Письма Квинта Горация Флакка.
Книга 1.
Письмо 14. К прикащику своему. Хулит его, что предпочитает жить в городе.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Письма Квинта Горация Флакка. Книга 1. Письмо 14. К прикащику своему. Хулит его, что предпочитает жить в городе. (старая орфография)

ПИСЬМО XIV. 

К ПРИКАЩИКУ СВОЕМУ.

Прикащик лесов моих и моей деревни,

Которая всю мою сладость составляет

И коей гнушаешься ты, хотя содержит

Она пять изб и шлет пять в Барию к совету

Добрых старшин, разсмотрим, я-ль с моего сердца

Выдираю терние лучше, иль ты с поля;

И кто в состоянии находится лучшем -

Гораций или село. Хоть меня здесь держит

Ламии любовь и скорбь, который смерть плачет

Неутешно братнюю, однакож мой разум

И сердце тянет в село и отдалить ищет

Препоны, кои моей препятствуют воле.

Я тех, что в селе живут, а ты тех, что в граде,

Счастливыми лишь зовем. Когда состоянье

Других нам завидно - знак, что свое не мило.

Но оба глупо виним место мы не право:

Ум наш винен, кой себя век не избегает.

Когда ты последней был холоп, часто тайны

Теперь прикащик села - зрелищи, и бани,

И город с ума нейдут. Меня однонравна

Всегда знаешь, и когда дела ненавистны

Меня тащат в Рим, иду гораздо печален.

Не однем оба с тобой вещам мы дивимся:

Для того мы разнимся в желаниях наших,

Ибо места, кои ты пустынею чаешь

Дикою, и к человек жилищу суровы,

Прохладными чает тот, кто в одном со мною

Мнении, и кои ты красными вменяешь,

Ненавидит. Б..дь тебе, вижу, и вонючей

Кабак градское житье желать возбуждает,

И скучаешь, что в углу, в котором живешь ты,

Перец и ладан растет вместо винограда

И что нет вблизи корчмы, где бы достать можно

Вина, ни подложницы, коея-б под звуком

Свирели мог бы скакать ты тяжек медведем;

Однакож должен потеть, работая землю,

Котора давно уже заступ не видала;

Должен попечение быков по работе

Праздному делу придаст, если падет дождик,

Ручей; отводить его высокими гатьми

Нужно, чтоб привык щадить пологое поле.

Слушай теперь, для чего и в чем с тобой разнюсь.

Мне, коему преж сего щегольское платье

И кудри помазаны духами пристали;

Мне, что знаешь сколь любим жадной был Цинаре

Без платы, и что с утра самого фалгернско

Вино попивать любил, который уж ужин

Приятен и близ ручья сон на траве тихой -

Ниже стыжусь, что я жил прохладно, но стыд бы

Имел, еслиб не пресек прохладну жизнь в пору.

В деревне счастье мое никто злобным глазом

Не взирает, ни тому язык ядовитый

И ненависть скрытая тревогу приносит.

Смеются соседи мне, когда меня видят

Камни и бразды сохой ворочать охотно.

Ты лучше с рабами грысть дневной оброк хочешь

И причтен быть к их числу. Главнейший меж ними

Завидит тебе, скотов, сада и лесов власть.

Я сужу, что не я к из них то ремесло должен

Добровольно исправлять, кое лучше знает.

XIV. Гораций имел в своем загородном дворе прикащиком старого слугу, который, пока находился в числе прочих холопов, всего лучше ждал себе то место, а получа оное, скучал своим состоянием и вздыхал в том одном, чтоб жить в городе хотя слугою прочих холопов своего господина. Гораций, которого должность к опечаленному братнею смертию приятелю своему удерживала в Риме и которой нетерпеливо желал себя видеть в деревне, как его прикащик быть в городе, пишет к нему письмо сие, чтоб исправить в нем ту пременчивость и непостоянство, которого причины показывает. Все письмо, прямо сказать, содержит похвалу деревенского жития.

Ст. 1. Прикащик лесов моих. Vilicus не всегда значит одного только прикащика; Катулл говорит: Vilicus cerari, казначей, надзиратель казны. Villicus сегаги quondam nunc cultor agelli. И Ювенал говорит: Villicus Urbis, управитель города, губернатор. Pegasus attonite modo villicus urbi. В старинных надписях читается: Villicus ab alimentis, надсмотрщик запасов, Villicus aplumbo, надзиратель свинца, и проч.

Ст. 2. Которая всю мою сладость составляет. В латинском стоит: et mihi me reddentis agelli, и моей землишки, которая меня мне возвращает; как бы он тогда только своим себя чает, когда в той деревне находился. Речение в нашем языке не вразумительное.

Ст. 4 и 5. И шлет пять в Парию к совету добрых старшин. У римлян установлены были во всяком уезде судьи и кои чинили расправу в случившихся поместных раздорах. И когда встречались важные дела, всего уезда касающияся, судьи те сзывали всех старшин из уезда, которые бывали в том случае советниками и давали свой голос. Гораций здесь показывает, что его деревня посылала в Барию пять таких старшин, ибо его дом лежал в уезде Барии, малого города на реке Тевероне меж его домом и Тибуром. - Старшин. Patres. Гораций тех голов семейных называет отцами, понеже так римские сенаторы назывались.

Ст. 5, 6, 7 и 8. Разсмотрим, я ль с моею сердца

Ст. 9. Ламии любовь и скорбь. Емилиус Ламия, знатный вельможа римской, по словам Тацитовым консул в лето 755 по создании Рима. (Летопись Тац. кн. 6). Брат его, о которого смерти Гораций упоминает, вступил было уже в достоинства, понеже находятся его медали, из которых видно, что он был надзиратель денежного дела. Q. Ælius Lamia III. vir. Æ. А. А. F. F, то есть Ære, Argento, Auro, Flando, Feriundo.

Ст. 10 и 11. Мой разум и сердце тянет, mensanimus. Когда древние пишут mensanimus, или mensanimi, хотят тем изобразить все действа душевные. Mens значит разумение вышнее, и animus употребляемое вместо anima, значит чувствование, источник страстей.

Ст. 11 и 12. И отдалить ищет препон. Rumpere claustra obstantia spaciis. Перервать закону, которая запрещает в подвиге бежать. Взято от бегу конского, где те, кои бежать имели, стояли за веревкою или бревном, пока оное отнято будучи, все вдруг в бег устремлялися.

Ст. 14 и 15. Когда состояние других нам завидно, знак, что свое не мило. Следствие неоспорное. Когда мы завидуем состоянию чуждому, без сумнения нам собственное состояние не мило, докучно.

Ст. 16. Но оба глупо виним место мы не право. Ты скучаешь в деревне, я в городе, по оба глупо виним место.

Ст. 17. Ум наш винен, кой себя век не избегает. Не место виновато нашей скуки, но наш ум, которого не можем нигде избежать. Сколь не переменяй место, буде те-же страсти, те-же склонности и прихоти храним, равно скучит нам деревня, как и город.

Когда ты последней был холоп, часто тайны и город с ума нейдут. Так истинно то, что место нам удовольство и благополучие наше доставить не может, что когда ты жил последним в холопьях, часто в себе молитвы к богам приносил, часто с горячностию желал, чтобы ты был послан в деревню, а теперь, получив желаемое и будучи надзиратель той деревни, житьем деревенским скучаешь и с ума тебе нейдут город, зрелищи и бани. - Когда ты был последней холоп. Латинская речь: Mediastinus значит последняго меж слугами, того сиречь, который должен был неотступен быть, чтоб исправлять приказы прочих слуг и исполнять самые подлейшия нужды, как например дрова рубить, воду носить, топить бани и проч.

Ст. 21, 22 и 23. Меня однонравна всегда знаешь, и когда дела ненавистны и проч. Ты ни в городе, ни в деревне ужиться не можешь, мне город несносен, и когда нужды и дела мои в Рим меня позывают, иду туды гораздо недобровольно. Не знаю, как мог Гораций хвалить свое однонравие, когда видим из самих его сатир его переменчивость. Может статься, что в своей старости то однонравие себе достал; от чего следовало бы, что письмо сие в старости уже Горациевой писано.

Ст. 24 и 25. Не однем оба с тобой мы вещам дивимся, для того разнимся в желаниях наших и проч. Для того мы с тобою в желаниях наших разнимся, что не однем вещам мы с тобою дивимся. Ты одну вещь почитаешь, я другую. Гораций, показав прикащика своего непостоянство в желаниях и различное с хозяином своим мнение, принимается изъяснит, от чего в них происходит то мнений и желаний различие.

Ст. 26 по 30. Ибо места, кои ты пустынею чаеш дикою....... ненавидит. Не однем вещам мы с тобою дивимся, ибо те места, которые ты почитаешь дикою и к жилищу человекам суровою пустынею, я и те, кои одного со мною мнения, почитаем прохладным местом; и те места, кои ты приятными почитаем, я и тот, кто одного со мною мнения, ненавидим. - Пустынею чаешь. Inhospita tesqua. Tesqua или Tesса суть в сродном знаменании высокия лесом покрытые и неудобоприступные места.

Ст. 30. И вонючей кабак

Ст. 36. Скакать тяжек медведем. Тяжело, неискусно скакать. Медведем пляшет говорим о таких неискусных танцовщиках. Латинское Solias terrae gravis, скакать тяжел земле, изрядно изображает грубые и неопрятные танцы крестьянские.

Ст. 37. Однакож должен. Не только лишаешься забав помянутых, корчмы, б..ди, танцев и прочих, но еще должен потеть в работе и лроч.

Ст. 38. Котора давно заступ земли не видала. Такой земли работа труднее, нопеже неделаипая земля твердее.

Ст. 39. Попечение быков по работе иметь. Boves disjimctum curas. Disjunctum, быка, которого в вечеру по работе отвязал от ига.

Ст. 40. Листы на корм подкласть. Римляне кармливали быков листами вязовыми, осиновыми, дубовыми и смоквянными, сколь долго пора годовая листы те давала.

Ст. 41. Дела неимеющему придаст дело ручей от дождя.

Ст. 43. Чтоб привык щадит пологое поле. Нужно отводить ручей, чтоб не потопил пологое поле. Красивое речение щадить поле, вместо - не вредить полю.

Ст. 44. Слушай теперь, для чего. Гораций, описав своего слугу, уже принимается описать себя, и примечать, в чем преж сего меж собою были сходпы и в чем теперь много различествуют. - Concentus, согласие, подобие.

Ст. 45. Мне, коему преж сего и проч. Мне преж сего приятно было щегольское платье и кудри помазанные духами, и подложпица Цинара, и с утра самого попивать фалернское вино: в том я был тебе похож; но теперь уж приятен мне короткой ужин и покойной сон; а ты неотменно к вину и к похоти склонен; в том мы с тобой разнимся.

Ст. 46. Кудри помазаны духами. Обычай был у древних для прикрасы мазать свои кудри благовонными мазями.

Ст. 47. Мне, что знаешь. Мне, о котором ты сам знаешь сколь любим был. От сего сам знаешь, разумеется, что слуга сей был не столько давно в службе Горациевой, но что и все его полюбовные дела ему были вверены.

Ст. тот же. Любим был жадной Динаре без платы. Любим был без платы Цинаре жадной, скупой, которая сиречь прочим себя без великой платы не дозволяла. Динара полюбовница Горациева, о которой помянуто в ст. 37 письма 7.

Ниже стыжусь, что я жил прохладно, но стыд бы имел и проч. Оба мы, говорит Гораций, равно были непорядочного житья; но я много бы стыдился, еслиб то свое безпорядочное житье не пресек; а ты по прежнему по кабаке, по б..ди и прочих безпутных забавах вздыхаешь, и в том мне не подобишься.

Ст. 53. Никто злобным глазом не взирает. Obliquo oculo mea commoda limat. Косым глазом мое благосостояние изнуряет. Limat, territ, deterrit, уменьшает, изнуряет, стирает. Древние суеверством чаяли, что завидливой глаз ущерблял вещь, на которую смотрел, и повреждал ее употребление.

Ст. 54 и 55. Ни тому язык ядовитый и ненависть скрытая тревогу приносит. Ни безпокоит мое благосостояние язык ядовитый, сиречь клеветы злобных людей, и ненависть скрытая. В латинском стоит: Non odio obscuro......... venenat; слово от слова: ни портит скрытою ненавистью и угрызением злобным. Odins obscurus. Ненависть скрытая, потаенная, которая всех опаснейша. От явного недуга предостеречься можно; покрытая недружба пагубна.

Ст. 66. Смеются. Веселятся, с веселием улыбаяся смотрят, когда я пишу.

Ст. 59. Главнейгний меж ними завидит тебе и проч. Когда ты горячо желаешь жить в городе в числе прочих слуг, не только всякой из них, но и самый главнейший завидит тебе власть над скотами, садом и лесами, которые тебе препоручены. Calo argutus. хитрый, лукавый.

Ст. 60. Ленивый бык седло, конь соху желает. Бык уподоблен прикащику. Конь городскому слуге. Ephippia, слово греческое, значит седло и покров седельной или чепрак.

Добровольно исправлять. Libens exerceat должно разуметь Libens censebo.