Автор: | Гёте И. В. |
Категории: | Поэма, Сказка, Детская литература |
Песнь Четвертая
Чуть при дворе пронеслось, что действительно Рейнеке прибыл, |
Все побежали взглянуть на него, от велика до мала, |
Редко - с сочувствием: зуб на него большинство ведь имело! |
Рейнеке этому, впрочем, не придал большого значенья |
Иль притворялся, когда проходил, с вызывающим видом, |
Очень картинно с Гримбартом через дворцовую площадь. |
Он и вошел независимо, смело, как будто законный |
Сын королевский, ничем никогда незапятнанный в жизни. |
Так во дворце перед Нобелем, пред королем, и предстал он, |
Стоя меж прочих баронов. Выдержкой он отличался! |
«Милостивейший король, государь мой, - так Рейнеке начал,- |
Вы благородный, великий, средь знатных и доблестных - первый. |
Вас и прошу я поэтому о благосклонном вниманье: |
Более преданных слуг, чем я, никогда не имела |
Ваша монаршая милость. Смею вас в этом заверить. |
Многие здесь, при дворе, меня потому лишь и травят. |
Мог бы я вашего расположенья лишиться, когда бы |
Верили вы клевете моих недругов, что им и нужно. |
Жалобу выслушав и оправданье заслушав. И как бы |
Я за спиною ни был оболган, я все же спокоен: |
Верность моя вам известна, она - причина интригам…» |
Крикнул король: «Молчать! Краснобайство и лесть не помогут! |
Ваша преступность ясна, и ждет вас достойная кара. |
Мир соблюдали вы? Мир, дарованный мною животным? |
Клятвенный мир? Вот петух. Где же дети его? И не вы ли, |
Лживый, презренный злодей, все потомство его потаскали?! |
Преданность вашу вы мне доказать, вероятно, хотели |
Тем, что мой сан оскорбляли, увечили слуг моих верных? |
Гинце несчастный здоровье свое потерял, и, как видно, |
Тяжко израненный Браун не скоро страдать перестанет! |
Больше отчитывать вас не хочу: обвинителей много, |
Куча доказанных дел! Оправдаться едва ль вам удастся!..» |
«Мне ли за это, король справедливый, нести наказанье? - |
Рейнеке-лис отвечал. - Виноват ли я в том, что вернулся |
Браун с ободранным теменем? Сам он решился нахально |
Меду наесться у плотника. Если ему так влетело |
От вахлаков-поселян, - где его богатырская сила? |
Мог же он, доблестный муж, за позор отплатить им достойно. |
Взять бы и Гинце-кота: уж не я ль его принял с почетом? |
Чем бог послал угостил, но он воровством соблазнился: |
Ночью к патеру в дом, не внимая моим увещаньям, |
Все-таки влез он - и там кой-какую имел неприятность. |
Должен ли я отвечать за глупое их поведенье? |
Это могло бы унизить достоинство вашей короны. |
Впрочем, вольны поступить вы со мной, государь, как угодно. |
Дело хоть ясно, однако по усмотренью решайте: |
Милуйте или казните, - на то высочайшая воля. |
Сварят меня иль изжарят, иль ослепят, иль повесят, |
Иль обезглавят меня, - ах, пусть уже будет, что будет! |
Все мы во власти у вас, все - в вашей державной деснице. |
Вы монарх всемогущий, - как слабому с вами бороться? |
Если угодно - казните, но что вам от этого пользы? |
Что суждено, да свершится, - на суд я честно явился…» |
Бэллин-баран тут напомнил: «Пора начинать заседанье». |
Изегрим-волк подошел, окруженный роднёю, кот Гинце, |
Браун-медведь да и множество прочих зверей и животных: |
Дог, по имени Рин, и Вакерлос, бойкая шавка; |
Гермен-козел вместе с козочкой Метке, и белка, и ласка, |
И горностай. Пожаловал бык, да и лошадь явилась. |
Были, конечно, представлены и обитатели чащи: |
Серна пришла и олень, и Бокерт-бобер, и куница, |
Кролик и дикий кабан, и каждый вперед пробивался. |
Бартольд-аист, и Лютке-журавль, и союшка Маркарт |
Тоже слетелись на суд. Явилась и уточка Тибке, |
Альгейд-гусыня и много других, потерпевших от лиса. |
Геннинг, петух безутешный, с последним остатком семейства |
Плакал и охал по-прежнему. Не было счету пернатым. |
Столько зверей там сошлось, что всех и назвать невозможно. |
Все ополчились на лиса. Каждый своим показаньем |
Жаждал его уличить и законное видеть возмездье. |
Все короля обступили, держали громовые речи. |
Иск громоздился на иск, к заведенным делам добавлялось |
Множество новых. Такого количества жалоб не слушал |
Суд королевский еще никогда ни в одном заседанье! |
Рейнеке, тут же присутствуя, стал защищаться искусно: |
Красноречивый поток, столь похожий на чистую правду! |
Все он умел опровергнуть и все доказать, что угодно. |
Слушаешь - диву даешься: выходит, что он не виновен, - |
Сам обвинять очень многих он, собственно, более вправе! |
Тут, наконец, поднимаются верные, честные лица |
И, против Рейнеке выступив, снова его уличают. |
Ясными стали его преступленья. Свершись, правосудье! |
Единодушно вынес решенье совет королевский: |
«Рейнеке-лис осуждается на смерть! Да будет на месте |
Взят он и связан - и без проволочек публично повешен[22], |
Чтоб искупил он свои преступленья позорною смертью». |
Рейнеке сам понимал, что все его козыри биты: |
Не помогли ему хитрые речи! Король самолично |
Текст огласил приговора, и Рейнеке взят был и связан: |
Злостный преступник теперь уже видел конец свой позорный. |
Только лишь он оказался связанным по приговору, |
Засуетились враги, торопясь отвести его на смерть, |
А потрясенные скорбью друзья его оцепенели. |
Гримбарт, Мартын-обезьяна, вся клика лисовых присных, |
Чем ожидали: ведь Рейнеке был среди первых баронов, |
А между тем он стоял, лишенный всех званий и чести, |
Приговоренный к позорнейшей смерти! Ну, как же спокойно |
Близким на это взирать? У короля отпросившись, |
Все они без исключенья покинули двор торопливо. |
Все же король пожалел, что так много его покидает |
Рыцарей. Много у Рейнеке, значит, приспешников, если |
Столько кругом возмущенных! Они от двора отвернулись. |
И обратился король к одному из своих приближенных: |
«Рейнеке сам негодяй, разумеется, но, коль подумать, - |
Многих приверженцев лиса никем при дворе не заменишь!» |
В это же самое время Изегрим, Браун и Гинце |
Заняты были преступником[23]. Троице этой хотелось |
Казни позорной предать их недруга собственноручно. |
Вывели спешно его и погнали к лобному месту. |
Гинце-кот, обозленный, в пути обращается к волку: |
«Вспомните, сударь мой Изегрим, как в свое время старался |
Рейнеке (прямо из шкуры он лез), чтобы вашего брата |
Вел он его! Постарайтесь же с ним расквитаться за брата! |
Вспомните, сударь мой, Браун, и вы, как он подло вас предал, - |
Выдал вас Рюстефилю и грубой, взбешённой ораве |
Баб, мужиков - на побои жестокие и на увечье, |
И - ко всему - на позор, о котором трубят повсеместно! |
Будем же бдительны! Больше сплоченности! Если б сегодня |
Он улизнул иль смекалкой, иль каверзой спас бы он шкуру, - |
Сладкого часа возмездья судьба не пошлет нам вторично. |
Нужно скорей рассчитаться с мерзавцем за все, что он сделал!» |
Волк отвечает: «Довольно болтать! Поскорее достаньте |
Да понадежней веревку! Не будем длить его муки!» |
Так вот о Рейнеке-лисе они по пути говорили. |
Рейнеке слушал их молча, потом язычок развязал он: |
«Столь ненавидя меня, так мечтая лишить меня жизни, |
Даже не знаете вы, как покончить со мной! Удивляюсь! |
Гинце по части веревки дал бы вам точную справку: |
Сам на себе ведь ее испытал он, когда за мышами |
К патеру в дом пришел, а ушел без большого почета. |
Что-то вы, Изегрим с Брауном, очень, однако, спешите |
» |
В это же время король с господами придворными вместе |
Встал, собираясь присутствовать при совершении казни. |
К ним королева примкнула в сопровождении свиты. |
Сзади валила толпа всех прочих - богатых и бедных, - |
Все насладиться хотели зрелищем лисовой смерти. |
Изегрим вел между тем разговоры с родными, с друзьями, |
Он горячо убеждал их теснее друг с другом сомкнуться, |
Глаз ни на миг не спускать, наблюдая за связанным лисом. |
Все опасались: а вдруг убежать изловчится пройдоха! |
Волк и жене своей тоже наказывал строго-престрого: |
«Помни, смотри, наблюдай и держать помоги мне прохвоста. |
Если теперь улизнет он, то солоно всем нам придется!» |
Брауна волк подстрекал: «Ведь он же вас так опозорил! |
Нынче вы с ним расплатиться можете даже с лихвою… |
Гинце, вскарабкайтесь выше и закрепите веревку… |
Браун, держите преступника, - я буду лестницу ставить. |
Две-три минуты еще - и мы эту сволочь прикончим!» |
«Ставьте-ка лестницу, - Браун ответил, - а я с ним управлюсь!..» |
«Как вы, однако, стараетесь, - Рейнеке им заявляет, - |
Стать на защиту его, помочь, посочувствовать в горе. |
Я бы молил о пощаде, но вряд ли мне это поможет: |
Изегрим так ненавидит меня, что жене приказал он |
Крепче держать меня, чтобы удрать я не мог из-под петли. |
Прошлое вспомнить бы ей- уж, конечно, вредить мне не стала б. |
Если же этого не избежать, я просил бы закончить |
Дело немедленно… Мучился так и отец мой сначала, |
Ну, а потом все пошло очень быстро. Покойника, правда, |
Толпы такие не провожали… Но если вы долго |
Мучить меня собираетесь - это бессовестно будет!» |
Браун не вытерпел: «Слышали наглую речь негодяя? |
Ну-ка, повыше, повыше! Последний час его пробил!» |
В ужасе Рейнеке думал: «О, как бы в беде этой страшной |
Изобрести мне какой-нибудь новенький фортель удачный, |
Чтобы король милосердно мне жизнь даровал и чтоб этой |
Троице недругов злобных досталось и сраму и горя! |
Надо смекнуть поскорее! Что может, то пусть поможет! |
Дело о жизни идет, ведь петля на шее! Где выход? |
Все поднялось на меня: король не на шутку разгневан, |
Редко я делал добро, не питал, признаюсь, уваженья |
Ни к королевской власти, ни к мудрым советникам трона. |
Я провинился во многом, но все-таки был я уверен, |
Что от беды увернусь… Ах, только бы слова добиться, - |
Знаю- повешен не буду! Я не теряю надежды…» |
Он уже с лестницы вдруг решил обратиться к народу: |
«Смерть свою вижу я прямо в лицо. От нее не укроюсь. |
Бее же, пока не покинул я землю, спешу обратиться |
С просьбой самою скромной ко всем, кто здесь меня слышит: |
Хочется мне перед вами быть совершенно правдивым, |
В этот последний мой час признаться вам чистосердечно, |
Все рассказать до конца о своих преступлениях, чтобы |
После ни в чем из того, что шито-крыто я сделал, |
Кто-нибудь не оказался, господь упаси, обвиненным. |
Много бедствий тем самым я предотвращу и надеюсь, |
Всемилосердный господь зачтет мне мой добрый поступок…» |
Многих разжалобил он. Говорили: «Пустячная просьба, |
Да и отсрочка-то невелика …» Короля попросили - |
Дал изволенье король. И сразу у Рейнеке снова |
Пользуясь данной отсрочкой, речь он повел издалёка: |
«Spiritus Domini[24], ты помоги мне! Я в этом собранье |
Не нахожу никого, кто не был бы мною обижен. |
Будучи крохотным пащенком, чуть от груди отлученный, |
Страстью обжорства влеком, очень рано шататься, я начал |
Между ягнят и козлят, резвившихся около стада. |
Было сперва мне приятно их милое блеянье слушать. |
Дальше - сильней потянуло к лакомой пище, а вскоре |
Я познакомился с ней: искусал как-то насмерть ягненка, |
Вылизал кровь. Объеденье, скажу вам! Затем я прикончил |
Трех молочных козляток и съел. И пошли упражненья: |
Птиц я не миловал, будь это курица, гусь или утка, - |
Где бы ни встретил! Даже в песок зарывал я немало |
Жертв, которых съедать не имел охоты в то время. |
Как-то зимою, на Рейне, - довольно давно это было, - |
Изегрим встретился мне, - в кустах сторожил он добычу. |
Стал он меня уверять, что я-де и он-де родные, |
Даже и степень родства он мне точно исчислил по пальцам[25]. |
Быть навсегда неразлучной, преданной, дружеской парой. |
Мне, увы, эта дружба порядочный вред причинила! |
Всю страну истоптали мы. Он воровал что побольше, |
Я - что поменьше хватал. Уговор был - котел у нас общий. |
Общим он не был: волк делил произвольно добычу, - |
И половины я не получал. Но и хуже случалось! |
Только теленочка он задерет иль добудет барашка, |
Только застану его среди изобилия, жрущим |
Козочку свежезарезанную иль козленка, который |
Бьется в когтях у него, - он встречал меня, злобно ощерясь, |
И прогонял, и тем самым мою он присваивал долю. |
Вот оно так и велось, хотя б и попалась добыча |
Самая крупная. Даже когда сообща мы, бывало, |
Справимся, скажем, с быком иль разживемся коровой, - |
Сразу жена его тут и семерка волчат прибегали, |
Все на добычу бросались, меня от еды оттирая. |
Хоть бы мне ребрышко перепадало! Разве уж только |
Дочиста всё обглодают. И это терпеть приходилось. |
Я тем не менее не голодал и тогда, слава богу. |
Золота и серебра, что в очень надежном местечке |
Некогда я схоронил. Хватило б надолго! Пожалуй, |
Возом остатка не вывезешь даже и за десять возок…» |
Насторожился король при упоминанье о кладе, |
Весь потянулся вперед и сказал: «Но к вам он откуда? |
Клад я имею в виду. Признавайтесь!..» А лис отвечает: |
«Тайны я этой скрывать не намерен. Что мне за польза? |
Взять я с собой ничего не могу ведь из этих сокровищ! |
Если вы мне разрешите, я все расскажу вам подробно: |
Надо же вывести это наружу. Клянусь, чем угодно, |
Не в состоянии больше скрывать я столь важную тайну: |
Это - похищенный клад! Сговорилась преступная клика |
Вас, государь мой, убить! И не будь этот клад в свое время |
Благоразумно похищен, - злодейство б, конечно, свершилось. |
Милостивейший король! Вы учтите: от этого клада |
Жизнь, благоденствие ваши зависели! Кража, к прискорбью, |
Только отца моего повергла в несчастье и рано |
В гроб свела, обрекла, может быть, и на вечные муки. |
Но, государь мой, что было - то было для вашего блага!..» |
Всю эту темную повесть о заговоре против мужа, |
С предотвращенным убийством его и с таинственным кладом. |
«Рейнеке! Мой вам совет: обдумайте все! Отправляясь |
Ныне в царство небесное, душу свою облегчите. |
Полную правду откройте, скажите ясней об убийстве!..» |
Сам государь тут вмешался: «Я всех призываю к молчанью! |
Рейнеке может спуститься. Пусть подойдет он поближе, - |
Дело касается лично меня - и намерен я слушать…» |
Рейнеке духом воспрял и успокоился сразу, |
С лестницы живо спустился, к досаде всех недругов ярых, |
Смело к чете подошел королевской, и тут они оба |
Начали строгий допрос об этой истории темной. |
Рейнеке-лис приготовился к новым чудовищным вракам: |
«Только втереться бы в милость опять к венценосным супругам, |
Только бы трюк мой удался, чтоб самому погубить мне |
Лютых своих злопыхателей, на смерть меня уводивших, |
Был бы от всяких опасностей я навсегда уж избавлен! |
Счастье совсем неожиданно может мне улыбнуться, - |
Чувствую только, что врать тут архибессовестно нужно». |
«Дайте нам ясно понять, как все это дело случилось. |
Правду скажите, по совести, - душу свою облегчите!» |
Рейнеке ей говорит: «Я все доложу вам охотно. |
Мне все равно умирать, и тут уж ничем не поможешь. |
Стоит ли мне свою душу обременять напоследок, - |
Вечные муки себе уготавливать? Было бы глупо! |
Лучше признаться во всем, хотя бы пришлось, к сожаленью, |
Родственников дорогих и любимых друзей опорочить. |
Ах, что поделаешь! Мне угрожают страдания ада!..» |
Но самому королю от этих всех разговоров |
Стало уж не по себе. Он спросил: «Говоришь ли ты правду?» |
«Я, разумеется, грешник, но все, что поведал я, правда. |
Лгать вам какой мне расчет, государь? Лишь на вечные муки |
Сам бы себя я обрек. А вам ведь отлично известно: |
Я осужден, я смерть свою вижу, - не время лукавить. |
Мне ни кротость, ни дерзость- ничто мне уже не поможет!..» |
Рейнеке вздрогнул при этом, казалось - он еле крепится. |
И королева вздохнула: «Ах, бедный! Мне так его жалко! |
Будьте к нему снисходительней, о господин мой, и взвесьте: |
Пусть - чем скорее, тем лучше - истории суть он изложит. |
Всем прикажите молчать, чтоб мог говорить он свободно». |
Распорядился король, и собрание шумное смолкло. |
Рейнеке заговорил: «Если милости вашей угодно, |
Слушайте, что я скажу. Хоть я никаких документов |
Не предъявлю, но мое показанье правдиво и точно: |
Заговор вам открывая, щадить никого я не буду…» |
Примечания
22
Да будет на месте // Взят он и связан - и без проволочек публично повешен… - Повешение считалось более жестокой и позорной казнью, чем отсечение головы. Ночного вора вешали, дневному отрубали голову.
23
24
SpiritusDomini - дух господень (лат.).
25
Даже и степень родства он мне точно исчислил по пальцам. - «Саксонское Зерцало» сообщает о семи степенях родства и ведет им счет от головы (муж и жена) к плечу, руке, предплечью, кисти и по суставам среднего пальца. Седьмая степень- ноготь среднего пальца. Изегрим считает «по пальцам» свое родство с Рейнеке, родство это, следовательно, довольно дальнее.