| Автор: | Байрон Д. Г., год: 1823 |
| Категория: | Поэма |
Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Дон-Жуан. Главая третья (старая орфография)
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
I.
Привет тебе и поклоненье,
О Муза, Фебова сестра!
Пошли мне свыше вдохновенье....
Et coetera! et coetera!
Оставили мы Дон-Жуана,
В роскошном гроте под скалой,
На тихом бреге океана,
В объятьях Хайде молодой,
Уснувшого под стражей милой -
Очей, с чарующею силой,
Покоящихся на своем
Любимце, в забытьи немом....
II.
Красавица еще не знала
Отравы счастья своего,
И, полным сердцем, доверяла
Врагу спокойствия его,
Ни тучкой грусти, ни слезой,
А радостью лишь отражалось -
В очах невинности младой!...
И сердце девственное, боли
Неиспытав еще, могло ли
Вообразить, чтоб мог враждой
Дышать предмет столь дорогой!...
III.
Да и зачем, кумир прекрасной,
Что здесь любовью мы зовем!
Зачем так, на земли, опасно
Дышать твоим живым огнем?...
Зачем, - где, изумрудной сеткой,
Лишь миртам с розами твои
Беседки обвивать, - нередко,
И мрачный кипарис свои,
Тож ветви, словно над могилой.
Там смеет простирать уныло?
И неужли избрать не мог
IV.
Цветы красавица срывает.
Чтоб ароматом подышать,
И, на груди, их заставляет -
По малу, блекнуть, увядать....
Не так ли, как цветы же эти,
И девы милые - к груди
Льнуть нашей тож, попав к нам в сети,
Чтоб им.... лишь гибнуть, не цвести?...
Так все здесь, на земли, что любит,
Иль - гибнет и само, иль - губит!..
Красавица! любовь - огонь:
Хоть гаснет, жжет она - лишь тронь!...
V.
Чуть сердце женщины забьется
Любовью первой - всей душой
Она счастливцу отдается,
Упоена любовью той...
Уж в мире больше - ничего!
Потом.... страсть пылкая минует;
Привычка, видеть все его,
По малу сердце охлаждает;
Предметов тысяча мелькает
И раздробляется любовь -
На столько ж разных огоньков!...
VI.
Чья ж тут вина? на стороне ли
Задачи б этой не съумели
Решить, - ни Питт, ни сам Франклин!
Одно лишь только достоверно-
Что женщина, доведена
Не превратись в ханжу она,
Иль куклу нравственности строгой; -
Должна, безспорно, дав не много
Угомониться языкам,--
VII.
Тут можно б было много, много
Чего сказать!... поговорить
И о супружествах....1
Держась системы не томить
Своих читателей терпенья,--
(Тем боле, что, и без того,
Вдались уж слишком в разсужденья!)
Возьмемся вновь!... Да и, признаться,
Супружеств нечего касаться:
Жуан и Хайде - сих цепей
VIII.
И в этом, если вы хотите,--
Ошибка, даже и вина,
Большая - их, и - их
А наше дело - сторона!
Но если б и на нас сердиться
Тут вздумал кто, нахмурив бровь,
Или заметно покоситься,
незаконную любовь
Мы раскрываем.... пусть, заране,--
На соблазнительном романе
Закроет книгу, до беды!....
IX.
Такия книги, сами знаем,
Кто слаб умом! - и продолжаем
Разсказ наш грешный, между тем,
Для тех, - кого с пути не может
Сбить соблазнительный предмет:
Грехов, которых полон свет!...
И так: - чета, хоть и грешила
Ужасно в этом, - находила
Себя счастливейшей.... и связь
X.
Напротив; с каждым днем все боле
Усиливалась и росла....
Но только, - в столь счастливой доле,
Младая Хайле; забывала,
Что остров был её отца,
И Дон-Жуана посещала
Так , что сердца
Их, свыкшись, не могли б, без муки,--
На миг перенести разлуки:
Пришлось бы Хайде заплатить!...
XI.
Покрайней мере так бывает
Всегда, - пока еще любовь,
Волнуя молодую кровь,
И ненастал - час пресыщенья,
Что погашает пыл страстей!
Но, впрочем, Хайде, без сомненья,
Без Дон-Жуана, - было б скучно!...
И потому с ним неразлучно
Старалась быть, хотя б пока,--
До возвращенья старика.
Старик же, все еще разстаться
Не мог с морями, хоть домой -
Давно б ему пора, признаться!...
Он и спешил, везя с собой -
И сортировку сделав им,
Под клеймами и нумерами
Да, с этим грузом дорогим,
Что выменять уж коршун старый
доллары,--
Вдруг бурей был застигнут он,
И вновь далече занесен!...
XIII.
Удачно дело смастерил!
В виду, у мыса Матапана,
Часть груза своего сложил -
Он у друзей своих, Майнотов,
Через надежнейших фактотов; 2
А для себя лишь отобрал -
Что было лучшого, из пленных,
Но - самых легких, чтоб, стрелой.
Летел его корабль домой.
XIV.
Лишь, по пути, еще он рынки
И так успешно, что былинки,
Вез барыша, с рук не спустил!...
И вот - со златом, да, при этом,
Для Хайде, с женским туалетом,
Незабывая и о ней.
Доволен крейсирством и ловом,
С удачным сбытом, - счастлив, словом,--
В объятья к дочери отец.
XV.
И плыл недолго; из пучины,
Родные берега росли....
Служить помехой не могли!
Причаливши благополучно,
Он приказал толпе подручной,
Корабль не медля разгрузить,
А сам, скорее, одинокой,--
Взобравшись на утес высокой,
Остановился, чтоб, пока.
Взглянуть на дом издалека....
Каких тьма дум и ощущении
Нас не волнует, в первой миг.
Когда, - по долгом отдаленьи,--
Мы снова дома, близ своих!...
В каком порядке все найдем?...
Все, что мы любим, все. что может
Нас занимать, - пока на нем
Не упокоим, с упоеньем,
Сомненьем, тайною тоской,
Нас мучит, до минуты той!
XVII.
Особенно, - мужьям с отцами,
За жен и дочерей!... сетями,
Да и какими, надо знать,--
Опутать может их лукавой,
Чуть нет за ними - глаз да глаз!...
Беда!... и голова, не раз,
От них вскружится по неволе!...
Да! о прекрасном этом поле,
Чтоб кой-чего не вышло там,--
XVIII.
А как, в отсутствии скажите,
За женами да дочерьми,
Усмотрите и сохраните
Иль мало случаев бывало,
Что жены, без своих мужей,
Соскучась на свободе, - мало
По малу, привыкают к ней,
Уж лишними, о покидают!...
Не покидают ли, тайком,
И дочери - отцовский дом?...
XIX.
Быть - как Улисс! и с фонарем,
Под небесами голубыми,
Едва ль другой найдется том -
Такого самоотверженья,
3 он
Нашел, исполнен изумленья,
Из дальних возвратясь сторон!
Да и зачем лить женам слезы,
Когда, в замен их, словно розы,
поцелуй друзей -
Срывать, в отсутствии мужей!?...
XX.
Так путешествия опасны!
Как ни казались бы ужасны
Подруг измены их сердцам -
Обманутый красоткой милой,
Умевшей богача поддеть,
Все ж холостяк еще иметь
Надежду может - подобраться
К ней снова в милость, и вписаться
В число
Или - презрев, забыть о ней!
XXI.
Но отступили мы от дела!
Старик наш, Ламбро, 4
Дымок увидел - овладела
Им радость и восторг живой!
Лишь, в метафизике не сильный,--
Отдать отчета не умел:
Так безтревожно он смотрел?...
Он дочь свою любил сердечно;
Но и лишись её, -
Не мог бы, и сквозь слез самих.--
Все разгадать причины их!...
XXII.
Да; билось как-то безотчетно,
На дом, казалось, беззаботно,
Без цели он, издалека
Смотрел, и только любовался,--
Как стены белые златил
Тенистый сад; как бег струил
Сребристый ручеек с журчаньем....
Старик смотрел, да, со вниманьем.
Лай слушал псов, что, у ворот.
XXIII
Вообразите ж удивленье,
Когда заметил он, потом,--
В саду - какое-то движенье,
В одеждах праздничных пестрело,
И слышался веселый шум..-.
Что за причина! - Тут, несмело,
Исполнен разнородных дум,
Толпа и ближе и виднее:
И слышит - музыка гремит,
И песни, хохот, пир кипит!...
XXIV.
Сквозь чащу направляет путь -
К долине, вдруг.... остановился:
Пред ним - не сон ли? нет, ни чуть!
Живая перед ним картина -
Полна зеленая долина;
Под однозвучный скрипок вой,
При резком присвисте свирелок,
И шуме бубнов и тарелок,
Как будто делом занятых!...
XXV.
Как дервиши они кружились,
На месте, на одной ноге,
Как будто к схватке, а в руке,
У каждого из них, сверкало
Оружье!... пляска то была -
Пиррическая, 5
И древних Греков души жгла,
Картину боя представляя;
Но Ламбра пляска боевая
Не столько заняла собой,
XXVI.
Подальше - полные приманки
И обольстительных красот,
Свивались юные Гречанки
И даже в старце заиграла,
Невольно кровь при виде их!
Особенно одна пленяла:
Красивей всех подруг своих,--
Над головой, да распевая
Родные песни, - за собой
Вела она красавиц рой!
XXVII.
Одна прелестнее другой,--
Как бы жемчужным ожерельем,
За руки взявшись, под ногой
Земли не слыша, мотыльками
Над белоснежными плечами,
Взвевалась ветерком; глаза
Восторгом радости сверкали,
А перси негою дышали!...
Не мог - от этих милых фей!
XXVIII.
А дальше там, - поджавши ноги,
Сидели трупы на коврах,
Пилав 6
Пред ними - в светлых хрусталях,
Шербеты 7 разные и вины -
Стояли дружною семьей....
И больше - старцы; деток рой
Но всей долине разсыпался;
Следя за ними, любовался
Взор матерей.... ну, словом, весь
XXIX.
Все веселилось, забавлялось,
И всей душою, без забот,--
Разгульной жизни предавалось. .
Для большей же потехи, были -
И фокусники, и шуты,
Что надували и смешили
Охотников разинуть рты,
Такого праздника, признаться,
Не помнил, на своем веку -
Никто, на этом островку!...
XXX.
Увеселенья эти все,--
У Ламбра кулаки сжимались,
С досады!... даже и красе,
Которой так-было прельщался
Уж более не любовался:
Так этим всем он был взбешен,
Разсчитывая - сколько даром,
Тут, денег брошено!... и, в яром
Жалел, - что покидал и дом!
XXXI.
Что значит человек! Какими
Бывает жизнь его, не раз,
Окружена!... за день, за час
Полуиспитых наслаждений,
Он должен - веком, иногда,
Платить - язвительных мучений!...
и тот, - когда,
Скажите, не знавал измены?...
Что радость? - пенье лишь Сирены:
Неосторожный новичек
XXXII.
Не снилось Ламбру шумной встречи,
Какую дома он нашел!--
Обыкновенно, скуп на речи,
И тут, хотел он непременно,
Знать не давая о своем
Прибытьи, - нежданно, мгновенно,
Предстать пред дочерью тайком....
И никого не безпокоя,
Довольно странным находил -
Что так народ его кутил!...
XXXIII.
Всем слухам верить!) что о нем
Разнесся слух, - конечно, ложной,
Что будто умер он! и дом,
На основаньи этой вести,--
Потом, и скинул.... хоть, по чести,--
И срок еще не наступил!...
Но делать нечего уж было,
Когда и Хайде взор унылой
И, с милым, об отце забыть!
XXXIV.
Ужасно сердце холодит!
Да и томиться долго - скука;
А наша жизнь - стрелой летит!..
Так пользоваться не мешает,
Приятного судьба бросает
Нам полу щедрою рукой!
Лишь Хайде не совсем, конечно,
Так разсуждала.... но и ей -
Пожить хотелось веселей!...
XXXV.
Да и, действительно, считая
Поплакав, Хайде молодая
Решилась, наконец, сложив
Глубокой траур но покойном,
Разсеяться хоть как-нибудь;
Его и пиром помянуть!
И, как наследнице богатой,--
Ей не мешало сыпнуть злато,
Чтоб более к себе сердца
XXXVI.
Поэтому, и не смешно ли
Ее нам было б осуждать,--
Что, сделавшись хозяйкой воли
Хотелось ей так благородно,--
Что счастливой своей судьбой
Делиться рада всенародно,
Да дикий островок родной
Скучавший в тягостной неволе,
Затем, что Ламбро не любил
Пиров и лени.... скряга был!
XXXVII.
Такой здесь пир, хоть и вскипел
Досадой Ламбро, и, с душою
Взволнованной, на все глядел,--
Подумаете, может статься,
Из темной чащи, разсчитайся
Не по добру, да, как овец.
Занесши свой кинжал кровавый,--
Разгонит всех, и, все забавы
Казня и вешая народ?...
XXXVIII.
Нет, вы ошиблись бы! - Нисколько
Он не из тех пиратов был;
На изверга не походил!
Так были все его приемы -
Спокойны, ласковы, на взгляд,.
Да! с дипломатикой знакомый,
Он так умел владеть собою,
Что в душу Ламбра, - стороною,
Ни чей не мог проникнуть взор:
Он был ну, словно змей, - хитер!
Стоял он долго за кустами....
Но, наконец, досаду скрыв,
Под добродушными чертами,--
Он вышел; руки заложив
К ближайшей трупе, что, в тени
Расположась, - от возлияний,
Глаза уж щурила свои...
Неизменив, и тут, привычной
Спросил он гостя одного:
"Пир этот задан для кого?"
XL.
Гость, обращен к нему спиною,
Заслышав голос над собою,
Лишь голову он приподнял,
И принимая, беззаботно,
За приглашение - вопрос:
"Лей, братец!" - отвечал охотно,
И кубок со стола поднес.
К другому Ламбро обратился....
Но тот - почти не шевелился,
И только головой качнул,
"пир знатный!" и зевнул.
XLI.
- "Да ктож хозяин здесь?" - "Вот славно!"
С усмешкой третий отвечал:
"Хозяина здесь нет: недавно
"
- "Он умер..." двое подхватили:
"И дочь его теперь, у нас,
Хозяйка..." - "Ба! хозяйка!... или -
Хозяин, то есть; да что вас
Кто угощает здесь? довольно,
Что мы - пируем.... и, за них
Вот выпьем-ко, за обоих!" -
XLII.
Случайно к этим берегам;
И потому они незнали,
С кем говорили; по речам,
Однакож, Ламбро догадался
Таким приемом не казался
Доволен, - продолжал, шутя,
Но полон весь досады злобной,
У них разспрашивать подробно,--
Хозяин, что их так поил?...
XLIII.
- "Хозяин?... о! за угощенье
Дай Бог здоровья-то ему!
Был скуп, и страшен по всему
Архипелагу, как разбойник!...
По крайней мере, отдохнем
Мы без него; теперь покойник
А молодой наш - малый-чудо!..
Кто ж он? Как имя? и откуда?--
Сосед мой может объяснить;
О нем он любит говорить!" -
- "Да я.... одно лишь только знаю,--
Что пир, так пир уж хоть куда!
И что за вины!... приглашаю
Отведать! - Чтоже, господа?
Все трынь-трава!... зачем терять
Напрасно время золотое?.." -
За кубки все взялись опять;
И Ламбро, видя, что. признаться,
На них с презреньем лишь взглянул,
И в сторону сам повернул.--
XLV.
Он был - железного терпенья!
Он доказал здесь, без сомненья,
Как редкий, редкий из людей!
Все саркастическия речи,
Что поражали слух его,
Довольно метко на него,--
Он вынес, молча, и с геройством;
Хоть и, невольным безпокойством,
Душа его, как ни сильна,--
XLVI.
В другое время, может статься,
Он и не вынес бы таких
Речей и личностей, признаться,
Но тут, - сосредоточив злобу
В самом себе, как хитрый змей,
Убравшийся в свою трущобу,
Чтоб после выместить сильней,--
И времени не тратя доле,
Направил к дому путь скорей,
Тропинкой тайною своей.
XLVII.
Хоть изредка, кой-кто ему.
Лишь так довольны все казались,
И так не снился никому -
Его приезд, такой нежданной,
Не обращали: хоть и странно
Довольно было!... но всего
Еще страннее, без сомненья,--
Что даже страха, ни смущенья,
Как бы забыт уж всеми был!...
XLVIII.
Вошел он в дом, как посторонний
Как незнакомый никому!..
Вход безпрепятствен был ему;
Да и прием ему - холодной! .
Такая встреча у себя
И от домашних, (как угодно!)
На месте Ламбра... но он шума
Наделать не хотел; хоть дума.
И дума тяжкая, притом,--
Лежала на душе свинцом!...
Вошел он, и - лишь удивлялся,
Как это так, никто его
Не узнает!!.. иль отчуждался
Совсем уж дома своего,
И то опять: как и следа
Не встретить грусти. - а веселье
Одно лишь замечать, тогда,
Как, и умри он, как считали.--
Тем боле, что еще не мог
И трауру пройти весь срок!..
L.
У Ламбра сердце сильно сжалось,
Не у себя он был, казалось....
Так поразил его прием.
Столь невнимательный впервые!
Всеж стоя, на пороге, он -
И настоящее, как сон,
Как тяжкий сон, его давило...
Но, как ему ни тяжко было,
Еще он подкрепленья сил -
LI.
Дочь, для него, все составляла!
И, как он ни был нравом крут,--
Своей невинностью....и тут,--
Ея ж могучему влиянью
Еще подвластен, он призвал
Всю бодрость духа - к устоянью
Кипя, за оскорбленье, местью....
Но выдержал характер с честью,--
Всегда, как истинный герои,
Умея управлять собой!
Нельзя сказать, чтоб, от природы,
И добр он не был.... но его -
Труды, опасности и годы,
Так огрубили! - одного
В нем не успели притупить:
Он жил и грезил лишь о власти,
Чтоб из цепей освободить
Свою отчизну, что страдала....
Ум Ламбра! - но куда рабу -
Отчизны изменить судьбу!
LIII.
К тому ж и выбрал, как угодно,
Для этой цели благородной,--
Поправ и совесть, и закон!...
За то, по крайней мере, маха
Он не дал, - действуя с умом,--
Хоть и опасным ремеслом:
Он был заклятейшим всех наций
Врагом, для верных спекуляций....
Хоть и постыдно, мог он знать,--
LIV.
Да как и лучше, за обиды
Годного края, мог он мстить?
Притом, искателей Колхиды
И духом он руководился,--
Гоняться за златыми руном...
Лишь, под другой звездой, родился:
Враг жизни мирной и привольной!...
Хоть небо родины - невольно,
Своей роскошной теплотой,
Смягчало прав его крутой!...
Климат Ионии - влиянье
Имел тож и на вкус его,
Как проявляло и избранье
Жилища Ламбра; сверх того,
Но, тут, особенно любил
Он музыку, затем, что чувствам
Так говорит!... Он находил
Тож и в природе наслажденье:
Шум листьев, ропот ручейка,--
Не раз, пленяли старика!...
LVI.
Но всю любовь свою и славу
Любимой дочери, по праву,
Достойной этого - красой!
Она единственным предметом
Была - его забот и дум;
Вкушал его суровый ум;
Так даже, что - лишась, случайно,
Последней сей отрады тайной,--
Он стал бы Полифем другой,
8
LVII.
Тигрицы бешенство - ужасно.
Когда тигрят у ней возьмут;
И море в ярости - опасно,
Но ярость моря и тигрицы,
Излившись, этой - на стада,
Того - на кораблей станицы,
Проходит вскоре, без вреда -
Но человеческого горя,
Особенно, в душе отца,--
Не знает бешенство конца!...
LVIII.
И возвратимся к Ламбру! - Он,
Но долгой пытке размышлений.
Жестоко в сердце уязвлен,
Оставил, наконец, пир шумный,
Отправился, благоразумно
В свой кабинет. - А между тем,
Младая Хайде с Дон-Жуаном,
Пируют, сладостным обманом.
Друг в друга, то есть, - влюблены!
LIX.
Пред ними стол с резным узором.
Чеканным золотом сиял;
Младых невольниц рой порхал;
Все, все, что самый прихотливый
Вкус сибаритов записных,
В живой фантазии игривой,
Обед их пышный составляло;
Мясное с рыбным взор пленяло,
И раздражало апетит
Приправой, чудною на вид!
В прозрачных хрусталях стояли
Шербеты разные; плоды,
Востока сласти, - довершали
Великолепный пир четы;
Дар благовонный подан был,
Чем мусульманин сладострастный
Клико с портвейном заменил;
Звездами жирными сверкая,
Был это - кофе, наконец,--
Восточных прихотей венец!
LXI.
Как описать же украшенья,
Нет красок для изображенья:
'Гам - все прелестно, как мечта!
Востока ткани дорогия;
Хрусталь, и бронза, и фарфор,
Кругом, - обворожали взор,
Сливаясь с яркими лучами,
Что отражались, зеркалами,
От камней, злата и сребра,
LXII.
Ну, словом, так все это чудно
Дышало негой и красой.
Что высказать - и в сказке трудно!..
В ароматическом тумане,
Клубящемся из урн златых,
Сидели, рядом, на диване,
Облокотясь на парчевых
Атласный ярко-пурпуровый,
С широкой голубой каймой,--
Роскошно стлался под ногой.
LXIII.
Джелика: 9
Один - весь палевый; другой -
Малиновый; - как одалыка,
Притом, украшена чалмой,
И бахрамою золотой;
Под тонкой белою сорочкой
Грудь воздымалася волной;
Газ тоже белый, полосатый,
Обхватывал прелестный стань,
Клубясь, как облачный туман.
LXIV.
Жемчуг и камни дорогие,
И перстни, кольцы золотые,--
(Отличья сана в тех странах!)
Все в ней величие являло;
Богатство, роскошь, красота -
Она казалась, как мечта,
Воображением поэта,--
Прелестной Гурией одета.
Перед которой пал бы сам
LXV.
Красив костюм был и Жуана
Из черной шали состоял
И белого, как снег, баркана; 10
И драгоценными камнями,
Которыми, как млечный путь,
Горящий мелкими звездами,--
Была усыпана вся грудь;
Два пистолета с ятаганом,
У пояса, на золотой
Цепи, блестели под рукой.
LXVI.
Явились, на глаза четы,--
С толпой танцовщиц окрыленной,
Евнухи, карлы и шуты;
Импровизатор, 11
Пришел и отдал свой Селям, 12
Уже заране вдохновенье
Заметно было по глазам,
Так сыпал молниями взора,
Готовясь, сразу, так сказать,--
К себе вниманье приковать!...
LXVII.
На все предметы, у него,
В запасе были, как отлиты,
Стихи: сатирой ли кого
Отделать, или, мадригалом,
Готов и рад; и либералом
Слывя, - нередко он любил
И обращаться, по неволе,
Магнитной стрелкою, где боле
Разсчитывать на барыши!...
LXVIIИ.
И как была не постоянной
А подвижной, его звезда
Что даже избегал всегда
Опалы грозной, или мести,
Умея ловко ускользать,
И в самой низости, - на чести,
",
Так сущим был хамелеоном!
И, наконец, достал с пенсьоном
Титул венчанного певца,
Тогда, как стоил - наглеца!
Но, впрочем, был любезной малой:
Умел смешить и потешать,
И общество его ласкало,--
Покрайней мере, угождать
Поили; пира, без него,
Не обходилось, и - платили
Ему ж, за это!... сверх того,
За сатирическия шутки,
Хоть и не всяк их понимал,--
Не обирался он похвал!
LXX.
Какой быль нации? едва ли,
Знал хорошо, и все считали
Его за Грека; да и мог
Он Греком быть, соединяя -
Пронырство с сметливым умом,
Их даже явным был врагом!
Умел лишь гнуться перед силой....
За то уже, где можно было,--
До нельзя дерзость, иногда,
LXXI.
С такою гибкостью природной,
Везде друзей себе сыскав,
Польстить и гордости народной
Той нации, где, наиболе,
Щедрот и ласк он получал....
И, счастливый своею долей,
Он без боязни воспевал -
Разврат, и нравственность, в угоду
Аудитории своей,
Меняя лица, как Протей!
LXXII.
Средь Франков 13 европейцем был;
Ел и хвалил кумыс 14 с кебабом, 15
Короче, был - космополитом,
С послушной музою своей!...
И тут, на пире знаменитом,
Настроил лиру подкупную,
Да, грянув по струнам, такую
Пропел он песнь, перед четой,
Все видя пред собой:
1.
Край чудесный! край природы!
И любви и божества!...
Вашей, славы и свободы,
Греческие острова!...
2.
Где любила, распевая,
Где искуства, процветая,
Небеса благословляя,--
Создавали чудеса!...
3.
То же солнце золотит
Дивные красы природы,--
Лишь, на остове свободы,
Цепь тяжелая лежит!...
Пиндара, Анакреона,
Уж не слышно песень их!
И в отчизне Геликона,--
Только стоны, вместо звона
5.
С гор, далече на просторе,
Видел славный Марафон;
С Марафона видно море....
Вспоминает милый сон!
6.
На скале, над Саламиной, 16
Царь сидел; внизу - суда;
Разстилалась над пучиной....
Было все - его тогда!
7.
Царь полки свои считал;
Ввечеру ж - покрыт позором
Сам бежал, и, метеором,
Царской рати след пропал!...
Где ж они?... что и с тобою
Сталось, Греция моя?...
Ты - могильной тишиною
Залегла!... и мне ль. златою
9.
О! напрасно! о! напрасно!...
Лишь осталося краснеть,
За тебя, певцу, прекрасной
Долею твоей.... скорбеть!...
10.
Дайте ж, лучше, нам Самосской
Влаги - светлого вина!...
Кровию лозы Хиосской,
Спрыснем наши времена!...
LXXIII.
Патриотизмом распаленный,
И в этой песни, им сложенной,
Толк был ли кстати, или нет?--
Ни он, ни шумное собранье,
Не обращали, под хмельком,
Лишь восхищались все певцом!...
И дальше, под его напевы,
Уже вакхические, - девы
Свивались в резвый хоровод;
LXXIV.
Потом, - паяцы их сменили;
Кривлялись карлы, и шуты
Проказничали да смешили,
И наконец, - как все, обычно,
Имеет свой конець, - и наш
Веселый пир, порой приличной,
При шел к концу, при звоне чаш,
Но и читатель уж зевает,
И сам разскащик. как зевал -
И сам Гомер.... когда дремал!... 17
LXXV.
Отложим в сторону; хотя....
И не мешает - в разсужденья,
Иль в отвлеченности, шутя,
Как в мир особый, увлекаться!...
И могут надоесть, признаться,
Как в старые бывало дни,--
Когда все мысли заменяли -
Одне картины, и, едвали
Судьбой назначенный - для дум!
LXXVI.
Пир кончился, - рабы сокрылись;
Танцовщицы и карлы, в след
Умолк и сказочник-поэт,
И песень звуки остальные
Уже затихли.... В тишине,
Остались только молодые
Любуясь красотой природы;
Меж тем - на землю и на воды -
Спускались сумерки, и день
Слегка сгоняла ночи тень....
То - Ave Maria!18 - о Мария!
То - час Твой, и Тебе привет!
Небесный час, когда земные
О, как, в странах благословенных,
Час этот чем-то напоен -
Небесным!... с башен отдаленных,
Протяжный раздается звон....
Сам ветерок тогда стихает,
И роща лишь слегка шумит,
Как бы молитву там творить!
LXXVIII.
Молитвы час! и - час любви!...
Мария!... пред Тобой, смиренно,
Пал грешник, и возвел свои
Благочестивейшие взоры,--
И с неба ангельские хоры
Поют там, - слышится ему,--
Гимн: Ave, Maria! gratiа plena!...
О, в этот час! - все на колена!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
LXXIX.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . Лишь Атей,
Пред именем Твоим небесным,
Холоден будет, как скала!
Еще ребенку мне зажгла,
В груди, светильник благодати,--
Святую веру, и дитяти
Внушила - чистою душой.
LXXX.
И я, - со всем благоговеньем,--
Твое здесь имя повторил!...
А тот, кто стал бы, с подозреньем,
Пусть состязается, со мною,--
На благочестьи! И судья
Нам - небо: кто грешней душою!
Святая мысль, небес дитя,
Нам в душу, как зерно начала
Всевышняго, - везде, всегда,
У места: так она чиста!
LXXXI.
Располагает душу он -
Взноситься смело, над землею,
В надзвездный мир, за небосклон!...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .