| Автор: | Байрон Д. Г., год: 1817 |
| Категория: | Драма |
Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Манфред. Действие первое. (старая орфография)
МАНФРЕД.
DRAMATIS PERSOMAE.
Манфред.
Охотник за сернами.
Аббат Сан-Мориса.
Мануил.
Герман.
Альпийская фея.
Ариман.
Немезида.
Судьбы.
Духи и т. д.
Место действия в верхних Альпах - частию в замке Манфреда, частию в горах.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ.
СЦEHA I.
Манфред один. Сцена - готическая галлерея.
Время - полпочь.
МАНФРЕД.
Долить пора бы лампу, хоть и полной
Дремота, если задремлю, не сон,--
Все та же мысль в ней непрерывно длится,
Я не могу прогнать ее, и в сердце
Есть вечный страж; смыкаются глаза
Чтоб внутрь глядеть, a я дышу
И двигаюсь как существо живое.
Печаль должна наставником быть мудрых;
Познанье - скорбь и кто всех больше знает,
Тем горше плакать должен, убедившись,
Что древо знания - не древо жизни.
Философов, науку, волшебство,
Премудрость мира я успел изведать,
Умом своим я все могу усвоить,
Но пользы нет: добро я делал людям
И даже между них с добром встречался,
Но пользы нет: врагов имел я много
И устоял, a сколько их погибло!
Но пользы нет: добро и зло, и жизнь,
Власть, страсти - все что есть в других -
С той роковой минуты. Нет уж больше
Боязни. Надо мной лежит проклятье:
В природе всей не ведать больше страха,
Не трепетать ни от надежд, ни от желаний
И на земле не знать уже любви.
Но к делу!
- Вы, таинственные силы!
Вы, духи безграничности вселенной!
Я вас искал во мраке и в сиянье -
Со всех сторон вы охватили землю
И носитесь тончайшею стихией.
Для вас шатры - вершины снеговые,
Вы движетесь в морях и под землею -
Я вас зову могучим заклинаньем,
Которому послушны вы - явитесь!
(Молчание).
Их нет еще. - Так голосом того,
Кто первый среди вас, и этим знаком,
Пред коим вы трепещете, и правом
(Молчание).
О, если так, земли и неба духи,
Вам от меня не ускользнуть: и силой
Глубокою - всевластным заклинаньем,
Рожденным на звезде давно погибшей,
Теперь пылающем обломке мира
Разбитого, блуждающого ада
И тем проклятием, что на душе моей,
Той мыслью, что во мне и надо мной,
Я заклинаю вас: ко мне! - явитесь!
(В темном конце галлереи показывается звезда и останавливается, слышится голос, который поет).
ПЕРВЫЙ ДУХ.
Смертный, здесь я. На твой зов
Я примчался с облаков,
Из чертогов золотых,
Ярким солнцем залитых;
Отразился в них закат -
И синеют, и горят.
Хоть не прав ты может быть,
Я пришел в лучах зари -
Что же надо? Говори.
ГОЛОС ВТОРОГО ДУХА.
Мон-Блан в короне из снегов
Есть царь седых вершин,
Окутан ризой облаков
Стоит как властелин.
На нем повисли льды лавин,
Но умолкает гром
Среди трепещущих долин
При голосе моем.
Когда ж громады ледников
Сползают день за днем -
Я путь указываю льдов,
Иль задержу на нем.
Мне внемлет снеговой простор,
И под моей стопой
Дрожат громады скал и гор -
Что общого с тобой?
.
Там, где ветер молчит
В глубине голубой,
Где морская змея
Улеглась под водой,
И где кудри свои
Чешет моря краса,
Как степной ураган
Твой призыв ворвался,
Над чертогом моим
Прокатился волной.
Все желанья свои
Духу моря открой.
ЧЕТВЕРТЫЙ ДУХ.
Там, где долго пламя
Дремлет под золой,
Где сверкает лава
Огненной рекой,
Где проникли Анды
В глубину земли,
В небеса ушли,--
Я царю там вечно,
Но услышал зов -
Жду твоих велений,
Сделать все готов.
ПЯТЫЙ ДУХ.
Я вечный всадник урагана,
Я бури рулевой;
Лечу над бездной океана
Я в туче грозовой.
Я мчался на твое призванье
И видел мощный флот,
Но утра ранняго сиянье
Обломков не найдет.
ШЕСТОЙ ДУХ.
Живу лишь ночью, мучусь дня сияньем:
Зачем меня терзал ты заклинаньем?
СЕДЬМОЙ ДУХ.
Я управляю той звездой,
Когда-то чудный, светлый мир,
Она стремилась сквозь эфир,
Неслась вперед свободно, плавно,
В пространстве не было ей равной.
Но час пробил и время наступило
Ей стать блуждающею силой.
Ея кровавое сиянье
Стоит угрозой мирозданья;
Небес прорезывая сферы,
Стремясь без цели и без меры,
Несется грозная комета,
Чудовище огня и света!
Ты под лучом её рожден
И смеешь мне повелевать -
На миг тебе я подчинен,
Но будешь ты мой раб опять.
Но говори, умчусь я скоро,
Пусть этих духов слабый рой
С тобой ведет переговоры -
ВСЕ СЕМЬ ДУХОВ.
Земля, моря и ночь, твоя звезда и горы,
Гроза и воздух здесь мы - все к тебе пришли.
Мы духи их и на твой зов явились скоро -
МАНФРЕД.
Забвения!
ПЕРВЫЙ ДУХ.
Чего? Кого? Зачем?
.
Того, что здесь в груди, читайте сами,
Вы знаете, что я сказать не в силах.
ДУХ.
Мы можем дать лишь то, что мы имеем:
Проси от нас господства, власти, царства
Чтоб над стихиями повелевать, которых
Владыки мы - и все от нас получишь.
МАНФРЕД.
Забвенья лишь - самозабвенья
Которые так щедро вы дарите?
ДУХ.
Оно не в нашем существе и власти;
Но - y тебя есть смерть.
МАНФРЕД.
ДУХ.
Безсмертны мы и мы не забываем;
Мы вечны и прошедшого для нас,
Как будущого, нет. Вот наш ответ.
МАНФРЕД.
Что привлекла вас, сделала моими,
Тот дух, та прометеевская искра,
Как молния души моей сверкает
И так же далеко хватает, как и ваша,
Ответьте мне, иль покажу вам, кто я!
ДУХ.
Мы наш ответ тебе уже сказали -
Ты сам ответил.
МАНФРЕД.
ДУХ.
Когда y нас с тобою та же сущность,
Так мы уже ответили, сказав,
Что смерть для нас совсем не существует.
МАНФРЕД.
И вы не можете иль не хотите мне помочь.
ДУХ.
Что есть y нас мы предлагаем все,
Подумай и скажи, пока мы здесь -
Власть, сила, царство, дни без счета...
.
Проклятие! К чему мне эти дни?
Итак уж тянутся довольно. Прочь!
ДУХ.
Постой, тебе помочь хотели б мы;
Подумай, не найдешь ли дара ты иного,
МАНФРЕД.
Ни одного. Но нет, нет, погодите -
Хотел бы я увидеть вас, я слышу
Звук голосов и сладкий, и печальный,
Звезды прекрасной ровное сиянье
И больше ничего... Приблизьтесь, как вы есть,
Один ли, все ли, но в обычных формах.
ДУХ.
У нас нет форм - оне в стихиях наших,
Сам форму выбери - мы в ней предстанем.
МАНФРЕД.
Нет для меня на всей земле
Ни безобразной формы, ни прекрасной.
Мне явится в каком угодно виде.
СЕДЬМОЙ ДУХ (являясь в
образе прекрасной женщины).
МАНФРЕД.
О, Боже! если это так
И ты не призрак лживый, не безумье,
Я мог бы счастлив быть, тебя обнять
(Образ исчезает).
Разбито сердце.
(Манфред падает без чувств),
Слышится голос, поющий следующее заклинание.
Еле дышит ветерок,
Метеоры над могилой,
Над болотом огонек;
Звезды, падая, сверкают,
И не шепчут с высоты
Неподвижные листы.
Но парю я над тобою,
Вея силой неземною.
Дух не спит во сне твоем;
Не отгонишь ты видений,
Не забудешь всех сомнений;
Дни потянутся чредою,
Ты как саваном обвит,
И туман кругом стоит.
Так отныне до веков
Ты ответишь на мой зов.
Но и то, что невидимо
Ты почуешь над собой
Неизбежною судьбой.
И когда в тревоге тайной
Не поверишь ты глазам,
Что меня не видишь там.
Все, чем будешь ты страдать,
В сердце должен ты скрывать.
Ты проклятием влеком,
И в невидимые сети
Ты попал под звуки эти.
Ветер песнею своей
И среди ночной прохлады
Ты не будешь знать отрады,--
В блеске солнечных лучей
Ночь ты будешь звать скорей.
Яд смертельный я принес,
Сердце я твое видал,
Черной крови в нем достал;
Я улыбку взял твою,
Из твоих же волхований
Добыл силу заклинаний;
Яды все я испытал,
Всех сильнее твой признал,
Безграничною виной,
Лицемерием ошибки
И коварною душой,
Торжеством того искусства;
Заклинаю всем, что зло,
Всем что будет, что прошло,--
Ты спасения не жди,
Ад носи в своей груди!
Над тобой пролит фиал,
Жизнь твоя осуждена:
Ни забвения, ни сна!
Смерть ты будешь призывать
Чу! Теперь ты очарован,
Цепью слов моих прикован:
Заклинанья прозвучали
И на век тебя связали.
Гора Юнгфрау. Время - утро. Манфред один на утесах.
МАНФРЕД.
Исчезли мною вызванные духи,
И тайные науки обманули.
Волшебной помощи не жду; y ней
Над прошлым власти нет, a то, что будет,
Мне все равно, пока все то, что было,
Во мраке не исчезнет. Мать земля!
Зачем прекрасны вы? Мне вас любить
Нельзя. Ты, око ясное вселенной,
Отверзтое для всех и надо всеми,
Всем милое, ты в сердце мне не светишь;
Там, над потоком, сосны вековые
Мне кажутся ничтожными кустами
В ужасной глубине; один прыжок,
Одно движенье, ветра дуновенье
На веки успокоить. Что ж я жду?
Влеченье есть, a я стою недвижно;
Опасность вижу - и не отступаю.
Кружится голова, a ноги тверды.
Как раб и не хочу, a должен жить;
И это жизнь! - Носить внутри себя
Глухую пустоту, быть для себя
Своей могилой. Я уж перестал
Последней слабости не знаю зла.
(Пролетает орел).
Крылатый вестник, ты сквозь облака
Полет счастливый направляешь в небо,
И накормить твоих орлят. Исчез,
Уж я тебя не догоню и взглядом;
Но все для твоего доступно взора,
Внизу, вверху, кругом. - Как все прекрасно!
В его явлениях, в себе самом!
A мы зовем себя его царями?
Соединенье Божества и праха,
Борьба враждебных вечно элементов -
Желаний низких и высокой воли,
Пока в нас смертное не пересилит
И мы тогда не превратимся в то,
Что и самим себе назвать нам страшно,
Чу, горной музыки простые звуки -
Здесь дни патриархальные не сказка:
Звучат здесь в вольном воздухе напевы;
Под звон бубенчиков бродящих стад -
Незримым духом тихого напева,
Лишь голосом гармонии звучащей,
Блаженствуя, родясь и умирая
В её звенящих тихо переливах.
ОХОТНИК.
Так, так и есть, я здесь обманут серной:
Следов уж нет; едва ли мне сегодня
Оплатится опасный труд. - Но кто там?
Таких высот, которых достигают
Из горцев и охотники не все.
Он мужествен и гордый вид имеет,
Как вольный гражданин; но далеко -
МАНФРЕД (не замечая его).
Так от тоски седеть, как эти сосны,
Зимы нагие, жалкие остатки,
Чей корень проклят был, и сознавать
Паденье - быть лишь этим, вечно этим,
Когда я был иным! Состариться
Не от годов, a от одних мгновений,
Нависшия громады ледяные,
Сорваться с гор готовые лавины,
Неситесь, чтоб меня теперь засыпать.
Я слышу вас вверху и под собой,
Но гибнет только то, что хочет жить:
Цветущие луга и поросли лесные,
И хижины безвинных поселян.
ОХОТНИК.
Ему пора сойти, не то он может
Дорогу потерять, a с ней и жизнь.
МАНФРЕД.
Туман ползет, змеится ледниками
То плещет океан глубокий ада;
О берег жизни каждая волна
В нем разбивается с глухим ударом.
ОХОТНИК.
Заслышав шаг, он оступиться может,
A он и так дрожит.
МАНФРЕД.
Когда-то горы
Обломками засыпали долины,
Потокам сразу путь загородили,
С землей и с камнями смешавши воды,
Заставив их искать другой дороги.
Зачем я не был там?
ОХОТНИК.
Друг, берегитесь!
Во имя Господа, что создал вас,
МАНФРЕД (не слыша его).
Да, то была бы славная могила,
Спокойно в глубине лежало б тело,
По этим скалам на потеху ветру.
Прощай же ты, разверзшееся небо,
И не смотри сюда с таким упреком,
Тебе я чужд. Земля, прими мой прах!
ОХОТНИК.
Безумец, стой! Хоть жизнь тебе постыла -
Ты наших гор не запятнаешь кровью.
Иди со мной, тебя я не пущу.
.
Я сердцем болен тяжело, пусти!
Да, я совсем ослаб. Кружатся горы.
Я больше ничего не вижу. Кто ты?
ОХОТНИК.
Все гуще облака - вот так, держитесь,
Ногой сюда; возьмите эту палку
И там скорее этот куст хватайте.
За пояс мой держитесь. Тише. Так.
Итти там дальше будет много легче.
Поток там проложил себе дорогу
Зимою. Так, вот это хорошо -
Из вас охотник вышел бы хороший.