Приключения капитана Гаттераса.
Часть I.
Глава XV. Forwаrd отброшен к югу.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Приключения капитана Гаттераса. Часть I. Глава XV. Forwаrd отброшен к югу. (старая орфография)

XV.

Forwаrd отброшен к югу.

К вечеру погода прояснилась, материк ясно был виден между мысами Сеппинга и Кларенса, из которых последний направляется сначала к востоку, а затем к югу, соединяясь с берегами посредством низкой косы. При входе в пролив Регента, море было свободно от льдов; но, как бы желая преградить путь Forward'у на север, за портом Леопольда скучилась сплошная гряда ледяных гор.

Хотя это и было крайне неприятно Гаттерасу, тем не менее, затаив свою досаду,он прибегнул к петардам, пытаясь взойти в порт Леопольда, куда и прибыл в воскресенье, 27-то мая. С брига завезли якоря на большие глыбы крепкого как камень льда.

Капитан, в сопровождении Джонсона, доктора и своей собаки Дэка, сошел на лед и вскоре был уже на материке. Дэк прыгал от радости; впрочем, со времени признания Гаттераса капитаном брига, собака стала очень ласкова и кротка, и злилась только на кое-кого из матросов, которых не долюбливал и сам Гаттерас.

Порт оказался свободным от льдов, которые обыкновенно заносятся сюда восточными ветрами; вершины отвесных гор материка были окутаны снегом. Дом и вышка, построенные Джемсом Россом, находились еще в некоторой степени сохранности, но запасы, повидимому, были расхищены лисицами и медведями, которых свежие следы замечались во множестве. Однакож и рука человека не была чужда этому хищению, потому что на берегах виднелись еще остатки эскимосских хижин.

Могилы, в которых покоились останки шести матросов с кораблей Enterprise и Investigator, выдавались по небольшим земляным насыпям. Звери и люди пощадили их.

Доктор испытывал сильное душевное волнение, впервые ступив ногою на почву полярного материка. Нельзя себе представить, какие чувства овладевают человеком при виде остатков этих жилищ, палаток, хижин, магазинов, которые природа так дивно сохраняет в холодных странах.

- Вот, сказал доктор своим товарищам,-- то место, которое сам Джемс Росс назвал Станом Убежища! Если бы экспедиции Франклина удалось добраться сюда, она была-бы спасена. Вот оставленная им машина; вот печь, установленная на платформе; подле нея грелся, в 1851 году, экипаж Prince Albert'а! Все сохранилось в прежнем виде; можно подумать, будто капитан Кеннеди вчера только оставил этот гостеприимный уголок. Вот шлюпка, втечение нескольких дней служившая убежищем ему и его матросам. Оставив свой корабль, Кеннеди, в полном значении слова, был спасен лейтенантом Бэлло, который отправился отыскивать капитана, не взирая на октябрьскую стужу.

- Я знал лично этого мужественного и достойного офицера,-- сказал Джонсон.

В то время как доктор с пылкостью антиквария отыскивал остатки прежних зимовок, Гаттерас забирал запасы продовольствия и топлива, которые в небольшом количестве были найдены в магазинах. На следующий день их перевезли на бриг. Доктор делал небольшие экскурсии, не слишком одинакож удаляясь от брига, и снимал замечательнейшие виды. Мало по малу температура поднималась; снежные заметы начинали таять. Клоубонни успел составить довольно полную коллекцию полярных птиц: чаек, нырков, molly-notches, гаг, похожих на домашних уток, с белою грудью и спиною, с синим животом, с синею-же, с зеленым отливом, верхнею частью головы. У многих из этих птиц живот уже был обнажен от того красивого пуха, которым самка и самец выстилают свои гнезда. Доктор заметил также больших тюленей, выходивших на лед подышать воздухом, но ему не удалось застрелить ни одного из них.

Во время своих экскурсий, Клоубонни нашел камень, на котором были начертаны следующие знаки:

[ЕИ]

1849

Enterprise'а и Investigator'а. Доктор дошел даже до мыса Кларенса, до того именно места, где Джон и Джемс Россы с таким нетерпением ждали передвижения льдов в 1833 году. Земля была усеяна черепами и костями животных; можно было без труда различить следы жилищ эскимосов.

Доктор хотел было насыпать в порте Леопольда небольшую земляную пирамиду и оставить в ней документ о проходе Forward'а и цели экспедиции, но Гаттерас не согласился на это, не желая оставить за собою следов, которыми бы мог воспользоваться кто-либо из его соперников, так что, не смотря на всю основательность своих доводов, доктор нашелся вынужденнным уступить капитану. Шандон также порицал упрямство Гаттераса, потому что, в случае катастрофы, ни один корабль не мог бы явиться на помощь Forward'у.

Итак, Гаттерас не согласился с доводами доктора. Покончив нагрузку запасов в понедельник вечером, он еще раз попытался подняться к северу и проложить себе путь среди плавучих льдов, по после нескольких опасных попыток нашелся вынужденным войти в пролив Регента. Гаттерас не хотел остаться в порте Леопольда, который хотя и был сегодня свободен от льдов, но завтра-же мог наполниться ими, вследствие неожиданного передвижения ледяных полян, как это нередко случается в полярных странах и чего в особенности должны остерегаться мореплаватели.

Если Гаттерас и не высказывал своих опасений, то внутренно чувствовал их. Он хотел подвигаться на север, а между тем находился в необходимости отступать к югу! Куда же он придет? Неужели придется возвратиться назад, в порт Виктории, где сэр Джон Росс провел зиму в 1833 году? Но будет-ли пролив. Бэлло свободен от льдов в это время и можно-ли, обогнув Норт-Соммерсет, подняться на север проливом Пиля? Или же, наконец, Гаттераса на несколько лет затрет льдами, среди которых, подобно своим предшественникам, он истощит понапрасну и свои силы, и свои запасы продовольствия?

Подобного рода тревожные мысли проносились в его голове.

Однакож, на что нибудь необходимо было решиться, и, переменив направление, Гаттерас повернул на юг.

Канал Принца Регента почти везде одинаково широк, начиная с мыса Леопольда до залива Аделаиды. Forward бFox, употребили по месяцу для того, чтобы спуститься по каналу, даже в более благоприятное время года. Не имея в своем распоряжении пара, они подчинялись прихотям непостоянного и часто даже противного ветра.

Экипаж вообще был в восторге, оставляя полярные страны; повидимому, он мало сочувствовал мысли капитана подняться к полюсу и опасался честолюбивых замыслов Гаттераса, всем известная отвага которого не представляла ничего особенно утешительного. Гаттерас пользовался малейшим случаем, чтобы подвигаться вперед, с какими-бы последствиями это сопряжено ни было. Идти вперед в полярных морях - дело хорошее; но при этом необходимо также сохранять свое положение и не подвергаться излишнему риску лишиться его.

Forward шел на всех парах; черный дым, клубившийся из его трубы, спиралями вился вокруг блестящих вершин ледяных гор; погода безпрестанно изменялась, бычстро переходя от сухой стужи к снежным туманам. Бриг, вследствие своей незначительной водоизместимости, шел около самого западного берега; Гаттерас не хотел пропустить пролив Бэлло, потому что из залива Боотии (Boothia) ведет на юг один только проток, недостаточно изследованный судами Fury и Следовательно, из залива этого невозможно было-бы выйти, если-бы пропустили пролив Бэлло или он оказался закрытым льдами.

Forward находился в виду залива Эльвина, который был узнан по его высоким отвесным утесам; во вторник, утром, показался залив Батти, где 10 сентября 1851 года, стал на якорь на продолжительную зимовку. Доктор наблюдал берега в подзорную трубу. Отсюда отправлялись по различным направлениям все экспедиции, определившия географическия очертания Норт-Соммерсета. Погода стояла ясная, так что можно было различать глубокие овраги, которыми окружен залив.

Быть может, только доктор и Джонсон интересовались этими пустынными странами; Гаттерас, вечно сидевший над картою, говорил мало и становился все больше и больше молчаливым по мере того, как бриг подвигался с югу. Часто он поднимался на шканцы и, скрестив на груди руки, устремив в пространство взоры, по целым часам наблюдал горизонт. Если он отдавал какие-либо приказания, то они отличались краткостью и резкостью. Шандон хранил глубокое молчание и, мало по малу уходя в самого себя, обращался в Гаттерасу только за приказаниями. Джемс Уэлль, преданный Шандону, сообразовал свое поведение с поведением последняго. Остальная часть экипажа ждала дальнейших событий, готовясь воспользоваться ими в видах своих интересов. На бриге несуществовало уже единства мыслей и общности идей, столь. необходимых для совершения великих дел, и Гаттерасу, это хорошо было известно.

Днем экипаж заметил двух китов, быстро направлявшихся на юг, а также белого медведя, в которого пустили несколько выстрелов, но, повидимому, безуспешно. Капитан, при настоящих обстоятельствах, дорожил каждым часом, а потому не позволил преследовать животное.

Утром, в среду, бриг прошел канал Регента; за выдающимся углом западного берега, материк своими очертаниями образовал большую кривизну. Взглянув на карту, доктор узнал мыс Соммерсет-Гауз или мыс Фьюри.

Fury настолько пострадал от льдов во время своей второй зимовки, что экипаж его нашелся вынужденным бросить свое судно и возвратился в Англию на сопровождавшем его бриге Hecla.

- Этим ясно доказывается, как полезно иметь при себе конвоира,-- ответил Джонсон. Предосторожность эту никогда не должны упускать из вида все, отправляющиеся в полярные моря. Но капитан Гаттерас не принадлежит к числу людей, которые хотели бы затруднят себя обществом спутника.

- Вы находите, что он действует неблагоразумно?-- спросил доктор.

- Да, Джонсон, там Парри выгрузил все свои запасы и, если память не изменяет мне, то крыша возведенного им дома состояла из марселя, покрытого снастями судна Fury.

- С 1825 года все это, вероятно, очень изменилось, доктор.

- Не слишком, Джонсон, В 1829 году, Джон Росс нашел здоровье и спасенье своему экипажу в этом жалком доме. В 1851 году, когда принц Альберт отправил сюда экспедицию, дом еще существовал; девять лет тому назад, его починил капитан Кеннеди. Интересно было-бы побывать в нем, но Гаттерас не расположен остановиться здесь.

- Без сомнения, у него на это есть свои причины. В Англии время - деньги, но здесь время - жизнь. Один день, один час проволочки могут скомпроментировать успешность всего путешествия. Пусть капитан действует по своему усмотрению.

Forward прошел по диагонали губу, известную под именем губы Кресуэля. Начиная от мыса Фьюри, берега тянулись на север отвесными скалами в триста футов высоты; но на юге они были не так высоки. Иные из снежных гор представлялись взорам в виде ясно очерченных усеченных конусов: другия же горы, самых причудливых форм, высились среди туманов своими заостренными вершинами.

° стоградусного термометра); то там, то сям носились стада куропаток; стаи диких гусей направлялись на север. Экипаж должен был поснимать часть своей теплой одежды, потому что влияние теплого времени года чувствовалось уже довольно сильно.

К вечеру обогнул мыс Гарри, в четверти одной мили от берегов, на глубине двенадцати саженей; отсюда он плыл вдоль берегов материка до залива Крентфорда. Под этой широтой находится пролив Бэлло, пролив, существование которого Джон Росс даже не подозревал во время своей первой экспедиции. На составленной им карте показана здесь непрерывная линия берегов, которых малейшие изгибы Росс тщательно отмечал на карте. Следует, поэтому, допустить, что во время его изысканий, вход в пролив этот, совершенно закрытый льдами, нельзя было отличить от материка.

Пролив Бэлло открыт капитаном Кеннеди во время экспедиции, предпринятой им в 1852 году, и назван проливом лейтенанта Бэлло, "взамен - как говорит Кеннеди - важных услуг, оказанных нашей экспедиции французским офицером".