Похождения Гекльберри Финна.
Глава XXXIV. Сарайчику прачечной. - Дело слишком незамысловато. - Мы спускаемся по громоотводу. - Ведьмы.

Глава XXXIV
Сарайчику прачечной. - Дело слишком незамысловато. - Мы спускаемся по громоотводу. - Ведьмы.

Мы оба замолчали и призадумались. Наконец Том говорит мне:

- Послушай, Гек, какие мы дураки, что раньше не могли догадаться! Пари держу, что я знаю, где держат Джима.

- Быть не может! Где же?

- А в той лачужке, где стоит ящик с золой. Когда мы сидели за обедом, разве ты не видел, как негр вошел туда с кушаньем?

- Да, видел.

- А как ты думаешь, для кого это кушанье?

- Для собаки.

- Я и сам так думал сперва. А выходит, что нет.

- Почему?

- Потому, что там был, между прочим, ломоть арбуза.

- Я тоже заметил. Удивительно, право, как это я не сообразил, что собака не ест арбуза.

- Входя, негр отпер висячий замок, а выйдя, опять запер его. Потом он принес ключ и отдал дядюшке, когда мы выходили из-за стола. Арбуз доказывает, что в чулане заперт человек, а замок доказывает, что это арестант; маловероятно, чтоб было два арестанта на маленькой плантации, где все так добры и ласковы. Арестант не кто иной, как Джим. Ну, я рад, что мы, по крайней мере, догадались, где он. А теперь ты подумай хорошенько и изобрети план, как бы нам выкрасть Джима; я, со своей стороны, тоже сочиню план; потом мы и выберем тот, который окажется лучше.

Что за голова у этого мальчика! Будь у меня такая голова, как у Тома, я бы не променял ее ни на герцогский титул, ни на звание штурмана на пароходе, ни даже на ремесло клоуна в цирке - словом, ни на что в свете. Я стал обдумывать план, но только от нечего делать - я очень хорошо знал, что Том выдумает гораздо лучше.

- Готово? - спросил Том немного погодя.

- Да, - отвечал я.

- Ну, говори, как сделать это дело.

- Мой план вот какой: мы легко можем убедиться, там ли заперт Джим. Затем, завтра ночью вытащим мою лодку и приведем плот с острова. И в первую же темную ночь украдем ключ у старика из кармана, когда он уляжется спать, и уплывем на плоту, захватив Джима; днем будем прятаться, а ночью плыть, точь-в-точь как мы это делали с ним раньше. Годится мой план?

- Годится ли? Разумеется, годился бы, да уж больно он прост; нет в нем ничего такого замысловатого... Ну что толку в плане, где так мало трудностей? О нем, Гек, станут говорить не больше, чем о краже со взломом из мыльной лавки.

Я не отвечал ни слова, потому что и не ожидал заслужить его одобрение. Я отлично знал, что, когда Том придумает свой план, против него нельзя уже будет найти никаких возражений.

Но когда он рассказал мне все, я сейчас же понял, что его план, по своей интересности, стоит пятнадцати моих и точно так же, как мой, сделает Джима свободным человеком, да еще вдобавок устроит так, что нас всех, может быть, убьют.

Итак, я остался доволен, и мы решили тотчас же приняться за дело. Нет нужды рассказывать вам теперь же, в чем состоял этот план; я знал, что Том станет всячески изменять его, прибавляя все новые и новые фантазии по мере возможности.

репутацией, умный, не тупоголовый, кое-чему учившийся, а не круглый невежда, а между тем, отбросив всякую гордость и всякие понятия о справедливости, он впутывается в такое дело, срамит себя и свою семью! Этого я никак не мог понять. Это позорно, да и только! Я чувствовал, что мне следует остановить его, унять, быть его истинным другом, заставить бросить такое предприятие - словом, спасти его.

Я было начал увещевать его, но он не дал мне договорить.

- Кажется, я знаю, что делаю, - возразил он, - я всегда знаю, что делаю!

- Это правда.

- Разве не сказал я тебе с самого начала, что помогу выкрасть негра?

- Да.

- Ну так что же тут толковать?..

Этим дело и кончилось, я уже не возражал. Бесполезно было бы спорить: раз он что скажет, то непременно настоит на своем! Но я все-таки не мог себе объяснить, как он соглашается на такой поступок

Когда мы пришли домой, на ферме было тихо, все огни потушены. Мы направились к сарайчику, где стоял ящик с золой, и стали его рассматривать. Прошли мы по двору нарочно, чтобы попробовать, как нас примут собаки. Но они нас уже знали и не подняли лая. Добравшись до чулана, мы осмотрели его спереди и с боков; с того бока, которого я не видал раньше (с северной стороны), мы отыскали квадратное оконное отверстие, помещавшееся довольно высоко и забитое поперек всего одной дощечкой.

- Вот лазейка, - сказал я, - Отверстие достаточно велико, чтобы Джим мог пролезть, если мы сорвем эту доску.

- Это просто, как дважды два четыре, и чересчур легко. А я надеялся, что мы найдем путь немного посложнее, Гек Финн!

- Ну, хорошо, - заметил я, - не лучше ли будет в таком случае выпилить стену чулана, как я сделал, перед тем как меня зарезали, помнишь?

- Это, пожалуй, лучше; по крайней мере, таинственно, хлопотливо и интересно, - согласился он, - но я пари держу, что мы можем найти средство еще замысловатее. Торопиться нечего; будем наблюдать.

Между сарайчиком и забором на задней стороне была пристройка, примыкавшая к сарайчику и сделанная из досок Она была такой же длины, как и сарайчик, но узенькая, не больше шести футов шириной. Дверь в пристройку помещалась с южной стороны и запиралась висячим замком.

Том подошел к котлу для щелока, пошарил кругом и принес железный шест, которым подымают крышку; с его помощью он поднял одну из скобок. Цепь свалилась; мы вошли в пристройку и зажгли спичку, притворив за собой дверь. Оказалось, пристройка только прислонялась к сарайчику и вовсе не сообщалась с ним; пол был земляной, и на нем навалена груда разного старья - заржавленные лопаты, кирки и, наконец, искалеченный плуг. Спичка потухла, мы вышли, наложили скобку на место - и дверь оказалась запертой не хуже прежнего. Том сиял от радости.

- Ну, теперь все устраивается, - воскликнул он, - Мы сделаем подкоп. Это потребует около недели.

Мы отправились домой; я прошел задним ходом; мне стоило только потянуть за ремешок из воловьей кожи вместо щеколды: двери здесь не запирались. Но Тому это показалось недостаточно романтично: он непременно хотел влезть в окно по громоотводу. Но, попробовав вскарабкаться раза три и падая каждый раз (в последний раз он чуть голову себе не расшиб), он, наконец, решил отказаться от такого фокуса; однако, отдохнув маленько, он попробовал снова, и на этот раз ему удалось совершить подвиг. На другой день мы поднялись на заре и первым делом пошли к хижинам негров, - приласкать собак и подружиться с негром, который носил обед Джиму, если действительно это был Джим. Негры как раз кончили завтракать и собирались в поле. Джимов негр наложил в жестяную миску хлеба, мяса и всякой всячины. В то время как другиё уходили, из дому принесли ключ.

У этого негра было простодушное, глуповатое лицо; его курчавые волосы были разделены на прядки, и каждая прядка перевязана ниточкой. Это для того, чтобы отогнать злого духа. Он рассказывал, что ведьмы страшно надоедают ему по ночам и проделывают с ним замысловатые штуки: он за последнее время постоянно слышит диковинные слова, шум... Никогда еще во всю жизнь ведьмы не досаждали ему так долго и упорно. Он так воодушевился своим рассказом, что забыл про свое дело. Том напомнил ему:

- Для кого это кушанье? Собак кормить, что ли?

Улыбка постепенно расползлась по лицу негра, точь-в-точь как если бы вы кинули камешек в грязную лужу.

- Да, мастер Сид, - отвечал он, - собаку кормить собираюсь. Диковинную собаку. Хотите взглянуть, какова она?

- Хочу.

Я легонько подтолкнул Тома.

- И ты войдешь туда прямо... среди бела дня? Да ведь у нас другой план!

- Правда, а теперь новый!

- А! Гек! - крикнул он, - Боже милостивый! Кого я вижу - неужели мастер Том!..

Ну вот, так я и знал! Мои опасения оправдались!..

Тут негр воскликнул с удивлением:

- Как! Разве ты знаешь молодых джентльменов?

Освоившись с потемками, мы могли уже различать предметы. Том изумленно уставился на негра.

- Кто знает нас?

- Да вот этот беглый негр.

- Не думаю. С чего ты это взял?

- Да как же! Только что он крикнул, что знает вас!

Том притворился, что не может прийти в себя от удивления.

- Однако это любопытно! Кто же это кричал? Когда? Что он крикнул? - И, обращаясь ко мне совершенно спокойно, он спросил: - Ты слышал что-нибудь?

Разумеется, мне оставалось только сказать:

- Нет, ничего не слыхал!

Том обернулся к Джиму и оглядел его, словно видит его в первый раз в жизни.

- Ты кричал?

- И не думал, сэр, - отвечал Джим, - я ничего не говорил.

- Ни слова?

- Ни единого слова.

- Видал ты нас когда-нибудь прежде?

- Нет, сэр, по крайней мере, не помню.

Том взглянул на негра, который стоял сконфуженный и растерянный, и проговорил суровым тоном:

- Что с тобой сделалось? С чего ты выдумал, будто кто-то кричал?

- Ах, это все проклятые ведьмы, сэр! Вот все так... Право, я хотел бы лучше умереть, чем ходить по свету околдованным. Проклятые ведьмы, прах их побери! Не хотят отпустить мою душу на покаяние. Пожалуйста, никому не говорите об этом, иначе старый мистер Сайлас забранит меня. Он говорит, будто нет никаких ведьм. Хотел бы я, чтобы он был здесь! Что бы он тогда сказал? Бьюсь об заклад, уж теперь он не стал бы спорить! Но это всегда так бывает. Уж коли заладит человек свое, его ни за что не собьешь, как ни старайся!

- Удивляюсь, как это дядя не велит немедленно повесить этого молодца. Если б я поймал негра, настолько неблагодарного, что тот сбежит от своего господина, уж я бы ему не спустил - так бы сейчас и вздернул на виселицу!

А покуда негр отвернулся к двери взглянуть на монету и прикусить ее, чтобы узнать, не фальшивая ли она, Том успел шепнуть Джиму:

- Смотри, не подавай виду, будто ты нас знаешь. А если услышишь, что тут скребутся и копают ночью, знай, что это мы хотим освободить тебя на волю.

Джим успел только схватить каждого из нас за руку и наскоро пожать; тотчас же вернулся негр, и мы обещали прийти сюда еще раз, если негр позволит; тот согласился охотно, тем более что здесь темно, а ведьмы пуще всего мучают его в потемках, и тогда ему приятно, чтобы тут были еще люди.