Из "Фауста"
(Старая орфография)

Отрывокъ изъ 1-го действiя 1-й части.

О, счастливъ тотъ, кто веруетъ мечтамъ.

Что здесь спастись отъ заблужденья можно!

Не знаемъ мы того, что нужно намъ,

Что знаемъ мы - на деле невозможно.

Но пусть теперь отраднаго часа

Такiя мысли не смущаютъ.

Смотри: зарей зажглися небеса,

И хижины въ огне ея пылаютъ.

Она бежитъ отъ прожитаго дня,

За жизнью новой вдаль она стремится...

О, для чего нетъ крыльевъ у меня --

За ней. и все за ней носиться!..

Въ вечернiй светъ погружена,

Земля лежала-бъ подо мною:

Холмы озарены, въ долинахъ тишина,

Ручей бежитъ сребристой полосою.

Громады горъ ему уступятъ въ споре!..

Ужъ въ берегахъ вдали синеетъ море

Предъ взоромъ радостнымъ моимъ!

Но къ Западу склоняется царица,--

И новой страстью духъ наполненъ мой;

Я мчусь впередъ огнемъ ея упиться,

За мною ночь, и день передо мной;

Надъ мною небеса, и волны подъ ногами!

Прекрасный сонъ!.. а блескъ зари потухъ.

Увы, не суждено, чтобы крылатый духъ

Былъ одаренъ телесными крылами!

Но всякому зато врожденно

Стремиться пламенно впередъ,

Когда далеко вдохновенный

Намъ жаворонокъ песнь постъ

И, распростершись надъ соснами,

Орелъ на воздухе виситъ,

И надъ полями, надъ морями

Въ родимый край журавль летитъ.

Отрывокъ изъ Пролога.

Съ мiрами солнце съединяетъ

Свое хваленье за-одно.

И, съ громомъ шествуя, свершаетъ

Свой путь предписанный оно.

Источникъ силъ - къ нему воззренье!

Чья мысль постичь его могла?

Торжественны, какъ въ день творенья,

Непостижимыя дела.

И быстро, и быстрей, мелькая,

Кружится пышенъ мiръ земной;

Сменяется сiянье рая

Глубокой ночи темнотой.

Къ утесамъ море въ разъяреньи

Несетъ набегъ своей волны --

11 море и утесъ въ движеньи

Летящихъ сферъ увлечены.

И бури спорятъ и бушуютъ

То надъ землей, то надъ водой,--

И цепь, бушуя, образуютъ

Глубокихъ действiй межъ собой.

Предъ громомъ блещетъ разрушенье

Молнiеноснаго огня,--

Но чтутъ послы Твои теченье

Тобою созданнаго дня.

Источникъ силъ - одно воззренье!

Чья мысль постичь Тебя могла?

Торжественны, какъ въ день творенья,

Все дивныя Твои дела.

6 мая 1839.

Песнь Маргариты.

Ахъ, склони,

Многоскорбяшая,

Твой взоръ до горя моего!

Въ груди со сталью,

Глядишь на смерть ты сына своего;

Къ Отцу взираешь

И возсылаешь,

Страдая горько, вздохи за него.

Кто слышитъ,

Какъ пышетъ

Вся горемъ грудь отравлена;

Сердце здесь чего боится.

Что дрожитъ, къ чему стремится --

Знаешь ты, лишь ты одна!

Везде, куда ни иду я,--

Тоску, тоску, тоску я

Несу всегда съ собой;

Одна ли время трачу,

Я плачу, плачу, плачу;

Весь духъ истерзанъ мой!

Цветы передъ окошкомъ

Слезами улила,

Когда, поутру рано,

Какъ солнце, подымаясь.

Блеснуло мне въ окно,

Сидела ужъ, терзаясь,

Въ постели я давно.

Спаси меня: смерть и позоръ грозятъ

Ахъ, склони,

Многоскорбящая,

Къ моей печали милостивый взглядъ!

14 мая 1859.

* * *

Ручьи и потоки катятся свободно.

Упорные льды растопила весна,

И зеленью новой земля убрана;

Старухи-зимы все усилья безплодны,

И въ дикiя горы уходитъ она.

Оттуда споръ вновь начинаетъ, и вдругъ

Безсильную льдину съ утеса уронитъ,

Засыплетъ на мигъ зеленеющiй лугъ;

Но солнце повсюду все белое гонитъ;

Повсюду стремленье, все просится жить,

И если цветовъ на лугахъ не встречаетъ

Нарядныхъ людей за цветы принимаете

* * *

Оглянись - и съ высоты

Посмотри на городъ ты,

Какъ изъ темныхъ тамъ воротъ.

Шумя и пестрея, выходить народъ;

Всехъ дума весельемъ однимъ занята:

Празднуютъ Воскресенье Христа!

Сами воскресли они въ день веселый

Изъ душныхъ жилищъ, изъ домовъ, переходовъ,

Отъ узъ ремесла и работы тяжелой,

Отъ гнета ихъ низменныхъ кровель и сводовъ,

Изъ улицъ, давящихъ своей теснотою,

Изъ ночи таинственной храмовъ своихъ --

Смотри же, смотри, какъ толпа за толпою

Бежитъ средь садовъ и зеленыхъ полей,

Какъ река всей шириною --

Столько веселыхъ колеблетъ ладей.

Вотъ челнъ вверяется волнамъ.

Съ горы, я вижу, отдаленной

Цветныя платья блещутъ намъ.

Но гулъ растетъ сильнее вдвое,

Здесь всякiй радостно шумитъ,

Здесь человекъ я. здесь могу имъ быть.

[1839]