Илиада (отрывок, песни 1-9).
Песнь четвертая.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Илиада (отрывок, песни 1-9). Песнь четвертая. (старая орфография)

ПЕСНЬ ЧЕТВЕРТАЯ.

          Меж тем в Зевесовых чертогах позлащенных

          Седяще лик богов безсмертных и блаженных,

          Святейшими усты творит благий совегь.

          Друг другу сладкий сок безсмертные подносят

          И пить из чаш златых миролюбиво просят,

          На Трою низводя пресветлый взор очес.

          Но се язвительным языком царь небес

          Отверз свои уста сравнительно вещая;

          "Здесь две богини суть, которых щит покров

          "Для Менелаева пути всегда готов;

          "Юнона в Аргосе отличной жертвой чтима,

          "И в Алалкомене Афина возносила;

          "Но днесь оне с высот на брань спокойно зрят,

          "И помощь ниспослать любимцу не спешат;

          "Венера, вопреки имуща нежны взгляды,

          "Носяща на устах улыбки и отрады,

          "С Паридом шествует по всем его стезям,

          "Коснутися претит к груди его стрелам.

          "В сей час, когда уже он в ад стремился гладной,

          "Исторгнула его еще от смерти хдадной.

          "Но впрочем, Менелай победою почтен;

          "Составим убо мы совет о сем священ.

          "Еще ль в народах сих воздвигнем брань плачевну,

          "Иль мирным дружеством прервем их злобу гневну?

          "Коль мира хощете, и аз благоволю

          "И града пышного мечем не потреблю;

          "И будет Менелай с Еленою в Элладе."

          Он рек; и гнев кипит в Юноне и Палладе;

          Оне, друг друга близ сидя среди богов,

          На пагубу Троян устроевали ков.

          Минерва ярости своей не изъяоняет,

          Юнона вопреки свирепостью горя,

          Отверзла гневные уста против царя;

          "Ты что вещаешь днесь, супруг немилосердый?"

          "Как! хочешь ты мой труд, намерения тверды,

          "И все усиiiя в ничто преобратить?

          "Ахейски племена я, тщася ополчить

          "Приаму и его исчадиям к паденью,

          "Себя, коней моих, подвергнула томленью;

          "Твори угодная намереньям твоим,

          "Но мы согласием того не подтвердим."
 

          Со стоном ей изрек царь туч громоносящих:

          "Приам со чадами каких боиезней вящших,

          "Виновник бысть тебе, для коих в мрачный дал

          "Низвергнуть тщишься ты высок его престол?

          "Коль вшедши в Илион, царя и царско племя,

          "И прочих всех Троян стеснив под тяжко бремя,

          "Расторгнешь, кровью их свою насытишь грудь:

          "Тогда, я мню, тогда скончаешь гневный путь.

          "В их пепле огнь твоих свирепствий погребется:

          "Лети с небес; твори к чему твой дух несется,

          "Да не впоследок нам, жестокая с тобой

          "Непримиримою сей будет спор враждой;

          "Реку тебе, а ты храни мое вещанье:

          "Коль восхощу и я

          "Град некий, ревностно тобой храним, стрегом,

          "Не воспящай тогда мой гнев, мой ярый гром.

          "Болезнуя, твоей я предал воле Трою,

          "Зане из всех градов под звездной высотою,

          "На кои мещет луч златый Гиперион;

          "Благоприятней мне священный Илион,

          "И паче всех моей любви, моей защиты

          "Достоин царь Приам Трояне знамениты:

          "Во Трое тучных жертв всегда мой полон храм,

          "Течет вино мне в честь; курится фимиам.

          "Еще чего желать? се то, чем земнородны

          "Нас должны чествовать и быт блаоугодны,
 

          Юнона же в ответ: "о, царь небес! внемли:

          "Я паче всех люблю три града на земли.

          "Мицены, и Аргос, и Спарту вознесенну,

          "Низвергни их, когда твой гнев и месть возженну

          "Несчастны привлекут на жителей своих,

          "Не буду защищать и сетовать о них:

          "И еслиб, оскорбясь, спасать их восхотела,

          "Конечно бы себя посрамлену узрела,

          "3ане ты крепостю превыше всех богов:

          "Превыше, но моих толь ревностных трудов

          "Не должен ты лишать награды справедливой,

          "Богиня бо и я; и род мой род счастливой

          "От чресл единого с тобой отца истек;

          "Отличной славы в блеск Сатур меня облек;

          "И в сонме всех богинь возвысил честью вящшей,

          "Как сродно дщерь свою, и как, о, царь гремящей,

          "Супругу и сестру владеющого всем:

          "Престанем убо мы пылать вражды огнем

          "И удовольствие друг другу да окажем,

          "Чрез то безсмертных всех к покорности обяжем.

          "И так Минерве рцы, о мне благрволя,

          "Да ниспустясь с высот в пергамския поля,

          "Возжеть Троян прервать со клятвой мир священной,

          "И Греков раздражить рукою ополченной,
 

          Рекла, на глас её Зевес благоволил

          И речь крылатую к Минерве устремил:

          "Лети мгновенно в дол и мудростью своею

          "Дарданцов поощри, да рушат клятвы лжею,

          "Кроваву предначнут с Ахейцами вражду."

          Умолк; и мщения Мивервина брозду

          Еще послабил он приязнью глагола;

          Она летит с холмов от отчества престола.

          Зевесом послана в предивный некий знак

          Пловцам, иль воинствам среди полей стоящим,

          Эфира по зыбям стремясь путем блестящим,

          И в воздух пав густой от легкости своей

          Таков был вид сея и быстрый путь богини,

          Слетевшей от небес в пергамския равнины

          И устремившейся меж воинств обоих.

          Народы зрят сие и страх объемлет их,

          "Иль паки огнь войны ужасной воспылает,

          "Иль нас согласия лучами озарит:

          "Сын Кронов, что в своих сокровищах хранит

          "И мир и грозну брань для рода смертных, бренных."

          Минерва же в полки дардански устремясь,

          И Лаодока в вид уже преобразясь,

          Что в свет произведен прехрабрым Антенором,

          Старается снискать меж ратным их собором

          От Ликаонлил чресл рожденного на свет.

          И се узрев его, стояща меж полками,

          Что с ним пришли от Стран, где чистыми струями

          Эзепу суждено со скротостию течь;

          "Великого отца о, Сын великодушен!

          "Совету моему быть хощешь ли послушен;

          "Чтоб Менелаеву пронзить стрелою грудь.

          "Стрелой, за коей смерть летит неложно в путь?

          "От граждан почести, хвалы и плески звучны

          "Приимешь ты во мзде, в твой век благополучный,

          "И паче князь Парид щедротою своей

          "Потщится наградить тебя за подвиг сей;

          "Узрев, что враг его твоей стрелою гневной

          "Сражен, возносится на сруб многоплачевной;

          "Дерзай и твердый лук немедля наляцай,

          "Меж тем Ликийскому ты Фебу обещай

          "Во Зелии закласть сто агнцов первородных,

          "Как будешь во своих странах ты многоплодных,

          "Да им направится в полет твоя стрела.
 

          Так рекши; будто к желанью привлекла,

          Он чудный лук берет и крепостию верный,

          Соделанный из рог быстротекущей серны,

          Котору прежде он со каменной скалы

          И вспять ее хребтом на камни сверг жестоки,

          В пять стоп и ровно в длань рога её высоки.

          Художник тщательно очистив, уяснив,

          И златом их концы блестящим обложив,

          Сей убо лук тогда востягши тетивою,

          На землю положил и долу сам приник;

          Простер над ним щиты его клевретов лик,

          Да не ахейскя рать, то видя, в брань прострется,

          Открыв герой калчан и взял стрелу одну

          Пернату, быструю и тяжких зол вину,

          На крепку тетиву немедля поставияет

          И первородных он сто агнцов обещает,

          Заклать для Феба; в знак победы над врагом;

          Посем стрелы конец тупый с струной воловой

          Перстами взяв, влечет к груди своей суровой,

          От сильных мышц в кольце лук твердый совлекло,

          Пустил, трясется лук, звучит, и страшны свисты

          Нося прегрозна трость, летит чрез воздух чистый,

          Стараясь средь врагов обресть желанный лов;

          Но щит, о Менелай! Небес тебе готов;

          Сдержала быстру трость, несущу смерть с собою,

          Геройска тела в глубь вонзиться ей претя.

          Так мать, на лоне зря уснувшее дитя.

          Да жалом их его покой не прекратится.

          На пугвицы златы, чем пояс был скреплен,

          И где кольчужный край на край другой взложен,

          Богиня отвлекла стрелы полет пернатый;

          Посем и медный пласт воинских твердость тел,

          Преграду яростных, и сей подобных стрел

          Пресекло, но уже ослабло, истощилось,

          И с легкостию в плоть геройскую вонзилось.

          Каков является слоновой кости цвет,

          Когда ее жена, живущая в Карии,

          Или во радостных пределах Меонии.

          Изящным багрецом, искусно упоит,

          И кою тщательно сокрыв в свои чертоги,

          Блюдет, хоть всадники её желают многи,

          Блюдет для славного иль князя, иль царя,

          Такими зрелися, о, вождь непобежденный!

          И лядвия твои и пяты обагренны.

          Сотрясся трепетом, зря кровь Агамемнон,

          Сам храбрый Менелай стремит от сердца стон;

          Со древом скреплено, мужам в терзанье слезно,

          Зазубры острые еще вне тела суть,

          Во благодушие облек геройску грудь.

          Державный вождь вождей прияв его за руку,

          В сем весь собор мужей последовал ему,

          Стремит печальну речь ко брату своему:
 

          "Се тако я с врагом завет поставил твердый

          "На"пагубу тебе, и рок немилосердый!

          "Един за Греков мной ты в подвиг ополчен,

          "Един от всех Троян коварно поражнен;

          "Не льстят враги себе, ни ангчей кровь гортани,

          "Ни в знамя верности друг другу данны длани,

          "Ни излияния, ни клятва, ни обет,

          "Клянусь тебе, вотще отнюдь не претечет:

          "Высокоцарствуяй с незыблемого трона,

          "Хотя не мстит еще рушителям закона,

          "Но после плод своих злодейств они покинут,

          "Они, и чада их, и жены в прах падут;

          "Уже я духом зрю грядуще оно время,

          "Когда Приам своих твердынь под тяжко бремя

          "С народом, с чадами низвергнется мечем,

          "Сам грома царь с высот в отмщении своем

          "Эгидом потрясет, карая злых коварство;

          "Разженной молнией истнит Приамле царство.

          "Сие не ложно все, но, о, дражайший брат!

          "Сколь тяжко буду я печалию объят,

          "Погибшу-здесь тебе и сшедшу к теням ада!

          "Посрамлен возвращусь от стен враждебна града.

          "Уже восхощет кто тогда карать Троян?

          "Влиется в каждого желанье отчих стран;

          "Чрез бегство мы свое победой их прославим,

          "И Леды дщерь в стенах Приамовых оставим;

          "Твой прах почиет в сей противничей стране,

          "Где некий из Троян, ругаясь гордо мне,

          "И твой несчастный гроб ногами попирая,

          "О, если бы, речет, везде подобно злая

          "Ахейских вождь вождей сретал в своих путех,

          "И флота страшного имел такой успех,

          "Каким он награжден на злачном поле Трои!

          "О, коль поспешно он с безтрепетными вои

          " На праздных кораблях в Ахаию утек

          "И Менелая нам оставил в дар на-век!

          "Се тако враг речет. Но пусть земною бездной

          "Я буду поглощен во оный случаи слезной.
 

          "Ты в бодрость облекись, рек брату Менелай:

          "Мужайся, страхом рать ахейску не смущай:

          "Не смертна язва мне дана стремою вредной,

          "Мой пояс и броня и пласг на теме медной

          "Пагубоносное сдержали острие.
 

          "Да будет истинно, да будет так сие!

          Ответствует ему Агамемнон державный;

          "Но язву некосна да узрит врач преславный,

          "И мазть потребну к ней потщится приложить,

          "Могущую твое страданье утолить.
 

          Посем к Талтивию обрящися мгновенно:

          "Гряди, он рек, спеши, лети неутомленно,

          "Да Махаон, что в свет Асклипием рожден,

          "Искусный врач тобой к нам будет приглашен

          "На помощь моему скорбящу ныне брату,

          "Имущему стрелу в своих чреслех пернату,

          "Ликийскою или троянскою рукой

          "Пущенну к славе им, а Грекам к скорби злой."
 

          Умолк: веление исполнить вестник тщится,

          И чтоб врача обресть, повсюду мещет взор:

          Се зрит его и с ним его мужей собор

          Из Трикки злачные пришедших к Илиону:

          Узрел, приближился, воззвал ко Махаону:
 

          "О, сын Асклипиев, любезный толь судьбе!

          "Спеши: сам вождь вождей зовет тебя к себе

          "На помощь своему скорбящу ныне брату,

          "Имущему стрелу в своих чреслех пернату,

          "Ликийскою или троянскою рукой

          "Пущенну в радость им,а Грекам к скорби злой.
 

          Скончал. Ужасся врач и духом возмутился;

          Он быстрою стопой к Атридам устремился,

          Достиг, и зря среди собравшихся вождей

          Еще стоящого во крепости своей

          Спешит врачебные подать ему отрады,

          Зловредную стрелу из пояса влечет;

          Но древо, преломясь, руке во след течет:

          Осталось острие, о ужас! неизъято;

          Врач пояс и броню и медный пласт отъял,

          И рану обозрев, кровь черну изсосал,

          Целительный состав рука его послушна

          На язву излила героя крепкодушна

          Хироном изучен Асклипий в юных днех.
 

          Скорбящим тако им вкруг бодра Менелая,

          Враги подвиглись в брань, щитами потрясая;

          Ахейцы, видя злость, отмщением дышат,

          Атрид, началовождь, пылая новым жаром,

          Не дремлет, не коснит, но мужества ударом

          Спешит разить Троян клятвопреступну грудь,

          И ободрять своих тещи в прехвальный нуть.

          Он Эвримедону, искусному вознице

          Препоруча коней, ему со властью рек,

          Да будет от него в пути он недалек;

          Дабы, утруждшися, хотя чрез сонмы бранны,

          Слуга покорствует; безстрашный же Атрид

          Обходит рать свою, и коих в оной зрит

          В расположении на грозный бой готовом,

          Таких бодрит еще благоприветным словом:
 

          "О, Греки! свойственну являйте храбрость вам,

          "Мужайтесь, бодрствуйте, несите страх врагам:

          "Клятвопреступникам Зевес не покровитель,

          "Он бог отмщения, он злых путей губител.

          "Тела, разрушших днесь священнейший обет,

          "Несытых вранов сонм расторгнет и пожрет.

          "А мы, низвергнув град, их жен и чад любезных,

          "Немедля повлечем в Элладу в узах слезных.
 

          Но всех, коснящих стать против троянских сил,

          Он грозной речию со гневом поносил:
 

          "Что се, несчастные! иль стыд от вас сокрылся,

          "И славы блеск во мглу боязни погрузился?
 

          "Достойны жертвой быть враждебных вы мечей!

          "Унынием сердец и слабостью своей

          "Подобны вы младым еленям безутешным,

          "Что чрез поля бежав стремлением поспешным,

          "У утомясь, стоят, едва уже дыша;

          "Такая бодрость в вас, такая в вас душа!

          "Иль хощете, чтоб враг при кораблах на бреге

          "Разил вас в тыл мечем, в постыдном вашем беге?

          "Иль мните, что Зевес покроет вас щитом

          "И отженет от вас дарданска гнева гром?"
 

          С властью так вещал ахейских вождь героев,

          И вдаль спеша, достиг он храбрых критских строев.

          Вооружаются они против врагов;

          Столь силен, бодр как вепрь, живущ между лесами,

          Заемлет первый ряд с отличными мужами,

          Последне воинство предводит Мерион.

          Их ревность такову хваля Агамемнон,

          Благоприятну речь простер к Идоменею:
 

          "О, друг! я большу честь тебе всегда являл,

          "И вящше, чем других Аргивцов уважал

          "Как в грозной брани, такъво всех делах отменных,

          "И в самом пиршестве, где для вождей почтенных

          "В сосуды блещущи пенясь вино течет;

          "Тогда бо каждой муж известной мерой пьет;

          "Но чаша радостна, стояща пред тобою,

          "Полна всегда вина, так равно, как пред мною.

          "Лети на брань, явись подобен сам себе,

          "И в храбрость облекись толь сродную тебе.
 

          Но Крита царь в ответ: "герой! пребудь в надежде,

          "Я свято сохраню обет, мной данный прежде.

          "Готов с тобой я все преграды низвергать;

          "Спеши, и тщись других князей воспламенять;

          "Да вскоре брань начнем: нас ждет с победой слава;

          "Со треском в дол падет Троянская держава.

          "Зане коварством их мир клятвен низложен.
 

          Он рек: отшел Атрид, весельем восхищен,

          Достиг, сии вожди на брань готовы зрятся,

          Сгущенным облаком пешцев окружены.

          Как пастырь некогда, со горной вышины

          Тяжелу тучу зрит над понтом возлежащу,

          Зефира наглостью несоыу по зыбям,

          Премрачну, яко нощь, стремящуся к брегам,

          И коя трепетом покрыв его и хладом,

          Сокрыться нудит гор в пещеры с робким стадом:

          Воздвиглись тяжки в брань безстрашием гордясь,

          Под тёмновидным в бой оружием пылая,

          Щитами, кольями все грозно потрясая.

          Державный царь Атрид на них с весельем зрит,

          "Достойные вожди! нет пользы мне и нужды

          "Вас к брэни ободрять: вы страха всяка чужды,

          "Вы жаром мужества пример своим полкам.

          "О, если б было так угодно небесам,

          "Чтоб вся элладска рать сим жаром пламенела,

          "Уже бы Троя в прах поверженна истлела!"
 

          Скончал, и бодры вдаль стопы свои воздвиг,

          И се к премудрому он Нестору достиг,

          Что к брани учреждал свои отважны войски,

          В них сильный был Виант, Аластор, Пелагон,

          И Хромий знаменит, и храбрый царь Эмон,

          Со колесницами искусных Нестор воев

          Поставил в первый ряд гиротив враждебных строев,

          Для подкрепления стоящих напреди;

          Но робки воины средину занимали,

          Дабы неволею смерть грозну отражали.
 

          На колесницах он седящим завещал:

          "Чтоб всяк своих коней стремленье умерял,

          "Хранил неспешностью порядок стройный брани,

          "И чтоб никто, надмен отличной силой длани,

          "И всадником себя искусным быти зря,

          "Не упреждал других, отважностью горя

          "Едип сразитися всех прежде с сопостаты;

          "И вспять никто б не шел быв ужасом объятый:

          "Зане, он продолжал, нестройством вы таким

          "В желанну будете корысть врагам своим.

          "Сии, что колесниц своих в бою лишатся,

          "На дружные востечь немедля да стремятся,

          "Не тщася, впрочем, их конями управлять,

          "Пусть тщатся точию копьем врагов сражать:

          "Сим благосмыслием любезны наши предки

          "Низвергли гордость стен, низвергли грады крепикй.
 

          Атриду зрящу то, веселье в грудь течет;

          Он к Нестору простер благоприветно слово:

          "О, если б, рек, твое стремленье сколь готово,

          "Сколь благороден жар, многосоветна речь,

          "Толь с сильным мужеством возмог ты в подвиг течь!

          "Но старостью, увы, согбен ты ныне хладной!

          "Почто не иной муж в сей участи досадной!

          "Почто ты не еще во цвете юных дней!"
 

          Но старец отвещал: "я сердцем и душей

          "Желал бы зреть себя во крепости толикой,

          "Чрез кою мной сражен Эрфталион великой;

          "Но вкупе всех даров нам боги не дают;

          "Был юн, а днесь меня ко гробу лета ждут;

          "Но не смотря на все, потщусь я течь пред войском

          "И ободрять сердца быт в мужестве геройском:

          "Се долг, се честь моим приличная летам;

          "Цветущим юностью и крепостью мужам

          "Достоит брань творить, они с врагом сразятся

          "Их мышцы сильные с мечами устремятся.
 

          Искусного вождя Мнесфея он обрел,

          Отважной ратию афинской окруженна:

          Близ их Улисса зарит, Минервой умудренна;

          Средь кефалонских он полков своих стоял,

          Не бо еще к ним весть печальная достигла;

          Что нову брань судьба к жестокости подвигла;

          Притом дарданская и греческая рать

          Лишь только двиглася другь друга поражать;

          От прочих ждали вновь начатия сраженья.
 

          Коснящим тако им Атрид со гневом рек:

          "Петеев сын! и ты коварный человек!

          "Что так трепещете, чуждаясь бранной славы?

          "Вам должно предначать днесь подвиги кровавы,

          "Стремящейся войны противустать волнам:

          "Не вас ли к радостным, торжественным пирам,

          "Что Греки для утех вождей уготовляют,

          "Глашатаи мои всех прежде призывают?

          "Где лучши есть мяса, приятно пить вино,

          "Доколе хощете, всегда позволено,

          "Иль можете вы днесь взывать не устыдяся,

          "Чтоб прочи все вожди на подвиг устремяся,

          "Преступных сопостат сражали прежде вас?
 

          "Атрид! он рек: что се, какой глагол постыдный

          "Отрыгнули твои уста для нас обидны?

          "Как робкими дерзнул ты нас тогда наречь,

          "Когда вся рать спешит в кровавый подвиг течь?

          "Но коль исполнишься ты любопытным даром,

          "Увидишь сам сеня кипяща бодрым жаром,

          "Сражающа Троян и гордых их вельмож.

          "Ты убо всуе рек, глагол твой уничтожь.
 

          Державный царь Атрид, познав,сколь гордым словом

          С усмешкою к нему приятну речь простер:

          "Лаэртов славный сын, премудрости пример!

          "Исполнен:ты всегда благих для нас советов;

          "Прилично ль мне тебя злословить средь клевретов,

          "Иль властию моей увещавать на брань?

          "Известен мне твой жар и мужественна длань;

          "Ты искрений мне друг, равно со мною мыслишь;

          "Твори, что хощеши, и коль досадой числишь,

          "Реченно прежде мной, я все то награжду.

          "Отриньте, небеса, от нас сию вражду!
 

          Скончал, оставил их, и вдаль уже стремится.

          Се грозный Диомид ему средь воинств зрится;

          На колеснице он величествен стоял

          И бодрый с ним герой Сфенел, достойный хвал.

          Узрев, Атрид воззвал со гневом к Диомиду:

          "Тидея храбра сын! откуду страх в тебе,

          "Что трепетен стоишь, неволен сам в себе?

          "Или ты лучший путь для бегства примечаешь?

          "Коль мало ты отцу в геройстве подражаешь!

          "Он в бранных подвигах предупреждал друзей;

          "Он первый низлагал десницею своей

          "Сию о нем хвалу повсюду все гремели.

          "Которые в войнах его кровавых зрели.

          "Мне зреть его, с ним быть не сужденно судьбой;

          "Но все гласят, что он безстрашный был герой.

          "Как гость, он некогда злой не боясь измены,

          "Един с Полиником пришел во град Мицены,

          "Просяще помощи к осаде сильных Фив,

          "Желая низложить толико град счастлив.

          "Миценски жители их просьбе кротко вняли,

          "Единодушно дать им помощь обещали;

          "Но страшно знаменье Зевес с высот явил,

          "И просьбу сих вождей тщетою учинил.

          "Они возвратшися оттоль путем обратным,

          "Асопа скорого пришли к брегам приятным.

          "Согласием тогда еще ахейска рать

          "Судила к Фивянам Тидея предпослать.

          "Он шествует и в град безтрепетно вступает,

          "Где в Этеокловых чергогах обретает

          "Великолепные для Кадмян торжества;

          "Одвак, не устрашась враждебна суровства,

          "Подвижнически всем он предложил забавы,

          "Приял над всеми верх победоносной славы;

          "Минврва бе его во крепость облекла;

          "Чем злобный гнев к нему во Кадмянех возжгла;

          "Они к исшедшему от их твердынь надменных

          "Послали пятьдесят мужей вооруженных,

          "Которых был вождем Емонов сын Меон,

          "И Автофонов плод, муж бранный Ликофон,

          "Дабы сразить его из тайные засады;

          "Но им Тидей явил достойные награды,

          "Всех острием меча в свирепстве погубив.

          "Един Меон спасен, един Меон счастлив:

          "Богов велению покорный гнев Тидея

          "Не умертвив сего несчастного злодея,

          "С плачевной вестию к согражданам послал:

          "Се коль великь Тидей и коль достоин хвал!

          "Но сын его ему в геройстве не подобен

          "И к велеречию он более способен."
 

          Скончал, и Диомид, свой дух в себе кротя,

          Не пререкал царю, сан царский свято чтя;

          Но Капанеев сын, не воспящая гневу,

          Со дерзостью вещал, на речь тогда цареву:

          "Ты лжею истину, Атрид, не тщись мрачить:

          "Мы рождшим нас себя достойны предпочтить:

          "Спасительны богов предзнаки созерцая,

          "На помощь Зевсову надежду возлагая,

          "Мы, с меньшим воинством притекши Фив к стенам,

          "Сей град низринули в безсмертной славе нам;

          "Герои же, тобой толико днесь хвалимы,

          "Низвершись буйством в сеть и рок неумолимый;

          "И тако не равняй ты с нами рождших нас.
 

          Здесь грозно Диомид прервал Сфенелов глас,

          "Умолкни, рек, внимай советам Диомида:

          "Нет гнева злобного во мге против Атрида,

          "Стремящагося нас толь властно ободрять,

          "Зане, коль мужеством Эллады славной рать;

          "Врагов препобедит, разрушит пышну Трою,

          "Венцы, хвала, и честь во мзду сему герою;

          "И если, вопреки, нас Троя проженет,

          "Он плевелы стыда с печалию пожнет:

          "И так спеши, дабы явить нам мочь десницы."

          Он рек и, ополчен, скочил со колесницы;

          И всеоружие тряслось на нем, звеня;

          Неукротим герой, покрытый кровью, прахом,

          От звука оного вострепетал бы страхом,

          Как ветром западным средь понтовых зыбей

          Одна в другой клубясь, к брегам шумя стремятся,

          Где разражаяся, лютей еще ярятся;

          Или, сразясь в пути с высокою горой,

          Что ставит им оплот незыблемый собой,

           высятся и гору превышают,

          И ону пеною кипящей покрывают:

          Ахейски так полки, между собой, сомкнясь,

          Воздвигшись,в подвиг шли победы славой льстясь,

          На брань текло, уста молчаньем печатлея,

          Дабы вождей своих велениям внимать;

          То зря, возмнил бы ты, что вся толь грозна рать

          Не имать во устах ни гласа, ни языка.

          Все отражало блеск, сливая луч с лучем.

          Толь бодры и красны они в пути своем!

          Но сопостаты их, овец подобны стаду,

          Которых заключил богатый муж в ограду,

          Когда из их сосцев млеко в сосуды жмут:

          Подобен несся глас меж ратниками Трои,

          От разных бо племен и разных стран те вои

          В надменный Илион потщалися притечь;

          Арей Троян на брань бодрит, Минерва Греков;

          И сим безсмертным в путь на гибель человеков

          Страх, Бегство и Вражда несытая течет:

          Которой брат, и друг Арей, виновник бед;

          Но скора быстротой своей усуглубленна

          Подножием себе имеет дол земной,

          Скрываясь в небесах надменною главой.

          Она, из строя в строй стремясь в сей день плачевный,

          Желая с жадностью текущу видеть кровь,

          И смерть на воинов стремящуюся вновь.
 

          Сомкнулись воинства, свирепость умножалась,

          Там крепка грудь о грудь противну ударялась,

          Несется в воздухе орудий треск и гром;

          Сраженных внемлются и вздохи и стенанья,

          И поражающих победны восклицанья;

          Там кровию поля текущею кипят.
 

          И дола злачного несясь во рвы глубоки,

          Где яростно свои сливают черны токи,

          Шумят; их бурный шум приводит в трепет, страх

          Сидящих пастырей далече на холмах:

          Друг на друга стремясь, друг друга поражая.
 

          И первый из Троян муж храбрый Эхепол,

          Фалисиадов сын, низвержен в мрачный дол:

          Его, творяща брань средь предних строев с жаром,

          Разсекла сталь и шлем и кость его чела,

          Простерлася в очах суровой смерти мгла.

          Как башня, он упал, воюема врагами,

          Он пал и Эльфенор безстрашен меж полками

          Но скоро таковой корысти он лишен:

          Отважный Агенор, зря дух его несытый,

          И ребра усмотря враждебные открыты,

          Зане Авантян вождь под щит себя склонил,

          Он пал, душа его на воздух излетела;

          При трупах сих война ужасней воскипела;

          Все кровью, смертию, все яростью дышат.

          Анфемионов сын во ад низринут мрачен:

          Родивша бо его с Идейских сшед высот,

          Сопутствуя своим родителям ко стаду,

          Поднесь виновник он печальной ей тоски:

          За воспитание и нежны попеченья

          Он рождшим не успел воздать благодаренья,

          Сей Теламонов сын, горя войны огнем,

          Стремящася его в десный сосец пронзает

          И рамо юное на-вылет пробивает;

          Прям, тонок и высок и ветвьми украшенный,

          Но острою потом секирой посеченный,

          Чтоб после гибкою безвлажностью своей

          Таков и Симоис от крепкия десницы

          Исчезли нежности и младости черты;

          Антиф, Приамов сын, подвижник знаменитый

          Ах! всуе: копие не в ту страну летит;

          Но Левк, отважный муж, Улиссов друг послушный,

          Влача Симоисов ко Грекам труп бездушный,

          И в след врагу во ад к Плутону поспешал.

          Отмщением Улисс и яростью пылая,

          И звучным медяным оружием блистая,

          И дротик яростный рукою сильной мещет.

          То зря враждебна рать и вспять спеша, трепещет;

          Побочный оным сын Приамов поражен,

          Где паствы тучны стад, долин приятных виды

          Сего Улисс поверг суровой смерти в тму:

          Чрез оба скрания железо прелетело,

          И Гектор, ужасом, колеблем, отступил.

          Аргивцы вопия, в толпу Троян стрезмятся

          И от среды врагов тела похитить тщатся,

          Досадой мстительной и яростью горя,

          К Троянам возгласил: "о, мужественно племя!

          "Не бойтесь, бодрствуйте, носяще тяжко бремя;

          "Не камни и не сталь ахейския тела,

          "Чтоб ваших мышцей мочь язвить их не могла;

          "И днесь не ратует Ахилл непобедимый,

          "Почил он во шатре, досадою томимый.

          Но Тритргения, любя Аргивуов род,

          Немедля там стремясь, ко брани ободряла.
 

          Амаринцидов сын, отважный Диорес:

          Пирой Имвразов плод, Пергама горды стены

          И кость в десном его колене сокрушил;

          Сраженный вспять упал, дух с жизнью изливая

          И длани ко друзьям ослабши простирая;
 

          И Диоресова тем кончил бытие;

          Из чрева внутренность на землю истощилась

          И хладной смерти мгла в очах распространилась.

          Вонзилась в лёгкое Пирою трость железна,

          Спешит к нему Фоас прервать страданья слезна;

          Пронзил врага насквозь в отмщении своем,

          Стеснен от войнов фракийска бодра строя,

          Они в толь злобные для их вождя часы,

          Ударов множеством, хоть сильна, храбра, смела,

          Друг к другу в близости низверженны судьбой

          И в прахе и в крови лежали погруженны,

          Близ их коль многих сверг Арей ожесточенный!
 

          Минервы помощью отвсюду огражден, .

          Ея божественной десницей предводимый,

          От копий яростных, от стреи, мечей хранимый,

          Все, коих страшна смерть низвергла в бездну ада,

          Аргивцы ль были то, или оплоты града,

          Где рок поставил их друг друга поражать.