Автор: | Гёте И. В. |
Категории: | Поэма, Сказка, Детская литература |
Песнь Восьмая
Шли они оба, шагали степью привольной все дальше |
Гримбарт и Рейнеке, - шли, ко двору короля направляясь. |
Рейнеке вдруг восклицает: «Будь там, что будет, но сердце |
Чует мое, что отлично все на сей раз обойдется. |
Милый племянник! С тех пор, как душу свою перед вами |
Исповедью облегчил я, впадал я опять в прегрешенья. |
Слушайте всё: о большом и о малом, о старом и новом. |
Знайте: из шкуры медведя добыть я себе ухитрился |
Очень изрядный кусок. Заставил я волка с волчихой |
Мне их сапожки отдать. Так местью себя я потешил. |
Все это ложью добыто! Я распалить постарался |
Гнев короля и вдобавок ужасно его одурачил: |
Сказку ему рассказал, и насочинял в ней сокровищ! |
Мало мне было того - я убил и несчастного Лямпе, |
Это убийство взвалив на невинного Бэллина! Страшно |
Рассвирепел государь - и по счету баран расплатился. |
Кролика тоже хватил очень здорово я за ушами, - |
Чуть не прикончил совсем. Каково же мне было досадно, |
В жалобе прав. Я женушку ворона, фрау Шарфенебе, |
Скушал! Уже исповедавшись вам, совершил я все это. |
Но об одном я тогда позабыл - и хочу вам открыться |
В плутне одной, о которой узнать вы должны непременно, |
Ибо носить мне на совести это не так уж приятно. |
Волку подстроил я пакость: мы с ним в тот раз направлялись |
Из Гильфердингена в Кокис[37]. Видим - пасется кобыла |
И жеребеночек с нею[38]. Оба черны, как вороны. |
А жеребенку - месяца три иль от силы четыре. |
Изегрим очень был голоден и говорит мне, страдая: |
«Справьтесь-ка, не согласится ль кобыла продать жеребенка? |
Сколько возьмет за него?» - Подошел я и выкинул штучку: |
«Фрау кобыла, - я ей говорю, - жеребеночек этот, |
Видимо, собственный ваш, - интересно узнать - не продажный?» |
«Что ж, - отвечает она, - уступлю за хорошую цену, - |
Точную сумму прочесть вы можете сами, любезный, - |
Тут, под копытом под задним она обозначена ясно». |
«Признаться, |
В чтении, как и в письме, я меньше успел, чем хотел бы. |
Не для себя приглядел я ребеночка вашего, - друг мой |
Изегрим хочет условия выяснить. Я лишь посредник». |
«Пусть, - отвечает кобыла, - придет он и выяснит лично». |
Я удалился, а волк меня все дожидался поодаль. |
«Если хотите покушать, - сказал я, - валяйте! Кобыла |
Вам жеребенка продаст. У нее под копытом под задним |
Значится стоимость. Цену она показать предлагала, |
Но, к моему огорченью, терять мне приходится много |
Из-за того, что читать и писать не учился. Что делать? |
Дядюшка, сами отправьтесь, авось разберетесь получше…» |
Волк отвечает: «Чтоб я не прочел! Это было бы странно! |
Знаю немецкий, латынь, итальянский и даже французский: |
В Эрфуртской школе когда-то учился я очень усердно[39] |
У мудрецов и ученых. Я перед магистрами права |
Ставил вопросы и сам разрешал их. Я был удостоен |
Степени лиценциата! В любом разберусь документе |
Так же, как в собственном имени. Мордою в грязь не ударю. |
Вы меня здесь дожидайтесь, - прочту - мы увидим, чем пахнет…» |
«Что стоит ребенок? |
Но без запроса!» Она отвечает: «Извольте, почтенный, |
Цену сами прочесть у меня под задним копытом». |
«Так покажите же!» - волк говорит, а кобыла: «Смотрите!» |
Ножку она из травы подняла, а подкова на ножке |
Новая, на шесть шипов! Кобыла и на волос даже |
Не промахнулась - лягнула в самую голову! Наземь |
Волк, оглушенный, упал, как убитый, а лошадь махнула |
Прочь во весь дух! Изувеченный волк провалялся немало, |
Час, вероятно, прошел, пока он чуть-чуть шевельнулся - |
И по-собачьи завыл. Подхожу, говорю ему: «Дядя, |
Где же кобылка? Сынок ее вкусен был? Сами наелись, |
А про меня и забыли? Стыдитесь! Ведь я же посредник! |
После обеда вы сладко вздремнули. Так что же гласила |
Надпись у ней под копытом? Ведь вы - столь великий ученый!» |
«Ах, - он вздохнул, - вы еще издеваетесь?! Как же сегодня |
Не повезло мне! Поистине, камень - и тот пожалел бы! |
О длинноногая кляча! Скорей бы тебя к живодеру! |
Ведь оказалось копыто подкованным! Вот что за надпись: |
Шесть на подкове шипов - шесть ран в голове моей бедной!» |
Я вам признался во всем. Простите грехи мои, Гримбарт! |
Что там решат при дворе, неизвестно, однако я совесть |
Исповедью облегчил - и грешную душу очистил. |
Как мне, скажите, исправиться, как мне достичь благодати?..» |
Гримбарт ответил: «Новых грехов угнетает вас бремя! |
Да, мертвецам не воскреснуть, хоть было бы лучше, конечно, |
Если бы жили они. Но, дядюшка, в предусмотренье |
Страшного часа и близости вам угрожающей смерти, |
Я, как служитель господень, грехи отпускаю вам, ибо |
Недруги ваши сильны и исход наихудший возможен. |
Прежде всего, вероятно, вам голову зайца припомнят. |
Дерзостью было большой, согласитесь, дразнить государя, - |
Вам повредит это больше, чем вы легкомысленно мните …» |
«Вот уж нисколько! - ответил пройдоха. - Сказать вам по правде,- |
В жизни пробиться вперед - искусство особое. Разве |
Святость, как в монастыре, соблюдешь тут? Знаете сами: |
Медом начнешь торговать, придется облизывать пальцы. |
Лямпе меня искушал, - он повсюду прыгал, носился, |
… |
И пренебрег я гуманностью. Много добра не желал я |
Бэллину также. Они - страстотерпцы, а я себе грешник. |
Кстати, каждый из них был достаточно груб, неотесан, |
Глуп и туп. И чтоб я разводил церемонии с ними? |
Это уже не по мне! Ведь сам я, с отчаянным риском |
Спасшись от петли, хотел, хоть к чему-нибудь их приспособить, - |
Дело не шло. И хотя я согласен, что каждый обязан |
Ближнего чтить и любить, но таких ни любить не умею, |
Ни уважать. А мертвец, говорили вы, мертв, - и давайте |
Поговорим о другом… Наступило тяжелое время. |
Что это в мире творится? Хотя мы и пикнуть не смеем, |
Видим, однакоже, многое да про себя и смекаем. |
Грабить умеет король не хуже других[40], как известно: |
Что не захватит он сам, оставит медведю иль волку. |
Он-де имеет права! И ведь никого не найдется, |
Кто бы сказал ему правду! Настолько глубоко проникло |
Зло! Духовник, капеллан … но молчат и они! Почему же? |
Тоже не промахи: глядь - и завел себе лишнюю ряску. |
Воздух ловить! Убьешь только время напрасно. Искал бы |
Прибыльней дела. Что было, то сплыло! И то, что однажды |
Отнято сильными мира, к тебе не вернется. А жалоб |
Тоже не любят: они под конец докучать начинают. |
Лев - государь наш. И все, что себе оторвать он намерен, |
Рвет он по-львиному. Нас он, презренных, считает своими - |
Ну и, конечно, все наше тоже своим он считает. |
Что вам, племянник, сказать? Августейший король уважает |
Тех исключительно, кто с приношеньем приходят и пляшут |
Под королевскую дудку. Ах, это так очевидно! |
Ну, а что волк и медведь в совете опять заправляют, |
Многих испортит: воруют и грабят они, а - в фаворе. |
Все это видят, молчат, - ведь каждый о том же мечтает. |
Четверо-пятеро там наберется вельмож, царедворцев, |
Что к государю всех ближе и взысканы больше всех прочих. |
Если такой горемыка, как Рейнеке, стянет курчонка, |
Все на него ополчатся, на розыски бросятся, схватят, |
Приговорят его гласно и единогласно все к смерти. |
Вешают мелких воришек, похитчикам крупным - раздолье: |
идите ль, друг мой, на все это глядя и соображая, |
Начал игру я вести точно так же и думаю часто: |
Это, как видно, законно, коль так большинство поступает. |
Правда, совесть иной раз проснется, напомнит о божьем |
Гневе, о страшном суде и наводит на мысль о кончине: |
Взыщется там за малейшую мелочь, добытую кривдой. |
Тут начинаю впадать я в раскаянье, но ненадолго. |
Стоит ли быть безупречным? Время такое, что даже |
Самые лучшие от пересудов толпы не спасутся. |
Чернь повсюду тычет свой нос, все выведать любит - |
И ничего не простит, сочинит не одно, так другое. |
В этих низах, я скажу вам, хорошего мало найдется, - |
Мало, по совести, кто заслужил там господ справедливых. |
Только дурное у них на уме - в разговорах и в песнях. |
Хоть о своих господах и похвального тоже немало |
Знают они, но об этом молчат, вспоминают не часто. |
Я возмущаюсь особенно тем заблужденьем тщеславья, |
Коим охвачены люди: мол, каждый из них, опьяненный |
Буйным желаньем, способен править судьбою вселенной. |
Дерзкую челядь приструнь, и покуда глупцы достоянья |
Будут проматывать, ты насладишься умеренной жизнью. |
Как же исправить мир, если каждый себе позволяет |
Все, что угодно, и хочет другим навязать свою волю? |
Так мы всё глубже и глубже в безвыходном зле погрязаем: |
Сплетни, ложь, оговоры, предательство и лжеприсяга, |
И воровство, и грабеж, и разбой- лишь об этом и слышишь. |
Всюду ханжи, лжепророки народ надувают безбожно. |
Так все кругом и живут. А скажешь от чистого сердца - |
Каждый беспечно ответит: «Аи, да уж если б настолько |
Тяжек и страшен был грех, как эти ученые вечно |
Всюду долбят, то священник тогда не грешил бы подавно». |
Так, на дурные примеры ссылаясь, они обезьянам |
Уподобляются, созданным для подражанья, поскольку |
Мышленье, выбор, на их беду, не даны им природой. |
Право! Лицам духовным вести надлежит себя лучше. |
Кое-что даже пускай бы и делали, но втихомолку. |
А ведь они же у нас на глазах творят, что угодно, |
Нас, мирян рядовых, совсем не стесняясь, как будто |
Этим святошам святые обеты их столь же по вкусу, |
Сколь и всем прочим приверженцам грешных мирских обольщений. |
Вот по ту сторону Альп - у попов там особая мода: |
Каждый содержит любовницу. В наших провинциях также |
Этим немало грешат. Мне скажут: они ведь имеют, |
Как и женатые люди, детей и, чтоб их обеспечить, |
Трудятся много и детям дают положение в свете. |
Те забывают, откуда произошли они сами, |
Чином своим не поступятся - ходят надменно, сановно, |
Как родовитая знать, и до гроба уверены будут |
В том, что это их право. Раньше не очень-то чтили |
Всяких выскочек этих поповских, - теперь они бары: |
«Сударь», «сударыня». Что же, деньги - великая сила! |
Редко на княжеских землях поповство к рукам не прибрало |
Пошлину, подать, аренду, доходы от сел и от мельниц. |
Вот кто весь мир совращает! Хорош пример для общины: |
Видят, что поп не безгрешен - и каждый грешит без зазренья. |
Так вот слепого слепой со стези добродетели сводит! |
Где же дела благочестия пастырей праведных, мудрых? |
Кто по стопам их пошел бы? Ведь все закоснели в пороках! |
Так уж на свете ведется - как тут исправиться миру? |
Вот еще что я скажу вам: тот, кто родился внебрачным, |
Пусть успокоится: он ничего изменить тут не может. |
Я, понимаете ль, думаю: если б такой незаконный |
Вел себя поскромней и лишним крикливым тщеславьем |
Не раздражал никого, то не так бы в глаза он бросался. |
Несправедливо таких осуждать: ведь не наше рожденье |
Нам благородство дает, и рожденье не может позорить. |
Мы отличаемся лишь добродетелью или пороком. |
Добрых, ученых мужей в духовенстве всегда по заслугам |
Все уважают, однако примеры берут с недостойных. |
Пастырь иной призывает к добру, а миряне смеются: |
«Он о добре говорит, а зло он творит. Что нам выбрать?» |
Он и о церкви не очень печется, других наставляя: |
«Чада мои, раскошельтесь на храм - и сподобитесь божьей |
Милости и отпущенья …» На этом он проповедь кончит, |
Сам или мелочь подаст, или совсем ничего, и пускай там |
Храм этот самый развалится. Так он себе продолжает |
Сладко да жирно. Когда же мирским наслажденьям священник |
Слишком привержен, какие уж там песнопенья, моленья? |
Пастырь хороший всегда - ежедневно и даже всечасно - |
Господу ревностно служит, в добре совершенствуясь, в пользу |
Церкви святой. Он достойным примером умеет наставить |
Паству на путь всеспасительный к светлым вратам благодати. |
Я капюшонников[41] тоже ведь знаю: гнусят и бормочут, |
Лишь бы глаза отвести, и тянутся вечно к богатым: |
Льстить превосходно умеют и шляются в гости все время. |
Стоит позвать одного, придет и второй, а назавтра - |
Двое-трое новых. А тот, кто в обители лучший |
Мастер чесать языком, тот в ордене больше успеет: |
Станет начетчиком, библиотекарем, даже приором[42]. |
Все остальные- в тени. А равенство даже и в блюдах |
Не соблюдается, ибо одни там обязаны в хорах |
Петь еженощно, читать, обходить погребенья, другие - |
По привилегии - праздны и все, что получше, съедают. |
Ну, а вся папская рать: легаты, прелаты, аббаты, |
[43], монашки… о них говори - не доскажешь! |
В общем выходит: «Отдай мне твое, моего не касайся». |
Право же, и семерых таких чудаков не найдется, |
Чтобы согласно уставу их ордена в святости жили. |
Так-то сословье духовное в хилость, в упадок приходит!..» |
«Дядюшка, странно, - заметил Барсук, - покаяние ваше |
Только чужие грехи обличает, что вам не поможет. |
Думаю, хватит вам собственных! И почему это, дядя, |
Столь озабочены вы духовенством? Так, мол, да этак! |
Каждый свое только бремя влачит, и каждому лично |
И отвечать полагается, как - соответственно званью - |
Долг исполнять он старался. Отчета никто не избегнет: |
Юноша ль, старец, в миру иль за толстой стеной монастырской. |
Вы же о разных материях распространялись настолько, |
Что и меня в заблужденье чуть-чуть не ввели. В совершенстве |
Вникли вы в то, как мир наш устроен, и в связи явлений. |
Поп замечательный был бы из вас! Я со всею бы паствой |
К вам приходил исповедоваться, вашу проповедь слушать, |
Мудрости вашей набраться, ибо, что правда - то правда, - |
…» |
Так ко двору королевскому оба они приближались. |
«Ну-ка, смелее!» - воскликнул тут Рейнеке, духом воспрянув. |
Им повстречался Мартын-обезьяна, как раз в это время |
В Рим направлявшийся на богомолье. Он им поклонился. |
«Дядюшка милый, мужайтесь!» - сказал он сочувственно лису, |
Тут же пустившись в расспросы, хоть все ему было известно. |
Рейнеке грустно ответил: «Ах, за последнее время |
Счастьем я, видно, покинут! Снова какие-то воры |
Тут на меня обвиненья возводят, особенно - ворон |
С кроликом этим ничтожным: тот без жены, мол, остался, |
Этот - без уха. А я тут при чем? Но если б я лично |
Мог с королем объясниться, обоим пришлось бы несладко! |
Хуже всего на беду, что с меня отлучение папы |
Так и не снято покуда. Один настоятель соборный |
Вправе решить это дело. Король с ним считается очень. |
Собственно, Изегрим-волк и в моем отлученье виновен: |
В Элькмаре жил он в обители как схимонах[44], но оттуда |
Вскоре сбежал - не вынес чрезмерной строгости схимы: |
В гроб его чуть не загнали, мол, эти посты да молитвы. |
В бегстве ему я помог и жалею об этом: клевещет |
Он на меня государю всегда и вредит мне, как может. |
В Рим бы отправиться мне! Но семья! При таком положенье |
Боязно их покидать. Ведь Изегрим, где б их ни встретил, |
Всячески будет им пакостить. И вообще- разве мало |
Есть у меня злопыхателей, чтоб затравить моих близких? |
Хоть бы с меня отлучение сняли, и то стало б легче: |
Снова бы исподволь я при дворе попытал себе счастья». |
«Как это кстати! - воскликнул Мартын. - Я сейчас отправлюсь |
Именно в Рим, постараюсь и вам оказаться полезным. |
Хитрый маневр проведу я. Конечно, не дам вас в обиду! |
Я, как писец у епископа, смыслю в делах: настоятель |
В Рим затребован будет, а там я уж с ним потягаюсь. |
Дядюшка, знайте: за дело берясь, я веду его верно. |
Я уж добьюсь, чтобы с вас отлучение сняли, и лично |
Постановленье доставлю вам, в пику всем недругам вашим: |
Денежки их и труды - все пущено будет на ветер! |
Римские мне ведь известны порядки: я знаю, что делать |
… Дядя мой в Риме живет, некий Симон[45], - |
Личность в почете и в силе, заступник даятелей щедрых. |
Некий там есть Плутонайд, есть доктор Грабастай, а также |
Носкудаветер, Неуповайтес - я в дружбе со всеми. |
Деньги послал я вперед - это вес придает вам заране: |
Все они там говорить о судебных формальностях любят, |
А на уме только деньги. И как бы там ни было дело |
Шатко и криво, оно выправляется доброю мздою. |
Выложил денежки - прав. А если их мало, то сразу |
Двери захлопнутся… Значит, сидите спокойненько дома, |
Дело я ваше беру на себя - и распутаю узел. |
Вы ко двору направляйтесь, к супруге моей, к Рюкенау, |
Там обратитесь: благоволят к ней король-государь наш |
И королева. Она обладает недюжинной сметкой, |
Редкая умница и за друзей очень частый ходатай. |
Много там нашей родни. Правота не всегда выручает. |
Вы при жене моей двух сестер ее также найдете, |
Трех моих деток и собственных родичей ваших немало, |
Очень охотно готовых служить вам во всякое время. |
Если же вам в правосудье откажут, увидите вскоре, |
Все государство: король, все мужчины, все женщины, дети - |
Все отлученью подвергнутся. Я запрещу интердиктом |
Петь им в церквах и все требы справлять: венчанья, крестины |
И погребенья, и всё[46]! Вы, дядюшка, не унывайте! |
Папа совсем уже стар и в дела не вникает, и мало |
Кто с ним считается там, а фактически всем Ватиканом |
Вертит теперь кардинал Ненасытус - мужчина в расцвете, |
Крепкий, горячий, решительный. С дамой одной, мне знакомой, |
Он в отношеньях интимных. Дама подсунет бумагу - |
И, как всегда, безотказно добьется всего, что ей нужно. |
Письмоводитель его Иоганнес Пристрастман - ценитель |
Старых и новых монет. Дворецкий папы с ним дружит, |
Некий Шпионглаз. Нотариус там Путелькрутель - обоих |
Прав кандидат, подающий большие надежды. Он станет |
Через какой-нибудь год в юридических сферах светилом. |
Двое мне также судей там знакомы: Дукат и Донарий[47], |
Что ни присудят они - отменить приговор не удастся. |
Так в этом Риме творятся плутни и козни, а папа |
Связями можно добыть индульгенцию, снять отлученье |
С целой страны. Положитесь на это, дражайший мой дядя' |
Знает и сам государь: уничтожить вас я не позволю! |
Вывести мне ваше дело на чистую воду нетрудно. |
Самые умные - мы: обезьянья порода и лисья! |
Это, как бы там ни было, вам несомненно поможет…» |
«Очень утешен, - сказал ему Рейнеке, - если бы снова |
Мне уцелеть, я бы вас не забыл…» И они распростились. |
Рейнеке-лис ко двору, что кипел к нему лютою злобой. |
Примечания
37
Из Гильфердингена в Кокис. - Гильфердинген (Эльфердинг) - деревня во Фландрии; Кокис - неизвестное место.
38
Видим - пасется кобылаII И жеребеночек с нею… и т. д. - Сюжет восходит к древней басне и встречается в животном эпосе разных народов.
39
40
Грабить умеет король не хуже других… - Устами Рейнеке здесь отчетливо сформулирована антифеодальная идея эпоса. Однако в той же VIII песни содержатся строки, введенные в поэму самим Гете (от слов: «Я возмущаюсь особенно тем заблужденьем тщеславья…» до «…глубже и глубже в безвыходном зле погрязаем»), где поэт отдает дань филистерской проповеди «умеренной жизни», противопоставляемой гражданским и демократическим идеалам французской революции.
41
Капюшонники. - Имеются в виду капуцины, католический монашеский орден, ветвь ордена францисканцев, получивший свое название от остроконечного капюшона, пришивавшегося к рясе.
42
. Станет начетчиком, библиотекарем, даже приором. - Начетчик- здесь в смысле «чтец». Приор (от лат. prior - старший) - настоятель католического монастыря или старший после настоятеля член монашеской общины
43
Бегинки - члэны женских духовных обществ, не приносившие монашеского обета.
44
… - Схимонах - монах, принявший схиму, то есть высший монашеский чин, требующий строгого аскетизма.
45
В Риме живет некий Симон. - Намек на симонию - торговлю духовными должностями.
46
Я запрещу интердиктомII Петь им в церквах и все требы справлять… - Интердикт в средние века - запрещение служить молебны в церквах и отправлять другие религиозные обряды, налагавшееся римскими папами в виде наказания на отдельных лиц или целые города, области и страны.
47
Двое мне также судей там знакомы: Дукат и Донарий. - Имя одного судьи - Дукат - происходит от названия старинной серебряной монеты; имя другого - соединение двух латинских слов - denarius (динарий) и donare (давать).