Приключения капитана Гаттераса.
Часть II.
Глава XV. Северо-западный проход.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Приключения капитана Гаттераса. Часть II. Глава XV. Северо-западный проход. (старая орфография)

XV.

Северо-западный проход.

На следующий день Бэлль, Альтамонт и доктор отправились к Porpoise'у. В дереве не было недостатка; старая шлюпка трехмачтового судна, с высаженным льдинами днищем, доставила существеннейшия части для новой шлюпки. Плотник немедленно приступил в делу. Необходимо было построить прочную лодку, достаточно однакож легкую для того, чтобы ее можно было везти на санях.

В последних числах мая температура поднялась; термометр стоял на точке замерзания; на этот раз весна возвратилась уже окончательно и путешественники должны были поснимать свою зимнюю одежду. Перепадали частые дожди; вешния воды каскадами стремились по малейшим отлогостям почвы.

Гаттерас не мог не радоваться оттепели. Свободное море являлось для него вопросом о собственной его свободе.

Он надеялся вскоре убедиться, ошибались или нет его предшественники на счет существования полярного бассейна. От этого зависел успех его предприятия.

- Очевидно, свободное море существует. Если океан очистится от льдов в бухте Виктории, то от них очистится и его южная часть до Нового Корнваллиса и канала Королевы. Таким видели море Пенни и Бальчер и, конечно, ошибиться они не могли.

- Я такого-же мнения, Гаттерас,-- ответил доктор,-- тем более, что нет поводов сомневаться в истинности показаний этих знаменитых мореплавателей... Их открытия тщетно пытались объяснить действием миража. В своих показаниях они слишком положительны, слишком уверены в действительности приводимых ими фактов.

- Я всегда был такого-же мнения,-- сказал Альтамонт, принявший участие в разговоре. Полярный бассейн простирается не только на запад, но и на восток.

- Действительно такое предположение весьма возможно,-- заметил Гаттерас.

- И даже необходимо,-- ответил Альтамонт,-- потому что свободное море, виденное капитанами Пенни и Бельчером у берегов Земли Гриннеля, было видно также Мортоном, лейтенантом Кэна, в проливе, носящем имя этого отважного ученого.

- Мы здесь не в проливе Кэна,-- сухо заметил Гаттерас,-- следовательно, проверить факт этот не можем.

- По меньшей мере, его можно допустить,-- сказал Альтамонт.

- Конечно,-- добавил доктор, желавший избежать безполезных пререканий. Мнение Альтамонта вполне правильно, и если только соседния земли не расположены особенным образом, то одинаковые явления должны повториться под одинаковыми широтами. Поэтому я думаю, что свободное море простирается и на запад, и на восток.

- Во всяком случае, это для нас не представляет большого значения,-- ответил Гаттерас.

- Я не скажу этого, Гаттерас,-- возразил Альтамонт, раздраженный притворным спокойствием капитана. Со временем это может иметь для вас некоторое значение.

- Но когда-же?

- Когда станем думать о возвратном пути.

- Никто,-- ответил Альтамонт,-- но я полагаю, что где нибудь мы должны же остановиться.

- Где именно?-- спросил Гаттерас.

В первый еще раз такой вопрос был прямо поставлен Альтамонту. Доктор отдал-бы одну руку на отсечение, лишь-бы только прекратить этот разговор.

Так как Альтамонт не отвечал, то капитан повторил свой вопрос.

- Где именно?-- настаивал он.

- Там, где мы будем скоро,-- спокойно ответил Альтамонт.

- Но кому же это известно?-- воскликнул весело доктор.

- И так, я полагаю,-- продолжал Альтамонт,-- что, при желании воспользоваться полярным бассейном для возвратного пути, мы должны-бы попытаться проникнуть в пролив Кэна, который прямо приведет нас в Баффиново море.

- Вы полагаете?-- насмешливо спросил Гаттерас.

- Да, полагаю. Я думаю также, что если-бы полярные моря сделались когда-либо доступными, то в них стали-бы отправляться этою дорогою, как кратчайшею. Открытие доктора Кэна - великое открытие!

- Будто?-- сказал Гаттерас, до крови кусая себе губы.

- Отрицать этого невозможно, за каждым должно признать его заслугу, сказал доктор.

- Не говоря уже о том,-- продолжал упрямый американец,-- что до этого знаменитого мореплавателя никто так далеко не подвигался на север.

- Мне приятно было-бы думать" - ответил капитан,-- что в настоящее время англичане подвинулись дальше его.

- А американцы?-- воскликнул Альтамонт.

- Американцы?-- проронил Гаттерас.

- Разве я не американец?-- гордо сказал Альтамонт.

- Вы человек,-- едва сдерживаясь, сказал Гаттерась,-- вы человек, ставящий на одну доску как случай, так и познания. Ваш американский капитан далеко подвинулся на север, но только случай...

- Случай,-- вскричал Альтамонт.-- И вы осмеливаетесь говорить, что Кэн обязан этим великим открытием не своей энергии, не своему знанию?

--

- Мак-Клюра?-- с живостью возразил Альтамонт.-- Вы упоминаете об этом человеке и возстаете против случайностей? Разве успехом своим Мак-Клюр не был обязан только случаю?

- Нет,-- вскричал Гаттерас,-- нет, не случаю, а своему мужеству и той настойчивости, с какой он провел четыре зимы среди льдов...

- Еще бы!-- ответил Альтамонт.-- Его затерло льдами, возвратный путь был невозможен и Мак-Клюр кончил тем, что бросил свой корабль Investigaior и возвратился в Англию.

- Друзья мои... сказал доктор.

- Впрочем,-- перебил его Альтамонт,-- оставим в стороне личности и разсмотрим только полученные результаты. Вы говорите о северо-западном проливе, но ведь пролив этот еще нужно открыть!

При этих словах Гаттерас в волнении вскочил с места.

Доктор снова вмешался в разговор.

-- Вы неправы, Альтамонт,-- сказал он.

- Я остаюсь при моем мнении,-- ответил упрямый американец:-- северо-западный пролив еще не открыт, или, если хотите, его еще надо пройти. Мак-Клири не прошел его, и никогда ни одно судно, отправившееся из Берингова пролива, не приходило еще в Баффиново море!

Собственно говоря, это было справедливо.

Однакож Гаттерас быстро поднялся с своего места и вскричал:

- Я не дозволю, чтобы в моем присутствии оспаривали славу английского капитана.

- Вы не дозволите! - вскакивая со скамьи, ответил Альтамонгь. Но факты на лицо, попробуйте опровергнуть их.

- Милостивый государь!-- вскричал побледневший от гнева Гаттерас.

- Друзья мои,-- сказал доктор,-- успокойтесь! Мы разсуждаем о научном факте.

- Я вам разскажу факты!-- вскричал Гаттерас с угрозой.

Джонсон и Бэлль не знали, что им делать.

- Господа,-- с достоинством сказал Клоубонни,-- я требую слова! Факты, о которых идет речь, известны мне столько же, сколько и вам, быть может, даже лучше чем вам, и полагаю, вы согласитесь, что я могу говорить о них безпристрастно.

- Да, да!-- сказали Бэлль и Джовсон, опасавшиеса оборота, который принимал разговор, и образовавшие благоприятное доктору большинство.

- Говорите,-- сказаль Альтамонт.

Гаттерас сел на свое место и, кивнув головою в знак согласия, скрестил руки на груди. Доктор принес какую-то карту.

- Вот карта полярных морей,-- сказал он,-- проследим по ней путь капитана Мак-Клюра.

Клоубонни разложил на столе одну из превосходных карт, изданных по распоряжению адмиралтейства, на которой были обозначены все новейшия открытия, произведенные в полярных морях.

Затем он, продолжал:

- Вам известно, что в 1848 г. два корабля: Herald, под начальством капитана Келлета, и Plover, под командою капитана Мура, были отправлены в Берингов пролив, для отыскания экспедиции Франклина. Поиски их не увенчались успехом. В 1850 году с ними соединился Мак-Клюр, командовавший кораблем Investigator, на котором этот офицер совершил плавание, под начальством Джемса Росса. За ним следовал его начальник, капитан Коллинсон, находившийся на борте корабля Enterprise. Но Мак-Клюр пришел на место раньше Коллинсона и, по прибытии в Берингов пролив, объявил, что ждать его не станет, отправится дальше под своею личною ответственностью и - слушайте, Альтамонт - откроет или Франклина, или северо-западный пролив.

Альтамонт не возражал.

увидел мыс Баттерста, открыл землю Беринга, которая, как он убедился впоследствии, составляла часть земли Бэнкса, и, наконец, землю Принца Альберта. Тогда Мак-Клюр смело вошел в длинный пролив, разделяющий эти два большие острова, и назвал его проливом Принца Уэльского. Войдите в пролив мысленно с этим отважным мореплавателем. Мак-Клюр имел надежду - вполне основательную однакож - проникнуть в пройденный нами бассейн Мельвиля; но в конце пролива льды стали ему непреодолимою преградою. Мак-Клюр должен был провести там зиму с 1850 на 1851 г., втечении которой он сделал поездку по льдам с целью убедиться, действительно-ли этот пролив соединяется с проливом Мельвиля.

- Да,-- сказал Альтамонт,-- но пролив он не прошел.

- Погодите,-- ответил доктор.-- Во время этой зимовки, офицеры Мак-Клюра изследовали близь лежащие материки: Кресуэль - землю Беринга; Гасуэльт - землю Принца Альберта, на юге, и Уйнниэт - мыс Уолькера, за севере. В июле месяце, при первых оттепелях, Мак-Клюр вторично попытался войти в бассейн Мельвиля, приблизился к нему на двадцать мил - всего на двадцать миль!-- но ветрами его отбросило к югу и преодолеть всех представившихся ему препятствий он не мог. Тогда Мак-Клюр решился спуститься проливом Принца Уэльского, обогнул землю Бэнкса и попытался сделать на западе то, в чем не успел на востоке. 18-го числа он находился в виду мыса Келлета, 19-го - в виду мыса принца Альберта, двумя градусами выше, затем после страшной борьбы с ледяными горами, Мак-Клюр остановился в протоке Бэнкса, при входе в сеть проливов, ведущих в Баффиново море.

- Но пройти их он не мог,-- заметил опять американец.

- Погодите, Альтамонт; будьте терпеливы, как Мак-Клюр. 26-го сентября капитан стал на зимовку в заливе Милосердия, в северной части земли Бэнкса, где и пробыл до 1852 года. Настал апрель месяц; у Мак-Клюра оставалось съестных припасов на восемнадцать месяцев. Не желая возвращаться назад, он на санях проехал пролив Бэнкса и достиг острова Мельвиля. Здесь Мак-Клюр надеялся найти у берегов суда, которые капитан Аустин отправил навстречу к нему, Мак-Клюру, Баффиновым морем и проливом Ланкастера. 28-го апреля Мак-Клюр вошел в Зимнюю Гавань (Winter-Harbour), в которой Парри провел три зимы. Никаких кораблей там не было. Но капитан нашел в одном каменном столбе документ, который удостоверял, что Мак-Клинток, лейтенант Аустина, прошел это место в истекшем году. Другого это привело бы в отчаяние, но Мак-Клюр не унывал. На всякий случай, он оставил в том же столбе документ, в котором заявлял о своем намерении, чрез пролив Ланкастера и Баффиново море, возвратиться в Англию открытым им северо-западным проливом. Если о нем не будет вестей, то это будет значить, что его отнесло к северу или к западу от острова Мельвиля. Затем Мак-Клюр, не теряя мужества, возвратился в залив Милосердия, где и провел третью зиму с 1852 на 1853 г.

- Никогда не сомневаясь в мужестве Мак-Клюра, я сомневался, однакож, в его успехе,-- сказал Альтамонт.

- Позвольте, дружище,-- ответил доктор.-- В марте месяце, по причине суровой зимы и недостатка дичи, будучи вынужден выдавать людям две трети рационов, Мак-Клюр решился отправить в Англию половину своего экипажа, или Баффиновым морем, или рекою Меккензи и Гудсоновын заливом. Другая половина экипажа должна была привести Investigator в Европу, для чего Мак-Клюр выбрал из своих матросов самых слабых, для которых четвертая зимовка могла бы оказаться гибельною. Все было готово для отъезда, назначенного на 15-е число апреля, как вдруг, прогуливаясь однажды по льду с своиѵъ лейтенантом Кресуэлем, Мак-Клюр увидел бежавшого к нему и жестикулировавшого человека. То был Пим, лейтенант капитана Келлета, с корабля Herald, того самого Келлета, которого - как я уже вам сказал - Мак-Клюр оставил в Беринговом проливе два года тому назад. По прибытии в Зимнюю Гавань, Келлет нашел документ, оставленный там Мак-Клюром. Узнав, таким образом, что последний находится в заливе Милосердия, капитан Келлет отправил своего лейтенанта Пима к безстрашному молодому человеку. Лейтенанта сопровождал отряд матросов с корабля Herald; в этом отряде находился французский мичман де-Брэ, служивший в качестве волонтера в штабе капитана Келлета. Вы не сомневаетесь насчет этой встречи наших соотечественников?

- Нисколько,-- ответил Альтамонт.

- Заметьте; если свести открытия Парри с открытиями Мак-Клюра, то окажется, что северные берега Америки обойдены.

- Не одним, однакож, кораблем,-- ответил Альтамонт.

- Но зато одним и тем-же человеком. Но дальше. Мак-Клюр отправился к капитану Келлету на остров Мельвиля и в двенадцать дней прошел сто семьдесят миль, отделявших залив Милосердия от Зимней Гавани. Согласившись с капитаном Herald'а относительно присылки к нему больных, Мак-Клюр возвратился на свой корабль. На месте Мак-Клюра другие сочли-бы, что ничего больше не остается делать, но безстрашный молодой человек решился еще раз попытать счастия. Его лейтенант Кресуэль - обращаю на это ваше внимание - сопровождавший больных с корабля Investigator, Phenix.

- Я служил тогда на Phenix'е под начальством капитана Ингльфильда, с которым мы возвратились в Европу,-- сказал Джонсон.

- 7-го октября 1853 года,-- продолжал доктор,-- Кресуэль прибыл в Лондон, пройдя весь путь от Берингова пролива до мыса Прощания.

- Прийти с одной стороны, выйти - с другой, разве это не значит пройти?-- сказал Гаттерас.

- Да,-- ответил Альтамонт,-- совершив, однакож, по льдам путь в четыреста семьдесят миль.

- Что-ж из этого?

- В этом вся суть дела,-- вскричал Альтамонт. Спрашиваю вас: судно Мак-Клюра прошло пролив или нет?

- Нет,-- ответил доктор,-- потому что после четвертой зимовки Мак-Клюр принужден был бросить свой корабль среди льдов.

- В морском путешествии, не человек, а корабль должен проходить. Если когда нибудь северо-западный пролив сделается доступным, то проходить его станут корабли, а не люди. Необходимо поэтому, чтобы переезд был совершен судном или, за неимением судна, шлюпкою.

- Шлюпкою?-- вскричал Гаттерас, приняв эти слова за намек.

- Это очень не трудно для вас, господа,-- ответил Альтамонт;-- вас четверо, а я один. Но это не помешает мне остаться при моем мнении,

- И оставайтесь при нем,-- вскричал Гаттерасс,-- да только постарайтесь, чтобы никто не знал этого вашего мнения.

- По какому праву вы выражаетесь таким образом,-- вспылил Альтамонт.

- По праву капитана!-- надменно ответил Гаттерас.

- Без всякого сомнения. И горе вам, если...

Доктору и Джонсону едва удалось развести их.

Но после двух-трех ласковых слов, Альтамонт, насвистывая национальную песенку "Jankee doodle", лег на свою койку и по-видимому уснул.

Гаттерас вышел из дона и большими шагами стал ходить на открытом воздухе. Через час он возвратился в комнату и лег, тоже не сказав ни слова.