Американские очерки.
Глава V. От Ворсестера до Нью-Йорка. Ворсестер. - Река Коннектикут. - Гартфорд. - Нью-Гавен. - До Нью-Йорка.
(Старая орфография)

Текст в старой орфографии, автоматический перевод текста в новую орфографию можно прочитать по ссылке: Американские очерки. Глава V. От Ворсестера до Нью-Йорка. Ворсестер. - Река Коннектикут. - Гартфорд. - Нью-Гавен. - До Нью-Йорка.

V.
Отъ Ворсестера до Нью-Йорка.
Ворсестеръ. - Река Коннектикутъ. - Гартфордъ. - Нью-Гавенъ. - До Нью-Йорка.

Покинувъ Бостонъ въ субботу, 5-го февраля, после полудня, мы поехали по другой железной дороге въ Ворсестеръ, хорошенькiй городокъ Новой-Англiи, где мы поместились подъ гостепрiимнымъ кровомъ губернатора штатовъ до понедельника утра.

Эти городки и города Новой-Англiи всего лучше характеризуютъ Америку и американцевъ. Хорошо содержимыхъ луговъ и лужаекъ здесь нетъ, а трава сравнительно съ нашими пастбищами тучна, сочна и дика; но здесь въ изобилiи можно найти отлогiя покатости, холмы, окруженныя лесомъ долины и прозрачные ручьи. Въ каждой небольшой колонiи есть церковь и школа, выглядывающiя между белыми крышами домовъ и тенистыми деревьями. Резкiй сухой ветеръ и легкiй морозъ сделали дорогу до того твердой, что казалось мы едемъ по граниту. Все предметы, разумеется, носили отпечатокъ новизны. Все строенiя имели видъ выстроенныхъ и разрисованныхъ въ это самое утро. Въ ясномъ вечернемъ воздухе каждая резкая черта кажется еще резче. Cтроенiя были, по обыкновенiю, легкiя и красивыя; казалось, можно было видеть все сквозь эти деревянныя жилища, позади которыхъ садилось вечернее солнце; думалось, что у жителей не могло быть никакихъ тайнъ, которыя можно бы было скрыть отъ людскаго любопытства. Светлые огоньки въ домахъ, видимые черезъ незавешенныя окна, казалось только-что сейчасъ были зажжены. Все было светло и ново въ этомъ тихомъ, чистенькомъ городке. На другое утро, когда солнце было ярко и колокола весело звонили, а горожане въ своихъ лучшихъ платьяхъ шли въ церковь, въ городе царило хорошее, праздничное спокойствiе, которое было особенно прiятно чувствовать после бурнаго океана и шума большаго города.

Мы поехали на следующее утро опять по железной дороге въ Спрингфильдъ, а оттуда собирались проехать въ Гартфордъ. Разстоянiе между ними всего двадцать пять миль, но въ это время года дорога была такъ плоха, что путешествiе это взяло бы часовъ десять или двенадцать. Къ счастью нашему, зима эта была удивительно тепла, а потому и водяное сообщенiе открыто, то-есть река Коннектикутъ не замерзла. Капитанъ маленькаго парохода, который въ этотъ день собирался совершить свою первую поездку въ этомъ году (вторую поездку въ феврале на памяти людей, я думаю), предложилъ намъ места на своемъ пароходце и только ожидалъ нашего прiезда, чтобы тронуться.

Мы поспешили туда, и онъ, верный своему слову, тотчасъ же далъ сигналъ къ отплытiю. Пароходецъ этотъ не даромъ назывался маленькимъ; я не спрашивалъ, но полагаю, что у него было не более половины силъ небольшого пони. Мистеръ Паонъ, знаменитый карликъ, могъ бы счастливо прожить и умереть на этомъ пароходце, у котораго окна были величины обыкновеннаго жилаго дома съ красными занавесками, придерживаемыми, висящими у подоконниковъ, шнурками, такъ что каюта имела видъ крошечной гостиной для лиллипутовъ въ какомъ-нибудь общественномъ зданiи, которое, вследствiе наводненiя или какого-либо другаго водянаго случая, поплыло и теперь направлялось неизвестно куда. Но даже и въ этой комнате было кресло для качанья: въ Америке никуда нельзя ехать безъ такого кресла. Пароходецъ былъ такъ малъ, что я боюсь определять его размеры; но я могу сказать, что мы все держались вместе посреди палубы, боясь нарушить его равновесiе, въ случае чего онъ, разумеется, кувыркнулся бы.

Целый день шелъ дождь, и до того сильный, что я не запомню такого ливня, кроме одного раза въ горахъ Шотландiи. По реке плавало множество льдинъ, которыя то и дело разбивались и трещали подъ нами, а глубина воды не изменялась ни на одну йоту, несмотря на то, что мы ехали зигзагами, чтобъ избежать большихъ массъ льда, несшихся по теченiю. Темъ не менее мы быстро подвигались впередъ. Хорошо закутанные, мы не обращали вниманiя на погоду и наслаждались путешествiемъ.

Коннектикутъ - красивая река, и берега ея летомъ, безъ сомненiя, очень живописны; по крайней мере такъ сказала мне въ каюте одна молоденькая лэди, а она должна была быть хорошимъ ценителемъ красоты, если только обладатель качества умеетъ ценить его въ другихъ предметахъ, ибо существа красивее ея я никогда не видалъ.

После двухъ съ половиной часовъ езды (включая и короткую остановку въ одномъ городке, где насъ встретили выстреломъ изъ ружья, стволъ котораго былъ значительно больше нашей трубы) мы достигли Гартфорда и немедленно отправились въ очень хорошую и удобную гостиницу во всякомъ отношенiи, за исключенiемъ спаленъ, которыя, какъ и всюду, где мы только были въ Америке, за неименiемъ шторъ на окнахъ, прiучали къ раннему вставанью.

Мы пробыли здесь четыре дня. Городъ великолепно расположенъ между зелеными горами; почва богата, покрыта хорошимъ лесомъ и хорошо возделана. Общество местной законодательной власти Коннектикута въ давно минувшiя времена установило знаменитый сводъ законовъ, известный подъ названiемъ "синихъ законовъ", въ числе которыхъ, между многими другими постановленiями, было следующее: кто поцелуетъ свою жену въ воскресенье, тотъ наказывается палками. Слишкомъ много пуританизма существуетъ еще до сихъ поръ въ этой части Америки, но, несмотря на это, пуританскiе обычаи не повлiяли на народъ, не сделали его менее грубымъ и не поселили въ немъ мысли о равенстве. Я слыхалъ, что въ другихъ местахъ пуританизмъ имелъ и имеетъ влiянiе на народъ, но здесь онъ никогда иметь его не будетъ.

Въ Гартфорде существуетъ тотъ знаменитый дубъ, подъ которымъ была спрятана грамота Карла V-го. Теперь онъ стоитъ въ саду одного джентльмена, въ State-House, где находится и самая грамота.

Палата суда здесь такая же, какъ и въ Бостоне, да и все учрежденiя общественныя почти въ такомъ же состоянiи. Прiютъ для умалишенныхъ и прiютъ для глухонемыхъ ведутся отлично. Я часто спрашивалъ себя въ то время, какъ ходилъ по дому умалишенныхъ: кто здесь служащiе и кто пацiенты, - и только слова, которыми обменивался съ ними докторъ, объясняли мне это. Разумеется, мое замечанiе относится только къ ихъ виду, а не къ речамъ, ибо у сумасшедшихъ и речи сумасшедшiя.

Тутъ была маленькая, жеманная, старая лэди съ смеющимся, веселымъ личикомъ, которая подбежала ко мне съ другаго конца корридора и съ необыкновенною любезностью предложила следующiй вопросъ:

- Что, Понтефрактъ все еще процветаетъ въ Англiи, сэръ?

- Да, процветаетъ, мэмъ, - отвечалъ я.

- Когда вы его видели въ последнiй разъ, онъ былъ?...

- Совершенно здоровъ, мэмъ, очень здоровъ. Онъ просилъ меня передать вамъ свой приветъ. Я никогда не виделъ его здоровее.

При этомъ известiи лэди пришла въ восторгъ. Поглядевъ на меня несколько минутъ, чтобъ увериться, что я говорю правду, она отбежала, на несколько шаговъ, опять подбежала, сделала скачокъ впередъ (передъ которымъ я, разумеется, отступилъ) и сказала:

- Я допотопная женщина, сэръ.

Я подумалъ, что самое лучшее будетъ сказать ей, что я это и подозревалъ, а потому такъ и ответилъ.

- Это чрезвычайно гордое и прiятное положенiе быть допотопной женщиной, сэръ, - лепетала старая лэди.

- Я думаю, что такъ, мэмъ, - заметилъ я.

Старая лэди послала поцелуй на воздухъ, сделала скачокъ, улыбнулась и побежала опять по корридору самымъ необыкновеннымъ манеромъ и грацiозно вошла къ себе въ комнату.

Въ другой комнате мы видели пацiента, который помешанъ на осаде Нью-Йорка. Одинъ пацiентъ былъ помешанъ на любви и музыке. Сыгравъ маршъ своего сочиненiя, онъ пригласилъ меня къ себе въ комнату, где сообщилъ мне, что онъ знаетъ, что это за домъ, живетъ здесь по собственной причуде и скоро собирается выйти отсюда, а затемъ попросилъ меня не разсказывать о нашемъ разговоре. Я уверилъ его въ своей скромности и вышелъ къ доктору. Въ корридоре намъ попалась хорошо одетая, съ спокойными манерами лэди; вынувъ листъ бумаги и перо, она просила написать несколько строкъ, чтобъ иметь образчикъ моего почерка. Я исполнилъ ея желанiе, и она ушла.

- Мне кажется, что я имелъ уже подобныя свиданiя съ некоторыми лэди вне этого дома, а потому надеюсь, что она не помешанная?

- Нетъ, помешанная.

- А на чемъ, на почеркахъ?

- Нетъ, она слышитъ голоса въ воздухе.

Хорошо, - подумалъ я, - было бы, еслибы можно было запирать такъ ложныхъ пророковъ, которые говорятъ то же, что и она.

находилось около двухсотъ преступниковъ. Мне указали здесь место, где былъ убитъ сторожъ преступникомъ, сделавшимъ попытку бежать. Мне показали также женщину, которая за убiйство мужа содержалась уже шестнадцать летъ.

- Думаете ли вы, что после такого долгаго заключенiя у нея есть мысль и надежда на освобожденiе? - спросилъ я у моего проводника.

- О, да, разумеется, есть, - отвечалъ онъ.

- Но, я думаю, у нея нетъ шансовъ получить свободу?

- Право не знаю (это, между прочимъ, нацiональный ответъ). Друзья ея не хлопочутъ объ этомъ. Просьба съ ихъ стороны могла бы, быть-можетъ, уладить дело.

мы отправились въ Нью-Гавенъ. Мы прiехали туда около восьми часовъ вечера, после трехчасоваго путешествiя, и остановились на ночь въ лучшей гостинице. Нью-Гавенъ, известный также подъ именемъ "Города Вязовъ", великолепный городъ. Многiя изъ его улицъ обсажены рядами старыхъ вязовъ и те же деревья окружаютъ Sale College - заведенiе, пользующееся довольно большой известностью и репутацiей. Различныя отделенiя этого учрежденiя, находящагося въ центре города, разбросаны по большому парку и едва видны изъ-за тенистыхъ деревьевъ. Видъ его похожъ на видъ стараго собора въ Англiи, и когда деревья одеты листьями, онъ долженъ быть очень красивъ. Даже и зимой зданiя и деревья, перемешанныя между собой, даютъ ему видъ и городской, и деревенскiй, что чрезвычайно оригинально.

После одного дня отдыха здесь мы рано утромъ отправились въ гавань, чтобы сесть на почтовый пароходъ, отправлявшiйся въ Нью-Йоркъ. Это былъ первый пароходъ порядочной величины, который я виделъ въ Америке.

Главное отличiе въ наружности этихъ пароходовъ отъ нашихъ заключается въ томъ, что они сидятъ не глубоко въ воде и большая часть ихъ корпуса находится надъ водой. Главная палуба закрыта со всехъ сторонъ и полна товаромъ; надъ ней есть еще другая палуба; рулевой съ рулемъ сидитъ въ будочке на передней части корабля; пассажиры большею частью держатся внизу и только въ очень хорошую погоду выходятъ на палубу.

Обыкновенно на нижней палубе находится контора, въ которой вы платите за свой проездъ; есть дамская каюта, есть и складъ для багажа; короче сказать, есть множество такихъ обстоятельствъ, которыя делаютъ отысканiе мужской каюты затруднительнымъ. Эта последняя тянется во всю длину корабля и имеетъ несколько входовъ. Когда я въ первый разъ спустился въ эту каюту, то моимъ непривычнымъ глазамъ она показалась удивительно длинной.

и погода къ полудню разгулялась. Выпивъ пива и поговоривъ немного, я улегся спать, но скоро проснулся, чтобы посмотреть на Адскiя Ворота, на Хребетъ Борова, на Сковороду и на другiя достопримечательности, столь интересныя читателямъ знаменитой "Исторiи Дидриха Книккербоккера". Мы находились теперь въ узкомъ канале съ островами по обе стороны, покрытыми виллами, садами и деревьями. Передъ нами промелькнули домъ умалишенныхъ, долговое отделенiе и другiя зданiя, и наконецъ мы вошли въ красивый заливъ, блестевшiй отъ яркаго солнца.

И вотъ передъ нами раскинулся городъ съ нагроможденными домами и трубами, выросъ целый лесъ мачтъ съ развевающимися флагами и колыхающимися парусами. Въ гавани было множество пароходовъ съ людьми, сундуками, лошадьми и повозками; все двигались туда и сюда безъ малейшей повидимому усталости. Между этими пигмеями важно и тихо плавали три громадныхъ корабля, которые, какъ существа высшаго разряда, казалось, не обращали никакого вниманiя на мелкоту, ихъ окружавшую. Въ стороне были видны острова на сверкавшей на солнце реке, возвышенности на берегу и даль, такая же синяя, какъ синее небо. Гулъ и суета города, хлопанье воротъ, звонъ колоколовъ, лай собакъ, шумъ колесъ - все это громко раздавалось въ ушахъ. Вся эта жизнь и движенiе невольно сообщались каждому и казалось, что этотъ радостный духъ, скользя по воде, охватывалъ собою самый корабль, любезно звалъ его въ гавань, а потомъ бросался на встречу новымъ пришельцамъ, чтобъ и ихъ такъ же ласково принять и пригласить.