Приключения капитана Гаттераса.
Часть I.
Глава XIII. Предположения Гаттераса.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Приключения капитана Гаттераса. Часть I. Глава XIII. Предположения Гаттераса. (старая орфография)

XIII.

Предположения Гаттераса.

Появление на бриге этого отважного человека различным образом истолковывалось экипажем. Одни из матросов вполне приняли сторону Гаттераса, соблазненные выгодностью дела или побуждаемые своим смелым духом; другие решились принять участие в предприятии, сохраняя однакож за собой право протеста в будущем, так как в настоящее время не было возможности противиться человеку, подобному капитану. Все принялись за обычные свои занятия. Воскресенье, 20-го мая, было посвящено отдыху.

В каюте Гаттераса собрался совет офицеров, состоявший из капитана, Шандона, Уэлля, Джонсона и доктора.

- Господа,-- сказал капитан мягким и, вместе с тем, повелительным, ему свойственным голосом,-- вам известно, что я намерен подняться к полюсу. Я хотел-бы знать ваше мнение. Что вы думаете об этом деле, Джонсон?

- Думать мне нечего,-- холодно ответил Джонсон, я должен только повиноваться. ,

Этот ответ не изумил Гаттераса.

- Я прошу вас, г. Шандон,-- не менее холодным тоном продолжал капитан,-- высказать ваше мнение относиительно успешности предпринимаемого дела.

- За меня ответят факты, капитан, сказал Шандон. Все подобного рода попытки до сих пор оказывались неудачными. Желаю, чтобы мы были более счастливы.

- И мы будем более счастливы. Как ваше мнение, господа?

- Что касается меня,-- ответил доктор, то я полагаю, что ваше намерение осуществимо. Очевидно, что когда-нибудь мореплаватели достигнут полюса, и я не вижу причины, почему-бы не сделать этого именно нам!

- И тем легче,-- ответил Гаттерас,-- что теперь приняты надлежащия меры и мы можем воспользоваться опытностью наших предшественников. Кстати, Шандон, благодарю вас за ваши труды по снаряжению брига. В числе матросов есть несколько безпокойных голов, но я съумею вразумить их. Вообще, я могу только благодарить вас.

Шандон холодно поклонился. Положение его на бриге, которым он имел надежду командовать, было фальшивое. Гаттерас сразу понял это и больше уже не настаивал.

- Что касается вас, господа,-- сказал он, обращаясь к Уэллю и Джонсону,-- то я не мог-бы заручиться содействием людей более мужественных и опытных, чем вы.

- Я весь - к вашим услугам, капитан,-- отвечал Джонсон,-- и хотя, по моему мнению, ваше предприятие несколько рискованно, но разсчитывать на меня вы можете вполне

- И на меня тоже,-- добавил Уэлль.

- Что касается вас, доктор, то я хорошо знаю вам цену.

- В таком случае, вы знаете больше, чем я сам,-- с живостью ответил доктор.

- Считаю нужным, господа,-- начал опять Гаттерас - объяснить вам, на каких неопровержимых данных основывается моя претензия подняться к полюсу. В 1817 году судно Neptune, на сто пятьдесят миль к северу. В 1852 году, капитан Ингльфильд достиг в проливе Смита 78°35' широты. Все это были английския суда, состоявшия под командою англичан, наших соотечественников. Здесь Гаттерас остановился.

- Я должен добавить,-- продолжал он с смущенным видом,-- что в 1854 году американец Кэн, командовавший бригом Advance, поднялся еще выше и что его лейтенант, Мортон, отправившись по ледяным полянам, водрузил знамя Соединенных Штатов выше восемьдесят второго градуса широты. Затем, я уже не возвращусь к этому предмету. Необходимо, однакож, знать, что капитаны кораблей Neptune, Entreprise, Isabelle и Advance констатировали факт, что за этими высокими широтами начинается полярный, совершенно свободный от льдов, бассейн.

- Свободный от льдов!-- вскричал Шандон, прерывая капитана. Не может быть!

- Заметьте, Шандон,-- спокойно сказал капитан, которого глаза сверкнули на одно мгновение,-- что я привожу факты и указываю имена. Добавлю еще; что во время стоянки капитана Пенни, в 1851 году, в проливе Веллингтона, его лейтенант Стюарт тоже видел свободное от льдов море, как это подтверждается свидетельством капитана сэра Эдварда Бельчера, зимовавшого, в 1853 году, в Нортумберлэндском заливе под 76°52' широты и 99°20' долготы. Факты эти не подлежат никакому сомнению и могут отрицать их только люди недобросовестные.

- Однако, капитан,-- сказал Шандон,-- факты эти на столько противоречивы, что...

- Ошибаетесь, Шандон! - вскричал доктор. Они нисколько не противоречат указаниям науки. Капитан позволит мне доказать вам это.

- Прошу вас, доктор,-- сказал Гаттерас.

- Считаю нужным, господа,-- начал Гаттерас - объяснит вам...

- И так, слушайте, Шандон. Географическими данными и исследованием изотермических линий несомненно доказывается, что точка наибольших холодов на земном шаре находится не у полюса, но, подобно магнитному центру земли, отклоняется от полюса на несколько градусов. Исследованиями Брюстера, Бергама и других физиков констатировано, что на нашем полушарии существуют два холодных полюса: один - в Азии, под 79°30' северной широты и 120° восточной долготы, а другой - в Америке, под 78° северной широты и 97° западной долготы. В настоящее время нас занимает последний и вы видите, Шандон, что он отстоит от полюса больше чем на двенадцать градусов. После этого я спрошу вас: почему море это у полюса не может быть настолько-же свободно от льдов, как под шестьдесят шестою параллелью,т.-е. в южных частях Баффинова залива?

- Совершенно верно,-- заметил Дхжонсон. Доктор говорит об этих вещах, как специалист.

- Да оно кажется так и есть,-- добавил Уэлль.

- Химеры и предположения! Чистые гипотезы!-- упорствовал Шандон.

- Разсмотри-ж оба случая, Шандон,-- сказал Гаттерас. Море или свободно от льдов, или не свободно; но и при существовании таких условий ничто не может помешать нам подняться в полюсу. Если море свободно, Forward легко доставит нас к цели наших желаний; если не свободно, то мы попытаемся подняться к полюсу на санях. Согласитесь, что дело это возможное. Раз достигнув восемьдесят третьяго градуса, нам останется до полюса всего шестьсот миль.

- Но что значат эти шестьсот миль, когда нам известно, что казак Алексей Марков на санях, запряженных собаками, проехал по Ледовитому океану, вдоль северных берегов Азиатской России, восемьсот миль и притом не больше как в двадцать четыре дня?

- Слышите, Шандон,-- сказал Гаттерас,-- и скажите: возможно-ли, чтобы англичане сделали меньше казака?

- Нет!-- повторил шкипер.

- Итак, Шандон?-- спросил Гаттерас.

- Я могу только повторить уже сказанное мною, капитан,-- холодно ответил упрямый моряк:-- я буду повиноваться.

- Хорошо. Теперь разсмотрим наше настоящее положение,-- продолжал Гаттерас. Нас затерло льдами; мне кажется, что в нынешнем году мы не войдем в пролив Смита, поэтому, вот что следует сделать......

Гаттерас разложил на столе одну из тех превосходных карт, которые изданы в 1859 по распоряжению адмиралтейства.

- Не угодно-ли вам, господа, проследить за иною. Если пролив Смита будет для нас закрыт, то нельзя сказать того-же о проливе Ланкастера, на северо-западном берегу Баффинова мора. По моему мнению, мы должны подняться этим проливом до пролива Барро, а оттуда - до острова Бичи. Путь этот пробегали тысячу раз парусные суда, следовательно мы легко пройдем его на винтовом бриге. Раз достигнув острова Бичи, каналом Веллингтона мы, насколько возможно, подвинемся севернее, к устью притока, соединяющого канал Веллингтона с каналом Королевы, к месту, где было замечено свободное от льдов море. Сегодня 20 число мая; следовательно, через месяц, при благоприятных обстоятельствах, мы достигнем этого пункта, а оттуда направимся к полюсу. Что вы на это скажете, господа?

- Очевидно, это единственный путь, по которому следует идти,-- ответил Джонсон.

- В таком случае, мы пойдет и не дальше, как завтра. Пусть нынешний воскресный день будет посвящен отдыху. Позаботьтесь, Шандон, чтобы чтения библии совершались правильно. Религия оказывает благотворное влияние на матросов, а моряк в особенности должен уповать на Бога.

- Слушаю, капитан,-- проговорил Шандон и вслед затем вместе с Джонсоном и Уэллем вышел из каюты.

- Доктор,-- сказал Гаттерас, указывая на Шандона,-- вот человек, которого погубило оскорбленное чувство самолюбия. Разсчитывать на него я более не ногу.

На другой день, капитан, рано утром, приказал спустить на воду шлюпку, намереваясь осмотреть ледяные горы бассейна, имевшого не более двухсот ярдов ширины. Гаттерас заметил, что, вследствие незаметного напора льдов, канал начинал съуживаться. Необходимо было, поэтому, сделать в нем брешь, чтобы не попасть в тиски ледяных гор. Средства, к которым в виду этого прибегнул Гаттерас, доказывали, что он человек энергичный.

Прежде всего он приказал прорубить ступеньки в ледяной стене, поднялся на вершину горы и убедился в возможности проложить себе дорогу на юго-запад. По его приказанию, почти в центре горы был заложен горн. Быстро производившаяся работа была окончена в понедельник.

Гаттерас не мог разсчитывать на так называемые blasting-cylinders, с зарядом в восемнадцать фунтов пороха, которые не произвели-бы ни какого действия на громадные массы льда. Так как blasting-cylinders пригодны только для взрыва ледяных полян, то Гаттерас приказал зарядить горн тысячью фунтами пороха, расширительное действие которого было точно определено. От мины шел наружу длинный фитиль, обтянутый гуттаперчею. Галлерею, проведенную с горну, наполнили снегом и обложками льда, которым стужа следующей ночи должна была придать крепость гранита. Действительно, температура воздуха, под действием восточного ветра, опустилась до двенадцати градусов по Фаренгейту (--11° стоградусного термометра).

На следующий день, в семь часов утра, Forward держался под парами, готовый воспользоваться первым открывшимся проходом. Взорвать мину поручили Джонсону; длина фитиля была разсчитана таким образом, что прежде чем воспламенить мину, он мог гореть втечение получаса. Следовательно, у Джонсона оставалось достаточно времени для того, чтобы возвратиться на бриг. И действительно, через десять минут по исполнении данного ему поручения, Джонсон был уже на своем месте.

Экипаж находился на палубе; погода стояла довольно сухая и ясная; снег перестал идти; Гаттерас, стоя на шканцах с доктором и Шандоном, считал минуты по хронометру.

дыма на значительную высоту взвился к небу; длинные трещины избороздили склоны ледяных гор, верхния части которых, разметанные на дальнее разстояние, обломками падали вокруг брига.

Но проход все-таки не был очищен; огромные льдины опираясь на соседния горы, висели в воздухе, и можно было опасаться, что своим падением оне замкнут круг льдов охватывающих бриг.

Гаттерас в один миг обсудил свое критическое положение.

- Уольстен!-- крикнул он. Оружейник явился немедленно.

- Что привяжете, капитан?-- спросил он.

- Зарядите пушку тройным зарядом,-- сказал Гаттерав,-- да покрепче прибейте заряд.

- Ядрами, значит, шарахнем в гору?

- Нет,-- ответил Гаттерас,-- не в чему. Ядер не надо, Уольстен, а только тройной заряд пороха. Живее!

Спустя несколько минут, пушка была заряжена.

- A что он тут поделает без ядра? - сквозь зубы процедил Шандон.

- Вот увидим,-- ответил доктор.

- Готово, капитан,-- сказал Уольстен.

- Хорошо,-- сказал Гатгерас. Брентон,-- крикнул он машинисту,-- несколько поворотов винта!

Брентон исполнил приказание, винт пришел в движение и Forward приблизился в минированной горе.

- Наведите пушку прямо на проход!-- крикнул капитан оружейнику.

Последний повиновался. Когда бриг находился в полукабельтове от горы, Гаттерас скомандовал:

- Пли!

Раздался оглушительный выстрел и ледяные глыбы, поколебленные сотрясением атмосферы, мгновенно рухнули в море.

- На полных парах, Брентон!-- вскричал Гаттерас. Прямо в проход, Джонсон!

Джонсон стоял у руля; бриг, приводимый в движение своим винтом, буравившим вспененные волны, влетел в свободный проход. Едва успел пройти канал, как стены ледяной тюрьмы снова сомкнулись за бригом.

- Ура! Да здравствует капитан Джон Гаттерас!