Гаргантюа и Пантагрюэль.
Книга V.
Глава XLVI. О том, как Бакбюк истолковывает слово Бутылки.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Гаргантюа и Пантагрюэль. Книга V. Глава XLVI. О том, как Бакбюк истолковывает слово Бутылки. (старая орфография)

XLVI.

О том, как Бакбюк истолковывает слово Бутылки.

Бакбюк, бросив, не знаю что, в водоём, отчего вода вдруг перестала бурлить, повела Панурга в главный храм, в центр его, где находился фонтан живой воды.

Там, вынув толстую серебряную книгу в форме полу-ведра, зачерпнула им воды из фонтана и сказали:

- Философы, проповедники и мудрецы вашего мира питают вас хорошими словами через уши; мы же здесь внушаем наши предписания через уста. Потому я не скажу вам: Почитайте это толкование. Я скажу вам: Попробуйте эту главу, проглотите это толкование. Некогда древний пророк народа израильского съел книгу и стал страшно ученым. {Иезекииль, 11, 8.} Теперь вы выпьете и станете еще ученее. Ну, раскройте рот!

Панург разинул рот, Бакбюк взяла серебряную книгу, и мы думали, что это - действительно, книга, судя по её форме, напоминавшей требник, но то был действительный требник в виде настоящей бутылки, полной фалернского вина, которую она дала всю выпить Панургу.

- Ничего больше - отвечала Бакбюк, - так как Trink - слово международное, знаменитое, и его понимают все нации, а значит оно: Пейте. У вас, в вашем свете, говорят, что таким международным, общим всем языкам является слово - сума, и не без основания. Так как, согласно басне Эзопа, все люди рождаются с сумой вокруг шеи, от природы безпомощными, нищими, один у другого побирающимися. Нет такого могущественного царя в подлунном мире, который бы мог обойтись без других людей; нет такого гордого и строптивого нищого, который бы не нуждался в помощи богатых людей, будь то хоть сам философ Гиппиас, который все умел делать. Еще менее можно обойтись без вина. И здесь кстати сказать, что не смех, а вкушение вина составляет отличительную черту человека; конечно, речь идет не о том, чтобы зря пить: это сумеют и звери; я разумею, что следует пить хорошее, свежее вино. Заметьте это, друзья: вино обращает нас в богов, и нет другого более убедительного аргумента и другого более верного пророческого дара. Ваши академики утверждают это, когда производят слово "вино" от греческого ΟΙΝΟΣ vis - сила, могущество, ибо оно имеет дар наполнять душу истиной, значением и философией. Если вы заметили то, что написано ионическими буквами над дверями храма, то должны были понять, что в вине скрывается истина. Божественная Бутылка вас к нему отсылает; будьте сами толмачами своего предприятия.

- Нельзя умнее высказаться, как высказалась эта достопочтенная первосвященница. Разве я не говорил вам того же самого, когда у нас впервые зашла о том речь? Итак, Trink! Посмотрим, что скажет нам сердце, охваченное вакхическим восторгом?

Будем пить, - говорит Панург, - во имя Бахуса! {В плохих и неприличных виршах, неудобных для перевода, Панург восхваляет вино и любовь.}. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .