Рейнеке-лис.
Песнь Седьмая

Песнь Седьмая

Двор чрезвычайно роскошно обставлен был и разукрашен.

Прибыло рыцарей много, все звери собрались, а также

Птицы несметными стаями. Все они волку с медведем

Почестей столько воздали, что те о страданьях забыли.

Общество лучше того, что на празднестве там развлекалось,

Вряд ли где собиралось. Литавры и трубы гремели,

Бал королевский был выдержан в самом изысканном вкусе.

Было всего изобилье, чего бы душа ни желала.

Мчались гонцы по стране, гостей ко двору созывая.

Птицы и звери с насиженных мест отправлялись попарно,

Дни проводили и ночи в пути - ко двору торопились.

Рейнеке-лис между тем залег подле дома в засаде.

Он и не думал идти ко двору, этот лжебогомолец:

Мало рассчитывал он на награды. По старой привычке

В злостных проделках своих предпочел упражняться пройдоха.

А при дворе в это время звучало чудесное пенье,

Всяких там яств и питий предлагалось гостям в преизбытке.

Там проводились турниры, велось фехтованье, и каждый

Флейт и цевниц раздавалась веселая там перекличка.

Сверху, из тронного зала, король наблюдал благодушно,

Взор его тешила шумная, праздничная суматоха.

Восемь дней миновало. В кругу своих первых баронов

Как-то король за столом находился во время обеда, -

Он с королевою рядом сидел. Неожиданно кролик,

Весь окровавленный, входит и так говорит в сокрушенье:

«О государь мой! Король-государь! Господа мои! Сжальтесь!

Знайте, о более подлом коварстве, о худшем разбое,

Чем потерпел я от Рейнеке-лиса, вы вряд ли слыхали!

Утром вчера, часов этак в шесть, прохожу по дороге

Мимо его Малепартуса, вижу - сидит он у замка.

Думал я мирно проследовать дальше. Одет богомольцем

Рейнеке был, и казалось, что он, за воротами сидя,

Весь погрузился в молитву. Хотел проскочить я проворно

Мимо него, потому что поспеть ко двору торопился.

Чуть увидал он меня - как поднялся, пошел мне навстречу,

Будто хотел поздороваться. Нет же! Коварный разбойник

Хвать меня лапой внезапно - и сразу же я за ушами

О, как остры его когти! Уже он валил меня наземь,

Но удалось увернуться мне: очень проворен я - прыгнул

И убежал. Он ворчал мне вослед: «Все равно попадешься!»

Я же бегу - и ни слова. Увы, оторвал он, однако,

Ухо одно у меня. Голова моя залита кровью.

Вот эти раны, их целых четыре! Судите же сами,

Как он терзал меня. Чудом каким-то в живых я остался!

Сущее бедствие! Где же закон о свободных дорогах?

Как же теперь путешествовать, к вам на приемы являться,

Если разбойник засел на дороге всеобщей угрозой?..»

Кролик едва только смолк, говорун тут врывается - ворон

Меркенау, прокаркав: «Король-государь благородный!

С очень прискорбною вестью пришел я! От горя и страха

Трудно мне и разговаривать даже - боюсь, чтобы сердце

Не разорвалось, - такое пришлось пережить потрясенье!

Вышли мы утром сегодня с женою моей, с Шарфенебе,

Шествуем, - видим, лежит на лужайке Рейнеке мертвый.

Смотрим, уже закатились глаза, из разинутой пасти

Выпал наружу язык. От страха я сразу же начал

«Горе мне! Ах! Он скончался!» И снова: «Ах, горе мне, горе!

Ах, он скончался! Как жалко его! Огорченье какое!»

Также супруга моя убивалась. Мы оба рыдали.

Стал я живот его щупать и лоб, а жена в это время

Даже и к морде его приложилась - проверить дыханье, -

Нет ли хоть искорки жизни. Но все это было напрасно:

Смерть очевидна была! Ах, послушайте, что за несчастье!

Стоило только жене моей скорбно и без опасенья

К пасти мерзавца свой клюв приложить - этот выродок гнусный

Бешено хвать ее сразу - и голову напрочь отрезал!

В ужасе каркнул я. Тут он как вскочит!.. Хотел уже цапнуть

Также меня. Я затрясся, но кверху взлетел во мгновенье.

Если б не так поворотлив я был, и меня б несомненно

Не упустил он. Чуть-чуть не попал я разбойнику в когти.

Сел я печально на дерево. Лучше б я тоже, несчастный,

Жизни лишился! В когтях негодяя жену свою видеть!

Ах, у меня на глазах он бедняжку пожрал! Мне казалось,

Так ненасытен, так голоден был он, что съел бы десяток!

Он от жены моей косточки, крошечки ведь не оставил!

Я же не мог утерпеть, - подлетел с растерзанным сердцем

К месту убийства. Нашел я там кровь и немножечко перьев

Милой жены. Я принес их сюда в подтвержденье злодейства.

Сжальтесь, о государь мой! Но если на этот раз также

Вы пощадите преступника, правую кару отсрочив,

Мир и свободу всех подданных не подтвердив этой карой,

Толки дурные пойдут, вам будет весьма неприятно.

Ведь говорится же: тот виноват, кто казнить был обязан[35]

И не казнил. А иначе бы каждый играл в государя.

Это уронит достоинство ваше. Подумайте сами…»

Жалобу доброго кролика с жалобой ворона вместе

Выслушал двор. И разгневался Нобель-король и воскликнул:

«Вот что: клянусь перед вами супружеской верностью нашей, -

Это злодейство я так накажу, что запомнят надолго!

Чтоб над моим указом глумились! О нет! Не позволю!

Слишком легко я доверился плуту, дав ему скрыться!

На богомолье не сам ли его снарядил я, не сам ли

Якобы в Рим провожал? Ах, чего этот лжец не наплел нам!

Как он сумел состраданье к себе возбудить в королеве!

Ветра на воле. Ах, я не последний, что кается горько,

Женских советов послушав! Но если мы впредь негодяя

Без наказания так и оставим, - позор нам навеки!

Плут он, как видно, неисправимый, и надо совместно

Нам, господа, обсудить, как взять его, как с ним покончить.

Если всерьез нам за дело приняться - добьемся успеха».

Очень понравилась речь короля и медведю и волку.

«Все-таки мы отомщенья дождемся!» - подумали оба,

Только сказать не решались, видя, что очень расстроен

Всем происшедшим король и что гневался он чрезвычайно.

Но королева заметила: «О государь! Не должны вы

Гневаться так и клятвы легко расточать: не на пользу

Вашему это престижу и весу вашего слова.

Истина, собственно, нам и сейчас ведь отнюдь неизвестна:

Сам обвиняемый выслушан не был. Присутствуй он тут же,

Может быть, свой язычок прикусил бы иной обвинитель.

Обе выслушать стороны надо. Кой-кто поразвязней

Жалобой пробует часто замазать свои преступленья.

Рейнеке умницей, дельным считая, вреда не желала -

Слушать советы его нам полезно, хоть образом жизни

Он заслужил нареканий немало. Учесть не мешает

Кстати и связи его родовые. В серьезных вопросах

Спешка - помощник плохой, а ваше любое решенье

Вы, государь-повелитель, можете выполнить после…»

И Леопард заявил: «Вы слушали стольких, что можно

Выслушать также его. Пусть явится. Что вы решите,

Будет немедленно приведено в исполненье. Пожалуй,

В этом сойдемся мы все с августейшею вашей супругой».

Выступил Изегрим-волк: «Совет нам всякий на пользу.

Сударь вы мой Леопард! Будь Рейнеке в данное время

Здесь, между нами, и хоть бы вполне оправдался по этим

Двум последним делам, я легко доказал бы, что все же

Смертной он казни достоин. Но помолчу я, покуда

Нет его здесь налицо. Ужель вы забыли, как нагло

Он обманул государя? Под Гюстерло, близ Крекельборна

Клад он открыл! А другие чудовищно грубые враки!

Всех он провел, а меня и Брауна так обесчестил!

Жизнью своей рисковал я! А этот прохвост, как и прежде,

Если король и бароны находят, что это на пользу, -

Пусть он придет. Только если бы он при дворе показаться

Думал всерьез, то давно бы явился: гонцы обскакали

Все государство, скликая гостей, но остался он дома».

Молвил король: «Нам ждать его незачем. Срок шестидневный

Вам назначаю - таков мой приказ! Приготовьтесь, бароны,

Выступить вместе со мной. Покуда я жив, я намерен

Жалобам этим конец положить. Господа, ваше мненье:

Разве не прав я, что он погубить государство способен?

Вооружитесь, бароны, получше, явитесь в доспехах,

С луками, с пиками да и при всем вашем прочем оружье.

Бодро и храбро держитесь! На поле сраженья пусть каждый

Честно имя блюдет, ибо в рыцари многих намерен

Я посвятить. Малепартус обложим - посмотрим, какие

Ценности в замке …» И все закричали: «Мы явимся к сроку!»

Так вот задумал король с баронами на Малепартус

Двинуться штурмом - разделаться с Рейнеке-лисом. Но Гримбарт

Здесь находившийся, вышел тайком и поспешно помчался

Рейнеке-лиса искать, сообщить о решенье совета.

«Что ж это, дядюшка, будет? Как горько оплакивать надо

Знатному лисьему роду утрату вождя родового!

Был ты предстателем нашим в суде - и жилось нам спокойно!

Ловок ты был и находчив! Кто мог устоять пред тобою?»

К замку придя, он увидел: стоит благодушный хозяин, -

Он перед этим поймал двух юных птенцов голубиных.

Им не сиделось в гнезде - решили испробовать крылья, -

Перышки коротки были, и шлепнулись бедные наземь.

Им не подняться, а Рейнеке-лис - цап-царап их обоих!

Все по округе шнырял - охотился… Тут он заметил

Гримбарта, остановился и мило приветствовал гостя:

«Рад я вас видеть, племянник, больше всех родичей наших!

Что так бежите? Вы задыхаетесь! Новости, что ли?»

Гримбарт ему отвечает: «Мной принесенная новость

Неутешительна. Я, как вы видите, очень встревожен:

Жизнь, достоянье, все - пропадай! Довелось мне увидеть

Гнев короля. Он поклялся поймать и казнить вас позорно.

Всем в шестидневный срок сюда приказал он явиться

Во всеоружье: при луках, стрелах, мушкетах, с обозом.

Изегрим с Брауном вновь государем обласканы. Право,

Близости большей не было и между вами и мною.

Все под их дудочку пляшут. Последним разбойником, вором

Изегрим вас обзывает и действует на государя.

Вот вы увидите, выскочит в маршалы[36] он через месяц!

Знайте же: кролик явился и ворон, и вас обвиняли

В очень серьезных проступках. Если король вас поймает,

Долго теперь протянуть не удастся вам, предупреждаю…»

«Только всего? - перебил его лис. - Ну, чуточку хоть бы

Тронуло это меня! Да если б король хоть и трижды -

купе со всеми его мудрецами - божился и клялся, -

Стоит мне там появиться - всех заткну я за пояс.

Да, всё советы у них да советы, а где результаты?

Милый племянник, наплюйте на это. Пойдемте-ка лучше,

Я кое-что предложу вам: молоденьких жирных голубок

Я только что изловил. Ничего вкуснее не знаю!

Очень удобоваримо - прожевывать даже не надо.

Косточки их объедение, сами во рту они тают!

Очень с женою мы сходимся вкусами… Что же, пойдемте, -

Будет вам рада она Но зачем вы пришли, умолчите:

Каждая мелочь волнует ее и влияет на сердце.

Завтра я с вами пойду ко двору. Надеюсь, мой милый,

Вы мне окажете помощь, как принято между родными».

«Жизнь, достоянье охотно отдам я за друга!» - воскликнул

Верный барсук. А лис говорит: «Ваше слово запомню!

Буду я жив - позабочусь о вас!» Барсук отвечает:

«Смело предстаньте пред ними и защищайтесь получше.

Главное - слушать вас будут. Ведь Леопард уже подал

Голос за то, чтобы не осуждать вас, покуда вы лично

Не защититесь. Сама королева такого же мненья.

Это вам нужно учесть и использовать…» Лис отмахнулся:

«Будьте спокойны - уладится. Грозен король, но ведь стоит

Рот мне открыть, настроенье изменится мне же на пользу!»

В дом они оба вошли и приняты были хозяйкой

Очень радушно. Она угостила их всем, что, имела.

Прежде всего голубей поделили - и как смаковали!

Каждый уплел свою часть, но никто не наелся. Еще бы!

Рейнеке-лис говорит барсуку: «Согласитесь, племянник, -

прелестных имею! Охотно их всякий похвалит;

Как вы находите Рейнгарта? Нравится ль младший мой, Россель?

Оба со временем род наш умножат. Уже помаленьку

тали смекать кое-что. С утра меня до ночи тешат:

Этот курочку схватит, другой поймает цыпленка.

Даже и в воду ныряют отлично: чибиса, утку

Могут промыслить. Я б на охоту пускал их почаще,

Но надлежит осторожность еще им привить и сноровку -

Как от ловушек, от ловчих, от гончих собак уберечься.

Ну, а когда, наконец, пройдут настоящую школу,

Всё усвоят как следует, - пусть они хоть ежедневно

В дом доставляют добычу, чтоб дому не знать недостатка.

Видно, в меня удались, - играют в опасные игры.

Только начнут- и все прочие звери от них врассыпную.

Стань на пути - и они тебе в горло, и долго не тянут!

Это, конечно, отцовская хватка. Бросаются быстро,

Точно рассчитан прыжок. Вот в этом я главное вижу!»

Гримбарт ответил: «О, честь и хвала! Это очень отрадно,

Сызмала тянутся, в помощь родителям. Рад я сердечно

С ними в родстве состоять. На них возлагаю надежды».

«Что же, на этом закончим, - заметил Рейнеке, - время -

На боковую. Устали мы очень, тем более Гримбарт!»

И улеглись они все в просторном покое, обильно

Устланном сеном и свежей листвой, и отлично уснули.

Рейнеке, впрочем, от страха не спал. Понимал он, что надо

Дело обмозговать. До утра он томился в раздумьях.

Утром с бессонного ложа вскочив, он к жене обратился:

«Вы не волнуйтесь напрасно: я Гримбарту дал обещанье

Вместе пойти ко двору. Вы дома спокойно сидите.

Что бы ни стали болтать обо мне, вы не верьте плохому -

И охраняйте наш замок. Поверьте, все к лучшему будет».

Фрау Эрмелина сказала: «Мне кажется странным: решились

Что? Вас принудили? Вряд ли. Но надо же помнить о прошлом…»

Рейнеке ей говорит: «Там не шутками пахло, конечно, -

Многим хотелось меня погубить, натерпелся я страхов.

Но, как известно, под солнцем случаются всякие вещи:

То - в руках уже было, а как упустил - не заметил.

Дайте уж лучше пойду, - кой-какие дела там имею.

Очень прошу, не волнуйтесь, ведь нет никаких оснований

Для беспокойства. Душенька, ну, потерпите немного,

…»

Сопровождаемый Гримбартом, так и ушел он в то утро.

Примечания

35

Ведь говорится же: тот виноват, кто казнить был обязан // И не казнил. - «Саксонское Зерцало» считает судью, не осудившего преступника, виновным в том преступлении, которое инкриминировалось обвиняемому.

36

Выскочит в маршалы… - Маршал (позднелат. mariscalcus, от древневерхненемецк. marah - лошадь и scale - слуга) - первоначально во франкском государстве королевский слуга, смотревший за лошадьми; затем - сановник, ведавший конюшенным управлением; с XIII века - одно из высших военных званий.