| Автор: | Вовенарг Л. Д. |
| Категории: | Философская статья, Цитаты, афоризмы |
РАЗМЫШЛЕНИЯ И МАКСИМЫ
701
У самых первых на земле писателей еще не было никаких образцов, они все черпали из самих себя, поэтому их сочинения неровны, порою слабы и вместе с тем исполнены поистине божественной гениальности. Пришедшие им на смену достигли успеха, пользуясь открытиями предков, вот почему они куда ровнее; никто уже не ограничен собственными глубинами.
702
Пусть тот, кто умеет мыслить самобытно и преисполнен благородных идей, откинет страх и по мере сил заимствует слог, равно как манеру изложения, у былых мастеров: все сокровища словесного искусства по праву принадлежат людям, способным правильно ими распорядиться.
703
Тем более не следует бояться ни повторения давно известной истины, если благодаря счастливому изложению удалось сделать ее более понятной, ни соединения ее с другой истиной, которая, проясняя первую, образует с нею новое звено доказательств. Изобретательность как раз и состоит в умении сопоставлять вещи и распознавать их связь: открытия древних авторов принадлежат не столько им, сколько тем, кто сделал эти открытия полезными.
704
Если у светского человека есть талант и вкус к писательству, он становится всеобщим посмешищем. Как тут не спросить у людей здравомыслящих: ну, а те, что не пишут, чем заняты они?
705
Если у человека возвышенная душа и хоть сколько-нибудь проницательный ум, он неизбежно будет склонен к писательству. Искусства живописуют прекрасное в природе, науки открывают истину. Искусства и науки охватывают все, что в предметах, занимающих наши мысли, содержится прекрасного или полезного: таким образом, на долю тех, кто презрительно отворачивается и от искусств, и от наук, остается лишь недостойное живописания и изучения.
706
Вы хотите разобраться в своих мыслях, прояснить, связать их воедино и вывести потом некие принципы? Набросайте эти мысли на бумаге, и даже если бы они сами при этом нисколько не выиграли, чего, разумеется, быть не может, как много вы обретете в умении их излагать! Не обращайте внимания на тех, кто считает подобное занятие ниже своего достоинства. Кто сравнится с кардиналом де Ришелье проницательностью ума, разносторонностью и возвышенностью талантов? Кто был обременен делами столь же многочисленными и важными? Однако этот замечательный государственный муж оставил нам в наследие свои «Контроверзы» и «Политическое завещание»; более того, он не пренебрегал, как мы знаем, и поэзией. Да и не мог столь честолюбивый ум презирать самую неотъемлемую, зависящую лишь от нас самих славу! Пример этого знаменитого человека говорит сам за себя, нет нужды подкреплять его именами других знаменитостей: герцога де Ларошфуко, самого искусного интригана и утонченного человека своего времени, автора книги «Максимы»; всем известного кардинала де Реца, или кардинала д’Осса,55 или сэра Уильяма Темпла 56 и множества других, чьи книги, равно как бессмертные деяния, у всех на языке. И пусть нам не дано сравняться с этими прославленными людьми своими свершениями, докажем хотя бы выраженными в словах мыслями, да и вообще всем, от нас зависящим, что мы были не вовсе неспособны проникнуться их духом.
707
Прилежного изучения достойны лишь истина и красноречие: истина - чтобы дать прочную основу красноречию и помочь нам правильно устроить жизнь, красноречие - чтобы наставлять других людей и защищать истину.
708
Почти все важные дела люди решают путем переписки, следовательно, одного умения говорить недостаточно; все второстепенные надобности - наши связи, удовольствия, обязательства светской жизни - требуют владения речью, следовательно, одним умением писать не обойтись. Что ни день, мы нуждаемся и в том, и в другом, но ни тому, ни другому не научимся, если не умеем думать, а умение думать дается только людям, у которых твердые, основанные на истине принципы. Бессчетны доказательства этого правила: сперва следует глубоко постигнуть истину, потом - научиться красноречиво излагать ее.
709
По ложному пути идут женщины, избравшие своим оружием кокетство. Они мало в ком способны зажечь великую страсть, и не потому, что они, как принято считать, легкомысленны, а потому, что никто не хочет остаться в дураках. Добродетель побуждает нас презирать лицемерие, а самолюбие - ненавидеть его.
710
Считать ли способность человека к великим страстям знаком его силы или изъяном и слабостью? Считать ли бесстрастие знаком величия души или заурядностью? А может быть, во всем есть своя сила и слабость, свое величие и ничтожество?
711
Что полезнее для общества, состоящего из людей слабодушных и объединенных этим слабодушием, - мягкость или непреклонная строгость? И то, и другое. Пусть закон будет суров, а люди снисходительны.
712
Суровость закона говорит о его человеколюбии, а суровость человека - о его узости и жестокосердии. Оправдание суровости - лишь в ее насущной необходимости.
713
Замысел уравнять сословия всегда был лишь прекрасной мечтой: закону не под силу уравнять людей наперекор природе.
714
Если бы законная власть действовала всегда справедливо, нам не в чем было бы упрекать дурных государей.
715
Будьте осторожны с человеком, который внимательно входит во все ваши дела, но о своих делах помалкивает.
716
Самое убедительное свидетельство нашей беспомощности в том, что всем и всегда самовластно распоряжается случай. Кому даны высокие добродетели и талант, тому реже всего достаются высокие должности. Фортуна не. столько несправедлива, сколько пристрастна.
717
718
Таинственность, которой мы окружаем все свои дела, говорит порою о еще большей слабости характера и причиняет еще больше вреда, нежели болтливость.
719
Те, чьи занятия гнусны, - воры, например, или падшие женщины, кичатся своими низменными делами и каждого порядочного человека держат за дурака: большинство людей в глубине души презирает добродетель и плюет на славу.
720
Лафонтен, по его собственным словам, считал аполог57 вершиной словесного искусства, но, полагаю, ни один подлинно великий человек никогда не убивал времени на сочинение басен.
721
722
Сокращать следует только дрянные сочинения; мой опыт говорит - если книга хороша, предисловие к ней не может быть скучно.
723
Напыщенная гордость в любых случаях смехотворна: основанная на вымышленных достоинствах, она нелепа, на слишком легковесных - низменна; правомочную гордость можно узнать уже по одному тому, что она всегда к месту.
724
Мы не ждем от больного, чтобы он был полон сил и бодр, как здоровый, удивляемся, если этот человек до последней минуты хранит здравый разум, ну, а если не утрачивает и твердости духа, мы говорим, что в подобной кончине есть что-то искусственное, настолько она необычна и мало кому по плечу. Но если кто-то, умирая, теряет эту твердость или изменяет правилам, которых держался всю жизнь, если, будучи во власти самой неодолимой слабости, проявляет слабость. . . О слепая злобность человеческой души! Никакие самые очевидные противоречия не смутят недоброжелательство, лишь бы очернить ближнего!
725
Не призван к великим достижениям в области государственных дел, науки, искусства или на поприще добродетели тот, кому не дорого избранное им дело само по себе, независимо от даруемого этим делом почета; такому человеку напрасно и браться за него: ни ум, ни тщеславие не заменяют таланта.
726
727
Светский человек просто не смеет не быть волокитой.
728
Как ни велики преимущества юности, молодой человек только тогда начнет пользоваться успехом у женщин, когда они превратят его в фата.
729
Соблюдение целомудрия вменяется в закон женщинам, меж тем в мужчинах они превыше всего ценят развращенность. Ну, не забавно ли?
730
Как ни восхваляй женщину или заурядного писаку, сами себя они восхваляют еще больше.
731
все наши излюбленные моды устареют еще раньше, быть может, чем мы сами и даже чем так называемый хороший тон.
55 Кардинал д’Осса Арно (1536-1604) - юрист, дипломат, выходец из низов, сумел благодаря блестящим способностям и любознательности приобрести образование и стать одним из самых эрудированных людей своего времени. Большую часть жизни провел на дипломатической службе в Риме. Способствовал примирению папы с Генрихом IV по окончании религиозных войн во Франции. Его «Письма», вышедшие посмертно в 1624 г., неоднократно переиздавались.
56 Сэр Уильям Темпл (1628-1699) - английский государственный деятель, дипломат, покровитель Свифта, который в молодые годы состоял у него секретарем. Оставил ряд сочинений на разные темы - эссе о садоводстве, «Введение в историю Англии», «Опыт о древней и новой образованности» (1690) и др. В последнем вопросе занял сторону древних.
57 Аполог - жанр, близкий к басне, нравоучительный рассказ с аллегорическим изображением животных и растений. Все рассуждение, как и некоторые другие, свидетельствует о сдержанно-критическом отношении Вовенарга к Лафонтену.