Приключения капитана Гаттераса.
Часть I.
Глава XX. Остров Бичи.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Приключения капитана Гаттераса. Часть I. Глава XX. Остров Бичи. (старая орфография)

XX.

Остров Бичи.

25-го июня Forward находился в виду мыса Дундаса, на северо-западной оконечности Земли Принца Уэльского. Здесь, среди частых льдов, затруднительность плавания увеличилась. В этом месте море съуживается, и ряд островов Крозье, Юнга, Дэ, Лаутера и Гаррета, как бы расположенных в одну линию пред входом в порт, усиливает в проливе быстроту ледяных течений. От 25-го и до 30-го июня, бриг прошел путь, который, при других обстоятельствах, он мог-бы пройти в один день. Forward то останавливался, то возвращался назад, то выжидал удобного случая подойти к острову Бичи, расходовал много угля и только во время остановок уменьшал топку, но не прекращал ее, и днем и ночью держась под парами.

Гаттерасу так-же хорошо было известно, как и Шандону, состояние запасов угля; надеясь, однакож, найти достаточное количество топлива на островах Бичи, он не терял ни одной минуты из-за экономических соображений. Он очень запоздал вследствие отступления на юг, и хотя Гаттерас оставил Англию в апреле, тем не менее в эту пору года он подвинулся не дальше прежних экспедиций.

30-го апреля заметили мыс Уокера, на северо-восточной оконечности Земли Принца Уэльского. Это крайний пункт, который видели Кеннеди и Бэлло 3-го мая 1852 года, после своей экскурсии в Норт-Соммерсет. В 1851 году, капитану Омманею, из экспедиции Аустина, посчастливилось запастись здесь провиантом для своего отряда.

Этот очень высокий мыс замечателен по своему темно-красному цвету; в ясную погоду взор может простираться оттуда до входа в канал Веллингтона. К вечеру увидели мыс Бэлло, отделяющийся от мыса Уокера бухтою Мак-Леона. Мыс Бэлло назван так в честь молодого французского офицера. Английская экспедиция приветствовала его троекратным криком ура! В этом месте берег состоит из известковых, желтоватого цвета скал, по виду очень неровных, и защищен огромными льдинами, которые самым величественным образом нагромождает северный ветер. Вскоре берег ушел из вида и Forward, пройдя пролив Барро, стал пролагать себе дорогу к острову Бичи среди слабо сплоченных льдов.

Решившись идти по прямому направлению, чтобы бриг не отбросило дальше острова, Гаттерас, втечение следующих дней ни на минуту не оставлял своего поста. Он часто поднимался на брам-рею, отыскивая удобные проходы, и во время движения проливом сделал все, что могут сделать искусство, хладнокровие, отвага и даже гений моряка. Правда, счастие неблагоприятствовало ему, потому что в настоящее время он должен-бы находиться уже в свободном от льдов море. Но, не щадя ни угля, ни экипаж, ни самого себя, Гаттерас достиг, наконец, своей цели.

3-го июля, в одиннадцать часов утра, лоцман донес, что на севере показался материк. Произведя обсервацию, Гаттерас узнал остров Бичи - сборное место всех изследователей арктических стран. К этому острову приставали почти все корабли, отправлявшиеся в полярные моря. Там Франклин провел зиму, прежде чем войти в пролив Веллингтона. Кресуэль, лейтенант Мак-Клюра, пройдя льдами четыреста семьдесят миль, на острове Бичи встретил бриг Phenix, на котором и возвратился в Англию. Последнее судно, посетившее остров Бичи, был бриг Fox. Мак-Клинток запасся там провиантом 11-го августа 1855 года и починил магазины и жилища, не больше двух лет тому назад. Гаттерасу были известны эти подробности.

Сильно билось сердце у Джонсона при виде острова, который он посетил, состоя в должности боцмана на корабле Phуnix. Гаттерас разспрашивал Джонсона на счет расположения берегов, якорной стоянки и возможности подойти в острову. Погода установилась великолепная; температура держалась на пятидесяти семи градусах (+14° стоградусного термометра).

- Вы узнали это место, Джонсон?-- спросил капитан.

- Да, капитан; это остров Бичи! Только нам необходимо подняться несколько севернее, потому что там берега более отлоги.

- Вы увидите их, высадившись на берег. Они заслонены возвышениями, которые виднеются вот там.

- И вы выгрузили на остров значительное количество запасов?

- Значительное, капитан. Адмиралтейство отправило нас сюда, под командою капитана Ингльфильда, на пароходе Phenix и транспортном суде Breadalbane, нагруженном провиантом. Мы могли-бы снабдить различными запасами целую экспедицию.

- Но в 1853 году командир судна Fox широко попользовался ими,-- сказал Гаттерас.

- Не безпокойтесь, капитан,-- ответил Джонсон. Для вас кое-что еще останется. Стужа дивно сберегает запасы, и мы найдем их столь-же свежими и сохранными, как и в ту минуту, когда выгрузили их на берег.

- Главное для меня не продовольствие, которого у нас хватит на несколько лет, а уголь,-- сказал Гаттерас.

- На острове мы оставили больше тысячи тонн угля, капитан. В этом отношении вы можете быть спокойны.

- Подойдем к острову,-- продолжал Гаттерас, не перестававший наблюдать берега в подзорную трубу.

- Видите-ли эту косу?-- сказал Джонсон. Обогнув ее, мы будем очень недалеко от якорной стоянки. Отсюда именно мы отправились в Англию с лейтенантом Кресуэлем и двенадцатью больными с корабля Investigator. Нам посчастливилось доставить в отечество лейтенанта Мак-Клюра, но французский офицер, Бэлло, никогда уже не увидел своей родины. Тяжко вспомнить об этом... Я полагаю, капитан, что мы должны стать на якорь вот здесь.

- Хорошо,-- ответил Гаттерас, дав соответствующее приказание.

Forward находился в двух кабельтовых {В двух стах саженях.} от берега, в небольшой бухте, защищенной от северного, восточного и южного ветров.

- Г. Уэлль,-- сказал Гаттерас,-- приготовьте шлюпку и с шестью гребцами отправьте ее на берег для перевоки угля на бриг.

- Я отправлюсь на берег в гичке с доктором и г. Джонсоном. Г. Шандон, угодно вам сопровождать нас?

- Как прикажете,-- ответил Шандон.

Несколько минут спустя, доктор, запасшись всеми принадлежностями ученого и охотника, занял место в гичке со своими товарищами. Через десять минут, они высадились на низменный и скалистый берег.

- Ведите нас, Джонсон,-- сказал Гаттерас. Вы узнаете местность?

- Как нельзя лучше, капитан. Только вот памятник, который я никак не надеялся найти здесь.

- Я знаю, что это такое!-- вскричал доктор. Подойдем! Камень этот сам скажет нам, зачем он явился сюда.

Все общество подошло к памятнику, и доктор сказал, сняв шапку:

- Это памятник, поставленный в память Франклина и его товарищей.

Действительно, лэди Франклин, в 1855 году, дала одну плиту черного мрамора доктору Кэну, а другую, в 1858 году,-- Мак-Клинтоку, с тем, чтобы предметы эти были доставлены на остров Бичи. Мак-Клинток свято исполнил возложенное на него поручение и поставил плиту невдалеке от надгробной колонки, воздвигнутой Джоном Барро в память лейтенанта Бэлло.

На доске была начертана следующая надпись:

В ПАМЯТЬ ФРАНКЛИНА, КРОЗЬЕ, ФИТЦ-ДЖЕМСА

и всех их доблестных товарищей,

ОФИЦЕРОВ И СОСЛУЖИВЦЕВ, ПОСТРАДАВШИХ И

ПОГИБШИХ, ЗА ДЕЛО НАУКИ И ВО СЛАВУ ОТЕЧЕСТВА.

Этот памятник поставлен близь места, где они провели первую арктическую зиму, и откуда они отправились, чтобы преодолеть все препятствия или умереть.

Он свидетельствует о памяти и уважении их друзей и соотечественников и о смягчаемой религиею горести той, которая в начальнике экспедиции утратила преданного и искренно любимого супруга.

Господь ввел их в пристань, в которой всем уготовано вечное успокоение.

1855.

Слова, начертанные на камне, заброшенном на берега далекого севера, тяжко отозвались в сердцах наших героев и, при чтении выражаемых ими скорбных чувств, слезы выступили на глазах доктора. На том самом месте, которое прошли Франклин и его товарищи, полные упования и сил, не осталось ничего, кроме куска мрамора! Но, не смотря на это мрачное предостережение судьбы, Forward готов был отправиться по следам Erebus'а и Terror'а.

- Оттуда мы увидим магазины,-- сказал следовавший за капитаном Джонсон.

Когда они поднялись на вершину холма, к ним подошли Шандон и доктор.

Взоры их проносились над необъятною равниною, не представлявшего ни малейших следов человеческого жилья.

- Странно,-- сказал Джонсон.

- Но где-же магазины?-- с живостью спросил Гаттерас.

- Не знаю... Ничего я не вижу... бормотал Джонсон.

- Вероятно, вы ошиблись,-- сказал доктор.

- Мне кажется, однакож,-- в раздумьи проговорил Джонсон,-- что в этом именно месте...

- Да куда-же, наконец, мы должны идти?-- нетерпеливо перебил Гаттерас.

- Спустимся вниз,-- сказал Джонсон.-- Быть может, я ошибся... По прошествии семи лет не мудрено и забыть местность.

- Особенно в стране, столь убийственно-однообразной,-- добавил доктор.

- Однакож... проговорил Джонсон.

Шандон не сделал ни одного замечания.

Через несколько минут Джонсон остановился.

- Нет, я не ошибся!-- вскричал он.

- В чем дело?-- спросил Гаттерас, озираясь по сторонам.

- Почему вы так говорите, Джонсон?-- спросил доктор.

- Видите-ли вы этот бугор?-- сказал Джовсов, указывая у своих ног на легкое возвышение, на котором ясно различались три борозды.

- Что же следует из этого? спросил доктор.

- Это три могилы матросов Франклина,-- ответил Джонсов.-- Я уверен в этом; нет я не ошибся. В ста шагах отсюда должно находиться жилье, и если его нет, то... то...

Но разорение, грабеж и истребление прошли там, где цивилизованная рука скопила громадные запасы в помощь бедствующим мореплавателям. Но кто-же совершил это преступление? Звери этих стран - волки, медведи, лисицы? Нет, потому что они уничтожили-бы только съестные прил асы, а между тем там не осталось ни одного клочка палатки, ни одного куска дерева, железа, ни одного куска какого бы то ни было металла, и - что всего ужаснее для экипажа Forward'а - ни одного куска угля!

Очевидно, что эскимосы, находившиеся в частых сношениях с европейскими кораблями, поняли, наконец, значение оставленных здесь предметов, в которых они сами чувствовали крайний недостаток. Со времени отхода Fox'а, они безпрестанно возвращались в этому рогу изобилия, все забирали, все расхищали с очень разумною целью - не оставить ни малейших следов существовавшого, так что в настоящее время только необъятная пелена снега покрывала мерзлую землю.

Это окончательно сразило Гаттераса. Доктор только посматривал по сторонам и покачивал головою. Шандон молчал, но внимательный наблюдатель мог бы подметить на его губах злобную улыбку.

В это время прибыли люди, посланные Уэллем; они все поняли. Шандон подошел к капитану и сказал:

- По моему, капитан, отчаяваться не следует. К счастию, мы находимся еще при входе в пролив Барро, которым можем пройти в Баффиново море.

- Г. Шандон,-- ответил Гаттерас,-- к счастию, мы находимся при входе в пролив Веллингтона, которым поднимемся к северу.

- Но как же мы пойдем, капитан?

- Под парусами! Топлива у нас хватит еще на два месяца, а больше и не нужно для нашей будущей зимней стоянки.

- Позвольте вам заметить, начал было Шандон...

- Я позволю вам следовать за мною на бриг,-- ответил Гаттерас.

И, повернувшись спиною в своему помощнику,-- он возвратился на судно и заперся в своей каюте.

Втечение двух дней дул противный ветер; капитан не выходил на палубу. Доктор воспользовался двухдневною невольною остановкою Forward'а для того, чтобы изследовать остров Бичи. Он собрал несколько экземпляров растений, которым относительно высокая температура позволила прозябать то там, то сям на обнаженных от снега скалах; несколько экземпляров кустарных растений и разновидностей моха, род желтого ранункула, какое-то похожее на щавель растение, с листьями шириною в несколько линий, и довольно крупные экземпляры камнеломной травы пополнили коллекцию любознательного ученого.

гагах (Samateria Leach), в лозниках (Totanus), принадлежащих к семейству голенастых, с длинными клювами, в нырках с очень удлиненным корпусом, в многочисленных похожих на рябчиков и очень вкусных, в dovekies с черным корпусом, с крыльями, испещренными белыми пятнышками, с красными как коралл лапами и клювами, в крикливых стаях морских чаек и в крупных, с белыми животами loons. человека, никого не подпускали к себе на близкое разстояние; тюлени сделались чрезвычайно осторожны, по той же, вероятно, причине, как и их враги, медведи. Класс насекомых двукрылых имел своим представителем простого комара, которого доктор, к великому удовольствию своему, изловчился поймать,предварительно подвергнувшись укушению насекомого.

В качестве канхиолога, он был менее счастлив и успел собрать только несколько экземпляров черепокожих животных, да несколько двустворчатых раковин.