Приключения капитана Гаттераса.
Часть I.
Глава ХХIV. Приготовления к зимовке.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Приключения капитана Гаттераса. Часть I. Глава ХХIV. Приготовления к зимовке. (старая орфография)

ХХИѴ.

Приготовления к зимовке.

Южное полушарие, при равных широтах, холоднее северного. Но температура нового материка на 15 градусов ниже температуры других частей света и ничего не может быть ужаснее стран Америки, известных под названием полюса холодов.

Средняя годовая их температура не больше двух градусов ниже точки замерзания (--19° стоградусника). Ученые следующим образом объясняют это и доктор вполне разделял их мнение.

По исследованиям, в Америке господствуют с наибольшею и постоянною силою юго-западные ветры; направляясь от Тихого океана, они приносят с собою ровную и умеренную температуру. Но чтобы достигнуть арктических морей, им необходимо пронестись над громадным американским, покрытым снегами, материком, вследствие чего ветры по пути охлаждаются и заносят в гиперборейския страны ледяную стужу.

Гаттерас находился именно у полюса холодов, дальше стран, виденных мельком его предшественниками. Он ждал поэтому суровой зимы. Затертый льдами корабль, с экипажем наполовину возмутившимся,-- было отчего задуматься! Гаттерас, с своею обычною энергиею, решившийся бороться со всеми невзгодами, смело взглянул в лицо своему положению и даже не смигнул глазом.

При помощи опытности Джонсона, Гаттерас принял все меры, необходимые для зимовки. По его разсчету, Forward отнесло на двести пятьдесят миль от последней изследованной земли, т. е. от Нового Корнваллиса. Ледяная поляна охватила бриг точно гранитными стенами и никакая человеческая сила не могла-бы освободить Forward из его тисков.

В этих обширных морях, закованных стужею арктической зимы, не было ни капли воды. Ледяные поляны тянулись на необозримое пространство, не представляя собою ровной поверхности. Массы ледяных гор высились на снежной равнине. Большие из них защищали Forward с трех сторон, так что он подвергался действию только юго-восточного ветра. Представьте себе скалы, а не льдины и зелень вместо снега; вообразите себе, что море приняло свой обычный вид и что брит стоит на якоре в прелестной, защищенной от ветров бухте. Но здесь, под полярною широтою, как все веет грустно, какая унылая природа, какие печальные виды!

Не смотря на неподвижность брига, его все-таки укрепили на якорях, опасаясь внезапного движения льдов и подводных волнений. В виду положения, в котором находился Forward, Джонсон еще с большею тщательностию наблюдал все меры предосторожности, требуемые зимовкою.

- Не мало придется нам вынести еще невзгод! сказал он доктору. И то сказать, такое уж счастье нашему капитану: он застрял в самом неприятном месте земного шара! Впрочем, это ничего не значит! Увидите, что мы как-нибудь извернемся.

Что касается доктора, то в глубине души он был в восторге и настоящее свое положение не променял бы ни на какое другое. И в самом деле, какое блаженство: провести зиму у полюса холодов!

Прежде всего экипаж занялся работами по внешнему устройству брига; паруса остались на реях и не были убраны в трюм, как делалось это первыми мореплавателями, зимовавшими в полярных водах. Их только свернули в чехлах, и лед вскоре образовал вокруг них непроницаемую оболочку. Не спустили даже брам-стеньгу, "сорочье гнездо" осталось на своем месте, исполняя, так сказать, должность обсерватории. Убрали только одне снасти.

Необходимо было обрубить лед вокруг брига, который страдал от давления, производимого ледяною поляною. Глыбы льда, приставшия к корпусу Forward'а, осмотреть киль. Он нисколько не пострадал, благодаря прочной конструкции судна, и только лишился своей медной обшивки. Облегченный, бриг приподнялся почти на девять вершков. Тогда вокруг судна стали рубить лед наискось, вследствие чего ледяная поляна соединилась под килем брига и нейтрализировала силу давления.

Доктор принимал деятельное участие во всех этих работах; он искусно владел снеговым ножем и своею веселостью ободрял матросов. Он учился сам, учил других и очень одобрил форму, данную льду под судном.

- Очень благоразумная мера,-- сказал он.

- Без этого, доктор, судну не выдержать-бы давления льдов. Теперь мы можем смело возвести снежную стену до самой палубы брига, хоть в десять футов толщины; материала, ведь, не занимать стать.

- Превосходная мысль,-- ответил доктор. Снег - дурной проводник теплоты; он отражает ее, а не поглощает, вследствие чего теплота брига не будет выделяться наружу.

- Совершенно верно, сказал Джонсон. Мы возведем также настоящее укрепление в защиту от холода и диких зверей, если-бы последним вздумалось сделать нам визит. Вот увидите, что, по окончании работы, все это будет иметь очень приличный вид. Мы прорубим в массе снега две лестницы, из которых одна будет вести на носовую часть брита, а другая - на корму. Раз прорубив ступеньки, мы польем их водою, которая превратится в твердый как камень лед - и королевская лестница готова!

- Отлично - ответил доктор. Очень приятно, что холод производит снег и лед, т. е. средства, предохраняющия от губительного действия стужи. Без этого мы очутились бы в очень затруднительном положении.

Действительно, бригу суждено было исчезнуть под толстым слоем льда, от которого зависело сохранение внутренней температуры Forward'а. Над палубою, во всю её длину, натянули толстую просмоленую парусину, покрытую снегом. Парусина настолько опускалась вниз, что захватывала бока брига. Палуба, защищенная от внешней температуры, превратилась в настоящее место прогулок; ее покрыли слоем снега в два с половиной фута толщины, снег утоптали и утрамбовали, отчего он превратился в твердую массу, препятствовавшую выделению наружу внутренней теплоты. Затем все усыпали песком, который слился с снегом и образовал таким образом очень прочную мостовую.

- Чуточку побольше,-- сказал доктор,-- и я подумаю, что нахожусь в Гайд-Парке и даже в висячих садах Вавилона.

В недальнем разстоянии от брига в ледяной поляне прорубили полынью - круглое отверстие, настоящий колодезь, всегда содержимый в полной исправности. Каждое утро обрубали лед, образовавшийся по его краям, потому что колодезь должен был доставлять воду как на случай пожара, так и для частых ванн, которые предписывались экипажу в виду гигиенических соображений. В видах сбережения топлива, воду черпали из глубины моря, где она менее холодна. Достигалось это при помощи снаряда, изобретенного французским ученым Франсуа Арого. Снаряд этот, погруженный на известную глубину, наполнялся водою чрез цилиндр с двойным подвижным дном.

Обыкновенно, в зимнее время корабль освобождают от загромождающих его вещей с тем, чтобы опростать побольше места, и складывают их в магазинах на берегу. Но что возможно близь берегов, то невозможно для судна, стоящого на якоре на ледяной поляне.

Внутреннее устройство брига было приспособлено для противодействия двум опаснейшим врагам человека, свойственных полярным широтам,-- холоду и сырости. Первый неминуемо ведет за собою вторую. Противиться холоду еще можно, но в борьбе с сыростью человек всегда гибнет. Следовательно, необходимо было устранить этого опасного врага.

Forward, предназначавшийся для плавания в арктических морях, отлично был приспособлен для полярной зимовки. В большой комнате для экипажа, устроенной очень целесообразно, безпощадно преследовались всякого рода углы, в которых прежде всего находит себе приют сырость. И в самом деле, вследствие понижения температуры, на перегородках и в углах образуется лед, который тает и поддерживает в помещении постоянную сырость. Если-бы комната имела круглую форму, это было-бы всего лучше. Как-бы то ни было, отопляемая большою печью и достаточно вентилируемая, комната экипажа представляла собою очень удобное помещение. Стены её были обтянуты оленьими шкурами, а не шерстяною материею, так как последняя задерживает пары, которые вследствие этого сгущаются и насыщают воздух влагою.

На юте поснимали перегородочки, вследствие чего для офицеров опросталась большая теплая кают-компания, с хорошею вентиляциею. Перед этою комнатою, также как и перед комнатою для экипажа, находилось нечто в роде передней, разобщающей помещение от непосредственной связи с внешним миром. Таким образом, теплота не могла выходить из комнат; притом-же, из одной температуры люди постепенно переходили в другую. В передних оставлялась покрытая снегом одежда; ноги же вытирали о находившиеся на дворе скребки, чтобы не заносить в комнату сырость.

Парусинные рукава проводили воздух, необходимый для тяги печей; чрез другие рукава водяные пары выходили наружу. Кроме того, в обоих помещениях устроили конденсаторы, собиравшие пары и не позволявшие им превращаться в воду. Два раза в неделю конденсаторы опорожнивались; иногда они содержали в себе по несколько ведер льда.

Топка печей очень легко регулировалась при помощи проводивших воздух труб; дознано было, что небольшое количество угля производило температуру в пятьдесят градусов (+ 10° стоградусника). Гаттерас приказал определить запасы угля, причем оказалось, что, при самой строгой экономии, у него хватит топлива только на два месяца.

Устроили сушильню для одежды, требовавшей частого мытья. На воздухе просушивать ее не было возможности, потому что на дворе она твердела я становилась ломкою.

Очень тщательно разобрали существенные части машины и наглухо заперли помещение, в котором оне были сложены.

Жизнь на бриге сделалась предметом серьезных обсуждений. Гаттерас регулировал ее с большим тщанием и относящияся до этого правила приказал вывесить в помещении экипажа. Команда вставала в шесть часов утра; койки три раза в неделю выносились на двор; каждое утро пол жилых помещений натирали горячим песком; горячий как кипяток чай подавали непременно за завтраком, обедом и ужином; пища, по возможности, разнообразилась каждый день. Она состояла из хлеба, муки, говяжьяго жира, изюма для пуддингов, сахара, какао, чая, риса, лимонного сока, мясных консервов, маринованной в уксусе капусты и овощей. Кухня находилась вне общих помещений; пришлось отказаться от утилизации её теплоты, так как варка пищи служит постоянным источником паров и сырости.

Здоровье человека во многих отношениях зависит от того, чем он питается. В полярных странах должно как можно больше употреблять в пищу животных веществ. Доктор составил правила относительно пищевого довольствия экипажа.

- Надо брать пример с эскимосов, говорит он, сама природа была их наставником и в этом отношении они наши учителя. Арабы и африканцы довольствуются ежедневно несколькими финиками и горстью риса; но здесь необходимо есть и есть много. Эскимосы ежедневно поглощают от десяти до пятнадцати фунтов жира. Если такая пища нам не приходится по вкусу, то мы должны прибегнуть к печь, которую мы носим в самих себе.

Независимо от такого рода пищи, экипажу предписывалось соблюдение правил самой строгой опрятности. Каждый должен был принимать ежедневно ванну из полузамерзшей воды, доставляемой колодцем - превосходное средства для сохранения своей естественной теплоты. Доктор подавал собою пример; сначала он делал это как нечто долженствовавшее доставить ему наименьшую сумму удовольствия, но вскоре у него не стало этого предлога и он начал находить истинное удовольствие в подобного рода гигиенических омовениях.

циркуляцию крови возстановляли, натирая пораженное место снегом. Впрочем, люди с головы до ног одетые в шерстяную одежду, имели, кроме того, плащи из оленьей кожи и панталоны из кожи моржей, совершенно непроницаемой для ветра.

Различные заготовки и переделки на бриге потребовали около трех недель времени; все было окончено без особых приключений. Настало наконец 10-е октября.