Бенони.
Глава XV.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Бенони. Глава XV. (старая орфография)

XV.

Бенони пережил несколько тяжелых дней; он осунулся и побледнел; его медвежье здоровье поддалось. Он заглядывал в многочисленные ящички розового рабочого столика и говорил себе: - На что мне это? - перетирал серебро, обмахивал пыль с клавесина и говорил так же безнадежно:-- На кой прах мне все это? - он пытался было сам играть, призывал свою работницу и заставлял ее осторожно перебирать клавиши, но музыки из этого не выходило, и он говорил:-- Ассэ; еще придет кто-нибудь, услышит нас...

И ночью ему не давали покоя мысли... Экая беда! Разве нельзя взять за себя другую? И он перебирал в уме всех местных девушек. Да, он мог считать себя завидным женихом для любой. Вряд ли которая отказала бы Бенони Гартвигсену, ха-ха! Небось, оне все знали, что у него хватит и на молоко и на кашу и на всякую там мануфактуру,-- ха-ха! Он знал и по опыту - и когда искал любовных утех, и на рождественских вечеринках, и на сборищах у церкви - что его ухаживания не останутся без ответа. Но для чего же тогда обзавелся он господским домом, и музыкой, и швейным столиком, и столовым серебром? И как задерут нос все люди, увидав, что он спустился до них, взял за себя девушку из простого звания! Тогда и Роза мотнет головой и скажет:-- "вот эта ему под стать!" Нет, уж такого удовольствия он ей не доставит!..

Бенони оставалось с горя удариться в набожность или запить. Или выбрать между жизнью и смертью. Но в нем было так мало порочных задатков, он был человек средний, хороший малый. Мог он также пуститься в море... Вот это бы как раз пришлось по душе Розе, этой безсовестной, безсердечной девушке! И Бенони мрачно заявил своей работнице:-- Не надо ничего готовить к ужину.

- Верно, опять в гости пойдете в Сирилунд?

- Нет. Гм... Но мне не захочется есть.

- Чудеса! - вырвалось у той.

- Не могу я быть голодным во всякое время,-- с раздражением сказал Бенони. - Невозможное дело!..

- Да, да.

- Когда-нибудь все помрем,-- прибавил он.

- Помрем?

- Ну да, и ты тоже. Небось, не думаешь об этом.

Работница созналась, что, к несчастью, мало думает о смерти, но все-таки надеется когда-нибудь предстать белее снега, омывшись в крови агнца...

- Ну да, это ежели взять вообще...-- ответил Бенони.-- Но я думаю теперь насчет крушенья и смерти в море.

Да, это она тоже могла понять,-- у нея был зять моряк...

- Так тебе незачем хлопотать об ужине,-- прервал ее Бенони.

Он отправился в Сирилунд. Зачем? Если его тянуло пуститься в море, то ведь море было прямо против его дома. Бенони бросил взгляд кругом, на пристань, на Сирилундскую усадьбу, на сушильные площадки, около которых стояли на якоре суда,-- часть всего этого богатства принадлежала ему; он ведь был компаньоном Макка. Бенони зашел в усадебный двор и вызвал Свена Дозорного.

Свен все жил в Сирилунде. Вернувшись на "Фунтусе" с Лофотенских промыслов и получив расчет, он, однако, не нашел в себе сил уехать от Эллен Горничной, так она ему полюбилась. Ему стоило только сесть на почтовый пароход, чтобы уехать от нея на юг, а он вместо того опять пошел к Макку в контору и стал просить, чтобы тот оставил его у себя.

- Но к чему я тебя приставлю? - сказал Макк и задумался.

- К чему хотите,-- ответил Свен Дозорный, учтиво кланяясь.-- Мало ли у вас дела в таком большом хозяйстве? Сад привести в порядок, во дворе где покрасить, где почистить, а то может понадобиться и стекло вставить...

Макку парень понравился своим веселым нравом и учтивостью, поэтому он и задумался, а Свен продолжал:-- Потом, эти двое стариков; они, ведь, одной ногой в могиле; где им колоть и таскать дрова? Монс, говорят, три недели только и делает, что лежит да ест. Ему не встать больше. А Фредрик Менза сидит возле него да ругается, что тот не встает. А и сам никуда уж не годится. Намедни Эллен Горничной самой пришлось таскать дрова... Господи, ты Боже мой! Ну, много ли она сделает своими невинными ручками!..

- А работники? - спросил Макк.

- Они навоз возят. У вас такое большое хозяйство, всем дело найдется.

- Оставайся,-- сказал Макк.

Свен Дозорный остался и исполнял всякия работы. То девушкам надо было помочь в амбаре или на скотном дворе, то Эллен Горничной при уборке комнат: шнурки у штор запутаются - надо распутать; дверной замок заржавеет - надо смазать. Во всех таких случаях Эллен с самым невинным видом звала на помощь Свена Дозорного. И то сказать: ведь она сама была страсть влюблена в веселого малого.

Надо было бы ожидать, что и дворовые работники, и Оле Человечек и лавочный молодец Мартин - все будут довольны таким товарищем, мастером на все руки; но они, напротив, завидовали ему, ревновали его и всячески ему пакостили. Начнет Брамапутра стирать белье в прачешной и позовет Свена отнести ей вальки на чердак,-- Оле Человечек тут, как тут, крадется за ними и шипит:-- Чорт тебя побери! Чего ты хватаешь мою жену? - старший работник в свою очередь требовал к ответу Эллен Горничную,-- никогда-де она не портила столько штор, как теперь, когда ей стоит только мигнуть Свену Дозорному, чтобы он их поправил! - Погодите! Вот еще Макк когда-нибудь проведает...

- Ты не безпокойся. Я так себе разгуливаю эти дни. А не то, чтобы по делу какому.

- Кому же и разгуливать, как не людям с вашими капиталами,-- отозвался Свен.-- И еще раз спасибо за службу на "Фунтусе".

- Да, "Фунтус"... Видишь это кольцо? Духу не хватает снять.

Свен поглядел на него, понял все, и стал утешать своего шкипера, как умел.-- И не надо. Скольким людям приходится каяться, что поторопились, не подождали маленько.

- Ты говоришь?.. Пожалуй, ты прав. У меня не хватает духу зачеркнуть и то число, которое я было отметил в календаре. Что ты на это скажешь?

- Никогда и не следует делать ничего такого,-- решительно отозвался Свен.-- Что отмечено, пусть так и остается.

- Ты говоришь..? Но женщины и прочия такия особы ведь бывают разных сортов.

- То-то и есть! Никак не разберешь их. Такия непостоянные. Лови ветра в поле!

- Нет. тут ты ошибаешься,-- сказал Бенони.-- Что до Розы, так она постоянная,-- это я всегда скажу.

Свен стал догадываться, до какой степени был разстроен его шкипер. Роза порвала с ним и все-таки оставалась безупречной. Роза постоянна! Роза верна!

- Увидите, все еще наладится,-- сказал он.-- Впрочем, мне самому тошно. Я не стал бы и разговаривать, случись это в городе. Там у меня девок было хоть отбавляй; по крайности три-четыре. А тут всего одна.

- Эллен Горничная?

Свен утвердительно кивнул головой и признался заодно, что у него сил не хватало уехать от нея с почтовым пароходом.

- Так и оставайся,-- ободрил его Бенони в свою очередь.-- Увидишь,-- твоей будет.

На это Свен отозвался, что оно и так, да не так. Коли она не будет принадлежать ему одному, так ему и вовсе её не надо! А у него есть подозрение, что за ней увивается сам Макк,

Бенони тряхнул головой.-- Это-де в Сирилунде не в диковинку; нечего и толковать.

А Свен, бледный, с дрожащими губами, стал рассказывать про свои подозрения. Раз утром он работал в саду, а Эллен была чем-то занята на верху в коридоре, и напевала, мурлыкала что-то. Вдруг Макк позвонил из своей горницы...

- Я себе работаю в саду и думаю: зачем бы ей напевать? Словно нарочно знать дает: вот я где! И она пошла к Макку и пробыла там несколько часов...

- Несколько часов? Ну, это уж совсем того... несуразно.

Свен остановился; ему самому стало ясно, что он хватил через край, и он постарался выразиться поточнее.

- Уж по крайней мере с полчаса или этак с четверть часа. Да это все едино! А дело-то в том, что пришла она от него такая вялая, и глаза у нея были совсем сонные. Я позвал ее и спросил, что она там делала? "Вытирала ему спину мокрым полотенцем",-- говорит, а сама отдувается. На это не нужно столько часов,-- говорю я. Или, может статься, я сказал полчаса, или четверть часа. Да эта все едино! Она больше ничего не сказала, только такая была вялая...

Бенони все взвесил и разсудил:-- Вот, что я скажу тебе, Свен: ты глупей, чем я думал. Она растирала ему спину, вот и измаялась, бедняжка!

Бенони говорил строго,-- ему так хотелось утешить Свена Дозорного.

- Вы так думаете, Гартвигсен? Я и сам полагал, да... Вы, пожалуй, не видали кровати Макка, на которую он их ловит? Я раз был у него в спальной,-- смазывал дверной замок. Вот так кровать! Под красным шелковым одеялом, и на колонках серебряные ангелы.

Бенони слыхал про четырех больших серебряных ангелов; они были уже старые и привезены откуда-то из-за границы. В прежнее время, еще при мадам Макк, эти ангелы стояли в парадной горнице, каждый на своей подставке, и держали в руках подсвечники со свечами. Но потом Макк взял да поставил их по углам своей кровати,-- он ничем не стеснялся.

- А шнурок от звонка висит над самой кроватью! Шнурок шелковый с серебром, а ручка красная, бархатная,

- Чудеса! - и Бенони вдруг задумался... И он бы, пожалуй, обзавелся таким звонком, ежели бы Роза... Но, ведь Роза!..

- Но я разболтался,-- прервал себя Свен, заметив меланхолию Бенони. Кроме того, у Свена уже немножко отлегло на сердце,-- ведь его шкипер находил Эллен невинной.-- Ах да,-- подхватил он, я еще не рассказал вам про учителя. Вы помните, я в сочельник вставил у него стеклышко... Ха-ха!

- Он заходил сюда?

- Еще бы! Совсем бешеный. Я предлагал ему спеть,-- не хочет; предлагал вынуть стекло,-- не хочет.

- Чего же он хочет?

- Притянуть меня. Гартвигсен, вы человек сильный,-- что мне делать?

Бенони ожил при этих словах и отечески ответил:-- Я поговорю с учителем.

- Он грозил, что пойдет прямо к новому адвокату Аренцену и доберется до меня на тинге.

"К Аренцену? К кистерскому Николаю? Да когда же тинг?" - Бенони подумал еще немножко и сказал с видом воротилы:-- Пусть и не пробует.

Он прошел мимо лавки и прочел в объявлении, что тинг состоится в Сирилунде 17-го. Оставалось, значит, всего два дня. В то время, как Бенони стоял и читал, к нему подошел лопарь Гильберт. Он успел побывать у винной стойки и теперь ухмылялся, очень довольный.

- Боррис! Боррис! - поздоровался лопарь. - А вам кланяется пасторская Роза.

Бенони так и впился в него глазами.

- У меня самые свежия новости; я с ней толковал вчера вечером,-- лукаво продолжал Гильберт.

- Да, вот чудеса! Хо-хо! Вы слыхали?

Бенони нетвердо ответил: - Нет.

- Она выходит за адвоката,-- докладывал Гильберт, ухмыляясь.

- Это я знаю,-- сказал Бенони.

- Она сказала: как треску сымут с сушильных площадок, так и свадьба наша.

- Она так и сказала?

- Я стоял с ней рядом, как вот с вами сейчас. Что,-- говорит,-- скажешь на это, Гильберт? Двенадцатого июня моя свадьба,-- говорит. И разсмеялась. Видно, страсть как рада!

Бенони оставил лопаря и пошел домой. В голове у него вихрем вертелось: всего два дня до тинга; закладную прочтут во всеуслышание и что тогда скажет Макк? Не захочет хлопотать за него перед Розой! Ну и пусть! Бог с ней, с Розой! Все равно она потеряна. Двенадцатого июня, когда треску снимут с площадок, её свадьба. Бенони надо привыкать к этой мысли и - Бог с ней, с Розой, еще раз! Не быть же ему таким ослом, про которого в библии говорится - как на нем все ездили.

На другое утро Бенони вышел из дому. Он все-таки решил зайти к писарю ленемана и взять свою закладную обратно. Нет, сегодня он уже не говорил себе: Бог с ней, с Розой, и не хотел раздражать Макка.

Но писарь ленемана еще зимой отослал закладную, и она давно уже находилась в руках уездного судьи. Бенони был сражен.

Тогда Бенони спросил: - А нельзя ли устроить так, чтобы закладную не читали на тинге? Я не хочу этого,-- прибавил он.-- Попытайтесь выручить бумагу; я уж поблагодарю вас.

облегчало Бенони его задачу миротворца, но он и не обмолвился об этом Свену, а просто с видом воротилы пообещал свою помощь. Так всегда орудовал Макк,-- загадочно-всесильный.

Разумеется, учитель по первому же слову Бенони пообещал взять обратно от Аренцена свою жалобу. Он просто погорячился; уж очень разсердил его этот бродяга, который заставил его жену и детей, да чуть ли и не его самого, поверить в проделки нечистой силы в ночь под Рождество!

Под конец Бенони сел в лодку и отправился к крайним шкерам - поразведать насчет сельдей.