Фауст.
XXI. Вальпургиева ночь

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Фауст. XXI. Вальпургиева ночь (старая орфография)

XXI.

ВАЛЬПУРГИЕВА НОЧЬ.

Гарцовы Горы.

Фауст и Мефистофель.

Мефистофель.

Не хочешь ли ты сесть верхом хоть на метлу?

Что до меня касается, признаться,

Я очень был бы рад здоровому козлу;

А так не скоро нам добраться.

Фауст.

Пока усталости не буду ощущать,

Доволен и и этою дубиной.

Что прибыли дорогу сокращать?

Не удовольствие ль идти нам вдоль лощины,

Порой карабкаться на дикия вершины

Кремнистых скал, откуда ключ живой,

Журча, бежит прозрачною волной?

Все это в душу льет невольно наслажденье

И очаровывает путь.

В березах уж весны заметно появленье,

Так не должна ль она и к нам проникнуть в грудь?

Мефистофель.

По чести, ничего не чувствую такого.

Я весь дрожу, зима в моей груди,

И нет во мне желания другого,

Как больше бы теперь нам снегу на пути.

И этот месяц-то рогатый

Не кстати поздно так встает;

Как тускло и печально льет

На землю свет он красноватый!

Такая тьма, хоть выткни глаз.

Да здесь, любезнейший, как-раз

На пень наткнешься суковатый,

Или, пожалуй, об утес

Себе расквасишь лоб, иль нос.

По-крайней-мере, ты хоть дай мне позволенье

Позвать блудящий огонёк!

Я вижу, вон один зажегся в отдаленьи.

Эй, эй! послушай-ка, дружок!

И путь нам озарить на гору потрудиться?

Блудящий Огонек.

Я вам надеюсь услужить

И, вследствие душевного почтенья,

Готовь мою натуру изменить:

Ведь наше здесь всегда зиг-загом направленье.

Мефистофель.

Все корчить бы людей ему!

Нет, с дьяволом бери дорогу ты прямую;

Не то, как-раз тебя задую!

Блудящий Огонек.

Хозяин дома вы - я вижу но всему,

И постараюсь я вам сделать угожденье;

Но это требует немного размышленья:

Гора полна сегодня волшебством

И ворожбой, и кутермою,

Сегодня все на ней вверх дном.

Так, отправлялся за мною,

Ужь не взыщите вы на мне,

Фауст, Мефистофель и Блудящий Огонек (поют).

                    "Вот и в круг очарованья

Мы вступили и идем.

Ну, веди же нас с стараньем!

Не ударься в грязь лицом!

Чтоб огромность разстоянья

Сократить другим путем!

Дерева за деревами

Мимо нас так и летят;

Горы гнутся головами

И поклоны нам творят;

Скалы длинными носами

Раздувают и храпят.

"Через дерны, чрез каменья

Тихо льются ручейки.

Лепет струй ли то? иль пенье?

Или ропот то любви?

Или голос то несется

Только эхо раздается,

Как преданье старины.

"Крики филина! чу! ближе

Закричали грач с совой.

А еще... иль все они же?

А вот это, под травой,

Это что шуршит так глухо?

То не ящер ли в кустах,

Длинноногий, толстобрюхой?...

На земле и на скалах,

Словно гадины, коренья

Извиваются, ползут

По песку и чрез каменья,

Чтоб схватить нас и пригнуть.

От деревьев свиловатых,

Из-за мшистых, старых пней,

За прохожим трусоватым

Милионы здесь ветвей,

Как полипы, растянулись...

Шумным роем вдруг проснулись

И чрез горы серых мхов

С писком, с визгом потянулись.

Вслед за нею светляки

Яркой реют полосою;

Мечут искры огоньки

И, тесняся, пролетают,

И пробраться нам мешают.

"Что же? далее пойдем,

Иль до цели ужь добрались?

Все вертится колесом!

Как в гримасах искривлялись

Дерева, скалы и пни!

Разметалися кругами

Все блудящие огни:

То возникнут пузырями,

То разсыплются они."

Мефистофель.

Прошу покрепче за полу держаться!

И удивишься ты, какие в ней таятся

Неоцененные сокровища внутри.

Фауст.

Как в этих пластах дивно блещет

Мутно-румяный утра спеть!

Он проникает в глубь далеко и трепещет

В жерле у пропасти, где дна, быть-может, нет.

Вот здесь, как-будто дым, несутся испаренья;

Там словно как пожар мне виден сквозь туман;

То он растянется, как нитка, на мгновенье,

То вспыхнет и забьет, как огненный фонтан,

То полосой его долина золотится.

То яркими он жилками горит,

То в темном уголку внезапно раздробится

И вот ужь он вблизи, разсеянный, блестит,

Как золотой песок, перед глазами.

Смотри, как эти высоты

Угрюмых скаль все облиты,

Как-будто заревом, горящими лучами.

Не освещает ли для праздника Мамон

Дворец свой с пышностью такою?

Как счастливь ты, что все нодмечоно тобою!

Чутьем я сильно убежден,

Вот так мне и сдается,

Что бешеных гостей ватага принесется.

Фауст.

Как буря в воздухе ревет

И хлещет, и в затылок бьет!

Мефистофель.

Ты за утес схватись руками,

Не-то столкнет тебя она

В могилу эту безо дна.

Туман усилил мрак бродящими парами...

Чу! слышишь треск? то треск лесов.

Испуганные совы полетели...

Столбы вздрогнули, заскрипели

Тех вечно-зеленеющих дворцов.

То ломка сучьев, шум паденья,

Корней могучих исторженье;

Они валятся и трещат,

Губя в падении друг друга;

А там в ущельях воет вьюга

И ветры буйные свистят.

А в вышине, над головою,

Ты слышишь голоса? вблизи, вдали,

Перед тобой и за тобою,

Повсюду слышатся они,

Везде, по всей горе, далеко

Песнь чар таинственных слышна,

И разливается она,

Как волны бурного потока.

Ведьмы (хором).

Ужь ведьмы на Брокен ночною норой,

Спеша, собираются шумной толпой.

Там зелен посев и трава там желта,

И первый над всеми Урьян там всегда.

F. Т. - колдунья, R. С. - козел.

Голос.

Старуха Буабо сюда ползет,

Оно верхом - свинья ее везет.

Голоса.

Поспешим же принесть,

Кому следует чость!

Буабо на свинью,

На свинью, и вперед!

Пусть она поведет

Всю ватагу свою.

Голос.

Скажи, какими к нам путями?

Голос.

На Ильзенштейн. Да, видишь ли ты, что:

Взглянула я в совиное гнездо,

И что же? так она и съела бы глазами.

Голос.

Ну, к дьяволу! пусть он тебя возьмет!

Голос.

Она в меня вцепилася когтями;

Смотри, ведь вся покрыта я рубцами.

Хор ведьм.

Путь широко, далеко разстилается;

Шумно везде и везде толкотня.

Колет рожон и метла зацепляется...

Лопнула мать, задохнулось дитя.

Колдуньи (полухором.)

Как словно улитка, наш рой подвигается.

Полк, женский давно ужь вперед весь удрал.

Коль кто к Вельзевулу из них отправляется --

На сотни шагов тут мужчина отстал.

Другой полухор.

Ну, что же, все это не стоит внимания:

Пусть сотни шагов у нея впереди,

Пускай поспешает, напрасно старание:

Голос (сверху).

Сюда, из озера, сюда! летите к нам!

Голоса (снизу).

Давно бы поднялись мы к вам,

Мы полоскались все и мылись,

Да все напрасно мы трудились.

Оба хора.

Ветер затихнул, катится звезда.

Месяц за облако прячется быстро.

Шум колдунов и везде теснота,

И милионами сыплются искры!

Голос (снизу).

Остановись, остановись!

Голос (сверху).

Чьи звуки так из скал кремнистых раздались?

Голос (снизу).

Возьмите вы меня! возьмите вы меня!

Ужь слишком триста лет карабкалася я,

С подобными себе пожить хочу я.

Оба хора.

Палку уносит с собою метла;

Вилы увозят с собою козла;

Тот, кто не может сегодня подняться,

Там уже вечно ему оставаться.

Полу ведьма (снизу).

Ах, я давным-давно плетусь;

Другие далеко ушли своей дорогой;

И дома-то покоя мне немного,

И, видно, здесь его я не дождусь.

Хор ведьм.

Храбрость для ведьмы вся в мази сокрыта,

Парусом тряпка ей может служить,

Быстрый корабль ей - любое корыто.

Тому не летать, кто теперь не взлетит.

Оба хора.

Когда доберемся до горной вершины,

Разсейтесь по лону туманной долины

И рейте толпой чародейною в ней!

Мефистофель.

Какая давка, шум, шипенье и визжанье,

И стук, и визг, и болтовня,

И свет, и вонь, и искры от огня!

Вот истинное ведьм собранье --

Их элемент. Держись же за меня!

Да крепче, а не-то придется разлучиться.

Да где ты?

Фауст.

Здесь.

Мефистофель.

Как ты успел там очутиться?

Нет, за хозяйския нрава теперь возьмусь.

Дорогу! дворянин Фоланд идет: раздайся,

О, чернь проклятая! А ты, смотри, хватайся

Покрепче за меня, мой доктор! так пробьем

Одним прыжком толпу с тобою.

Вот чудный огонёк какой-то вспыхнул там!

Как-будто что влечет меня вон к тем кустам...

Идем, идем! туда бы лишь добраться.

Фауст.

Ты дух противоречия. Идем!

На все готов я. Я признаться,

Теперь мы действуем с умом,

В Вальпургиеву Ночь на Брокен отправляясь

Уединения искать.

Мефистофель.

Смотри-ка: разными цветами разливаясь,

Как огоньки там начали блистать...

Да это целый клуб весельчаков на пире.

Никто неодинок и в этом малом мире.

Фауст.

Но мне хотелось бы взойти на верх горы.

Там вижу дым; разложены костры

И тысячьми толпа вкруг духа зла теснится.

Там не одна загадка разрешится.

За-то ведь и задастся не одна.

Пускай там свет большой шумит-себе в волненьи,

А мы останемся с гобой в уединеньи.

Ведь каждому известно издавна,

Что и большие есть и маленькие светы.

Вот ведьмы молодые: все оне,

Как, видишь, голые; старушки лишь одеты.

Прошу тебя, хоть из любви ко мне,

Мне удовольствие любезностью доставить.

Труд не велик тебе, а нас он позабавит.

Вот слышится мне инструментов звук...

Проклятое, несносное гуденье!

Тут надобны привычка и терпенье.

Ну. ну, вперед! нельзя ж иначе, друг!

Мы приближаемся; тебя я там представлю

И новую услугу тем доставлю.

Ну что же, каково пространство-то? взгляни!

Что скажешь - а? Едва дохватит глаз до края.

Повсюду, сотнями сверкая,

Болтают, пляшут, пьют, влюбляются, смеются,

Варят и кипятят... Ну, отвечай же мне,

Где лучше наслаждения найдутся,

Как в этой милой стороне?

Фауст.

Ты не намерен ли, чтоб нам туда пробиться,

Взять роль волшебника, иль дьяволом явиться?

Мефистофель.

Хотя к инкогнито мне здесь не привыкать,

Однакожь ордена и украшенья

Всегда на пир нехудо надевать.

Нет у меня подвязки в награжденье,

За-то копыто здесь в великом уваженьи.

Вот видишь ли, ползет улитка там?

И подвигается, подслепая, все к нам;

Она чутьем меня узнала

И, как я не хитри, а для меня,

Чтоб скрыться здесь, труда не мало.

Ну, ну, вперед! от одного опия

Ты будто-бы жених, а я возьму роль свата.

(Некоторым, сидящим у погасающих огней.)

А вы что здесь, почтенные мои?

Не лучше ли бы вам со всеми веселиться,

Где молодость кипит и пляшет и кружится?

И дома насидитеся одни!

Генерал.

Прошу довериться народу!

Что хочешь дай ему - все ничего.

Народ похож на женскую породу:

Все молодежь в почёте у него.

Министр.

От правды все далеко ныньче стали.

Люблю я времена прошедшия душой:

Конечно, ужь тогда, как всем мы управляли,

Был век счастливый, золотой.

Выходец.

Тьфу к чорту! да и мы не просты были

И сплошь не за свое брались.

И только б мы одни поправить все взялись.

Сочинитель.

Где ныньче дельные творенья?

Кто книгу умную найдет?

А молодое поколенье

Все кверху нос дерет.

Мефистофель (являясь стариком).

Да, вижу я, для страшного суда

Народ уже созрел, и больше никогда

Я к ведьмам не пойду на эту гору.

И так-как мой боченок полон сору

И замутился весь, так, стало-быть,

Недолго остается миру жить.

Ведьма-торговка.

Не проходите мимо, господа:

И случая не упускайте даром.

Хоть полюбуйтесь вы товаром;

Все у меня найдете вы всегда.

Что величайшее бы зло

Для смертного создания земного

Хоть раз один не принесло.

Здесь нет ни одного кинжала,

С которого бы кровь ручьями не текла;

Сосуда, где б отрава не была

И лютой смерти не давала;

Наряда пышного, в котором бы хоть раз

Красавица в разврат не увлеклась;

Меча, который бы союза страсти пылкой,

Иль дружества узла не разсекал.

Который бы соперника с затылка,

Врасплох не поражал.

Мефистофель.

Сестрица милая в разладе с временами.

Что сделано - прошло. Ты заготовь скорей

Как можно больше новостей:

Ведь увлекаются однеми новостями.

Фауст.

Так ярмарка!

Мефистофель.

Ни дать, ни взять, водоворот.

Кипит, кружится, оглушает

И, кажется, влечешь его с собой --

А он тебя, посмотришь, увлекает.

Фауст.

А это кто передо мной?

Мефистофель.

Лилит. Ты пристальней в лицо её вглядися.

Фауст.

Кто?

Мефистофель.

Первая Адамова жена.

Но ты её волос красивых берегися;

Не даром щеголяет в них она:

К кому лишь ими прикоснется,

Тот от нея не оторвется.

Фауст.

А вот сидят старушка с молодой.

Мефистофель.

Сегодня отдыха не знают.

Чу! музыка!... Возьмем их танцовать с собой.

Фауст (танцуя).

Однажды мне яблоня снилась

И яблоки - чудо-чудес!

Так ими душа соблазнилась,

Что вмиг я на яблонью влез.

Красавица.

С-тех-пор, как простились вы с раем

Вам яблоки милы - мы знаем;

И их у себя я в саду

Для вас, ужь конечно, найду.

Мефистофель (танцуя со старухой).

Однажды мне дерево снилось.

Я видел: оно раздвоилось,

Большая дыра в нем была --

Большая, но очень-мила.

Я рыцарю с конской ногою

За это мой шлю поцелуй.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Проктофантазмист.

Ах, чернь проклятая! тебе не в прок и время.

Говорено, ведь, было много раз,

Что чортово без ног гуляет племя,

А вы, ведь, пляшете, как пляшут и у нас.

Красавица.

Что надобно ему на бале нашем?

Фауст (танцуя).

Во все он вмешиваться рад.

Он говорит, не так мы пляшем.

По нем, что шаг, то не впопад.

Всегда и всем он озабочен;

Но, главное, сердит бывает очень,

Коль впереди его кто есть.

Тогда вертись хоть так, как он вертится

Он одобренье произнесть.

Проктофантазмист.

А вы еще все здесь? Неслыханное дело!

Да пропадите с глаз вы прочь!

И просвещенья свет не в силах вам помочь --

Так вас невежество проклятых одолело.

В нас, кажется, достаточно ума

И мы немало хлопотали,

Чтоб предразсудки исчезали,

А все такая жь грязь и тьма!

Красавица.

Вы надоели нам ужасно!

Проктофантазмист.

Скажу вам, духи, прямо, ясно,

Что был, и есть, и буду враг

Я деспотического духа:

Что даже деспотизм в словах

Для моего противен слуха.

(Танцы продолжаются)

Но все воспользуюсь я этими часами:

Надежда есть; быть-может, усмирю

Поэтов пламенных с чертями.

Мефистофель.

И в лужу сядет он сейчас --

Так усмиряет каждый раз

Он гнев безумный и волненье;

Тогда прощай и духи все и дух,

Когда пиявок сотня вдруг

Ему облепит все сиденье.

(Фаусту.)

Скажи мне, где жь певица та,

С которой танцовал? Куда она шмыгнула?

Фауст.

Представь: как пела, изо рта

У ней мышь красная прыгнула.

Мефистофель.

Ну, вот великая беда!

Доволен будь, что не седая.

В тот час, когда взошла любви твоей звезда.

Фауст (задумчиво).

Потом...

Мефистофель.

Ну, что еще такое?

Фауст (задумчиво).

Ты видишь, Мефисто, созданье молодое

Вон там, вдали?... Как хороша она!

Но как изнурена, но как она бледна!...

Чуть движется... как-будто-бы цепями

Она опутана... Гляжу - не нагляжусь.

Своими дивными чертами

Она напомнила мне Гретхен - и мечтами

Невольно к ней я уношусь.

Мефистофель.

Оставь в покое призрак чудный:

Волшебный образ пред тобой;

Его сковал сон смерти непробудный,

Он кровь оледенит, погасит жизни пламень

И даже обратить он тело может в камень.

Ведь о Медузе слышал ты?

Фаусть (задумчиво).

Да, смертью скованы черты;

В глазах безжизненных разлита

И скорбь, и гробовая мгла...

Да, это грудь и тело Маргариты,

Которые любовь её мне предала.

Мефистофель.

Все это чар волшебных сила.

В них каждому мелькает образ милой.

Фауст.

Какое выражение страстей

И сладострастия, и скорби, и мученья!

Нет, не могу я глаз отнесть от ней...

И что за странное на шее украшенье;

Полоска красная видна

Мефистофель.

Я вижу тот же призрак ложный.

А, право, голову бы ей

Носить под-мышкой очень-можно:

Ей отрубил ее Персей.

Пойдем! ведь это все химера.

Вон там - ты видишь? где гора,

Толпа шумит, как средь партера;

И если не волшебства то игра,

Так там театр и будет представленье.

Желал бы знать я, что дают?

Skrvibilis.

Сейчас последнюю комедию начнут

Из всех семи - новейшее творенье.

Здесь семь всегда дают - такое заведенье.

Ее писал известный дилеттант

И дилеттанты разъиграют.

Но извините - начинают...

У каждого свое призванье и талант --

Мефистофель.

И дело, дело, в добрый час!

Я от души вас поздравляю.

Другой здесь должности не может быть для вас.