Испанские братья.
Часть первая.
VIII. Погонщик мулов.
(Старая орфография)

Текст в старой орфографии, автоматический перевод текста в новую орфографию можно прочитать по ссылке: Испанские братья. Часть первая. VIII. Погонщик мулов.

VIII. 

Погонщикъ муловъ.

Когда Карлосъ вновь остался наедине съ своею печалью, онъ почувствовалъ, что она несколько изменила свой характеръ. Такъ часто бываетъ, когда насъ отрываетъ отъ нашего горя какое-нибудь событiе внешняго мiра.

Въ первый разъ Карлосу пришло въ голову, что онъ намеревался крайне низко поступить съ своимъ братомъ. Онъ не только составилъ целый коварный планъ измены, но стараясь добиться привязанности донны Беатрисы, уже началъ приводить его въ исполненiе. Хотя, съ техъ поръ какъ восторжествовала лучшая сторона его натуры, прошло только несколько часовъ, но они казались ему длиннымъ перiодомъ времени. Теперь, можетъ быть и въ несколько преувеличенномъ виде, онъ созналъ всю низость своего поведенiя. И онъ, донъ Карлосъ Альварецъ, до сихъ поръ гордившiйся не только своимъ именемъ, но и безупречною жизнью, краснелъ при одной мысли о томъ гнусномъ поступке, который былъ готовъ совершить.

Долго сиделъ онъ съ разбитымъ сердцемъ, чувствуя себя совершенно не въ силахъ окончить свою пустую работу. Онъ пробовалъ приняться за поверку лежавшаго передъ нимъ счета, но не могъ сосредоточить свои мысли и машинально чертилъ кружки и квадраты на его поляхъ. Въ этотъ моментъ до него донеслись звуки песни, распеваемой на какомъ-то иностранномъ языке. Прислушавшись, ему показалось, что это французскiя слова и онъ предположить, что это вероятно напеваетъ его скромный гость, погонщивъ муловъ на пути въ конюшню, чтобы взглянуть еще разъ на своихъ преданныхъ товарищей прежде чемъ лечь спать. Вероятно онъ имелъ прежде какое нибудь занятiе въ Пиринеяхъ и тамъ выучился по французски.

Поговорить съ кемъ нибудь постороннимъ казалось ему теперь самымъ подходящимъ деломъ, чтобы разогнать свои мрачныя мысли. Ему удобнее было разговаривать съ этимъ незнакомымъ человекомъ, чемъ съ Дiего или Долоресъ, которые на столько знали и любили его, чтобы сразу открыть, что съ нимъ происходило что-то неладное. Онъ выждалъ пока не услышалъ его голоса подъ самымъ окномъ, потомъ потихоньку открылъ его и позвалъ погонщика муловъ. Тотъ сразу отозвался на его призывъ и Карлосъ открылъ дверь и ввелъ его въ свою комнату.

- Мне показалось,-- сказалъ онъ,-- что вы напевали французскую песню. Значитъ вы были во Францiи?

- Да, сеньоръ; я несколько разъ переходилъ Пиринеи. Я былъ также въ Швейцарiи.

- Вы следовательно видели много замечательныхъ местъ и смотрели недаромъ, кажется. Не разскажете ли вы мне, для препровожденiя времени, о своихъ путешествiяхъ?

- Съ охотою, сеньоръ,-- сказалъ погонщикъ, который при всей своей почтительности, обнаруживалъ такую развязность въ манерахъ, что ему должно быть уже не впервые, какъ думалъ Карлосъ, приходилось говорить съ благородными лицами.-- Съ чего же мне начать?

- Случалось вамъ проходсть черезъ Сантильяны, не бывали ли вы въ Астурiи?

- Нетъ, сеньоръ. Человекъ сразу всего не охватитъ: "Кто звонитъ въ колокола, тотъ не участвуетъ въ процессiи". Я хорошо знакомъ только съ дорогою отъ Лiона сюда; я бывалъ также въ Швейцарiи.

- Ну такъ разскажите мне сперва о Лiоне. Сядьте, мой другъ.

Погонщикъ муловъ селъ и началъ свой разсказъ, обнаруживая при этомъ много смышленности, обратившей на себя вниманiе Карлоса, который задавалъ ему много вопросовъ. И такъ они продолжали свою беседу, съ постепенно возростающимъ интересомъ, Карлосъ восхищался мужествомъ и энергiею погонщика, которыя тотъ обнаруживалъ при исполненiи своей обязанности, и съ удовольствiемъ слушалъ его оригинальныя и остроумныя замечанiя. Кроме того его не мало поражали некоторые признаки образованности и воспитанiя, которые не встречались среди людей этого класса. Онъ заметилъ также маленькую красивую руку, которую въ жару разговора, погонщикъ клалъ на столъ и которая, видимо привыкла владеть не однимъ только кнутомъ. Ему бросилась въ глаза также другая вещь. Хотя въ разговоре Юлiано попадались часто провинцiализмы и народныя шутки, но не слышно было ни одного ругательства.

- Я никогда еще не виделъ погонщика муловъ,-- думалъ Карлосъ,-- у котораго бы въ каждыхъ двухъ сказанныхъ фразахъ не было съ полдюжины проклятiй.

Юлiано, съ другой стороны, наблюдалъ своего хозяина гораздо съ большей проницательностью, чемъ то думалъ Карлосъ. Во время ужина онъ узналъ отъ прислуги, что хозяинъ ихъ отличался добротою и кротостью, и что въ жизнь свою онъ никому не сделалъ вреда. Зная все это, онъ невольно чувствовалъ симпатiю къ молодому дворянину, мрачное выраженiе лица котораго обнаруживало какое-то сирытое горе.

- Вашему сiятельству вероятно уже надоели мои разсказы,-- сказалъ онъ наконецъ.-- Уже время мне покинуть васъ для отдыха.

Действительно уже былъ позднiй часъ.

- Прежде чемъ вы уйдете,-- сказалъ ласково Карлосъ,-- вы должны выпить со мною кубокъ вина.

Подъ рукою у него былъ только драгоценный напитокъ, принесенный для него Долоресъ, и онъ сталъ разыскивать вторую чашу, потому что гордый кастильскiй дворянинъ въ своей утонченной вежливости самъ хотелъ разделить напитокъ съ своимъ гостемъ.

- Я уже достаточно пользовался гостепрiимствомъ вашего сiятельства,-- возразилъ Юлiано, бывшiй видимо воздержнымъ человекомъ.

После того онъ наполнилъ большой кубокъ и подалъ его Юлiано. Это было само по себе небольшое дело. Но до последняго дня своей жизни Карлосу Альварецъ приходилось благодарить Бога, что онъ вложилъ въ его сердце подать ему эту чашу вина.

Погонщикъ муловъ поднялъ кубокъ къ своимъ губамъ.

- Да благословитъ васъ Богъ здоровьемъ и счастьемъ, благородный сеньоръ,-- сказалъ онъ.

Карлосъ выпилъ также свою чашу не безъ удовольствiя, чувствуя полный упадокъ силъ. Въ то время, когда онъ ставилъ ее на столъ, какое-то внутреннее чувство подтолкнуло его сказать, съ горькою улыбкою на устахъ:

- Счастье врядъ ли теперь встретится со мною.

- Отчего же сеньоръ? Съ вашего позволенiя, вы молоды, благородной семьи, добры, съ большими познанiями и талантами, какъ говорятъ мне.

- Все это не помешаетъ человеку быть несчастнымъ,-- сказалъ откровенно Карлосъ.

- Да утешитъ васъ Богъ, сеньоръ!

- Благодарю за доброе пожеланiе,-- отвечалъ Карлосъ съ некоторою иронiей, сознавая, что онъ уже сказалъ лишнее.-- У всехъ людей, я полагаю, есть свои горести, и все переживаютъ ихъ. Такъ, безъ сомненiя, будетъ и со мною.

- Но Богъ можетъ дать вамъ утешенiе,-- повторилъ Юлiано съ особою искренностью въ голосе.

Пораженный его манерой Карлосъ задумчиво, но съ некоторымъ любопытствомъ посмотрелъ на него.

- Сеньоръ,-- продолжалъ Юлiано, наклоняясь впередъ, искреннимъ, тихимъ голосомъ,-- простите простому человеку его простой вопросъ. Сеньоръ, знаете ли вы Бога?

Карлосъ заметно вздрогнулъ. Не сумасшедшiй ли этотъ человекъ? Не можетъ быть; все его прежнiя слова доказываютъ противное. Это былъ видимо очень умный, мало ученый человекъ, говорившiй съ простотою и искренностью ребенка. И теперь онъ задалъ чисто детскiй вопросъ, на который затруднится ответомъ и мудрецъ. Совершенно поставленный въ тупикъ, Карлосъ решилъ понять его въ самомъ простомъ смысле.

- Да,-- сказалъ онъ,-- я изучалъ богословiе и получилъ ученую степень въ университете Алькала.

- Позволю себе спросить ваше сiятельство, что означаетъ красивое слово богословiе?

- Вы сказали уже столько разумныхъ вещей, что меня удивляетъ, какъ вы не знаете этого. Наука о Боге.

- Въ такомъ случае, сеньоръ, вы знаете только о Боге. Но это другое дело,-- знать Бога? Я знаю много объ императоре Карлосе, что теперь въ Саньюсте; я могу вамъ разсказать исторiю всехъ его войнъ. Но я никогда не виделъ его, темъ менее, говорилъ съ нимъ. И далека отъ меня мысль, что онъ мой другъ, или уверенность, что подохни мои мулы, или попадись я въ руки алгвазиламъ въ Кордове за контрабанду, или случись со мною какая другая беда,-- что я найду въ немъ защитника.

- Я начинаю понимать васъ,-- сказалъ Карлосъ; и у него явилось подозренiе, что погонщикъ муловъ былъ переодетый монахъ. Но его длинные, черные волосы, безъ всякаго следа тонзуры, доказываютъ противное.-- По вашимъ словамъ,-- продолжалъ онъ,-- только однимъ великимъ святымъ доступно познанiе Бога.

- Неужели сеньоръ! Разве это можетъ быть правдой? Потому что я слышалъ, что нашъ Господь Христосъ (при этомъ имени Карлосъ перекрестился, погонщикъ въ жару своихъ доводовъ забылъ сделать это) явился въ мiръ для того, чтобы научить людей познавать Его Отца и что для всехъ техъ, которые искренно верятъ, онъ открываетъ пути въ познанiю Его.

- Откуда вы прiобрели такую странную ученость?

- Это простая и блаженная ученость, сеньоръ,-- отвечалъ Юлiано, уклоняясь отъ прямого ответа.-- Потому что люди, познавшiе Бога, очень счастливы. Какiя бы ихъ не одолевали внутреннiя горести и печали, имъ всегда доступны радость и покой.

религiи? Действительно казалось страннымъ, чтобы простой погонщивъ муловъ могъ дать ему такой советъ; но этотъ погонщикъ былъ не простой. - Я такъ и сделаю,-- добавилъ Карлосъ,-- потому что поступаю на службу церкви.

- Нетъ, сеньоръ; не въ религiи искать покоя, но искать мира въ Боге, черезъ Христа, давшаго намъ познанiе о Немъ.

- Разница только въ словахъ, сущность одна и та же.

- Опять я повторяю, со всемъ моимъ почтенiемъ въ вашему сiятельству - не одна и та же. Только одинъ Христосъ - Богъ и Человекъ - можетъ дать счастье, въ которому рвется истерзанное сердце. Если насъ подавляютъ наши грехи,-- Онъ говоритъ:-- "Твои грехи прощаются тебе!" Если мы голодны,-- Онъ нашъ хлебъ. Жаждемъ? - онъ наша живая вода. Страдаемъ? - онъ говоритъ:-- "Придите ко Мне все страдающiе и обремененные, и Я дамъ вамъ покой!"

- Человекъ! Кто ты такой? Ты говоришь мне изъ Священнаго Писанiя. Разве ты знаешь по латыни?..

- Нетъ, сеньоръ,-- отвечалъ кротко погонщикъ, опуская глава.

- Нетъ?

- Нетъ, сеньоръ, по чистой правде. Но...

- Продолжай тогда.

Юлiано поднялъ глаза на него, взоръ его светился.

- Даете вы мне слово дворянина,-- не предать меня?

- Конечно, я не предамъ тебя.

- Я верю вамъ, сеньоръ. Я не допускаю возможности, чтобы вы могли предать того, кто доверяетъ вамъ.

Карлоса всего передернуло и онъ не выдержалъ спокойнаго, полнаго доверiя взгляда погонщика.

- Хотя мне неизвестны причины, вызывающiя къ такой тайне,-- сказалъ онъ,-- но я готовъ, если ты требуешь, поклясться на Святомъ Распятiи.

- Этого не нужно, сеньоръ; ваше честное слово стоитъ клятвы; хотя я и отдаю свою жизнь въ ваши руки, открывая вамъ, что я осмелился читать слова моего Господа на своемъ родномъ языке.

- Ты значитъ еретикъ? - воскликнулъ Карлосъ, невольно отшатнувшись отъ него, какъ отъ зачумленнаго.

- Это зависитъ отъ того понятiя, которое у васъ составилось объ еретикахъ, сеньоръ. Люди, стоявшiе куда выше меня, были заклеймены этимъ именемъ. Даже великаго проповедника, фра-Константино, на поученiя котораго собирается высшее общество Севильи, враги его часто наэывали еретикомъ.

- Я жилъ въ Севилье, и слушалъ проповеди фра-Константино,-- сказалъ Карлосъ.

- Въ такомъ случае вашему сiятельству известно, что лучшаго христiанина нетъ въ целой Испанiи. А между темъ ходитъ молва, что онъ едва избежалъ преследованiя за ересь. Но довольно о людской молве. Послушаемъ хоть разъ, что говоритъ Богъ. Его слова не введутъ насъ въ заблужденiе.

- Нетъ; конечно не священное писанiе - правильно истолкованное учеными и правоверными богословами. Но еретики по своему объясняютъ священный текстъ, извращаютъ и искажаютъ его.

- Но я не хочу читать еретическихъ сочиненiй.

- Я также, сеньоръ. Но я сознаюсь, что читалъ слова моего Спасителя на моемъ родномъ языке, что некоторые темные и несведущiе люди называютъ ересью; и благодаря имъ я, къ великому блаженству моей души, научился познавать Его и Отца. Я осмелюсь пожелать, сеньоръ, чтобы это знанiе и радостъ сделались доступными и вамъ.-- При этихъ словахъ глаза говорившаго загорелись и его простое лицо осветилось блескомъ энтузiазма.

Карлосъ былъ тронутъ. После минутнаго молчанiя онъ сказалъ: - Еслибъ я могъ получить Слово Божiе на моемъ родномъ языке, я не отказался-бы прочесть его. Еслибъ я нашелъ въ книге какiя нибудь еретическiя неправильности или искаженiя, я бы вычеркнулъ такiя места; или, въ случае надобности, сжегъ-бы книгу.

- Я могу дать вамъ теперь-же Новый Заветъ Нашего Спасителя, недавно переведенный на Кастильскiй языкъ Жуаномъ Перецъ, ученымъ человекомъ, хорошо знакомымъ съ греческимъ.

- Какъ, онъ съ вами? Тогда, ради Бога, давайте его поскорее; по крайней мере я взгляну на него.

- Да будетъ это действительно во имя Божiе, сеньоръ,-- сказалъ Юлiано, выходя изъ комнаты.

Во время его отсутствiя Карлосъ задумался объ этомъ странномъ приключенiи. Въ продолженiе своего разговора съ погонщикомъ, онъ ни въ чемъ не заметилъ признаковъ ереси, разве только - что у него было въ рукахъ испанское Евангелiе. При своемъ знанiи всехъ дiалектическихъ тонкостей, онъ наверное уловилъ-бы его въ малейшей ереси. "Нуженъ очень умный еретикъ, чтобы обмануть меня",-- подумалъ онъ въ своемъ ученомъ тщеславiи. Десятимесячное посещенiе лекцiй фра-Константино не осталось однако безъ влiянiя на расширенiе его взглядовъ. Онъ могъ прочесть Вульгату (латинскiй переводъ Библiи) и въ Алькале, еслибы захотелъ; какой же вредъ можетъ быть, если онъ посмотритъ другой переводъ того-же оригинала?

Онъ смотрелъ на Новый Заветъ какъ на весьма сильное, но опасное орудiе въ неумелыхъ рукахъ, которое можетъ погубить неосторожно прикоснувшагося въ нему человека и потому недозволеннаго высшею церковною властью; хотя въ рукахъ знающихъ людей, такихъ какъ онъ,-- эта книга будетъ безвредна и даже полезна.

Но дело принимало другой видъ для беднаго человека, который принесъ ему эту книгу. Былъ-ли это сумасшедшiй или еретикъ? Или можетъ быть подъ видомъ погонщика скрывался великiй святой и анахоретъ? Но кто бы онъ ни былъ, очевидно одно, что онъ подвергалъ себя громадной опасности. И можетъ быть это происходило отъ его простоты и невежества. Карлосу оставалось только предостеречь его.

Онъ скоро возвратился и вынувъ маленькiй коричневый томикъ изъ-подъ своей кожаной куртки, передалъ его молодому человеку.

- Мой другъ,-- сказалъ ласковымъ голосомъ Карлосъ, принимая отъ него книгу,-- известно ли вамъ, чему вы подвергаетесь, предлагая мне эту книгу, или даже сохраняя ее у себя?

- Мне это хорошо известно, сеньоръ,-- былъ спокойный ответъ; и черные глаза погонщика твердо смотрели на него.

- Я не думаю объ этомъ, сеньоръ. Я буду свидетельствовать о Господе моемъ, пока Онъ дозволитъ. Когда я не буду нуженъ, Онъ призоветъ меня въ Себе.

- Да поможетъ вамъ Богъ. Я боюсь, вы бросаетесь сами въ огонь. И въ чему это?

- Для того, чтобы дать пищу голодному, воду - жаждущему, светъ - пребывающимъ во тьме, покой - страждущимъ и обремененнымъ. Сеньоръ, я разсчиталъ, чего это будетъ стоить, и заплачу охотно.

Помолчавъ съ минуту, онъ продолжалъ:-- Я оставляю въ вашихъ рукахъ сокровище, купленное такою дорогою ценою. Но только одинъ Богъ откровенiемъ Духа Своего можетъ открыть вамъ его истинную цену. Ищите Его, сеньоръ. Простите меня. Вы благородной семьи и ученый, а къ вамъ обращается бедный, невежественный человекъ. Но этотъ ничтожный человекъ рискуетъ своею жизнью для вашего спасенiя и этимъ по крайности свидетельствуетъ искренность своего желанiя - видеть васъ когда нибудь стоящимъ по правую руку своего Господа. Прощайте, сеньоръ.

- Странное существо! - думалъ Карлосъ,-- но я поговорю съ нимъ завтра утромъ.-- При этомъ, незаметно для него самого, глаза его подернулись слезами; потому что мужество и самопожертвованiе, обнаруженныя погонщикомъ муловъ, нашли сочувственный отзвукъ въ его собственномъ сердце. Можетъ быть, несмотря на все противные признаки, онъ сумасшедшiй или фанатическiй еретикъ. Но во всякомъ случае это былъ человекъ, готовый перенесть всевозможныя муки, изъ которыхъ смерть была самою легкою, чтобы доставить его ближнимъ то, что казалось ему счастьемъ.-- Церковь врядъ ли имеетъ более преданнаго чемъ я въ числе сыновъ своихъ,-- сказалъ вслухъ донъ Карлосъ Альварецъ,-- но я все-таки прочту эту книгу.

Уже было поздно, онъ легъ въ постель и крепко заснулъ.

- Где погонщикъ муловъ, который былъ здесь вчера вечеромъ? - спросилъ онъ Долоресъ.

немного вина. Бойкiй это человекъ и знаетъ свое дело.

- Жаль, что я не виделъ его до отъезда,-- сказалъ вслухъ донъ Карлосъ.-- Придется ли мне еще разъ увидеть его,-- добавилъ онъ мысленно.

Карлосу Альварецъ пришлось еще разъ ясно увидеть это лицо, но не при свете солнца или въ лучахъ луны, а при зареве страшныхъ огней, которые были ужаснее тьмы египетской.

Маленькiй Юлiано (Juliano el Chico), или Юлiано Гернандецъ не есть продуктъ вымысла. Эта личность принадлежитъ исторiи. Известно, что въ вьюкахъ его муловъ, между лентами, кружевами и другими безделушками, составлявшими видимую часть его товаровъ, были часто спрятаны многочисленные экземпляры перевода Новаго Завета Жуана Перетцъ, и что, несмотря на все опасности, онъ самоотверженно исполнялъ добровольно принятую на себя обязанность и благополучно доставлялъ свой драгоценный грузъ въ Севилью.