Доктор Безымянный.
Часть II. Пути будущего.
Глава V. Комедия с переодеванием

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Доктор Безымянный. Часть II. Пути будущего. Глава V. Комедия с переодеванием (старая орфография)

V.
Комедия с переодеванием.

- Теобальд, друг мой, вы телеграфировали?

- Да, милорд, Согласно желанию брамина Аркабада я потребовал 25 человек солдат с поста Буалиор, которые в настоящее время, вероятно, уже обыскивают дворец Наиндры.

- Так. А кто командует постом Буалиор?

- Капитан Гэберийс. Смею вас уверить, милорд, что это отличный офицер и я уверен, что он добросовестно выполнит возложенное на него поручение и изловит этого доктора Безымянного, столь сильно безпокоющого благородного Аркабада. Признаться, довольно несносный господин этот Аркабад...

- Тише, тише, - остановил сына губернатор, - брамины верные союзники английского правительства, поэтому не надо отзываться непочтительно, в особенности вслух, - не без лукавства добавил лорд Фатсен.

Разговор оборвался...

Губернатор и его сын, конечно, не подозревали, что за их стенами скрываются люди, которые слышат каждое их слово и сквозь проделанные в стене замаскированные отверстия видят все, что творится в роскошном рабочем кабинете лорда Фатсена.

- Эта местность кишит шпионами Аркабада, - шопотом говорила Наиндра, - поэтому мы должны скрываться здесь несколько дней, чтобы брамин и его сообщники пришли к убеждению, что нам удалось бежать из этой страны.

Сигаль молча кивнул головой в знак одобрения. Храбрый мальчуган испытывал чувство восхищения перед отвагой и разсудительностью этой молодой девушки.

- Этот дворец был построен одним знатным синдом нашим родственником, по имени Реезит-Бегум. Так как в ту пору в стране было далеко не безопасно, то, с общого согласия наших обоих семейств, соорудили этот подземельный ход, - говорила Наиндра своим друзьям,. - такие ходы в стенах, как этот, идут по всему дому, и в каждую комнату есть выход так, что мы будем иметь возможность, не подвергаясь ни малейшему риску, добывать себе пищу в необходимом количестве.

- Вот это хорошо! - обрадовался Сигаль, у которого уж разыгрался аппетит.

И, как будто предупреждая его желание, в этот самый момент за стеной послышался голос Теобальда.

- А что вы скажете, милорд, если мы потребуем себе мамаленький refreshment? (освежительное).

- Гм... я того мнения, что "refreshment", т. е. холодный ростбив, телятина, кусочек баранины, немного копченой рыбы, свежия яйца и побольше портвейна и пива, никогда не могут причинить вреда человеку. Вообще я замечаю, мой друг, что, несмотря на вашу юность, у вас иногда являются блестящия мысли. Позвоните Теобальд!

На зов явился слуга-индус. Получив приказание, он молча удалился, а несколько минут спустя двое слуг втащили большой лаковый поднос, уставленный бутылками и всевозможными явствами. Наиндра взяла руку Сигаля и прижала ее к стене.

- Чувствуете вы острый угол камня? - спрашивала она его.

- Как-же, я нажимаю его рукой!

- Отлично через минуту лорд Фатсен и его сын выбегут на балкон. Тогда нажмите посильнее выступ камня, в стороне откроется проход. Войдите в комнату, схватите поднос с едой и несите его поскорей сюда. Смотрите, не теряйте ни секунды и старайтесь не шуметь.

Между тем Наиндра наклонилась к уху доктора и сказала ему несколько слов на индустанском наречии. После этого она исчезла во мраке внутренняго корридора.

- Ба... - лениво протянул молодой Фатсен, подходя к столу и внимательно разглядывая закуску, - пока удовольствуюсь куском ростбифа и рюмкой хереса.

Вдруг из сада раздались громкия крики:

- Смерть лживым браминам, обманщикам и притеснителям индусов и их подлым слугам - англичанам! - криичал чей-то пронзительный голос.

- Что это такое? - растерянно спросил лорд Фатсен.

- Какой наглец позволил себе подобное? - вспылил Теобальд.

А голос между тем продолжал:

- Индия - для индусов и виселица для притеснителей!

Отец и сын, забыв о завтраке, выбежали на балкон и кинулись к перилам.

- Скорей! - скомандовал Безымянный, - это кричала Наиндра.

Сигаль нажал выдающийся угол в стене, потайной трап тотчас-же раскрылся; юноша бросился вперед, но, не разсчитав свой прыжок, ударился об стол и растянулся во всю длину на паркете, произведя страшный шум. В одно мгновение он уж был на ногах, но, увы, слишком поздно: шум привлек внимание губернатора и его сына, которые устремились теперь обратно в кабинет. Минута и электрический звонок созовет сюда десятки слуг. Надо было во что-бы то ни стало помешать этому.

С быстротой молнии Сигаль, как всегда находчивый, бросился на Теобальда и сильным ударом головы в грудь сбросил его на пол. От неожиданности нападения молодой капитан потерял на несколько мгновений способность кричать и сопротивляться.

В это время Безымянный подоспел на помощь Сигалю. Быстро и проворно он завязал рот губернатору, скрутил ему руки на спине; то-же самое сделали и с Теобальдом, после чего обоих англичан втащили в потайной корридор в стене, и самый выход закрыли.

- Это происшествие может иметь для нас очень неприятные последствия, - сказала вернувшаяся Наиндра.

- А именно?

- Не позже, как через час сюда явится слуга, чтобы убирать со стола и исчезновение губорнатора и его сына станет известно всем. Их станут искать везде и, разумеется, об этом узнает Аркабад.

- Так что-же?

- А он хорошо знаком с тайными ходами наших храмов и, конечно, догадается, в чем дело. Подумайте только: час-тому назад мы исчезли из моей виллы, теперь таким-же образом исчезает лорд Фатсен и его сын. Согласитесь сами, что это сопоставление может навести брамина на истину.

- Неужели вы думаете, что он откроет потайной ход, которым мы только, что воспользовались?

- Господа, послушайте, у меня явилась мысль, - воскликнул Сталь, - я хочу вам предложить, доктор, изобразить из себя губернатора, а я буду его сыном. Мы обменяемся костюмами с нашими пленниками, которых оставим в корридоре под охраной наших барышень чтобы наши физиономии не выдали нас, мы обернем себе головы кисеей, под предлогом, что на нас налетела туча москитов и искусала нам лица.

- Ну, а если явится сюда Аркабад? Он легко может открыть обман.

- А мы его не примем.

- Губернатор не может отказать ему в приеме.

- А почему-же нет, если он болен, если у него лихорадка и т. д.? И так живей! Приступим к переодеванию! - закончил француз, видя, что никто ему не противоречит.

Девушки удалились в глубь корридора, а мужчины обменялись костюмами со своими пленниками. Те даже не сопротивлялись. Злополучный лорд Фатсен и Теобальд положительно не могли понять, что с ними случилось, и не могли очнуться. Когда Безымянный и Сигаль окончили свое переодевание, они позвали молодых девушек и поручили им надзор за пленниками.

- Помните, что от вашей бдительности зависит наша безопасность, - сказал молодой ученый.

- Не безпокойтесь, - отвечали молодые девушки, - они или будут смирны и безмолвны, или умрут.

Индийския женщины не боятся смерти, не видят в ней ничего ужасного, как наши женщины, и потому сами они умирают спокойно и безропотно и убивают так-же спокойно и хладнокровно, без содрогания и сожаления.

Войдя в кабинет, мнимый губернатор и его сын предусмотрительно заперли дверь, чтобы не быть застигнутыми врасплох. Затем все приступили к завтраку. Всего было так много, что хватило также для пленников, которые получили свою долю.

Вдруг кто-то постучал в дверь. Все точно замерли. Но это длилось лишь минуту. Девушки скрылись в корридоре, потайная дверь затворилась, и Сигаль, сорвав с окна тонкия занавески, одной из них окутал свою голову, а другую бросил доктору, который сделал то же самое. Затем мнимый губернатор громко спросил:

- Что надо?

- Капитан Гэбертс только что вернулся из своей экспедиции и желает видеть ваше превосходительство.

- Хорошо! Проси, - отозвался Безымянный.

в струнку, он поднес руку к каске и произнес обычным оффициальным тоном:

- Ваше высокопревосходительство, имею честь... - тут он смутился и покраснел, не будучи в состоянии продолжать дальше: дело в том, что пред собой он увидел две мумии, с закутанными головами. Он вгляделся повнимательнее и узнал костюмы губернатора и его сына, которые были надеты на них поутру. Но теперь на плечах у них вместо голов сидели какие-то голландские сыры, обернутые тряпкой. Капитан готов было расхохотаться, но вспомнил, что это было-бы неслыханным преступлением против дисциплины и общих правил приличия и вежливости, поэтому он прикусил губу, чтобы сдержать душивший его смех,

- Вы удивлены, капитан, что застаете нас в таком виде, - сказал мнимый губернатор. - Видите-ли, на нас напала туча каких-то москитов и до того искусала нам лица, что я и мой сын положительно обезображены ими. Это лихорадка дня на два, на три, и мы никого не принимаем, только для вас, ввиду особой важности дела, я велел сделать исключение.

Капитан почтительно поклонился.

- Ваше высокопревосходительство совершенно верно изволили заметить, ввиду особой важности дела?

- То, что я не мог привести в исполнение то поручение, которое ваше высокопревосходительство возложило на меня.

- Как? Неужели дерзкие бунтовщики, скрывавшиеся в вилле Наиндры, успели сбежать?

- Не могу знать, ваше высокопревосходительство, - отвечал Гэбертс, - я не нашел никого. Явившись во дворец в сопровождении брамина Аркабада, я застал слуг в страшном смятении. Мы обыскали весь дом, чердаки, башни и подвалы, весь парк и все окрестности и не видали никого.

Губернатор задумчиво покачал головой.

Вытянувшись в струнку, руки по швам, злополучный офицер ожидал строгого выговора от губернатора, который имел обыкновение читать нотации своим подчиненным, даже когда они совсем не виноваты. Но Гэбертс ошибся. Губернатор вдруг обратился к нему с такими словами.

- Хорошо, капитан! Я знаю, что вы хороший офицер, не ваша вина, что сегодняшнее поручение вам не удалось. Можете вернуться с вашими солдатами на пост Буалиор. Скажите казначею поста, что я приказываю ему выдать вам, капитан, 20 фунтов стерлингов наградных.

Лицо капитана просияло от удовольствия: что другое, но этого он ни как не ожидал.

- Можете идти.

- С Богом! Добрый путь. Кстати, будьте любезны сказать моим людям, что я никого не принимаю: мы с сыном нездоровы. Нам надо отдохнуть. офицер вышел, а Сигаль поспешил запереть дверь на ключ.

Губернатор, слышавший все это в своем импровизованном карцере, злобно скрежетал зубами.

- Ни за что не утвержу этой награды капитану Гэбертсу, - проворчал он. Сигаль весело расхохотался ему в лицо.

- Ах, сделай одолжение, не утверждай, мне-то какое дело ведь я не капитан Гэбертс.

- Не сметь говорить мне "ты"! И сейчас отпустите меня на свободу.

- Нет, милейший, этого никак нельзя, - развязно отвечал юноша.

- Тогда я сейчас позову слуг, вас арестуют и вы будете отвечать перед судом.

- Нет милый, если ты только пикнешь, сделаешь малейшую попытку позвать на помощь, я тебе прострелю голову.

- Поэтому советую тебе вести себя благоразумно в течении трех дней. Вы оба дайте мне слово честного офицера, что не сделаете ни малейшей попытки ослушаться и звать на помощь. Через три дня мы вас освободим и вы можете делать все что вам угодно...

Лорд Фатсен и Теобальд сначала колебались, но решительный вид Сигаля, выразительно высовывавшийся у него из за пояса револьвер, кинжал Наиндры, имели решающее значение для обоих англичан. После слабого возражения они дали честное слово быть безмолвными и покорными в течение трех суток.

На этом все успокоились. Остальная часть дня прошла без особых приключений. Правда, что слуга - индус, несмотря на свою флегматичность, был удивлен невероятным количеством всяких кушаний, какое потребовал себе на этот раз губернатор. Но не надо забывать, что теперь нужно было накормить не двоих, а шестерых людей, а потому и не удивительно, что мнимый губернатор заказал такой обильный обед.