Доктор Безымянный.
Часть I. Медведь Шивы.
Глава XI. Семейство - парламент

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Доктор Безымянный. Часть I. Медведь Шивы. Глава XI. Семейство - парламент (старая орфография)

ГЛАВА XI
Семейство - парламент.

- Жена моя, Вильгельмина! - строго восклицал мужской голос.

- Муж мой, Иеровоам Сандерс! столь же грозно отзывалось женское сопрано. - Но это же нестерпимо!

- Я говорю, что это невыносимо наконец!

- И в летописях парламента, к которому я имел честь принадлежать

- Никогда не встречалось человека более придирчивого и более вздорного, чем вы, друг мой!

- Вильгельмина!

- Иеровоам!

- Мама! Папа! раздалось 12 серебристых девичьих голо сов одни из которых были с голландским, другие с английским выговором. Все 12 девушек, одинаково одетых в белые платья и круглые соломенные шляпы, с лиловыми вуалями - кинулись к ссорящимся.

Маленький толстяк, Иеровоам Сандерс, представлял из себя самодовольного дородного человека, несмотря на низкий рост, на румяное старческое безусое и безбородое лицо, на волоса, напоминавшие кудель и на выпяченное вперед, выступающее из пол белого парусинного пальто, брюшко. Он сопел, пыхтел, потел под парусинным колониальным шлемом, украшенным зеленым газовым вуалем. Супруга его была наоборот очень тонка, высока, костлява. Перламутрового цвета лицо её украшалось густым пушком на верхней губе, который, будь он на мужском лице, назывался бы уже не усиками, а усами.

Как только в спор вмешались дочери, Иеровоам торжественно протянул руку по направлению молодого поколения и произнес:

Послушайте этих детей, Вильгельмина. Глас народа должен руководить представителями. Этой формулой должен руководствоваться настоящий член парламента!

Чтобы лучше ознакомиться с этим семейством, понять что это за люди и как они попали в долину Дели, необходимо сначала сказать несколько слов о каждом из членов этой странной семьи.

Английский дворянин-помещик (фартер), джентльмен, сэр Сандерс заседал некоторое время в палате общин в парламенте. Это было самое счастливое время его жизни: он присутствовал на всех заседаниях, участвовал во всех комиссиях и подкомиссиях, говорил с одинаковым увлечением обо всем: о флоте, войне, бюджете, промышленности, торговле.

Ему лучше всех были известны все формулы и обращения, принятые в заседаниях английского парламента, которыми никто в такой мере и не злоупотреблял, как сэр Сандерс. Когда же избиратели вместо него избрали другого представителя в палату общин, сэр Сандерс почувствовал, что у него отняли самую суть его жизни. Но Иеровоам Сандерс не принадлежал к числу людей, которым можно окончательно испортить жизнь.

Только по возвращении домой Иеровоам Сандерс спохватился, почувствовав, что он вдовец и что у него есть пять дочерей, прелестных, шумливых, всегда смеющихся, всегда щебечущих, спорящих, суетящихся. Эти создания не давали ему ни минуты покоя. Звали их Мод, Лора, Грэс, Мэри и Бетти.

Почтенный отец сейчас-же занялся переустройством домашняго правления: старшей, Мод, было препоручено управление домом и хозяйственными делами, с званием министра внутренних дел. Лора заведывала садоводством и огородничеством, с наименованием управляющого лесным и садовым департаментам. Мэри назначено было наблюдать за ремонтом и постройками, ей был дан портфель министерства общественных работ и т. д.

Вследствие такого устройства все домашния беседы превращались в нечто, очень напоминающее заседания палаты общин, причем пять веселеньких, хорошеньких, задорных девушек изображали собой различные правительственные фракции и оппозицию законодательного собрания. Но нередко., этими пятью хорошенькими девицами устраивалась решительная оппозиция против своего почтенного папаши - "президента, совета".

Трудно приходится иногда бедному Иеровоаму Сандерс со своими дочерьми, милые головки которых часто настраивались очень революционно. Впрочем, каждый малейший вопрос в семье решался большинством голосов.

В таких случаях отец семейства восклицал: - "К. урнам!г и все чинно усаживались вокруг стола, посреди которого ставилась пустая цветочная ваза, изображавшая урну.

Но однажды при голосовании случилось нечто никем неожиданное. Был предложен вопрос, куда ехать летом на морския купания: в Брайтон или на остров Уайт.

Председатель совета подал голос за поездку на Уайт, а народное мнение в лице пяти missis голосовало так: "ехать в Калькутту, ехать в Мизор", "ехать в Аллахабад", ехать в Дели", ехать в Лагор".

Результатом голосования было решено: "ехать в Индию, - на этом и оетановились.

Уезжая из Англии сэр Сандерс располагал только пятью вотирующими голосами, но дальше число голосов увеличилось. Произошло это так.

Сев в Ливерпуле на пароход "Парламент", выбранный поклонником эиого учреждения ради его названия и отправлявшийся в Коломбо и Калькутту через Гибралтар, Мальту, Порт-Сайд и Аден, дочери Иеровоама Сандерс быстро сдружились с семью барышнями голландками, путешествующими со своей мамашей на том же пароходе.

Мамаша их была вдова голландского губернатора Батавии, Вильгельмина ван-Стоон.

О своем муже эта превосходная женщина сохранила самое нежное воспоминание. Каждое указание дочерям, каждое движение у нея проявлялось в виде военной команды.

Если нужно было встать и пойти, - она командовала: "марш вперед!" при защите раздавалась команда: - "сомкни штыки!" или "открыть огонь".

При таком руководстве дочери почтенной дамы приобрели совершенно военную выправку. На прогулке оне строились по ранжиру, самая высокая с правого фланга, самая маленькая - с левого.

Поднять уроненный платок требовалось по военному в три приема: платья девушек назывались не иначе как походная форма, парадный мундир, шляпы носили названия киверов, дорожные сумки - ранцев и т. д.

Высокая, тощая вдова сразу произвела сильное впечатление на Иеровоама Сандерс, быть может в силу противоположности с ним, так как он был коротенький и толстый. Своими фигурами они напоминали биллиардный кий и шар. Её семь девиц вполне ей повиновались, строго исполняя каждую её команду, между тем как он не мог привести к порядку своих пяти дочерей. И это вызвало у Иеровоама Сандерс мечтания о порядке и спокойствии под строгим управлением госпожи Вильгельмины. когда ему придется иметь дело не с пятью противоречивыми мнениями, а с одной разумной волей.

Даже такой сторонник республиканского правления, правления всех на равных правах, Иеровоам Сандерс теперь склонялся на сторону абсолютного подчинения одной воле, одной личности. Либерал стал превозносить тиранию!

Со стороны боготворившей память своего мужа вдовы тоже виднелось желание обзавестись вторым мужем. Эти одинокие люди поняли друг друга с первых же слов.

В Лиссабоне Иеровоам Сандерс томно вздохнул и послал нежный взгляд по адресу вдовы. В Гибралтаре она ответила ему тем-же. Дальше чувство с обеих сторон росло и в Суэце нотариус составил брачный контракт, а методистский пастор повенчал эту чету и британский консул скрепил документ,

Празднование свадьбы состоялось в Цейлоне а затем был поднят вопрос о свадебном путешествии. На этот раз все. двенадцать дочек молодой четы единогласно порешили сначала объехать Индию, как предполагала семья Сандерс, а затем отправиться в Батавию, как первоначально намечала себе семья ван-Стоон.

Больше молодые люди не виделись с тех пор, но впоследствии из газет Мод узнала, что лорд Фасэн, в награду за заслуги, был назначен на пост губернатора Пенджаба с резиденцией во дворце Амра, недалеко от Лагора.

Поэтому то Мод и подговорила всех своих сестер поддержать ее в желании свидеться с Хлодиусом. Сестры мысленно радовались, что брак Мод поможет им войти в новый круг знакомых, среди которых каждая из них надеялась найти себе мужа.

Путешествие началось прекрасно. Красивые долины Ганга, чудные памятники Бенареса вызывали восторги путешественников, но, когда проехали торговый город Орангабад, темное облачко омрачило безоблачный горизонт новобрачных.

В это время как раз была объявлена Англией война Южно-Африканским республикам, Трансваалю и Оранжевой. Это то событие и вырыло между супругами пропасть, Вильгельмина стояла за своих соотечественников буров, а Иеровоам Сандерс всецело желал успеха английскому оружию.

Последствием этого явилось то, что супруга, ангел хранитель домашняго очага, превратилась в демона, которого нельзя было умиротворить парламентским спокойствием и уравновешенностью.

Вскоре и в нем самом стала проявляться резкость и возмущение.

Все касающееся событий и Англии или с театра войны служило поводом к ссорам между супругами. А сведений таких приносилось много. И причина войны - алчность министерства Салисбюри-Чемберлэн, желавшого дать возможность своим финансистам завладеть золотыми приисками Трансвааля, гордая смелость горсти смелых удальцов-буров, возставших, как один человек под, предводительством своего старого президента Крюгера, и первые успехи генерала Жубера и блокада армии Уайта в Ледисмите, Фрэнч, Варрен, Мэтуен, Буллер - разбитые под Кимберлеем и Моддер-Ривер, и Колензо и Спионскопом; и возстание африкандеров, обитателей Капской колонии; и отъезд волонтеров всех наций, горящих желанием помочь бурам; и шпага, предложенная Крюгеру французским полковником Виллеруа-Морейлем, и германския Крупповския пушки, разившия англосаксонские полки; ликование Ирландии при риде поражения нанавистной угнетательницы своей - Англии; воскресшия надежды Египта - свергнуть иго Британии; разгоравшееся возстание Индии; движение русских в сердце Афганистана - Герат... все вызывало супружеския ссоры.

Дочери боялись, чтобы события в Натале и Капских провинциях не повлекли за собой развод родителей, что таким образом разрушило бы все прекрасные планы о путешествии в Лагор, и потому соблюдали строгий нейтралитет.

В тени башни Победы, между аркою Аладина, старая ссора возобновилась. На этот раз причиною вспышки патриотизма явились лорд Робертс и Китченер, которых Военное Министерство ставило теперь во главе капской армии, вместо неудачно действовавшого генерала Буллера.

Прочтя в газете это известие, Вильгельмина в пол голоса проворчала.

- Еще два дурака желают, чтобы их взнуздали!

- Я заметил бы вам, Вильгельмина, что подобное выражение применимо только к лошадям! - произнес разсерженный супруг.

- Да, ваша правда! - сухо засмеялась голландка - я должна извиниться перед лошадьми, а не перед английскими генералами, которые в моих глазах не более, как ослы!

- Оо! Ослы!.. - вознегодовал Иеровоам Сандерс. - Советую Вам быть осторожней: мой патриотизм очень щекотлив!

Я затруднился бы сказать, что собственно меня удерживает от того, чтобы подобно тигру, прыгнуть на вас!

- Конечно вас удерживает ваша тучность! Неужели возможно прыгнуть с таким животом?!..

- Не отзывайтесь о нем дурно, это - живот честного гражданина!

- Уже самое слово "честный" - прилагательное не английское!.. Зачем я отдала свою свободу, связав жизнь свою с англичанином?.. Я не выдержу более и преломлю свою шпагу!

В этот момент только что вмешались голоса двенадцати дочек восклицавшие. - Папа! Мама! как появился запыхавшийся, как бы от сильного бега, проводник Натшури и встревоженно заявил:

- Несчастье, милорд, милэди!..

- Что такое, неужели буры побиты? бледнея воскликнула Вильгельмина.

- Но что же нам тогда делать в Дели? Нам уже надоело видеть развалины! Еще целую неделю прожить здесь! Вот оне, железные дороги! - слышались возмущенные возгласы со всех сторон.

- Этого никогда не могло бы случиться в Англии! - заявил Иеровоам Сандерс.

- Мы ведь, сэр, в английской стране! - презрительно возразила Вильгельмина Вероятно вы хотели сказать, что такой штуки никогда не сыграли бы с путешественниками в Голландии!

- Голландия не существует в смысле железных дорог!

- Ну конечно, железные дороги есть только в одной Англии!

- Само собой разумеется, что какие нибудь жалкие 8,000 килом. голландских дорог ничего не значат в сравнении с 45,000 килом. английских!

- Прошу вас не оскорблять мою родину!

- Да я и не думаю оскорблять!

- Я привожу только цыфры!

- Я тоже полагал, что моим уважаемым клиентам не доставит удовольствия долго оставаться здесь! - заметил проводник.

- Поэтому я, - продолжал проводник: - изыскал возможность продолжать путешествие немедленно...

- Неужели это возможно?

- Да, милорд!.. Это Электрический Отель.

Это сообщение удивило всех.

- Что же это такое Электрический Отель? - спросил Сандерс.

- Это прекраснейшее изобретение, милорд, чрезвычайно удобное для путешественников. Это дом-автомобиль, приводимый в движение электричеством. Автомобиль теперь совершает свой первый пробный рейс и мне удалось уговорить владельца этого отеля согласиться принять вас в качестве первых пассажиров.

Эти слова вызвали восторженные рукоплескания барышень.

- Папа, мама, согласимся на это предложение!.. Какой восторг быть первыми пассажирами первого дома - автомобиля!

- Я тоже согласен! - воскликнул супруг, радуясь, что хоть случайно он мог сойтись во мнении с женой.

- Идемте, идемте! - хором подхватили все мисс и фрейлен.

Услыхав весь этот разговор, доктор Безымянный и Сигаль поспешили незаметно вернуться в аллюминиевый дом и не более, как через пол часа доктор любезно встречал своих гостей.

"г-н хозяин", как величал доктора сэр Сандерс, попросил своих пассажиров облечься в мундиры его служащих, говоря, что во время совершения первого рейса, он не имеет еще права принимать пассажиров. Это переодевание спасает его от неприятности, в случае если бы какой нибудь правительственный агент захотел сделать ревизию отеля в пути. В костюмах же служащих гостинницы, никто не заподозрит в них пассажиров. Помещение для них отведено в комнатах нижняго этажа.

Все девицы были довольны таким переодеванием в оригинальные костюмы индийского покроя и тюрбаны темно-зеленого цвета. Даже приятному настроению поддались и почтенные папенька и маменька.

В новых костюмах барышни были положительно прелестны, Иеровоам и Вильгельмина - оригинальны.

Людовик сейчас же стал любимцем всех барышень. Комфортабельность гостинницы привела всех в восторг, а Безымянный радовался, что смелый план факира Магапура, пока удался, как нельзя лучше.

На разсвете гостинница-автомобиль уже катилась полным ходом по дороге в Шейрах, оставляя за собой Дели.