Автор: | Гёте И. В. |
Категория: | Поэма |
МЕЛЬПОМЕНА
ГЕРМАН И ДОРОТЕЯ
Вот и пошли они тропкой навстречу закатному солнцу, |
Что в облака грозовые упряталось и временами, |
В дымке неясной сквозя, то сбоку, то сзади бросало |
Редкий свой луч, озаряя поля зловещим сияньем. |
«Только бы, - молвил Герман, - грозою с градом и ливнем |
Буря не разрешилась, - ведь жатва поспела на славу!» |
Оба они любовались высокой волнистою рожью, |
Им достававшей до плеч, хоть шедшие рослыми были. |
Верному спутнику тихо сказала тогда Доротея: |
«Добрый мой друг, кому я, по счастью, обязана ныне |
Хлебом и кровом, - меж тем как изгнанников ждет непогода,- |
Прежде всего расскажите о нраве родителей ваших, |
Коим усердно служить я готова, сил не жалея. |
Кто господина узнал, угодить ему легче сумеет, |
Приноровляясь к тому, что всего превыше он ценит, |
С чем его разум и сердце сроднились за долгие годы,- |
Как же мне сделаться, друг мой, родителям вашим угодной?» |
«Правильно ты поступаешь, достойная девушка, если |
Заблаговременно хочешь узнать родителей норов. |
К слову сказать, и поныне отцу угодить я не в силах, |
Даром что в доме его, как в своем, тружусь неустанно, |
Только и знаю: с зари до зари виноградник да поле… |
Матери я угождаю, и, добрая, мне благодарна, |
Так же и ты ей казаться отличной девушкой будешь, |
Ежели, как за своим добром, за домом присмотришь. |
Батюшка мой не таков, - подавай ему внешнего лоску! |
Славная девушка, ты не подумай, что я бессердечен, |
При посторонней открыто родного отца упрекая, |
Но уверяю тебя, что впервой столь дерзкие речи |
С губ, не привыкших злословить, сорвавшись, нынче слетели, |
Ибо в душе у меня пробудить ты сумела доверье. |
Добрый отец мой склонен к известной красивости в жизни, |
Требует он и любви, и почтенья сугубого также, |
Он-то и худшим слугой доволен останется, если |
Этот к нему подольстится, а к лучшему будет придирчив». |
Радостно девушка тут отвечала, невольно удвоив |
«Право, надеюсь, что мне угодить им обоим удастся, |
Нравом своим точь-в-точь похожу на матушку вашу, |
Ну, а манер утонченность мне сызмала вовсе не диво. |
Наши соседи, французы, еще недавно учтивость |
Ставили выше всего. Дворянин, мещанин и крестьянин |
Ею владели, стараясь другим внушить ее тоже. |
Так повелось потом и у немцев, что малые дети |
Утром родителям ручки целуют и делают книксен |
«С добрым приветом» и день свой проводят столь же пристойно. |
Всем, чему научилась, к чему сызмальства привыкла, |
Я старику угождать от чистого сердца готова. |
Но у кого я спрошу, как должна обходиться с тобою, |
Кто, унаследовав дом, полновластным хозяином станет?» |
Девушка смолкла. Они подошли тем временем к груше. |
Полного месяца диск засиял на стемневшем востоке. |
Ночь приближалась. Погасло последнее пламя заката. |
Перед глазами у них, отделяясь резко, лежали |
Полосы ясного света и сумерек черные тени. |
Дружеский этот вопрос с удовольствием Герман услышал, |
Бывшем только недавно свидетелем тайной обиды. |
Тут на скамью присесть потянуло обоих, и Герман |
Милую за руку взял и сказал ей проникновенно: |
«Сердцу внемли своему и веленью его повинуйся!» |
Больше не смел говорить он, хоть благоприятной минута |
Для объясненья казалась. И «нет» он услышать боялся, |
И золотое колечко на пальце также смущало. |
Так вот они и сидели в молчанье друг подле друга. |
Молвила девушка вдруг: «Поглядите, как льется спокойно |
Месяца полного свет, - словно день, он ясен и ярок. |
Четко я в городе дальнем дворы и дома различаю. |
Вон и окно под крышей, в нем каждое стеклышко видно». |
«То, что ты видишь вдали, - обходительный юноша молвил,- |
Это наш дом, куда привести тебя собираюсь. |
Ну, а под крышей окно от моей комнатушки. Быть может, |
Станет она твоей. Ведь такая в дому перемена. |
Это пажити наши, - заутро жатва начнется, |
Здесь отдыхать мы будем, - не правда ль, прекрасное место? |
Но поспешим пройти виноградник и сад, погляди-ка, |
Туча большая заходит, - вот-вот в ней сокроется месяц». |
Встали они со скамейки и в поле спустились, шагая |
Вдоль колосящейся ржи, наслаждаясь прозрачностью ночи, |
И, в виноградник вступив, в темноту окунулись густую. |
Вниз он повел ее по нетесаным плитам, лежавшим |
В виде неровных ступеней вдоль крытой садовой аллеи. |
Медленно шла Доротея, ему на плечо опираясь. |
Призрачным светом луна сквозь листву пробиралась за ними, |
Тут надвинулась туча, обоих мраком окутав. |
Девушке быть опорой надежной Герман старался, |
Но, по ступенькам грубым идя тропой незнакомой, |
Вдруг оступилась она и, ногу свихнув, пошатнулась. |
Мигом догадливый парень раскинул руки и ловко |
Милую перехватил, заключив осторожно в объятья. |
Грудь касалась груди, и щека к щеке прикасалась. |
Он изваяньем застыл, своему воспротивясь желанью. |
Не прижимал ее крепче, а только удерживал тяжесть. |
Чувствовал ношу свою дорогую, - биенье сердца |
И аромат, исходивший из уст, в лицо ему веял,- |
Все же, скрывая боль, Доротея шутливо сказала: |
«Это недобрый знак, - говорят бывалые люди,- |
Если оступишься ты перед самым порогом жилища. |
Правду сказать, для себя я получше приметы желаю. |
Ты в представленье отца неудачным хозяином будешь». |