Из "Фауста"

Сердце ноет, сердце бьется!

Ах, покой мой навсегда

Улетел и не вернется

Никогда он, никогда!

Нету милого, нет и покоя;

Пуст и темен мне кажется свет,

Всюду веет лишь грустью одною,

Ни отрады, ни счастия нет.

Вся измучилась я, изстрадалась,

Тяготит меня бедный мой ум;

Голова у меня помешалась

От тяжолых, мучительных дум.

Сердце ноет, сердце бьется!

Ах, покой мой навсегда

Никогда он, никогда!

Я в окно-ли гляжу, иль из дома

Выхожу я наружу порой,--

Всюду вижу я образ знакомый,

Всюду вижу его пред собой.

О, как строен он, друг мой прекрасный!

Что за пламень сверкает в очах!

Как улыбочка зорькою ясной

Вечно светит на нежных устах!

Речь течет и журчит точно струи!

Как твердит он мне страстно: люблю,

Как пылают его поцелуи,

Как сжимает он руку мою!

Сердце ноет, сердце бьется!

Ах, покой мой навсегда

Улетел и не вернется

Никогда он, никогда!

Грудь пылает и рвется, тоскуя,

Очи жаждут его увидать!

Навсегда его здесь удержать,

К груди крепко его прижимая,

Свои очи тихонько сомкнуть,

И в объятьях его утопая,

Сном могильным навеки уснуть!

II.

Городская стена; в углублении образ Всескорбящей Богоматери, пред ним кружка с цветами.

О, дева пречистая, Ты, всескорбящая,

Склони на страданья мои

Свой взор утешительный, полный любви!

Ты, в сердце пронзенном все скорби носящая,

Страдания Сына распятого зрящая,--

За скорби его и за скорби свои

Вздыхая, к Отцу ты взираешь,

Ты страждущим всем помогаешь,

Склони-же свой взор на страданья мои!

Все сердце сгорело мое и какою

Печалью я тайной, гнетущей полна.

О чем я молюсь и чего я желаю,

Как сердцем я тяжко и много страдаю,

Лишь ты, о пречистая, знаешь одна!

О, знает-ли кто, что куда ни пойду я,

Тоску, как змею подколодную, злую,

Как тень, я ношу за собой!

Когда-же, порою, останусь одна я,

Все сердце мое изорвется, страдая,

Из глаз-же слезинки одна за другой

Бегут неустанной, горячей струей.

И эти цветы мои очи кропили,

На них еще слезы мои не остыли.

Сегодня поутру, когда их рвала я

В тоске безпощадной, все стеклы окна

И эти цветы облила я.

Мне нет ни покоя, ни счастья, ни сна!

И нынче разсвет меня видел не спящею,

Ах, смерть мне страшна, но страшнее позор!

О Ты! пред престолом господним стоящая,

Ко мне обрати утешительный взор!

III.

Собор.

О, Гретхен, вспомни, как бывало

Ты, непорочна и чиста,

Здесь, в храме Божием, стояла

И у подножия креста

Молитвы теплые шептала!

Тогда в душе твоей младой

Лишь только дух животворящий

Царил, незримый и всезрящий,

Да детских грез невинный рой.

А нынче?... Где разсудок твой?

Какое злое преступленье

Легло на совесть страшной тенью?

О ком молиться ты пришла?

Что в ранний гроб ты вовлекла

Своим стыдом, виной ужасной?

Чьей кровью твой позор облит?

И что под сердцем за движенье?

Что там трепещет, что лежит

И что душе твоей сулит

В грядущем горе и мученье?

О, горе, горе! Если-б я

Могла от мыслей этих скрыться!

Оне везде следят меня

И не дают на миг забыться!

Dies игае, dies ilia

Solvet saeclum in favilla.

Ты слышишь, Гретхен? Как труба

Гремит гнев Божий над тобою!

Дрожат, разверзлися гроба,

Душа проснудася твоя,

Возстав из пепла для страданья,

Для мук, для вечного огня!

О, тяжело! В груди дыханье

Сперлось... Не в силах я дышать...

Мне этот звук дышать мешает,

От пенья сердце замирает...

О, как отсюда убежать!

Iudex ergo cum sedebit,

Quidquid latet, adparebit,

Nil inultum remanebit.

Меня теснят колоны эти,

Свод обрушается, гремит...

В глазах мутится... грудь горит...

На воздух! Душно!

Скройся! Стыд

И грех не может быть сокрыт.

Как?.. Душно? Темно?.. Горе, горе!

Quid sum miser tunc dicturus?

Quem patronum rogaturus?

Cum vix Justus sit securus?

О, Гретхен! С гневом в светлом взоре

Святые лик пречистый свой

На век от грешной отвращают

И над твоею головой

Руки своей не простирают.

О, горе, горе над тобой!

Quid sum miser tunc dicturus?

Соседка, ваш флакон!

(Падает без чувств).

Как страшно, тяжко мне!... Душа моя полна

Какой-то грустью безпощадной...

Так вот, в какой темнице смрадной

Томится бедная она!..

Она, прекрасное, невинное созданье,

За пылкую любовь купившая страданье,

И грешная лишь тем, что друга избрала,

Что жизнь свою ему и душу отдала...

Вперед!.. Иль трусишь ты? Страшит тебя свиданье,

Когда ей каждый миг смерть близит и зовет!

Прочь, страх пустой! Вперед, вперед!

Злая мать - развратница

Дочь свою замучила,

А отец безжалостный

А сестра в могилушку

Мои кости спрятала,

И с тех пор я птичкою

Стала перелетною!..

Над могилкою своею

Я порхаю, щебечу,

И летаю где хочу...

У ней и думы нет, что друг её любимый,

Так близок от нея, что он здесь у дверей,

И слышит тяжкий стон души её, томимой

Страданьем и тоской, и звук её цепей.

Кто там? шаги... Идут убийцы,

Идут за мною палачи!...

Ах, смерть в груди моей!

Молчи!

Когда не камень ты, то сжалься!

Голос твой

Разбудит стражу!.. тс!..

Иль мало мне мученья?

Зачем-же ты пришел полночною порой?

Кем власть тебе дана над жизнью молодой?

О, если есть в тебе хоть капля сожаленья,

То сжалься, сжалься надо мной!

Не убивай меня, - хоть только до разсвета!

Уйди, уйди, палач! дай жизнью подышать...

Мне жизнь так дорога... С зарей приди опять,

Возьми меня тогда... Послушай, в эти лета

Ведь рано умирать!...

Я хороша была, краса меня сгубила;

Был друг, - уж нет его! холодною рукой

Сорвал, на век сорвал... Как я его любила!

О, не тащи меня, оставь, ты мне чужой!

Иль мало слез моих и пламенных молений?

Иль сердцу твоему не сродно сожаленье?

Взгляни, я в прахе пред тобой!

О, как мне тяжело...

Над мной ты властелин,

Я отдаюсь тебе, но только, ради Бога,

Дай мне дитя мое, хотя на миг один,

Лишь грудью покормить немного,

Лишь раз поцаловать... Она была со мной,

Но злые палачи ее здесь увидали

И бедное дитя от матери отняли;

Потом сказали мне, что я своей рукой

Ее...

Об чем-же я с тобою говорила?

Да, будто-бы сама малютку я убила!

О, как-же злы они! Ужели мало было

Слыхала сказку я: такой конец у ней;

Ее давно мне говорили...

Да разве про меня, скажи, ее сложили?

Молю тебя, пойдем! От казни и цепей

Тебя спасу я...

О, скорей,

Скорее падай на колена,

И имя Бога призывай!

Ты видишь, там, за дверью, тени,

Ты слышишь хохот, свист и лай?

О, страшно мне!.. Смола сверкает...

Молись, палач! Кипит весь ад!

Там демон землю прорывает,

Идет сюда сквозь мрак и смрад!

Что слышу я?.. Откуда эти звуки?..

То голос друга был... Но где-же, где же он?

Он вмиг мне изцелил всю скорбь мою и муки...

Да! да! Я слышала сквозь свист и лай и стон...

Теперь свободна я! К нему, к нему скорее,

К груди его прижать... Он Гретхен называл!

Вон там, у двери, он средь демонов стоял,

Но голос был его всех кликов их звучнее...

От этого звука тоска унялась,

Уста мои жаждут его поцелуя...

Но где-же он, где-же! Его не найду я...

О, друг, отзовись, отзовись еще раз!

Я здесь, с тобою я...

Друг милый, друг прекрасный,

И счастье и любовь, и смелою рукой

Разбил ты дверь тюрьмы ужасной!

Упали цепи в прах, тобой я спасена!

Теперь на век ты мой! Давно тебя ждала я,

И ночи целые без сна

Просиживала я, все о тебе мечтая...

И ты пришел, ты мой!.. о, как счастлива я!

В тебе вся жизнь моя и вся моя отрада!

Смотри, вот место то, где встретила тебя

Я - помнишь - в первый раз; а вот решотка сада,

Где часто с Маргаритою вдвоем

Тебя мы ждали вечерком...

Пойдем-же, милая, пойдем скорей отсюда.

О, нет, останься, не ходи,

И здесь мне хорошо. Куда-же нам идти?

Спасти тебя...

Уста твои

Как камень холодны... Ужели

Ты прежнее забыл, когда они горели

Жарчее пламени, когда своей любви

Не знал пределов ты, лицо мои и плечи

Лобзаньями палил; когда своих очей

Ты не сводил с меня, и пламенные речи

И клятвы мне шептал, прижав к груди своей?

Ужель забыто все? Давно-ли мы разстались,

А уж из памяти и клятвы и мечты,

Как листья по ветру, умчались,

И жаркая любовь поблекла, как цветы

Поблекли на поле... О, нет, все тот-же ты!

Цалуй меня сильней, прильни ко мне, мой милый,

Прижмись к моей груди своею головой...

Ты дышешь на меня; могилой и тоской!..

Бедняжка, у тебя один на свете белом,

Один был только друг, и тот мне изменил!

Нет, ты не Генрих, нет! Он так меня любил,

Он весь был мой, душой и телом;

А ты... нет, ты - не он!

Уйдем, уйдем скорей!

Поверь мне, та-же страсть горит в душе моей...

Но точно-ль ты со мной? Скажи мне, ты-ли это?

Да, да! Иди-жь за мной; до света

Должны бежать мы...

Погоди!

Ты цепь мою разбил, ты вновь меня цалуешь,

Но ты... ты знаешь-ли, кого ты жмешь к груди,

Кому свободу ты даруешь?

Мой ангел, близок день; иди, или за мной!

Я мать родимую убила,

На век засыпала землей,

Я дочь родную утопила!..

Твоя ведь дочь была... Но точно-ли она --

Твоя?.. Как? Ты - отец?.. Постой, ты не виденье?

Дай руку мне свою, разсей мои сомненья...

Да, да, твоя рука... но как она влажна!

О, боже, кровь на ней... краснеет кровь родная!

Обмой ее, обмой... Зачем-же снова в ней

Ты держишь этот нож? Спрячь, спрячь его скорей!

Молчи! Не мучь меня, былое вспоминая;

Иль смерти хочешь ты моей?

Нет, умирать тебе не надо!

О, милый мой, живи. В тебе моя отрада...

Ты очень нужен мне: встань завтра ты с зарей,

Для матери одну, а брату - рядом с нею;

От них поодаль, встороне,

Не слишком далеко, готовь могилу мне

И положи меня... с малюткою моею.

Пусть одиноко с ней заснем мы в тишине.

Но слушай, сам ты не ложись

Со мною рядом, нет... Ах, дни те унеслись,

Когда, счастливая, бывало

Я ночи целые мечтала

С тобою вместе жить и вместе умереть!

Теперь ты страшен мне, и я тебя пугаюсь,

И все сдается мне, что тщетно прижимаюсь

К тебе, что мне твоей души не разогреть;

Что стал ты холоден, что ты со мной скучаешь...

А ты - все тот-же; ты - как был со мной всегда,

И также ты меня цалуешь и ласкаешь!..

Ну, следуй-же за мной!

На волю, милая...

Так, стало-быть, в могилу?..

Пойдем, пойдем скорей! О, как-бы скоро в ней

Навек заснула я, все горести забыла!

Как тихо стало-бы тогда в душе моей...

Но дальше ни на шаг: и то уж я устала!

Довольно я жила, довольно я страдала...

Куда-же ты идешь? Останься, не ходи,

Не покидай меня! Ведь мне нельзя с тобою...

Не бойся, милая, не бойся! впереди

Открыто все тебе; за этою стеною

Тебя свобода ждет...

Свобода! Что нам в ней!

Ведь судьи есть везде; куда от них нам скрыться,

Куда нам убежать от зорких их очей?

Христовым именем с калеками просить,

Укоры страшные на совести носить

И света божьяго стыдиться!..

Нет, мне не убежать... все заперто пред мной

И стерегут меня...

А, если так, я сам с тобой

Останусь здесь...

О, ради Бога,

Дитя родное

Скорей спасай!

Все вдаль дорогой,

Что под горою,

Ступай, ступай!

Там, недалеко,

В волнах ручья,

Там, где глубоко,

Твое дитя...

Она плескает,

Жива она!

Спаси ребенка...

Уж накрывает

Его волна...

Вот, вот... сюда! Скорей хватай!

Спасай-же дочь свою, спасай!

Опомнись, милая, опомнись, дай мне руки!

Смотри, темницы дверь давно отворена;

Ведь только шаг один, - и от цепей и муки,

Из рук твоих убийц ты будешь спасена.

Как хочется скорей пройти мне эту гору...

Пустынно все кругом, нигде отрады взору;

Дрожит моя душа и гнутся до земли

Колена... Видишь там, вдали,

На голом камне призрак белый?

Мать мертвая моя на камне том сидит...

Кивая головой, от сна отяжелелой...

Смотри, как пристально на нас она глядит,

Ресницей не моргнет... Ужасней темной ночи

Её недвижимые очи,

И светят, точно два стекла...

Как долго спит она... И прежде так бывало!

Ты помнишь-ли, для нас всегда она спала,

И не видала, не слыхала,

Как я тебя тогда ласкала, обнимала...

Пора счастливая, зачем она прошла!

Когда ты так глуха ко всем моим моленьям,

Тебя я силою возьму...

Прочь руки, прочь... пусти меня! К чему

Ты хочешь заставлять насильным принужденьем!

О, не тащи меня; мне больно... Что могла,

Я все ведь делала...

Пойдем, пойдем! Проходит мгла,

Луч утренней зари на небе уж блистает.

Да, да, сверкает, гонит тень

Разсвет блестящею зарею,

День свадьбы настает, последний, страшный день!..

Сегодня суждено венчаться мне с тобою!..

Но ты не говори, что снова цаловал

Меня как прежде ты, что вновь со мною вместе

Ты эту ночь провел... не то - беда невесте!..

Куда-ж венок с меня упал?..

Как зашумели там... великий час настал!

Бегут на площадь все, бегут ко мне на встречу,

Везде, со всех сторон волнуется толпа...

"Вот, вот невеста"! Смолкли речи,

Лишь колокол гудит, как в судный день труба...

О, господи! За что-ж они меня схватили?

Куда они меня так грозно потащили?..

Напрасны все мольбы мои,

Вот привели меня, толкают, вяжут руки...

На плаху бросили и прочь все отошли.

Все стихло вмиг... везде молчанье...

Вот поднялся топор, блеснув над головой...

Вздрогнула вся толпа, в груди теснит дыханье...

И мир стал тих, как гроб немой.

О, тяжко, тяжко мне!

Ко мне! Сюда идите!

Иль вы сгубить себя хотите

Своей любовной чепухой?

Уж из порожняго в пустое

Переливать довольно вам,

Нельзя здесь быть моим коням;

Они дрожат перед зарею.

Так страшно возникает

И руки простирает?

Что надо здесь ему?

О, наше место свято!

Прочь от меня, проклятый!..

О, Генрих, это он

Сюда пришел за мной!

Гони-же вон его, гони скорее вон!

Не бойся, здесь я! Я с тобою...

О, боже, с молитвой к тебе прибегаю,

Я грешную душу на суд твой вручаю!

Бежим! Она своей мольбой

Беду зовет на нас! За мной!..

О, боже, молитва моя

Безгрешна, чиста; не отвергни меня,

Вы, мира хранители,

Греха искупители,

Вы, божии силы,

В святую семью

Примите с любовью вы душу мою!..

Прочь, Генрих, страшен ты!

Она осуждена!

Она Всевышним спасена!

Ко мне! За мною! (Увлекает Фауста).

Генрих! Генрих!..