Испанские братья.
Часть первая.
VIII. Погонщик мулов.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Испанские братья. Часть первая. VIII. Погонщик мулов. (старая орфография)

VIII. 

Погонщик мулов.

Когда Карлос вновь остался наедине с своею печалью, он почувствовал, что она несколько изменила свой характер. Так часто бывает, когда нас отрывает от нашего горя какое-нибудь событие внешняго мира.

В первый раз Карлосу пришло в голову, что он намеревался крайне низко поступить с своим братом. Он не только составил целый коварный план измены, но стараясь добиться привязанности донны Беатрисы, уже начал приводить его в исполнение. Хотя, с тех пор как восторжествовала лучшая сторона его натуры, прошло только несколько часов, но они казались ему длинным периодом времени. Теперь, может быть и в несколько преувеличенном виде, он сознал всю низость своего поведения. И он, дон Карлос Альварец, до сих пор гордившийся не только своим именем, но и безупречною жизнью, краснел при одной мысли о том гнусном поступке, который был готов совершить.

Долго сидел он с разбитым сердцем, чувствуя себя совершенно не в силах окончить свою пустую работу. Он пробовал приняться за поверку лежавшого перед ним счета, но не мог сосредоточить свои мысли и машинально чертил кружки и квадраты на его полях. В этот момент до него донеслись звуки песни, распеваемой на каком-то иностранном языке. Прислушавшись, ему показалось, что это французския слова и он предположить, что это вероятно напевает его скромный гость, погонщив мулов на пути в конюшню, чтобы взглянуть еще раз на своих преданных товарищей прежде чем лечь спать. Вероятно он имел прежде какое нибудь занятие в Пиринеях и там выучился по французски.

Поговорить с кем нибудь посторонним казалось ему теперь самым подходящим делом, чтобы разогнать свои мрачные мысли. Ему удобнее было разговаривать с этим незнакомым человеком, чем с Диего или Долорес, которые на столько знали и любили его, чтобы сразу открыть, что с ним происходило что-то неладное. Он выждал пока не услышал его голоса под самым окном, потом потихоньку открыл его и позвал погонщика мулов. Тот сразу отозвался на его призыв и Карлос открыл дверь и ввел его в свою комнату.

- Мне показалось,-- сказал он,-- что вы напевали французскую песню. Значит вы были во Франции?

- Да, сеньор; я несколько раз переходил Пиринеи. Я был также в Швейцарии.

- Вы следовательно видели много замечательных мест и смотрели недаром, кажется. Не разскажете ли вы мне, для препровождения времени, о своих путешествиях?

- С охотою, сеньор,-- сказал погонщик, который при всей своей почтительности, обнаруживал такую развязность в манерах, что ему должно быть уже не впервые, как думал Карлос, приходилось говорить с благородными лицами.-- С чего же мне начать?

- Случалось вам проходсть через Сантильяны, не бывали ли вы в Астурии?

- Нет, сеньор. Человек сразу всего не охватит: "Кто звонит в колокола, тот не участвует в процессии". Я хорошо знаком только с дорогою от Лиона сюда; я бывал также в Швейцарии.

- Ну так разскажите мне сперва о Лионе. Сядьте, мой друг.

Погонщик мулов сел и начал свой рассказ, обнаруживая при этом много смышленности, обратившей на себя внимание Карлоса, который задавал ему много вопросов. И так они продолжали свою беседу, с постепенно возростающим интересом, Карлос восхищался мужеством и энергиею погонщика, которые тот обнаруживал при исполнении своей обязанности, и с удовольствием слушал его оригинальные и остроумные замечания. Кроме того его не мало поражали некоторые признаки образованности и воспитания, которые не встречались среди людей этого класса. Он заметил также маленькую красивую руку, которую в жару разговора, погонщик клал на стол и которая, видимо привыкла владеть не одним только кнутом. Ему бросилась в глаза также другая вещь. Хотя в разговоре Юлиано попадались часто провинциализмы и народные шутки, но не слышно было ни одного ругательства.

- Я никогда еще не видел погонщика мулов,-- думал Карлос,-- у которого бы в каждых двух сказанных фразах не было с полдюжины проклятий.

Юлиано, с другой стороны, наблюдал своего хозяина гораздо с большей проницательностью, чем то думал Карлос. Во время ужина он узнал от прислуги, что хозяин их отличался добротою и кротостью, и что в жизнь свою он никому не сделал вреда. Зная все это, он невольно чувствовал симпатию к молодому дворянину, мрачное выражение лица которого обнаруживало какое-то сирытое горе.

- Вашему сиятельству вероятно уже надоели мои рассказы,-- сказал он наконец.-- Уже время мне покинуть вас для отдыха.

Действительно уже был поздний час.

- Прежде чем вы уйдете,-- сказал ласково Карлос,-- вы должны выпить со мною кубок вина.

Под рукою у него был только драгоценный напиток, принесенный для него Долорес, и он стал разыскивать вторую чашу, потому что гордый кастильский дворянин в своей утонченной вежливости сам хотел разделить напиток с своим гостем.

- Я уже достаточно пользовался гостеприимством вашего сиятельства,-- возразил Юлиано, бывший видимо воздержным человеком.

После того он наполнил большой кубок и подал его Юлиано. Это было само по себе небольшое дело. Но до последняго дня своей жизни Карлосу Альварец приходилось благодарить Бога, что он вложил в его сердце подать ему эту чашу вина.

Погонщик мулов поднял кубок к своим губам.

- Да благословит вас Бог здоровьем и счастьем, благородный сеньор,-- сказал он.

Карлос выпил также свою чашу не без удовольствия, чувствуя полный упадок сил. В то время, когда он ставил ее на стол, какое-то внутреннее чувство подтолкнуло его сказать, с горькою улыбкою на устах:

- Счастье вряд ли теперь встретится со мною.

- Отчего же сеньор? С вашего позволения, вы молоды, благородной семьи, добры, с большими познаниями и талантами, как говорят мне.

- Все это не помешает человеку быть несчастным,-- сказал откровенно Карлос.

- Да утешит вас Бог, сеньор!

- Благодарю за доброе пожелание,-- отвечал Карлос с некоторою иронией, сознавая, что он уже сказал лишнее.-- У всех людей, я полагаю, есть свои горести, и все переживают их. Так, без сомнения, будет и со мною.

- Но Бог может дать вам утешение,-- повторил Юлиано с особою искренностью в голосе.

Пораженный его манерой Карлос задумчиво, но с некоторым любопытством посмотрел на него.

- Сеньор,-- продолжал Юлиано, наклоняясь вперед, искренним, тихим голосом,-- простите простому человеку его простой вопрос. Сеньор, знаете ли вы Бога?

Карлос заметно вздрогнул. Не сумасшедший ли этот человек? Не может быть; все его прежния слова доказывают противное. Это был видимо очень умный, мало ученый человек, говоривший с простотою и искренностью ребенка. И теперь он задал чисто детский вопрос, на который затруднится ответом и мудрец. Совершенно поставленный в тупик, Карлос решил понять его в самом простом смысле.

- Да,-- сказал он,-- я изучал богословие и получил ученую степень в университете Алькала.

- Позволю себе спросить ваше сиятельство, что означает красивое слово богословие?

- Вы сказали уже столько разумных вещей, что меня удивляет, как вы не знаете этого. Наука о Боге.

- В таком случае, сеньор, вы знаете только о Боге. Но это другое дело,-- знать Бога? Я знаю много об императоре Карлосе, что теперь в Саньюсте; я могу вам рассказать историю всех его войн. Но я никогда не видел его, тем менее, говорил с ним. И далека от меня мысль, что он мой друг, или уверенность, что подохни мои мулы, или попадись я в руки алгвазилам в Кордове за контрабанду, или случись со мною какая другая беда,-- что я найду в нем защитника.

- Я начинаю понимать вас,-- сказал Карлос; и у него явилось подозрение, что погонщик мулов был переодетый монах. Но его длинные, черные волосы, без всякого следа тонзуры, доказывают противное.-- По вашим словам,-- продолжал он,-- только одним великим святым доступно познание Бога.

- Неужели сеньор! Разве это может быть правдой? Потому что я слышал, что наш Господь Христос (при этом имени Карлос перекрестился, погонщик в жару своих доводов забыл сделать это) явился в мир для того, чтобы научить людей познавать Его Отца и что для всех тех, которые искренно верят, он открывает пути в познанию Его.

- Откуда вы приобрели такую странную ученость?

- Это простая и блаженная ученость, сеньор,-- отвечал Юлиано, уклоняясь от прямого ответа.-- Потому что люди, познавшие Бога, очень счастливы. Какие бы их не одолевали внутренния горести и печали, им всегда доступны радость и покой.

религии? Действительно казалось странным, чтобы простой погонщив мулов мог дать ему такой совет; но этот погонщик был не простой. - Я так и сделаю,-- добавил Карлос,-- потому что поступаю на службу церкви.

- Нет, сеньор; не в религии искать покоя, но искать мира в Боге, через Христа, давшого нам познание о Нем.

- Разница только в словах, сущность одна и та же.

- Опять я повторяю, со всем моим почтением в вашему сиятельству - не одна и та же. Только один Христос - Бог и Человек - может дать счастье, в которому рвется истерзанное сердце. Если нас подавляют наши грехи,-- Он говорит:-- "Твои грехи прощаются тебе!" Если мы голодны,-- Он наш хлеб. Жаждем? - он наша живая вода. Страдаем? - он говорит:-- "Придите ко Мне все страдающие и обремененные, и Я дам вам покой!"

- Человек! Кто ты такой? Ты говоришь мне из Священного Писания. Разве ты знаешь по латыни?..

- Нет, сеньор,-- отвечал кротко погонщик, опуская глава.

- Нет?

- Нет, сеньор, по чистой правде. Но...

- Продолжай тогда.

Юлиано поднял глаза на него, взор его светился.

- Даете вы мне слово дворянина,-- не предать меня?

- Конечно, я не предам тебя.

- Я верю вам, сеньор. Я не допускаю возможности, чтобы вы могли предать того, кто доверяет вам.

Карлоса всего передернуло и он не выдержал спокойного, полного доверия взгляда погонщика.

- Хотя мне неизвестны причины, вызывающия к такой тайне,-- сказал он,-- но я готов, если ты требуешь, поклясться на Святом Распятии.

- Этого не нужно, сеньор; ваше честное слово стоит клятвы; хотя я и отдаю свою жизнь в ваши руки, открывая вам, что я осмелился читать слова моего Господа на своем родном языке.

- Ты значит еретик? - воскликнул Карлос, невольно отшатнувшись от него, как от зачумленного.

- Это зависит от того понятия, которое у вас составилось об еретиках, сеньор. Люди, стоявшие куда выше меня, были заклеймены этим именем. Даже великого проповедника, фра-Константино, на поучения которого собирается высшее общество Севильи, враги его часто наэывали еретиком.

- Я жил в Севилье, и слушал проповеди фра-Константино,-- сказал Карлос.

- В таком случае вашему сиятельству известно, что лучшого христианина нет в целой Испании. А между тем ходит молва, что он едва избежал преследования за ересь. Но довольно о людской молве. Послушаем хоть раз, что говорит Бог. Его слова не введут нас в заблуждение.

- Нет; конечно не священное писание - правильно истолкованное учеными и правоверными богословами. Но еретики по своему объясняют священный текст, извращают и искажают его.

- Но я не хочу читать еретических сочинений.

- Я также, сеньор. Но я сознаюсь, что читал слова моего Спасителя на моем родном языке, что некоторые темные и несведущие люди называют ересью; и благодаря им я, к великому блаженству моей души, научился познавать Его и Отца. Я осмелюсь пожелать, сеньор, чтобы это знание и радост сделались доступными и вам.-- При этих словах глаза говорившого загорелись и его простое лицо осветилось блеском энтузиазма.

Карлос был тронут. После минутного молчания он сказал: - Еслиб я мог получить Слово Божие на моем родном языке, я не отказался-бы прочесть его. Еслиб я нашел в книге какие нибудь еретическия неправильности или искажения, я бы вычеркнул такия места; или, в случае надобности, сжег-бы книгу.

- Я могу дать вам теперь-же Новый Завет Нашего Спасителя, недавно переведенный на Кастильский язык Жуаном Перец, ученым человеком, хорошо знакомым с греческим.

- Как, он с вами? Тогда, ради Бога, давайте его поскорее; по крайней мере я взгляну на него.

- Да будет это действительно во имя Божие, сеньор,-- сказал Юлиано, выходя из комнаты.

Во время его отсутствия Карлос задумался об этом странном приключении. В продолжение своего разговора с погонщиком, он ни в чем не заметил признаков ереси, разве только - что у него было в руках испанское Евангелие. При своем знании всех диалектических тонкостей, он наверное уловил-бы его в малейшей ереси. "Нужен очень умный еретик, чтобы обмануть меня",-- подумал он в своем ученом тщеславии. Десятимесячное посещение лекций фра-Константино не осталось однако без влияния на расширение его взглядов. Он мог прочесть Вульгату (латинский перевод Библии) и в Алькале, еслибы захотел; какой же вред может быть, если он посмотрит другой перевод того-же оригинала?

Он смотрел на Новый Завет как на весьма сильное, но опасное орудие в неумелых руках, которое может погубить неосторожно прикоснувшагося в нему человека и потому недозволенного высшею церковною властью; хотя в руках знающих людей, таких как он,-- эта книга будет безвредна и даже полезна.

Но дело принимало другой вид для бедного человека, который принес ему эту книгу. Был-ли это сумасшедший или еретик? Или может быть под видом погонщика скрывался великий святой и анахорет? Но кто бы он ни был, очевидно одно, что он подвергал себя громадной опасности. И может быть это происходило от его простоты и невежества. Карлосу оставалось только предостеречь его.

Он скоро возвратился и вынув маленький коричневый томик из-под своей кожаной куртки, передал его молодому человеку.

- Мой друг,-- сказал ласковым голосом Карлос, принимая от него книгу,-- известно ли вам, чему вы подвергаетесь, предлагая мне эту книгу, или даже сохраняя ее у себя?

- Мне это хорошо известно, сеньор,-- был спокойный ответ; и черные глаза погонщика твердо смотрели на него.

- Я не думаю об этом, сеньор. Я буду свидетельствовать о Господе моем, пока Он дозволит. Когда я не буду нужен, Он призовет меня в Себе.

- Да поможет вам Бог. Я боюсь, вы бросаетесь сами в огонь. И в чему это?

- Для того, чтобы дать пищу голодному, воду - жаждущему, свет - пребывающим во тьме, покой - страждущим и обремененным. Сеньор, я разсчитал, чего это будет стоить, и заплачу охотно.

Помолчав с минуту, он продолжал:-- Я оставляю в ваших руках сокровище, купленное такою дорогою ценою. Но только один Бог откровением Духа Своего может открыть вам его истинную цену. Ищите Его, сеньор. Простите меня. Вы благородной семьи и ученый, а к вам обращается бедный, невежественный человек. Но этот ничтожный человек рискует своею жизнью для вашего спасения и этим по крайности свидетельствует искренность своего желания - видеть вас когда нибудь стоящим по правую руку своего Господа. Прощайте, сеньор.

- Странное существо! - думал Карлос,-- но я поговорю с ним завтра утром.-- При этом, незаметно для него самого, глаза его подернулись слезами; потому что мужество и самопожертвование, обнаруженные погонщиком мулов, нашли сочувственный отзвук в его собственном сердце. Может быть, несмотря на все противные признаки, он сумасшедший или фанатический еретик. Но во всяком случае это был человек, готовый перенесть всевозможные муки, из которых смерть была самою легкою, чтобы доставить его ближним то, что казалось ему счастьем.-- Церковь вряд ли имеет более преданного чем я в числе сынов своих,-- сказал вслух дон Карлос Альварец,-- но я все-таки прочту эту книгу.

Уже было поздно, он лег в постель и крепко заснул.

- Где погонщик мулов, который был здесь вчера вечером? - спросил он Долорес.

Бойкий это человек и знает свое дело.

- Жаль, что я не видел его до отъезда,-- сказал вслух дон Карлос.-- Придется ли мне еще раз увидеть его,-- добавил он мысленно.

Карлосу Альварец пришлось еще раз ясно увидеть это лицо, но не при свете солнца или в лучах луны, а при зареве страшных огней, которые были ужаснее тьмы египетской.

Маленький Юлиано (Juliano el Chico), или Юлиано Гернандец не есть продукт вымысла. Эта личность принадлежит истории. Известно, что в вьюках его мулов, между лентами, кружевами и другими безделушками, составлявшими видимую часть его товаров, были часто спрятаны многочисленные экземпляры перевода Нового Завета Жуана Перетц, и что, несмотря на все опасности, он самоотверженно исполнял добровольно принятую на себя обязанность и благополучно доставлял свой драгоценный груз в Севилью.