Ган Исландец.
Часть вторая.
Глава XXVIII

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Ган Исландец. Часть вторая. Глава XXVIII (старая орфография)

XXVIII

Орденер, спустившись с башни, откуда смотрел на Мункгольмский маяк, долго искал повсюду своего злополучного проводника, Бенигнуса Спиагудри. Долго звал он его, но отвечало ему только эхо окрестных развалин.

Удивленный, но не испуганный таким непонятным исчезновением, он приписал его паническому ужасу, обуявшему трусливого смотрителя Спладгеста, и великодушно упрекая себя за то, что оставил его одного на несколько минут, решился провести ночь на Оельмском утесе и обождать его возвращения. Подкрепив себя пищей и завернувшись в плащ, он улегся близ потухающого костра, целуя локон волос Этели, и вскоре крепко заснул. И с тревожным сердцем можно спать, когда совесть чиста.

С восходом солнца он был уже на ногах, но от Спиагудри нашел только котомку и плащ, забытые им в башне и указывавшие, с какой поспешностью решился он на побег. Потеряв всякую надежду встретиться с ним по крайней мере на Оельмском утесе, Орденер решился отправиться в дальнейший путь без проводника, тем более, что на следующий день должен был застать Гана Исландца в Вальдергогской пещере.

Из первых глав этого рассказа можно было понять что Орденер с давних пор уже привык к утомительной скитальческой жизни искателя приключений. Несколько раз уже посетив северные провинции Норвегии, он не нуждался в проводнике особенно теперь, когда знал, где найти разбойника. Одиноко направился он к северо-западу, ощущая отсутствие Бенигнуса Спиагудри, который сказал бы ему, сколько кварца или шпата содержат те или другие холмы, какое предание сохранилось о каждой развалине, объяснил бы ему, отчего произошел тот или другой разрыв в почве, от наводнения ли, или от какого либо древняго вулканического извержения.

Целый день бродил он в горах, которые, подобно ребрам, отходят на известном разстоянии от главной горной цепи, пересекающей в длину всю Норвегию, тянутся, постепенно понижаясь, вплоть до моря, где и скрываются. Вот почему берега этой страны представляют собою ряд мысов и заливов, а внутренность - непрерывную смену гор и долин, так что эта странная конфигурация почвы позволяет сравнивать Норвегию с огромным рыбьим хребтом.

Путешествие по этой стране не представляет больших удобств. Приходится то идти вместо дороги по каменистому руслу высохшого потока, то перебираться по зыбким мостам из древесных стволов, перекинутых через дорогу, которая превратилась в русло только-что зародившагося потока.

Орденер шел иной раз по целым часам, не встречая следа человеческого присутствия в этих диких местах и изредка лишь примечая крылья ветряной мельницы на вершине холма или прислушиваясь к отдаленному стуку кузниц, дым которых клубился по ветру подобно черному султану.

Изредка попадался крестьянин верхом на низенькой серой лошади, с понуренной головой, менее дикой однако, чем её хозяин; или торговец пушным товаром на дровнях, запряженных двумя оленями, позади которых болталась длинная узловатая веревка, стучавшая по каменистой дороге и пугавшая этим волков.

Если Орденер просил торговца указать дорогу к Вальдергогской пещере, кочующий купец, знавший только названия и местоположение селений, которые ему приходилось проезжать, отвечал равнодушно:

- Ступайте все к северо-западу, пройдите деревню Гервалин, минуйте Додлисакскую лощину и к ночи вы доберетесь до деревушки Сурб. В двух милях от нея находится Вальдергогская пещера.

Если-же Орденер обращался с тем-же вопросом к крестьянину, тот, пропитанный насквозь преданиями и легендами страны, качал головой и останавливал свою серую клячу, бормоча:

- Вальдергог! Вальдергогская пещера! Там поют камни, там пляшут кости и живет исландский демон! Наверно не Вальдергогскую пещеру ищет ваша милость?

- Нет, именно ее, - ответит Орденер.

- Ну, стало быть у вашей милости померла матушка, или сгорела ферма, а то может быть сосед украл жирного борова?

- Ничуть не бывало, - возразит молодой человек.

- Так значит колдун заворожил вашу милость.

- Добрый человек, я спрашиваю у тебя, как пройти к Вальдергогу.

- Я и отвечаю вам, сударь. Ступайте все к северу! Я знаю, как вы пойдете, но интересно знать как-то вы вернетесь.

С этими словами крестьянин удалялся, осеняя себя крестным знамением.

Трудность и печальное однообразие дороги увеличил мелкий пронизывающий дождь, который стал накрапывать с полудня. Ни одна птица не решалась подняться в воздухе, и Орденер, иззябнув под своим плащем, видел только как кружились над его головой коршуны, кречеты или соколы-рыболовы, которые при шуме его шагов стремительно вылетали из озерного тростника с рыбою в когтях.

квартиру.

Запах смолы и дым от каменного угля предупредили Орденера, что он приближается к рыбачьему селению. Он пошел к первой хижине, примеченной им в темноте. Низкий, тесный вход был завешан по норвежскому обычаю большою прозрачной рыбьей кожей, освещенной в эту минуту красноватым дрожащим пламенем пылающого очага. Орденер постучал в деревянную раму двери, закричав:

- Путешественник!

- Войди, войди, - ответил чей-то голос изнутри.

В ту-же минуту услужливая рука подняла дверной кожух. Орденер вошел во внутренность жилища норвежского рыбака. Это был род круглой землянки. Посредине пылал костер, в котором красное пламя торфа смешивалось с бледноватым пламенем ели.

Близ очага за столом, уставленным деревянными тарелками и глиняными кружками сидел рыбак, жена его и двое детей в лохмотьях. На противоположной стороне меж сетей и весел спали два оленя на подстилке из листьев и кож, которая в то же время служила постелью хозяевам хижины и гостям, каких Бог пошлет. С первого взгляда невозможно было различить внутреннее устройство хижины, так как едкий, густой дым, с трудом пробивавшийся в отверстие, проделанное на вершине кровли, застилал все предметы густым волнующимся покровом.

Лишь только Орденер переступил порог, рыбак и его жена поднялись из за стола и радушно приветствовали посетителя. Норвежские крестьяне любят принимать путешественников, быть может столько-же по живой любознательности их, сколько по врожденной склонности к гостеприимству.

- Вы, сударь, должно быть проголодались и порядком прозябли, - начал рыбак: - посушите ваш плащ у огня, а превосходный риндеброд утолит ваш голод. А потом, ваша милость, удостойте сообщить нам, кто вы такой, откуда и куда держите путь и какие сказки рассказывают старые бабы на вашей сторонке.

- Да, сударь, - подхватила женщина: - а к куску превосходного риндеброда, как сказал мой муженек, вы можете присоединить лакомый кусочек соленой трески, приправленной китовым жиром. Садитес за стол, господин чужестранец.

- А если ваша милость не жалует мяса святого Усуфа {Святой Усуф - покровитель рыбаков.}, - продолжал рыбак: - обождите минутку, ручаюсь, что вы отведаете мяса самой лучшей козули или по крайней мере крылышко королевского фазана. Мы поджидаем самого искусного охотника во всех трех округах. Не так ли, добрая Маас?

Маас, норвежское слово, с которым рыбак обратился к своей жене, значит чайка. Неизвестно, было ли это настоящее имя или только ласковое прозвище, но жена повидимому нисколько не обиделась им.

- Еще бы, самый искусный охотник! - с гордостью ответила она. - Это мой брат, знаменитый Кеннибол! Да хранит его Господь! Он пришел погостить к нам на несколько дней и вы можете, господин чужестранец, выпить с ним из одной кружки славного пивца. Он такой же странник, как и вы.

- Спасибо, добрая хозяйка, - улыбаясь, сказал Орденер, - но мне придется удовольствоваться твоей аппетитной треской и куском риндеброда. Мне недосуг ожидать твоего брата знаменитого охотника, я должен пуститься в путь, не теряя времени.

Добрая Маас, с одной стороны раздосадованная скорым уходом чужестранца, с другой - польщенная его похвалой её треске и брату, вскричала:

- Спасибо вам, сударь, на добром слове... Но неужели вы так скоро уйдете от нас?

- Да, мне нельзя мешкать.

- И вы хотите пуститься в горы в такое время, в такую погодку?

- Важное дело принуждает меня к этому.

Ответ молодого человека подстрекнул врожденное любопытство его хозяев и в то же время удивил их.

Рыбак встал из за стола и сказал.

- Сударь, вы находитесь у Христофора Бальдуса Брааля, рыбака деревушки Сурб.

Жена добавила:

Когда норвежские крестьяне хотят вежливо узнать имя незнакомца, они имеют обыкновение объявлять сперва свое.

Орденер ответил:

- А я путешественник, не знающий ни имени своего, ни дороги, по которой ему придется идти.

Этот своеобразный ответ показался неудовлетворительным рыбаку Браалю.

- Клянусь короной старого Гормона, - вскричал он: - я думал, что в настоящее время во всей Норвегии только один человек не уверен в своем имени. Я говорю о благородном бароне Торвике, который, как слышно, скоро получит титул графа Даннескиольда, по причине славной свадьбы своей с дочерью канцлера. Вот, добрая Маас, самая свежая новость, которую узнал я в Дронтгейме. Поздравляю вас, господин чужестранец, с этим сходством с сыном вице-короля, графа Гульденлью.

- Если уж ваша милость, - подхватила Маас с лицом, разгоревшимся от любопытства, - не желаете ничего сказать нам про себя, не можете ли сообщить хоть каких нибудь вестей, например, о славной свадьбе, про которую говорит мой муж?

- Да, - заметил рыбак с важным видом, - это самая свежая новость. Не пройдет и месяца как сын вице-короля женится на дочери великого канцлера.

- Вряд ли, - сказал Орденер.

- Вы сомневаетесь, сударь? Могу вас уверить, что дело слажено. Я знаю это из верных источников, так как слышал от господина Поэля, доверенного слуги благородного барона Торвика, то есть именитого графа Даннескиольда. Уж не замутила ли воду буря в эти шесть дней? Может быть этот славный союз не состоится?

- Я так думаю, - ответил улыбаясь молодой человек.

- Ну, значит, я ошибся. Не разводи огня, прежде чем рыба не попалась в сети. Да верно ли, что свадьба разошлась? От кого вы узнали эту новость?

- Ни от кого, - ответил Орденер, - я сам так думаю.

При этих наивных словах, рыбак не мог удержаться от смеха, не смотря на врожденную норвежцам вежливость.

- Простите, сударь. Сейчас видно, что вы путешественник и, без сомнения, чужестранец. Так вы думаете, что все пойдет как вы хотите, что по вашему желанию погода нахмурится или прояснится?

Тут рыбак, интересовавшийся, подобно всем норвежским крестьянам, общественными событиями своей страны, принялся объяснять Орденеру, почему брак этот не может разстроиться, что он необходим для фамилии Алефельдов, что вице-король не может отказать королю, который стоит за этот брак. Кроме того, утверждают, что истинная любовь соединяет будущих супругов; словом, рыбак Брааль вполне был уверен в осуществимости этого союза и хотел бы столь же быть уверенным в том, что завтра ему удастся убить проклятую морскую собаку, опустошавшую Мастербикский пруд.

Орденер нисколько не был расположен поддерживать политическия разсуждения грубого простолюдина, и приход нового посетителя вывел его из затруднения.

- А, вот и он, мой брат! - вскричала старая Маас.

Одно лишь прибытие её брата могло вывести ее из глубокого удивления и восторга, с которым слушала она длинные разсуждения своего мужа.

Между тем как дети шумно кинулись на шею к своему дяде, рыбак важно протянул ему руку.

- Добро пожаловать, братец, - сказал он и, обратившись к Орденеру, прибавил:

- Сударь, вот брат наш, знаменитый охотник Кольских гор, Кеннибол.

сумку, разыскивая домовых и ведьм в мрачных лесах королевы Маб. Сестрица Маас, ты первая чайка, которую я встречаю сегодня. Вот, друзья, вся моя добыча. Из за какого-нибудь дрянного глухаря первый охотник Дронтгеймского округа принужден был обегать все прогалины в такую пору и непогоду.

С этими словами он вынул из сумки и бросил на стол белую куропатку, заметив, что эта тощая дичина не стоит и выстрела мушкета.

- Но, - пробормотал он сквозь зубы: - будь покоен, верный мушкет Кеннибола, скоро ты поохотишься за жирной дичью. Если тебе не придется портить шкуры серн и оленей, за то ты вдоволь прострелишь зеленых плащей и красных мундиров.

Эти слова, сказанные вполголоса, подстрекнули любопытство Маас.

- Что это ты сказал, братец? - спросила она.

- Я говорю, что всегда какой-нибудь домовой дергает женщину за язык.

- Правда твоя, Кеннибол, - вскричал рыбак: - эти Евины дщери любопытнее своей праматери... Ты, кажется, заговорил о зеленых плащах?

- Знаешь, дружище, - с досадой возразил Кеннибол: - я доверяю свои тайны только мушкету, так как уверен, что он их не выдаст.

- В деревне поговаривают о бунте рудокопов, - невозмутимо продолжал рыбак. - Может статься, ты проведал об этом что нибудь, братец?

Горец схватил свою шапку и надвинув ее на глаза, искоса взглянул на незнакомца. Затем, нагнувшись к рыбаку, он шепнул ему отрывистым тоном:

- Молчи!

Рыбак покачал головой.

- Эх, брат Кеннибол, как рыба ни молчит, а все попадет в вершу.

На минуту водворилось молчание. Братья выразительно переглянулись; дети ощипывали перья лежавшей на столе куропатки; хозяйка насторожила уши, а Орденер молча наблюдал за всеми.

- Если вы плохо поужинаете сегодня, - произнес вдруг охотник, очевидно желая переменить предмет разговора: - за то с лихвой наверстаете завтра. Ну, брат Брааль, лови теперь кита, я обещаю тебе медвежьяго сала на приправу.

- Медвежьяго сала! - подхватила Маас. --Так ты встретил медведя в окрестностях?.. Ну, ребятишки, Патрик, Регнер, не сметь выходить из хижины... Медведь как раз сцапает!

- Успокойся, сестра, завтра вам уже нечего будет его бояться. Я действительно встретил медведя в двух милях от Сурба, и притом белого медведя. Мне показалось, что он тащил человека, или скорее какое-то животное. Но нет, скорее это был козий пастух, они ведь одеваются в звериные шкурки. Впрочем, издалека-то порядком ничего не разберешь... Меня удивило только одно обстоятельство, что медведь тащил свою добычу на спине, а не в зубах.

- На спине, братец?

- Да, на спине, и повидимому добыча то была мертвая, так как не пыталась даже защищаться.

- Но, - разсудительно заметил рыбак: - если бы добыча была мертвая, каким образом могла она держаться на спине медведя?

- В том то и штука, ну да впрочем, это была последняя добыча мишки. Прийдя в деревню, я сговорился с шестью надежными товарищами и завтра, сестрица Маас, у тебя будет самая роскошная медвежья шкура, которая когда либо рыскала по снежным горам.

- Берегись, братец, - сказала жена рыбака. - Нет ли тут какой нечисти. Может быть этот медведь дьявол...

тебя засмеют дети и старые бабы!

Маас смущенно потупила голову.

- Брат, ты был моим покровителем, пока я не вышла замуж. Поступай как внушит тебе твой ангел хранитель.

- А где же ты встретил медведя? - спросил горца рыбак.

- По дороге от Смиазена к Вальдергогу.

- Вальдергог! - повторила Маас, осеняя себя крестным знамением.

- Вальдергог! - повторил Орденер.

- Однако, дружище, - заметил рыбак: - Надеюсь, ты не ходил в Вальдергогскую пещеру?

- Я! Избави Боже! Туда шел медведь.

- Так завтра ты туда пойдешь разыскивать его? - с ужасом воскликнула Маас.

- С чего ты это взяла? Возможно ли, чтобы медведь устроил свое логовище в той пещере, где...

Он замолчал и все трое перекрестились.

- Твоя правда, - заметил рыбак: - зверь чутьем поймет в чем дело.

- Добрые люди, - спросил Орденер: - да чем же страшна эта Вальдергогская пещера?

Все трое с удивлением переглянулись, как бы не понимая смысла подобного вопроса.

- Ведь там гробница короля Вальдера? - продолжал молодой человек.

- Да, - ответила Маас: - каменная гробница, которая поет.

- То ли еще там, - заметил рыбак.

- По ночам там пляшут кости мертвецов, - продолжала Маас.

- То ли еще там, - заметил горец.

Все замолчали, как бы не решаясь вымолвить слова.

- Ну, - спросил Орденер: - еще какие чудеса творятся в этой пещере?

Молодой человек слегка улыбнулся.

- Но мне действительно хотелось бы знать, что за чудеса творятся в Вальдергогской пещере, - возразил он: - так как я иду как раз туда.

При этих словах все трое окаменели от ужаса.

- В Вальдергог! С нами крестная сила! Вы идете в Вальдергог?.. И он говорит это, - вскричал рыбак: - таким тоном, каким другой сказал бы: я иду в Левич продавать треску, или на берег Ральфа ловить сельдей! В Вальдергог! Боже милостивый!

- Несчастный молодой человек! - вскричала Маас: - Должно быть он родился без ангела хранителя и ни один святой не покровительствует ему! Увы! Это слишком ясно, он повидимому даже не знает своего имени.

- Но, милостивый государь, - спросил охотник: - на кой прах понадобилось вам соваться в эту заклятую пещеру?

- Мне надо там поразспросить кой кого, - ответил Орденер.

Эти слова удвоили удивление и любопытство слушателей.

- Послушайте, господин чужестранец; очевидно вы не знаете хорошенько наших мест. Наверно вы ошиблись, не может быть, чтобы вы шли в Вальдергог.

- Да кроме того, - добавил горец: - если вы хотите говорить с человеком, вы не найдете там никого...

- Кроме демона, - подхватила Маас.

- Демона! Какого демона?

- Да, демона, - продолжала она: - для которого поет гробница и пляшут кости мертвецов.

- Разве вы не знаете, сударь, - сказал рыбак тихим голосом, приближаясь к Орденеру: - разве вы не знаете, что Вальдергогская пещера служит обычным местопребыванием...

Жена перебила его:

- Бальдус, не произноси этого имени, оно приносит несчастие.

- Кому-же оно служит местопребыванием? - спросил Орденер.

- Воплощенному Вельзевулу, - ответил Кеннибол.

- Право, добрые люди, я не понимаю, что вы хотите сказать. Мне хорошо известно, что в Вальдергоге живет Ган Исландец...

Тройной крик ужаса огласил внутренность хижины.

- Ну вот!.. Вы знали же про этого демона!..

Прийдя несколько в себя от ужаса, рыбак пристально взглянул на Орденера, как-бы находя в молодом человеке что-то непонятное.

- Знаете ли, сударь, если даже мне суждено прожить больше моего отца, который умер сто двадцати лет от роду, так и в таком случае мне не доведется указать дорогу в Вальдергог человеческому существу, одаренному разумом и верующему в Бога.

- Еще-бы! - вскричала Маас: - Да нет, вы не пойдете в эту проклятую пещеру. Если вы отправитесь туда, значит вы хотите заключить договор с дьяволом.

- Я пойду туда, добрые люди, и вы можете оказать мне большую услугу, указав кратчайший путь к пещере.

- Самый кратчайший путь туда, - сказал рыбак: - это кинуться с вершины ближайшого утеса в пропасть.

- Значит, по твоему, - спросил хладнокровно Орденер: - я прийду к тому-же результату, предпочтя безполезную смерть полезной опасности?

Брааль покачал головой, между тем как его брат взглянул испытующим взором на юного искателя приключений.

- А, понимаю, - вскричал вдруг рыбак: - вы хотите заработать десять тысяч королевских экю, которые обещаны синдиком за голову Исландского демона.

Орденер улыбнулся.

- Послушайте меня, сударь, откажитесь от вашего намерения, - взволнованно продолжал рыбак: - я стар и беден, но ни за что не отдал бы остатка моей жизни за все ваши королевские экю, если-бы даже мне оставалось жить только день.

Сострадательный, умоляющий взгляд женщины выжидал, какое действие произведет на молодого человека просьба её мужа.

Орденер поспешил ответить:

- Обстоятельства гораздо более важные принудили меня отыскивать разбойника, которого называете вы демонон для других, а не для себя...

Горец, не спускавший глаз с Орденера, вдруг перебил его:

- Теперь и я понял вас; я знаю зачем вы ищете Исландского демона.

- Я хочу вызвать его на бой, - сказал молодой человек.

- Вам даны важные поручения, не так-ли? - спросил Кеннибол.

- Я только что это сказал.

С таинственным видом горец подошел к молодому человеку и к величайшему изумлению Орденера, шепнул ему на ухо:

- Для графа Шумахера Гриффенфельда, не так-ли?

- А ты почему знаешь, мой милый? - вскричал Орденер.

Кеннибол нагнулся к нему:

- От души желаю вам успеха, - сказал он тем же таинственным тоном: - Бог поможет благородному человеку, защищающему так отважно угнетенных.

Изумление Орденера достигло такой степени, что он едва мог спросить горца, каким образом проведал он цель его путешествия.

- Ни слова более, - шепнул Кеннибол, приложив пальцы к губам: - надеюсь, что ваше объяснение с обитателем Вальдергогской пещеры увенчается успехом. Рука моя, подобно вашей, к услугам мункгольмского узника.

Прежде чем Орденер успел ответить ему, он продолжал громким голосом:

- Как! - перебила Маас: --ты значит отговорил их милость искать этого демона.

- Сестра, моли Бога, чтобы с ним не случилось несчастия. Это благородный, честный молодой человек. Ну, сударь, поужинайте и отдохните с нами; завтра я укажу вам дорогу и мы отправимся отыскивать - вы дьявола, а я медведя.