность, получившая инструкции капитана.

- Быть может,-- сказал доктор.

- Но кто-же именно? - спросил Шандон. Я давно уже знаю всех моих матросов...

- Во всяком случае,-- ответил Джонсон,-- человек-ли он, сатана-ли,-- но как скоро капитан этот явится на бриг, его примут как должно. Из письма его можно извлечь, однакож, другого рода указание или, точнее, другого рода сведение.

- Какое? - спросил Шандон.

- Что мы должны отправиться не только в губе МеЛьвиля, но даже в пролив Смита.

- Это верно,-- подтвердил доктор.

- В пролив Смита,-- машинально повторил Шандон.

- Очевидно, поэтому,-- продолжал Джонсон,-- что Forward отправляется не для отыскания северо-западного пролива, так как мы оставим влево единственный ведущий к нему путь,-- пролив Ланкастера. Это предвещает нам опасное плавание в неизследованных морях.

- Да, пролив Смита - это путь, по которому шел, в 1853 году, американец Кэн. Но с какими опасностями было сопряжено его путешествие! сказал Шандон. Долгое время Кэна считали погибшим в этих суровых странах. Впрочем, если необходимо отправиться туда, что-ж,-- мы отправимся! До какого, однакож, места? Неужели до полюса?

Одна мысль о подобного рода безумной попытке заставила Джонсона пожать плечами.

- Возвратимся теперь к нашему капитану,-- начал Джемс Уэлль. Если он существует, то может ждать нас только на Диско или в Уппернавике, на берегах Гренландии. Впрочем,, это разъяснится через несколько дней.

- Вы сообщите содержание письма экипажу?-- обратился доктор к Шандову.

- По моему, делать этого не следует.-- сказал Джонсон.

- Почему? - спросил Шандон.

- Потому что таинственность и фантастичность дела могут поселить в матросах уныние. Их и без того безпокоит будущность экспедиции, предпринимаемой при настоящих условиях. Если-же ко всему этому присоединится еще нечто сверхъестественное, то в критическую минуту нам нечего и разсчитывать на экипаж. Не знаю, согласны-ли вы со мною, г. Шандон?

- A вы, доктор, как полагаете? - спросил Шандонъ^

- По моему, Джонсон прав,-- ответил доктор.

- A вы, Джемс?

- За недостатком лучшого мнения,-- сказал Уэлль,-- а присоединяюсь к мнению, высказанному этими господами.

Втечение нескольких минут Шандон размышлял и затем снова внимательно пробежал адресованное на его имя письмо.

- Господа,-- сказал он,-- не смотря на всю основательность вашего мнения, принять его я не могу.

- Почему, Шандон? - спросил доктор.

- Потому что изложенные в письме инструкции чрезвычайно точны. Мне приказано объявить экипажу благодарность капитана. До сих пор я слепо исполнял его распоряжения, каким-бы образом они вы передавались мне, а потому и на этот раз я не могу...

- Однакож... заметил Джонсон, опасавшийся действия, которое такого рода сообщение могло произвести на матросов.

- Я вполне понимаю причину вашей настойчивости, любезный Джонсон,-- сказал Шандон,-- но потрудитесь прочесть:

"...и просит вас объявить экипажу его благодарность"

- В таком случае, действуйте сообразно с полученными вами приказаниями,-- ответил Джонсон, вообще строгий блюститель дисциплины. Нужно собрать экипаж?

Весть о письме капитана быстро разнеслась на бриге. Матросы немедленно собрались на месте, где обыкновенно делались смотры, и Шандон громко прочел таинственное письмо.

Экипаж молча выслушал и затем разошелся, делая тысячу различных предположений. Клифтон предавался бредням своего суеверного воображения. Приписывая значительную долю участия в этом деле собаке-капитану, он при встрече с последнею отдавал ей честь.

- Не говорил-ли я вам,-- повторял он матросам,-- что этот пес умеет писать.

На это замечание никто не отвечал, тем более, что на него затруднился-бы ответить даже сам Бэлль, плотник.

Тем не менее, для всех было нясно, что, за неимением капитана, его тень или его дух присутствуют на бриге. Благоразумнейшие из матросов воздерживались от каких-бы то ни было предположений.

1-го мая, в полдень, обсервация дала 68° широты и 56°32' долготы. Температура поднялась и термометр показывал двадцать пять градусов ниже точки замерзания (--4° стоградусного термометра).

Доктор забавлялся, глядя на проделки белой медведицы и двух медвежонков, находившихся на окраине одного pack'а, который несся вдоль берега. Сопровождаемый Уэллем и Симпсоном, Клаубонни хотел преследовать их на шлюпке; но медведица, не обладавшая, повидимому, геройским духом, проворно убралась с своими чадами, и доктору пришлось отказаться от охоты.

При попутном ветре ночью бриг прошел мыс Чидли (Chidley) и вскоре высокия горы Диско показались на горизонте; залив Годавн (Gadavhn), резиденция датского генерал-губернатора, остался влево. Шандон не счел нужных останавливаться и вскоре Forward оставил позади себя челноки эскимосов, пытавшиеся подойти к бригу.

Остров Диско известен также под именем острова Кита. Отсюда, 12-го июля 1845 года, сэр Джон Франклин отправил в адмиралтейство свое последнее донесение. К этому-же острову пристал, 27-го августа 1859 года, на возвратном пути в Англию, капитан Мак-Клинток, привезший несомненные доказательства гибели экспедиции Франклина.

У берегов громоздились массы тех обширных ледяных гор, которые даже оттепели не могут отделить от материка. Безконечный ряд их вершин принимал самые причудливые формы.

На следующий день, к трем часам, на северо-востоке показался Сандерсон-Гоп; материк остался вправо от брига, в разстоянии пятнадцати миль. На горах лежал какой-то темно-красный оттенок. Множество китов из породы finners, с плавниками на спине, резвились вечером между плавающими льдинами, выпуская воздух и воду своими дыхалами.

увеличивались; втечение целых суток было светло.

Людей непривычных изумлял и даже утомлял этот постоянный свет. Нельзя себе представить, насколько ночная темнота необходима для глаз. Доктору было чрезвычайно трудно привыкнуть к этому безпрерывному свету, которому отражение солнечных лучей на ледяных равнинах сообщало еще большую степень энергии.

3-го мая, Forward прошел семьдесят вторую параллель. Двумя месяцами позже он встретил-бы много китобоев, занимающихся своим промыслом в этих высоких широтах, но теперь пролив был еще недостаточно свободен от льдов и промысловые суда не могли проникнуть в Баффиново море.