Фауст.
II. У городских ворот

II

У ГОРОДСКИХ ВОРОТ

Выходят разного рода гуляющие.

Несколько подмастерьев

Зачем мы за город идем?

Другие

Идем в охотничий мы дом.

Первые

А мы дойдем на мельницу, не с ними.

Один

Я посоветую пойти к прудам.

Второй

Нехороша дорога там.

Другие

А ты куда?

Третий

Пойду я за другими.

Четвертый

В Бургдорф пойдемте! Там всегда найдешь

Милейших девушек, и пиво - прелесть тож,

И сорта первого там драка,

Пятый

Иль в третий раз уж чешутся бока?

С тобой не по пути мне, забияка.

Служанка

Нет, нет, мне в город надобно назад.

Вторая

У тополей его найдем, наверно.

Первая

Вот будет счастье, для меня; он рад

Всегда с тобой итти рядком примерно.

Танцует только он с тобой,

А что мне в радости чужой!

Вторая

Он нынче будет не один,

Придет с ним, он сказал, курчавый господин.

Ученик

Глянь,.....честные идут там дружно!

Товарищ, поспешим! догнать их нужно.

Ах, пиво крепкое, забористый табак,

Да..... нарядная, но мне вот это так.

На милых юношей взгляните-ка, пожалуй!

Взаправду, это - чистый срам;

Им в лучшем обществе бывать бы надлежало,

Они ж за девками стремятся по пятам!

Второй ученик (первому)

Не так спеши! вон две еще идут,

Они поистине пригожи;

Средь них моя соседка тут

И мне она по сердцу тоже;

Идут, не торопя шагов,

И нас возьмут с собой в конце концов,

Первый

Нет, братец! что стеснять себя! Вперед!

Дичь улетит, медлительность все сгубит.

Та ручка, что в субботу сор метет,

Всех лучше в воскресенье приголубит.

Горожанин

С тех пор, как им он стал, он день за днем наглей.

Что городу его правленье дало?

Жизнь тяжелее с каждым днем,

Приказов больше, чем в былом,

И платим больше, чем бывало.

Нищий (поет)

Прекрасных дам, господ любезных,

Что все в шелках, что все в цвету,

Молю не презреть жалоб слезных,

Прошу смягчить мне нищету!

Меня не бросьте в общей груде!

Лишь тот счастлив, кто не скупой,

И день, что празднуют все люди,

Да будет день удачный мой.

Другой горожанин

Чти лучше: в праздник, на груди природы

Потолковать о битвах, о войне,

Как где-то в Турции, в чужой стране,

Стоить перед окном, стакан в руке,

Глядишь, как весело суда идут в реке,

А под-вечер домой пойдешь к жене и сыну,

Благословляя мир и мирную годину.

Третий горожанин

Да, да, сосед! и мой такой же суд,

Пусть головы себе срывают в бое,

Пусть друг на друга все встают,

Лишь дома все осталось бы былое.

Старуха (девушкам-горожанкам)

Э, как разряжены! ах, молодая кровь!

Чье сердце перед вами не заноет?

Лишь не гордитесь, да не хмурые бровь!

Чего вам хочется, сумею я устроить.

Девушка-горожанка

Агата, прочь! нам выставлять себя

Открыто с ведьмой этой не пристало;

Мне суженого ловко показала.

Другая

Она в кристалл дала мне посмотреть;

Он был солдатом, так хорош казался!

С тех пор ищу, не устаю глядеть,

Но так он мне и не встречался.

Солдаты

Замки, что высят

Стены с зубцами.

Девы, что в жизни

Горды мечтами,--

Никнут пред нами!

Славны награды

В сладком труде.

К ним все солдаты

Рвутся везде!

Пусть призывают

Нас барабаны.

Мчимся на радость,

Это и жизнь есть,--

Приступы, взрывы!

Замки и девы,

Сдаться должны вы!

Славны награды

В сладком труде.

К ним все солдаты

Рвутся везде,

Фауст и Вагнер

Фауст

Стал свободен от льда бег ручья и потока.

Их ласкает весны веселый взгляд,

Незабудки цветут в долине глубокой,

Седая зима, ослабев до срока,

В глухие горы ушла назад.

Оттуда шлет, убегая, она

Бессильные вихри зернистого снега,

Но в полях побеждает зеленая нега,

Так как солнцу несносна везде белизна.

Повсюду дарит расцветанье, стремленье,

И если цветами беден сад,

То на людях пышный наряд.

Погоди, и с этой выси

Вспять на город оглянися;

Там из сумрачных ворот

Радостно валит народ.

Веселы все в эти дни;

Пасху празднуют они;

Сами вышли они из гробов;

Из удушливых горниц низких домов,

Из мастерских, из застенков торговли,

Из-под гнета шпица и кровли,

Из тесноты переулков щемящей,

Из досточтимой ночи церквей --

Они вышли к сиянью лучей.

Глянь лишь, глянь, как толпою спешащей

Оживились луга и сады,

Как тысячи лодок по речке блестящей

Режут радостно дали и шири воды.

Поплыл последний челн в волнах;

И даже, по тропам мелькая,

Цветные платья на горах.

Вот голоса деревни местной;

Здесь для народа - рай небесный;

Стар, млад ликует вся семья:

Здесь вновь я - человек, им быть - здесь должен я.

Вагнер

Повсюду, доктор, с вами прогуляться --

Мне в честь и к выгоде моей,

Но здесь один я б не желал остаться,

Затем что враг я грубых всех затей.

Стук кеглей, скрипки, крики - нестерпимый

Шум для меня, а это наш народ,

Вопя, как бесом одержимый,

Зовет весельем, песнями зовет.

Крестьяне под липой.
(Пляски и песня)

Плясать сбирался пастушок,

Красив пришел под липки.

Там шел тогда веселый бал,

Всяк, как безумный, танцовал

Юхе! Юхе!

Юхейса! Хейса! Хе!

Так пели струны скрипки.

Пастух, что вихрь, в толпу влетел,

И локтем девушку задел

Он в бок, не без улыбки.

Но девка свежая глядит,

"Иль так глупа я!" говорит.

Юхе! Юхе!

Юхейса! Хейса! Хе!

Эй, берегись ошибки!"

Но быстро в круг идет он сам,

Он пляшет здесь, он пляшет там,

Все - прочь, боятся сшибки.

Они красны, они в жару,

Рука е рукой ведут игру,

Юхейса! Хейса! Хе!

И их колени гибки.

"Не сыпь слова, не верю в них,

Коль парень девке не жених,

Его все клятвы - зыбки!"

Но в сторону они пошли,

И вот от лип они вдали,

Юхе! Юхе!

Юхейса! Хейса! Хе!

Чу! крик и звуки скрипки.

Старик-крестьянин

Вот это, доктор, любо в вас:

Вы не гнушаетесь людей,

И нынче здесь, в большой толпе,

При всей учености своей.

Вам кружку лучшую несу,--

Чтоб пива свежего испить.

Примите дар, желаю вам

Не только жажду утолить,--

Еще вам столько ж дней провесть.

Фауст

Беру ваш дар, благодарю

И за здоровье ваше пью,

(Народ собирается около в кружок.)

Старик-крестьянин

По правде, очень хорошо,

Что вы пришли в веселый день,

Но до того и в злые дни

Нас помнить было вам не лень.

Немало здесь в живых стоит,

Кого когда-то ваш отец

От яростной горячки спас,

Заразе положив конец.

Тогда вы, юношей еще,

За ним к больным ходить взялись;

Немало трупов было там,

Вы ж от заразы сбереглись.

Был трудных испытаний час;

Спасителя Спаситель спас.

Все

Чтоб нас ты мог спасать от бед!

Фауст

Пред тем клонитесь, кто с высот,

Спасать уча, спасенье шлет.

(Идет с Вагнером дальше.)

Вагнер

О муж великий! что должны зажечь

В твоей душе хвалы подобной дани!

Счастлив, кто из своих познаний

Такую пользу мог извлечь!

Отец тебя там сыну показал,

Бежит, теснится стар и мал,

Замолк скрипач, и замер бал.

Проходишь ты; все встали в ряд,

Бросают шапки пред собой,

Почти-что ниц упасть хотят,

Как пред святынею какой.

Фауст

Еще пять-шесть шагов; пойдем на этот склон,

На камне этом отдохнем, гуляя,

Здесь часто я сидел, в раздумье погружен,

Богат надеждой, в вере тверд,

Стеня, ломая руки, слезно

Царя небес молил, простерт,

Конец послать заразы грозной.

Хвала толпы звучит насмешкой мне,

О если б ты читал в душевной глубине!

Отец и сын, как не по праву

Мы заслужили эту славу!

Отец мой был простой почтенный человек.

В святые области природы, нам безвестной,

Он, хоть по-своему, но честно,

Упорно рвался весь свой век;

Всю жизнь, примкнув к другим адептам,

Он в черной кухне восседал

И по бесчисленным рецептам

Там дряни разные мешал.

Являлся Красный Лев, жених отважный;

Был в теплой ванне с Лильей обручен,

И под живым огнем союз их влажный,

Бросала, наконец, лучи цветные

Царица юная в бокал.

То было снадобье; хоть мерли все больные,--

Кто исцелен, вопрос не возникал.

Так мы своею адской кашей,

Средь наших гор, в долине нашей,

Заразы злей губили в тишине.

Я сам дал тысячам отраву;

Те сгибли, я же дожил, чтоб славу

Убийцам наглым пел народ при мне.

Вагнер

Ужели это вас тревожит?

Иль не свершит довольно тот,

Кто знанья, что приобретет,

Научно, с точностью приложит?

Коль, в юности, труды отца ты чтил,--

Так им поддержан был на деле;

Коль знанье, в зрелости, обогатил,--

Дал сыну своему поставить выше цели.

Фауст

Из моря заблуждений и разлада

Нам надо то, чего нельзя постичь;

Что можем мы постичь, того не надо,

Ио лучше провести нам час услад

Без грустных дум, что дух мятежат.

Смотри, как золотом закат

Меж зелени ряд хижин нежит.

День прожит; солнце клонится вдали,

Но ждет, чтоб к новой жизни возродиться.

Где крылья, чтоб взлететь с земли,

Чтоб вдаль и вечно вдаль стремиться!

Вот в вечных светах заревых

Безмолвный мир у ног лежит широко;

Вершины блещут, дол уснувший тих,

Ручьи сребро льют в золото потока,

Полета не стеснят, где волен я, как бог,

Громады гор с ущельями глухими;

Вот океан с заливами живыми

Пред восхищенным взором лег.

Стремленья нового не превозмочь!

Спешу вперед, чтоб вечный свет пить снова:

День предо мной, за мною ночь!

Свод неба надо мной, внизу волн бег жемчужный.

Прекрасный сон, в котором тонет взор!

Ах, если крылья духа мчат в простор,

То крылья тела нам не нужны!

Но всем один и тот же жребий:

Нас чувство манит ввысь, вперед,

Когда, затерянного в небе,

Нас жаворонка песнь влечет,

Когда, распластан над мечами

Сосновых куп, орел парит,

Иль над полями, над водами

Клин журавлей домой спешит.

Вагнер

И я нередко знал часы томлений,

Но не испытывал таких стремлений.

Полями, лесом скоро станешь сыт;

Духовной радостью нас иначе дарит

За томом том, страница за страницей.

Ночь зимняя мила, прекрасна; дрожь

Блаженную по членам всем проводит;

И ах! пергамент редкий развернешь,--

И небо целое в тебя нисходит,

Фауст

Одно стремленье знал ты в жизни всей.

О, не учись с другим спознаться!

Ах, две души живут в груди моей,

Одна желает от другой отъяться.

Ту, в плотном воздухе любви, вплели

В мир этот - наших органов сцепленья;

Другая властно рвется в высь с земли,

Где пращуров возвышенных селенья.

О, если в воздухе вы, меж землей

И небом, духи, век ведете властно,--

Слетите вниз из выси золотой,

Меня умчите к жизни новой, ясной!

О, был бы плащ волшебника со мной,

Я б дал взамен плащ самый дорогой,

Его б я взял за царскую порфиру!

Вагнер

Знакомый сонм не вызывай сюда,

Что бурно ширятся в дыму бесследном:

Он тысячи опасностей всегда,

Со всех сторон, готовит людям бедным.

Дух Севера зуб острый в нас вонзит

И жалом, колким, как стрела, погубит;

С Востока дух весь иссушен летит

И наши легкие сосать он любит;

Коль из пустыни духов вышлет Юг,

Над теменем те зной за зноем копят;

Рой с Запада - сперва свежит, но вдруг

И нас, и долы, и луга затопит.

Внимать готовы, гибель нам неся;

Готовы слушаться, обман сплетая;

Себя являют посланцами рая

И ангельски лепечут, ложь глася.

Туман ложится, воздух стынет.

Мы под-вечер впервые ценим дом,--

Но что ты стал? дивясь, глядишь кругом?

Что странного твой взор во мгле находит?

Фауст

Ты видишь: черный пес в полях и нивах бродит?

Вагнер

Давно слежу за ним, неважен он на вид.

Фауст

Всмотрись получше! Что в себе тот зверь таит?

Вагнер

Да просто пудели; чутьем счастливым

Хозяина он ищет по следам.

Фауст

Заметь, как он, извивом за извивом,

Подходит ближе все и ближе к нам!

И путь его, не знаю прав я буду ль,--

Мне видится огнями осиян.

Вагнер

По-моему, там только черный пудель:

Все прочее - ваш зрительный обман.

Фауст

Мне кажется, вкруг наших ног он чертит

Вагнер

Я вижу, скачет вкруг, хвостом пугливо вертит,

Найдя чужих, где ждал хозяина сыскать.

Фауст

Круги тесней; вот он бежит нам вслед.

Вагнер

Ты видишь - пес, и призрака в нем нет.

Бежит, визжит, ползет, на брюхо пав,

Хвостом виляет. Весь собачий нрав.

Фауст

Будь нашим спутником! Сюда.

Вагнер

Ученая собака, да!

Стоишь, она покорно ждет,

Промолвишь слово, подойдет;

Что потеряешь, принесет;

За палкой в воду поплывет.

Фауст

Ты прав, нет духа и следов,

То - просто дрессировка псов.

Вагнер

Ко псу, что мог так научиться,

Твоей любви по праву он достиг,

Понятливый студентов ученик,

(Они входят в городские ворота.)