Доктор Безымянный.
Часть I. Медведь Шивы.
Глава XIV. Маги и электротехники

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Доктор Безымянный. Часть I. Медведь Шивы. Глава XIV. Маги и электротехники (старая орфография)

XIV.
Маги и электротехники.

Шедшого впереди всех Сигаля поражало сходство мест с теми которые он видел на экране телефота. Кусты были повторением виденных, лесная тропа та же, вот и песчаная пустыня, скала, след двух лошадей... Все это ему казалось каким то сном. Сигаль нагнулся к земле и ощупал действительные следы. Значит доктор в самом деле волшебник, чародей, маг, если он мог показать ему путь, пройденный похитителем Аноор два часа тому назад!

До скал пришлось пробираться, увязая в песку пустыни, целых два часа. Но вот стали выростать все чаще и чаще скалы, иногда преграждая путь своими гранитными массами. Никто не разговаривал, не останавливался, и не оглядывался

Путники спустились в глубокий ров, лежавший на лево. Здесь уже был один голый камень, без всякого признака какой-нибудь растительности.

Солнце было уже высоко; жарко невыносимо, точно в сушильной печи, пот катится градом, дышать тяжело, ноги с трудом повинуются. Вдруг Сигаль крикнул: путники были в том самом кольце, где Аноор была передана Аркабадом Деливару. Вот камни на которых сидели вождь и другие "товарищи Шивы и Кали", а дальше немного открывала черный зев из гранитной скалы пещера Заполаки.

- Как только наступит ночь, здесь должна умереть наша Аноор! - задумчиво произнес Безымянный, после продолжительного молчания и указал рукою на пещеру.

В этой мрачной, темной пещере томилась и ждала смерти беззащитная, бедная девочка.

У Сигаля набежали на глазах слезы.

- Спасем ее, не унывай! - шепнул ему Безымянный и медленным, но твердым шагом направился к пещерному₍входу. Подойдя к нему трижды, с равными промежутками, ударил тростью в скалу и трижды, как эхо раздался вибрирующий звук, похожий на звук отдаленного колокола. Затем Безымянный стал терпеливо ждать.

Через насколько времени из мрака пещеры раздался голос:

- Кто нарушил молчание звучащей скалы?

- Тот, кто есть Жизнь! - сразу ответил Безымянный.

- Он попал не на тот путь: здесь обитает Смерть!

- Мне должна повиноваться и сама Смерть!

- Тебе известно, что Шива могуч, велик и силен!

- Его господин - Вишну, сильнее его!

Все смолкло. Немного подождав Безымянный подошел к самому входу в пещеру и повелительным голосом произнес:

- Пойди к своему господину Даливару, владыке "Товарищей Шивы и Кали", и передай ему, что Сын Золотого Тигра, хочет войти в убежище Заполаки!

- Слова твои будут переданы господину!

Из пещеры донесся шум поспешно удаляющихся шагов, затем все смолкло.

Ни Сигалю, ни Керадэку с его шестью матросами разговор не был понятен, но все они инстинктивно чувствовали, что они погружаются в одну из тайн этой классической страны чудес, Индии.

Вскоре из мрака раздался тот же голос:

- Я принес ответ Даливара: Сын Золотого Тигра с его спутниками могут войти в заповедную пещеру; но сначала Сын Золотого Тигра пусть докажет свое божественное происхождение, иначе он так же падет жертвой на алтаре Шивы!

- Я докажу! - ответил Безымянный.

В глубине грота нарисовался смутный силуэт, который по мере приближения, становился все более определенным и наконец уже можно было ясно разсмотреть пришедшого. Это был один из Товарищей Шивы и Кали, в белом тюрбане с эгреткой, украшенной пятью рубинами кровавыми, драгоценными камнями, посвященными гению-разрушителю - Шиве.

- Следуй за рабом, принесшим тебе ответ Даливара, - проговорил маленький, костлявый человек, вооруженный только кривым кинжалом за кушаком и красным шелковым шнурком Душителей, обмотанным на левой руке.

Проводник хлопнул в ладоши и в пещере замелькали огни. Все отправились за проводником в самую глубь горы.

Идти нужно было по наклонной узкой галлерее, освещенной светом факелов, которые держали, точно отлитые из бронзы стражи, стоявшие около стенок прохода, на разстоянии 20 шагов друг от друга. Пламя факелов колебалось, отбрасывая на стены причудливые тени и все обливая красным, кровавым светом.

Галлерея, постепенно разширяясь, приводила к целому ряду, соединенных между собою, зал и наконец привела к большой пещере, весь потолок которой был покрыт сталактитами и сталагмитами, спускающимися с 80-ти футовой высоты.

Пещера освещалась факелами, воткнутыми в расщелины стен. Дым от факелов сгущался вверху и висел туманным, непроницаемым облаком под сводом пещеры.

Вся пещера наполнена была несколькими сотнями человек, в белых тюрбанах с налобными, украшенными пятью рубинами, эгретками, с лицами, скрытыми кроваво-красными короткими масками.

Средина пещеры представляла собой нечто вроде арены, огороженной красным, невысоким барьером, местами покрытым изображениями кровожадных божеств Шивы и Кали.

На возвышении, напоминавшем эстраду, прямо против входа, сидели на красных деревянных чурбанах вожди или старшины обществ; среди них на самом высоком чурбан сидел их глаза - Даливар.

Многочисленное собрание это состояло из индусов всех племен и каст. От красноватого освещения факелов, от массы красных предметов святилища, собрание это, с красными масками на лицах - производило впечатление чего то демонического.

Среди толпы можно было заметить герольда, оруженосца, поэта - этого неизбежного члена всякого богатого раджпутанского дома, одетого в тюрбан, формой напоминающий греческий шлем. Рядом с ним вырисовывалась шапка с загнутыми кверху краями - убор богатого, знатного раджпутана, с гербовым щитом в руке. Невдалеке стоял пёш, т. е. только что выдержавший установленное испытание, (умерщвление трехгранным кинжалом, катаром, кабана) юноша, принятый в общество настоящих мужей. Тут же находились и женщины, так как Раджпутан единственная страна на востоке, где мужчина считает, женщину равной себе. В живописных костюмах, состоящих из широких шелковых, со множеством складок, юбок, шелковых лифчиков, вышитых золотом, высокия, стройные, оне слегка шуршали юбками, сгибая свой стройный стан.

тахандханы или тарвани, одетые в коричневые кафтаны и афганския шапки. Тут же были крестьяне, рабочие, всякого рода мастеровые, состовлявшие самый главный элемент собрания "Товарищей Шивы и Кали".

По толпе шел смутный шопот, но когда появился Безымянный и его спутники, шопот прекратился. Даливар поднялся на своем месте.

- Узнаешь ли ты Даливара, чужестранец, ты хотел видеть меня!

- Доктор молча кивнул головой.

- Чего же ты хочешь от меня, говори! - продолжал Даливар.

- Я хочу, чтобы ты отдал мне жертву, которую брамин Аркабад привел к тебе сегодня утром!

В толпе послышался ропот, многие протестовали...

- Ты слышишь ответ братьев? - насмешливо произнес Даливар.

- Да, но это меня не может смутить. Избранник Вишну, предвечного победителя разрушающей силы, требует именем Золотого Тигра, чтобы ему повиновались!

С этими словами Безымянный поднял над головой золотую фигурку тигра и поварачиваясь показал ее всему собранию.

Все₍не исключая и Даливара, молитвенно складывали руки и склоняли головы.

- У тебя есть священная эмблема, но мы, не простые смертные, а служители божественного Шивы, не можем преклонитья перед тобою, пока ты не выдержишь полный искус, требуемых нашими обрядами испытаний!

- Я готов!

- Тебе, конечно, известно, что по нашему закону должен умереть всякий посторонний, который дерзнет проникнуть в пещеру Заполаки. Из этого исключается только тот единственный, за кого ты себя выдаешь, так как он - господин всего!

- Я - этот человек! Дай мне возможность пройти те испытания, которые предписывает закон и не говори так много, как женщина; назначь искус и приведи сюда ту, которую я хочу спасти! Вместе с ней пусть приведут белого ягненка!

Властность и твердость голоса Безымянного заставило даже Даливара безпрекословно повиноваться.

- Приведите сюда жертву, обещанную Шизе, на поединке богов решится её судьба! - приказал он.

И вот появилась процессия жертвоприносителей, в длинных красных одеждах, увенчанных блеклой листвой, в масках из воска, изображающих мертвую голову, ведущих на арену испуганную, трепещущую Аноор.

Аноор вскрикнула, увидя доктора, Сигаля и матросов.

- Я ждала вас!

Она готова была кинуться к ним, но палачи удержали ее.

- Надо подождать, дочь моя, - обратился к ней Безымянный, - я еще должен оспаривать тебя у Шивы и Кали, которым ты должна быть принесена в жертву. Но ты не бойся и исполняй безпрекословно все, что тебе прикажут, тебе больше бояться нечего!

Девочка ласково улыбнулась.

- Мое сердце, отец, полно любви к тебе! Раз ты здесь - я ничего не боюсь!

- Я жду! - обратился Безымянный к Даливару.

Тот усмехнулся.

- Пусть приведут сюда Саджеба, это безсознательное орудие воли бога!

Жертвенные служители сейчас же положили Аноор на каменные плиты, привязали к четырем, вбитым в пол, железным кольцам, а голову положили на каменную плиту.

Проделав это они разступились в разные стороны.

Аноор лежала, не будучи в состоянии пошевелиться, но большие черные глаза её были устремлены на лицо Безымянного.

- Не пугайся ничего! - повторил он ей еще раз.

В то же время издали стал доноситься шум тяжелых шагов, под которыми, казалось, содрогались каменные плиты, громкое сопение и наконец на арену вступил громадный белый, с черною головою, слон Саджеб, знаменитый, постоянный палач Товарищей Шивы и Кали, который должен был раздавливать ногою голову жертвы, обреченной на казнь.

Аноор лежала теперь как раз на том месте, где не раз уже этот четвероногий палач раздавливал череп обреченных на погибель этим ужасным обществом фанатиков.

У девушки невольно вырвался крик ужаса, когда она увидела это страшное чудовище, но увидев, что Безымянный приложил палец к губам в знак молчания, сейчас же смолкла.

Но вот заговорил Даливар

При звуках его голоса все невольно содрогнулись.

в Риг-Веда!

- Вишну требует, чтобы она жила! - раздался в ответ голос Безымянного. - И она должна и будет жить, иначе за её кровь будет в ответе вся Индия!

Даливар, приложив ко рту свисток, пронзительно свиснул. Все кругом замерло. Слон, как бы содрогнулся при этом звере, посмотрел на всех дикими, горящими глазами

И наконец уставился на лежащую на полу Аноор. Испустив громкий крик, вроде звука трубы, он двинулся вперед и занес уже ногу над головой девушки.

Безымянный в этот момент протянул по направлению к нему руку со своей тростью и громким, повелительным голосом закричал:

- Вишну воспрещает!

Слон вздохнул, жалобно заревел и, шатаясь, стал пятиться назад.

- Ступай прочь! крикнул ему молодой ученый, - и слон, повернувшись назад, покорно скрылся во мраке пещеры.

Все случившееся страшно поразило присутствующих: никто не мог понять, как этот неведомый пришелец из чужой страны простым движением руки подчинил себе и заставил повиноваться страшного Саджеба, с которым в такия минуты еле справлялись пятьдесят человек.

У всех невольно являлась мысль, что не есть ли действительно этот человек избранник Вишну, за которого он себя выдавал.

На лице вставшого в это время Даливара читалась некоторая нерешительность и сомнение.

- Проделанное сейчас тобою. - произнес он, - можно назвать чудом. Я охотно бы стал тебе повиноваться, но обряды, завещанные нам самой Кали не должны быть нарушены. Вишну, чтобы подчинить себе Шиву, должен преодолеть и выйти победителем из целого ряда испытаний!

- Мне это известно - презрительно проговорил Безымянный, - всех испытаний пять, по одному на каждый из рубинов Шивы!

- Все это ты знаешь?

- Да! В книге Барутра, в написанном кровью учении Шивы, испытания эти обозначаются так: раздавление, яд, кинжал, петля и знание!

Услышав это многие глухо зароптали, многие упали ниц.

- Чтобы ты хотел испытать прежде?

Мне, как и всем, кто состоит под моим покровительством, все это не представляет никакой опасности, а потому делай, как сам ты найдешь лучше!

Вскоре все затихло. Со всех сторон на арену стали выползать змеи, все увеличивающия количество и составившия теперь целую армию ядовитых змей, посвященных богине Кали. В числе змей бросались в глаза боа-конструкторы, могущие в несколько минут раздавить буйвола, очковые змеи, кобры с черными пятнами, удавы, укусы которых смертельны, Тут можно было, проследить образцы всех пресмыкающихся Индостана, которые, в десятилетний промежуток, с 1870 года по 1880--причинили смерть 200,000 человек в Индии.

Все это стадо змей, шипя, свистя, извиваясь ползло к тому месту, где лежала распростертая Аноор.

- Дитя мое, не бойся ничего! - ободрил ее Безымянный!

- Раз ты здесь - я не боюсь ничего! - ясно смотря на него ответила девушка.

Ученый пошарил в своем кожаном кармане и достал оттуда небольшую свирель, поднес ее к губам и затем подняв над головой, внушительным голосом проговорил:

- Эту волшебную флейту заставит звучать сам Вишну! и сейчас же раздались звуки медленной тихой мелодии:

- Этот электрический свисток действует с помощью маленького аккумулятора! - шепнул Безымянный стоявшему рядом Сигалю.

Но на несведующих туземцев это являлось необъяснимым чудом.

Теперь уже большинство стояло на коленях, благоговейно смотря на избранника Вишну.

Музыка произвела на змей особенное, странное впечатление.

Все оне остановились, поднялись на своих хвостах, прислушиваясь к тихим звукам свирели и стали поворачивать из стороны в сторону свои головы.

К музыке же прибегают обыкновенно индийские жонглеры и укротители змей.

- Дайте корзины! - приказал Безымянный.

Через красный барьер сейчас же стали перебрасывать, большие корзины, служившия жилищами для священных змей. Доктор стал шаг за шагом наступать на змей и этим заставил всех их влезть в свои корзины, которые затем прикрыл крышками.

Волшебная свирель смолкла и Безымянный обратился к Даливару:

- Продолжай испытания, но прежде вели отвязать эту девушку: ей трудно так лежать на каменном полу!

- В тебе дух Вишну, что же ты сам не отвяжешь ее? - с легкой иронией отвечал Даливар.

- Я не хотел этого делать без твоей воли, но если ты хочешь... - и Безымянный протянул свою палку к железным кольцам, к которым веревками были прикреплены руки и ноги Аноор. Крепкие пеньковые канаты порвались, точно спаленные огнем.

- Дитя мое, встань и приди к нам.

Аноор быстро вскочила на ноги и радостно подбежала к своим.

Но Даливара приводило в отчаяние торжество избранника Вишну и он скомандовал:

- Кинжал и петля!

При этом возгласе вся пещера наполнилась гробовым молчанием. На арену вышли два, одетые в красные костюмы, человека, с голыми руками, выкрашенными краской охрой. Оба они приближались к Безымянному, причем в руках одного был кинжал, а другой держал натянутый красный шелковый шнур. Безымянный стоял неподвижно, заложив руки за спину.

Через момент священный убийца, взмахнув кинжалом, кинулся на Безымянного, но моментально опрокинулся навзничь, страшно извиваясь и корчась от боли. Это был результат прикосновения к электрической кольчуге доктора.

Когда все внимание было отвлечено происшедшим, священный душитель воспользовался этим моментом и незаметно подкравшись сзади Безымянного, быстро накинул ему на шею свой красный шелковый шнур и сразу затянул петлю.

Но бедный душитель подвергся той же участи. Шнур его, от прикосновения к кольчуге доктора, порвался напополам, как бы пережженый огнем. Озадаченный этой неожиданностью палач в недоумении уставился на оставшиеся обрывки красного шнурка душителей Шивы.

Эффект всей этой сцены был так велик, что индусы буквально ревели от избытка религиозного чувства. Своды пещеры оглашались бурными возгласами:

- Слава Вишну, хранителю бытия!

Но вскоре Даливар прекратил шум повелительным жестом.

- По закону, - произнес он, - требуется еще одно последнее испытание!

- Я жду! - спокойно произнес молодой ученый.

- Неужели по мудрости ты равен самим браминам, которые изсыхают в монастырях и храмах над изучением священных текстов божественной мудрости - Кали? - с удивлением спросил доктора вождь.

- Мудрость Вишну больше всякой мудрости браминов, так как он начало всякой премудрости! - холодно ответил Безымянный.

Даливар махнул рукой и вдали где-то раздалась музыка, напоминающая церковное пение, которое приближалось и становилось слышнее; присутствующие разступились и дали дорогу браминам.

Всех их было 22 человека. Одиннадцать первых браминов были одеты в лазоревые, украшенные красным, туники, а вторые - в красные туники с лазорево-голубыми украшениями.

Головы их были седы, лица с впалыми щеками и глазами - это были лица аскетов. Горящий взгляд их был устремлен куда-то в пространство, как будто они совсем не думали о земле.

Расположились они по обе стороны эстрады, в два ряда, оперлись на посохи и с опущенными в землю головами, ждали.

Наконец заговорил Даливар:

- Высокочтимый Ma-Ни, глаза толкователей священных книг Веды! Шива требует, чтобы ты посрамил чужестранца!

- Чего требует от нас наш повелитель - Шива?

- Неподражаемого чуда!

Ma-Ни начал шептать какие-то заклинания, которые повторялись за ним его собратьями. По окончании заклинания все они одновременно подняли свои одиннадцать посохов до высоты лица и разом бросили на землю,

Посохи ударились о землю, - и совершилось чудо.

Глазам зрителей представилось странное и отвратительное зрелище; брошенные посохи стали принимать вид змей, они ежились, извивались, притягивались; набалдашники их принимали вид головы, наконечники были хвостами. Hекоторые из них оставались гладкими, некоторые покрывались чешуйками, все они ползали, шипели, поднимались. Казалось тут появлялись гадюки, очковые змеи с трехугольной головой, гидры и т, п.

Толпа, пораженная видом совершившагося на её глазах чуда, в волнении восклицала:

- Шива, Шива! Ты один велик и могуч!

Но Безымянный, при виде всего этого, только презрительно пожал плечами. Дело в том, что чудо это было давно известно доктору. Посохи эти, которые известны под названием "посохов браминов", изготовляются каким то неизвестным, таинственным способом в тайниках браминских храмов из отдельных деревянных частиц и стальных тонких проволок, благодаря чему брамины и могут показывать описанное "чудо". Это собственно говоря жонглерство, обман зрения. В музеях Калькутты и Лондона хранятся несколько таких посохов.

- Ведь это простая детская забава, - проговорил доктор. Правда, посохи сделаны прекрасно, но нет ничего легче, как сделать их неподвижными!

Затем он шопотом обратился к Сигалю. - Направь на них ток своей трости!

- Неужели вы хотите устрашить меня этим детским фокусом? - громко спросил он. Не пробывший еще и года у меня в учении, мой ученик, съумеет проделать это!

В толпе послышались возгласы удивления, слившияся в общий крик. Сигаль стоял с протянутой, по направлению к змеям, палкой в руке и мнимые змеи разом стали вытягиваться, делались неподвижными и приняли свой прежний вид,

Это злило Даливара и он с бешенством смотрел на совершившееся на его глазах новое чудо.

- Ma-Ни! - гневно воскликнул он. - Прав чужестранец: не так прославляют Шиву! Науку вашу посрамил мальчуган!

Но на старика это замечание не произвело особенного впечатления. Он попрежнему был невозмутим, только слегка поклонился Сигалю, как бы воздавая должную честь его искусству, затем опять начал бормотать какие то заклинания и посохи вновь обратились в страшных, противных змей. На этот раз Сигаль своей тростью не мог уже достигнуть того результата, который получился раньше.

Даливер торжествовал.

- Видишь теперь. - радостно заговорил он, - мудрость твоя не может спасти тебя! Смерти твоей требует всесильный Шива!

- Ну, торжествовать еще подожди... Не торопись! Смотри! - ответил доктор и протянул свою трость. Послышалось шипение и громкий треск; от трости молодого ученого исходила масса молний, голубоватое пламя тянулось по направлению к извивающимся змеям - и через несколько мгновений все оне. сгорели, а когда разсеялся дым, то на полу уже ничего не было. В руках у доктора была совершенно невредимая его. трость.

В зале Заполаки воцарилась мертвая тишина.

- Неужто я неправильно истолковал 50-й стих о заклинании змей?

- Ну что же? - обратился доктор Безымянный к Даливару. - Убежден ли ты теперь наконец?

- Нет еще! - ответил тот. - Ты, как избранник Вишну, хранителя бытия, должен обладать возможностью сохранить для жизни то, что обречено к уничтожению и смерти Шивой. Ты должен доказать это!

- На вас, - продолжал глаза товарищей Шивы и Кали, указывая рукой на браминов, толкователей Веды, в красных одеждах с лазоревой отделкой: - лежит теперь обязанность отомстить чужестранцу за ваших лазоревых собратий! Доставьте возможность восторжествовать духу разрушения!

После этих слов стоявший во главе браминов в красных одеждах старец поднял вверх руку, показывая указательным и средним пальцами в потолок.

На арену, по этому знаку, выбежали два раба, несшие в руках громадную глиняную вазу, наполненную землей, в которой росла роскошная, цветущая гортензия Регина.

Цветок рабы поставили у ног старца, толкователя Веды, в это время презрительно взглянувшого на Безымянного и сказавшого:

- Цветущее и зеленеющее растение это, как и та молодая девушка, что стоит подле тебя - обречено погибели. Два существования этих тесно связаны между собою, если тебе удасться спасти от уничтожения этот цветок, - ты, этим самым, спасешь эту пленницу!

Сказав это, старец протянул руки над гортензией и продолжал:

- Растение! Шива требует от тебя, чтобы ты обратилось в "ничто"! Приговор этот не жесток, так как человек куст, цветок и всякое другое живое существо - братья между собою... и смерть их есть только вступление к будущим превращениям в их дальнейшем существовании.

Старик, все также стоя с вытянутыми над цветком костлявыми руками, начал бормотать какие то непонятные заклинания.

Наука, которой пользовался в данном случае старик, - магнетизм, - с незапамятных времен был знаком браминам. Силой магнетизма они могли творить необъяснимые, неподражаемые чудеса, еще и теперь приводящия в изумление не только простодушных индусов, но и наших ученых.

В настоящее время целая ученая комиссия, субсидируемая английским правительством, изучает в Бенгальских провинциях удивительную силу магнетизма, какою обладают индусские брамины и факиры.

Пользуясь этой силой брамины могут, например, выростить или заставить поблекнуть и погибнуть любой цветущий куст в несколько минут.

Старик, с напряженным, суровым, точно застывшим лицом, в своей красной одежде, неподвижно стоял над цветком и только нервное дрожание его сухих, костлявых рук показывало степень его напряжения.

Толпа в глубоком молчании, точно окаменевшая, смотрела на старца, - ни движения, ни звука. Вот начало совершаться чудо: - гортензия стала умирать, яркие лепестки побледнели, концы листьев засыхали и становились желтыми; растение блекло, видимо увядая и приближаясь к смерти, которую звал над нею красный брамин.

На Даливара чудо это произвело страшное впечатление; он положительно взвыл от восторга:

- Хвала, Шиве! Он торжествует!

- Но, не успели замереть еще последние звуки этого восторженного возгласа, как доктор Безымянный звучно произнес:

Толпа окаменела. Длилась мучительная минута. Если доктор не сможет победить теперь, несчастная Аноор погибла безвозвратно, смерть её станет неизбежной.

Но, как видно, судьбе было угодно другое. Напряжение брамина достигло своей крайней точки, силы его готовы были оставить, под его изсохшей, как пергамент, кожей натянулись, подобно веревкам, синия жилы, но не смотря на это цветок, мало по малу, стал оживать; лепестки его принимали свою прежнюю пеструю окраску, листья, содрогнувшись, стали яркими и зелеными.

Старец-брамин глубоко вздохнул и опустил руки.

- Против него идти мы не можем, - произнес он. - Он наш господин.

После слов этих поднялась целая буря восторженных криков, одобрений, приветствий.

Толпа не знала как выразить свои чувства к Вишну, к доктору Безымянному, к спасенной Аноор. Даливар, спустившись с своего возвышения, распростерся перед Безымянным на полу.

- Отныне Даливар будет тебе повиноваться! - говорил он. - Ты тот, за кого себя выдаешь! В этом мы убедились и в знак этого я преклоняюсь перед тобою!

Слова владыки тайного общества заглушались шумом и криками толпы, и не все могли их слышать, но смысл их был ясен для всех: Даливар, признав высшую силу чужеземца, от имени всех товарищей Шивы и Кали, приносил ему обет повиновения, покорности и верности.

Толпа неистовствовала еще больше. Доктора Безымянного и его спутников Даливар ввел теперь на возвышение и усадил на почетныхь местах. В знак того, что обеты, данные Даливаром доктору Безымянному, признают все, находившиеся на возвышении сняли свои красные маски. Доктор Безымянный, таким образом, сделался главой грозного общества Товарищей Шивы и Кали, стоявших перед ним с открытыми лицами.

В толпе тоже, следуя примеру своих главарей, все сняли маски. Доктор Безымянный, войдя на возвышение, движением руки возстановил тишину.

Все присутствующие не сводили с него глаз. Их энергичные, темные лица дышали верой в этого человека, съумевшого своей мудростью восторжествовать и над слоном, и над змеями, и над кинжалом, и над петлей душителей, и над наукой браминов.

Доктор заговорил:

- Братья! Вас, чужеземные поработители и угнетатели называют разбойниками, но мне ваши цели хорошо известны..

Вы убиваете, но зато и сами готовы всегда умереть за святое дело свободы! Вам одним, поборникам и защитникам свободы, завещано умершими, почившими в лоне Брамы, "Сокровище Свободы", созданное трудами любящих сынов родины, сынов Синда и Пенджаба. У вас есть злейшие враги - брамины, ежегодно предающие кого-нибудь из вас англичанам, чтобы этим приобретать унизительное покровительство их.

Теперь эти брамины задумали завладеть "Сокровищем Свободы", вырвав его из ваших рук. Сокровище это предназначено на освобождение индусов от ненавистного чужеземного ига.

С браминами должно порвать всякую связь, но не теперь, так как теперь еще они нам нужны, они помогут нам отыскать это священное, собранное предками, сокровище!

Затем молодой ученый обратился к Даливару:

- Мой друг! В мой дом, под именем Ауда, прокрался один брамин, по имени Аркабад. Я не препятствовал ему сделать это. Он похитил у меня дитя, любимое мною, и привел его к тебе, наговорив тебе много лжи, так как брамины вообще много лгут.

верим этому изменнику и пусть он нас проведет к месту нахождения утраченного сокровища, помощью которого мы купим себе дорогую свободу! Теперь зарежьте белого ягненка и кровью его смочите белое опоясание, о котором я говорил, и Даливар пусть отправится, как он обещал, в браминский монастырь на могиле Рунджит-Синг!

Даливар вздрогнул.

- Кто тебе рассказал все это, господин?

- Желающий освободить Индию от чужеземного ига! Я сказал тебе и теперь ухожу. Волю свою я проявлю в Лагоре!