Под осенней звездой.
Глава XVIII.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Под осенней звездой. Глава XVIII. (старая орфография)

XVIII.

Капитан приехал.

Однажды к нам в лесу подошел высокий человек с окладистой бородой и сказал:

- Я капитан Фалькенберг. Как идут дела, ребята?

Мы почтительно поклонились и ответили, что дела идут хорошо, спасибо.

Мы поговорили немного насчет того, где мы рубили и что нам еще осталось. Капитан похвалил нас за то, что мы оставляли короткие и ровные пни. Потом он высчитал, сколько мы наработали в день и сказал, что это не больше обыкновенного.

- Вы забыли, капитан, высчитать воскресенья, - заметил я.

- Это правда, - сказал он.-- В таком случае вы наработали более обыкновенного. Ничего не сломалось? Пилы подерживают?

- Да.

- Ни с кем не было несчастья?

- Нет.

Пауза.

- Собственно говоря, вы не должны были бы получать харчи у нас, - сказал он;-- но так как вы сами этого хотели, то мы высчитаем это при разсчете.

- Мы будем довольны тем, что вы назначите, капитан.

- Да, конечно, - подтвердил Фалькенберг.

Капитан прошелся по лесу и потом опять вернулся к нам.

- Вам повезло с погодой, - сказал он. - нет снега, который пришлось бы разгребать.

- Да, снега нет. Но было бы лучше, если бы мороз был посильнее.

- Почему? Вам жарко?

- Пожалуй, отчасти и это. Но главное, легче пилить промерзшее дерево.

- А вы привыкли к этой работе?

- Да.

- Это вы поете?

- Ах, так это вы поете? Ведь мы, кажется, однофамильцы?

- Да, в некотором роде, - ответил Фалькенберг, немного смущаясь. - Меня зовут Ларс Фалькенберг, как стоит в моем свидетельстве.

- Вы откуда?

- Из Трёнделагена.

Капитан ушел домой. Он был вежлив, лаконичен, определенен, без улыбки, без шутки. У него было доброе, несколько простоватое лицо.

С этих пор Фалькенберг пел только в людской или на воздухе; пение в кухне совершенно прекратилось из-за капитана. Фалькенберг горевал и говорил жалкия слова насчет того, что вся жизнь отвратительна, чорт возьми, и что лучше всего было бы повеситься. Но его отчаяние продолжалось недолго. Раз, в воскресенье, он отправился в те две усадьбы, где он настраивал фортепиано и попросил там свидетельства. Когда он возвратился, то он показал мне бумаги и сказал:

- В случае, если мне придется плохо, это можно будет пустить в ход для того, чтобы пробиться как-нибудь.

- Так, значит, ты не повесишься?

- Для этого у тебя есть гораздо больше основания, - ответил Фалькенберг.

Однако, и я не находился больше в таком удрученном состоянии. Когда капитан услыхал про мою машину, то он пожелал подробнее узнать про мою затею. При первом же взгляде на мои рисунки он увидал, что они неудовлетворительны, так как они были набросаны на маленьких клочках бумаги, и у меня даже не было циркуля. Он дал мне целую готовальню и показал мне некоторые приемы черчения. Капитан также сомневался в том, что моя пила будет удобна для употребления.-- Но продолжайте работать, - сказал он, - сделайте план по известному масштабу, и тогда мы посмотрим.

Между тем я понимал, что чисто выполненная модель даст более полное понятие о машине, и, когда я кончил чертить, я принялся вырезывать модель из дерева. У меня не было токарного станка, и я должен был вырезывать руками два вала, несколько колес и винты. Я был так увлечен этой работой, что прозевал обеденный колокол в воскресенье. Капитан вышел на двор и крикнул:-- Обедать! Когда он увидал, чем я был занять, то он сейчас же предложил съездить на следующий день к кузнецу и дать выточить ему все, что мне было нужно.-- Дайте мне только все эти части, - сказал он. Не надо ли вам еще каких-нибудь инструментов? Ладно, несколько буравчиков. Винты. Тонкую стамеску. Больше ничего?

Он записал все. Это был деловой человек, каких я видывал мало.

Вечером, после ужина, когда я переходил чрез двор в людскую, меня окликнула барыня. Она стояла в тени под окном кухни, но потом вышла оттуда.

- Мой муж заметил, что вы - что вы слишком легко одеты, - сказала она.-- Не знаю, как вы, - вот возмите это!

Я пробормотал что-то и поблагодарил заикаясь:

- Я сам мот купить себе платье... спеха не было... мне не надо...

- Да, я знаю, что вы могли купить себе сами платье, но... У вашего товарища такое хорошее платье, а вы... Но берите же это.

И она убежала в дом, совсем точно молоденькая девушка, которая боится, что ее найдут слишком доброй. Я должен был крикнуть ей вслед свою благодарность.

- Да, оно впору.

- Очень рад. Да, это моя жена... Ну, вот ваши колеса. А вот инструменты. Спокойной ночи.

Повидимому, и муж, и жена любили делать добро. А потом они сваливали друг на друга. Итак, это было то супружество, о котором мечтает мечтатель...