Фауст.
1. Ночь

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Фауст. 1. Ночь (старая орфография)

ПЕРВАЯ ЧАСТЬ

ТРАГЕДИЯ.

НОЧЬ.

В высокой со сводами, узкой готической комнате.
Фауст у письменного стола.

ФАУСТ (тревожный).

Все изучил науки я!

Далась мне философия;

Законы, теология --

И ту зубрил я с пылким рвеньем!

И что-ж? Глупцом, чем был - позор!

Остался я до этих пор.

Магистром, правда, доктором зовусь

И десять лет уже вожусь.

С учениками; вкривь и вкось

Водя их за нос на авось.

И понял: ничего нам знать несуждено.

Да! кровью сердце обливается давно.

Я хоть разумнее всех тех глупцов

Писателей, ученых, докторов, попов,--

Ни чорта не боюсь, ни ада.

Так! но и радости немного тут.

Не тешусь, как они, что "знаю что добудь

Не тешусь тем, что "я-де просвещаю,

Указываю путь, людей, мол, исцеляю".

Добра и денег тоже нет,

О славе, почестях, мне и мечтать не след.

Так и собаке тошно станет жить.

Теперь вот магию хочу я изучить,

Дух силой откровения, быть может,

Мне выбраться на свет из темноты поможет.

Хоть от позора бы избавил он меня

Учить других тому, что сам не знаю я.

Да. От него, я полагаю,

Частицу правды хоть узнаю;

Узнаю правит что мирами --

Не буду лишь корпеть над мертвыми словами.

О, еслиб, месяц золотой,

Последний раз с моей тоской

Ты с нею, друг мой, видишь нас;

Когда над кипой этих книг

Твой грустный нам являлся лик.

Хочу я на горы бежать,

Там с духом горным толковать...

О, еслибы я мог, тобою озаренный,

От чада "знать" освобожденный,

По нивам, по полям резвиться,

Твоей росою исцелиться!

Нет! заточен я все в тюрьме

В проклятой, пасмурной норе,

Куда и луч ползет тайком

Задержан росписным стеклом.

А мой ключарь - вот! - книжный хлам;

Его червь источил, пыль покрывает;

Истлел, изгнил давно он сам --

И все-ж! - все, все собой он наполняет.

Домашней дрянью - загромождено:

Тут банки, стклянки для пробир --

И вот мой мир! Да это разве мир?

И не понять еще, зачем душа

Томится, рвется и страдает?

И безотчетная тоска

И жить, и действовать мешает.

Бог жить велел среди природы;

Сулил он мне её приветы;

А что кругом меня? Уроды --

Тлен, да гниющие скелеты!

Прочь! Прочь скорей! Беги, беги!

Вот Нострадамуса ученье

Укажет, где твоя пути;

Свое познаешь назначенье;

Там просветит тебя природа-мать:

Миров и звезд откроет нам теченье,

И силу даст душе понять

От духа - духу откровенье.

Здесь тщетно ищешь ты. Сухим умом

Не вникнуть в тайну никогда.

Откликнитесь - коль слышите меня!

(Открывает книгу и видит знак макракосма).

Что значит этот знак? Очарованье!

Живительное что-то промелькнуло --

Оно, сдается мне, желанье

И жизни силы все вернуло.

Кто это начертил, кто? сам ли Бог?

Внезапно улеглось сомненье,

Вернулось в сердце умиленье --

И непонятный знак помог

Взирать вновь с верой на творенье.

Я сам ли бог? Все мне так ясно стало,

И обновленною душой

Природу вижу я теперь перед собой.

Да. понял: правду мудрость начертала:

"Мир духа не закрыт для пониманья.

Твое ему закрыто сердце. Ум, не спи!

Вперед! Вперед! Забудь страданья,

Отверзи грудь лучам зари",

Как все способствует к единству лишь творенья,

Как единичное к всему в соотношеньи!

Как силы высшия одна к другой стремятся,

Чтобы одна другою пополняться:

И благодатью щедро наделяя,

С небес нисходит до земли?

В одну гармонию слипаясь, все оживляя по пути!

Какое зрелище! Лишь зрелище опять.

Природу необъятную кому объять?

Кормилица-мать, где ты? Всех ты оживляешь.

К тебе и небеса льнут, и земля.

И грудью ты всех щедро наделяешь --

Зачем, зачем же отвергаешь ты меня?

(Нечаянно раскрывает книгу в другом месте и видит там знак духа Мирского).

Как иначе вот этот знак влияете!

К всему земному он меня влечет,

Вновь мочь телесная ростет,

Вином как будто жилы наполняет!

Я силы чувствую вновь с жизнью в бой вступать

В житейской бурею сражаться;

Крушений жизни больше не бояться.

Тучи набегают,

Свет заволокло,

Потухает огонь

Дым! Дым! Полосою огня

Меня окружает.

Туча ближе! грозит!

Меня уносить.

Ты, здесь, здесь, - чувствую тебя, ты здесь, дух желанный

Явись! Явись!

Что? Что за позыв странный!

С страстным увлеченьем,

К новым ощущеньям

Меня влечет - уносит? Твой я, твой!

Возьми меня! Хоть умереть с тобой.

(Берет книгу и произносит знак духа. Красное пламя. Дух является).

ДУХ.

Кто вызывал меня?

ФАУСТ.

.

Меня ты властно призывал,

Из моей сферы извлекал,

И вот...

.

Твое мне не по силам лицезренье!

ДУХ.

Ты жаждал зреть меня перед собою,

Мой голос слышать, - мой лик увидать;

И вопля мощь заставила мя внять;

Я здесь! А гнусный страх уж овладел тобою.

Тобою человеком! Полубогом! - Да.

Так где же та всенощная душа,

Которая в себе свой мир вмещала

Вскормила, выросла, которая дерзала,

До высоты нас, духов, возвышаться?

Фауст, где ты? Твой ли голос слышал я?

Да ты ли это? Подкрепленный мной.

И то способен лишь как червь земной

Корпеть, ползти, в своей грязи копаться!

ФАУСТ.

Явленье огненное! Не сбегу я пред тобой.

ДУХ.

В волнах бытия, в порывах деянья

Вечна духа сила.

Он и тут, и там!

Рожденье, могила,

Что волна морям,

И в морях бытия

За волной волна.

Дух же вечно творит. И в теченьи веков

Соткет Божеству он достойный покров.

ФАУСТ.

Ты весь объемлешь мир, ты был везде!

Творящий дух! О, как ты близок мне!

ДУХ.

Подобен ты тому, что постигаешь,

Не мне.

(Исчезает).

ФАУСТ (содрогаясь).

Как? Не тебе?

Кому?

По образу Творца я сотворенный

И даже не тебе.

Смерть! Знаю. Вот он мой двойник!

Нашедшее на душу вдохновенье

Разрушило в одно мгновенье

Сухого шатуна неясный лик!

ВАГНЕР.

Не помешал я вам? Я слышал ваше чтенье.

Наверно греческая драма - да?

Я к декламации сам чувствую влеченье

Теперь в большом ходу она!

Мне даже где-то привелось читать --

"Актер священника способен поучать".

ФАУСТ.

Да, коль священник сам актер.

Оно, к несчастий, бывает.

ВАГНЕР.

Как может тот, чей ограничен кругозор,

Кто свет по воскресеньям только посещает;

Как может тот на света увлеченья

Влиять одной лишь силой убежденья?

.

То, что не можешь удержать,

А как поток из сердца рвется,

Вот этим и других возможно убеждать.

А вы? Вы собираете остатки,

Объедки от пиров чужих;

Хоть сами видите: грязны они и гадки,

Похлебку варите им них.

Ребят и обезьян, пожалуй, восхитите.

Что-ж, действуйте - коль итого хотите!

Но отклик сердца сердцу не найдете,

Коль из своей души зов первый не возьмете.

ВАГНЕР.

Но дикция - оратора спасенье;

А этого нет у меня уменья!

ФАУСТ,

Прямым, мой друг, ступай путем!

Не будь ослом красноречивым.

Достигнешь разумом, умом

Ты больше, чем искусством лживым.

В витиеватом краснобайстве изощряться?

Блистательные ваши речи - хлам.

Вы ими мажете людей лишь по губам;

Они безплодны - да. Их никому не надо.

Она лить вихрь в лесу во время листопада.

ВАГНЕР.

В науках чтоб успеть, так нужно много время,

А жизнь-то наша коротка!

При склонности к разбору моего ума,

Мне эта мысль - ужаснейшее бремя.

Бот бьешься, бьешься чтоб добыть познанья

Необходимые, до цели чтоб дойти;

И вдруг - увы! - пропало все старанье

И умер, не достигнув пол пути.

ФАУСТ-

Пергамент, нет! Не он колодец тот священный,

Который навсегда способен напоить,--

Нет! чистый лишь родник, из груди извлеченный,

Способен сердца жажду утолить.

Простите! Но ведь это наслажденье,--

Постичь времен минувших назначенье,

Понять веков истекших кругозор

И как вперед шагнули мы с тех пор.

ФАУСТ.

Страх далеко! Чуть звезды не хватаем.

О прошлом столько же мы знаем,

Как и о том, что в книге откровения хранится,

И то, что "духом времени" нам мнится,

Есть дух того, кто летопись писал.

Собою лишь он время отражал.

Берет вас даже зло!

Все летописи знаю я давно:

Чуланчик редкостей и баночек с соленьем,

Ну, кое-где... Факт с истинным значеньем,

И ворох прагматических учений

Для прописей и детских чтений.

ВАГНЕР.

Преинтересно ведь - нельзя же отрицать?--

ФАУСТ.

Познать, узнать, понять!

Познал ты, чем ребенок может стать?

А те немногие, кому далось "познать"

Ту правду и другим ее сказать.

Народам облик их и сердце показали,

Что с теми сделали? Сожгли их и распяли,

Но поздно, ночь давно пришла,

Ты не взыщи - мне спать пора.

ВАГНЕР.

А я вот рад хоть до утра болтать;

Люблю о важных я предметах трактовать.

Вот завтра Пасха, - дайте разрешенье

Придти опять! Узнаю кое-что --

К познаньям у меня большое рвенье!

Хоть знаю многое - но все-ж еще не все!

(Уходить).

ФАУСТ (один).

Надежда, смотришь, все не покидает

Он думает всю жизнь, что клад копает,

И рад, когда находит червяков-

Как их пустые речи режут ухо!

Здесь, где сейчас я слышал голос духа,

Вдруг слышать лепет простака.

А все-ж, бедняк, благодарю тебя,--

Нечаянным хоть появленьем

Меня ты спас. - Я бы сошел съума.

Я содрогнулся перед мощным появленьем:

Там - необъятный дух, здесь - только карлик я

О, как унижен я! А я, несчастный, мнил,

Что божеству подобный облик мой

Уж отражается в зерцале правды вечной,

И что я с мощью бесконечной

Природы смысл и суть постиг;

Что в плоть и кровь её проник,

Земную немощь сбросил, все познал,

И творчеством твоим богоподобным стал!

И словом лишь одним меня ты уничтожил --

А удержать, увы! нет сил.

И в этот мимолетный миг

Я мнил, ничтожный, что велик!

Меня ты грозно оттолкнул

Опять в ничтожество спихнул-

Послушаться-ль теперь тебя?

Понять ли слов твоих значенье?

Да! И страданья наши и дела --

Все жизни тормозит теченье.

К всему высокому, чем дух нас награждает,

К всему есть примесь суеты.

И тот, кто в свете положенья достигает,

Все лучшее свое зовет: "мечты",

И забывает святость он стремлений

Для блеска тусклого мишурных наслаждений.

Не много нужно нам, чтоб дерзко возвышаться.

На крыльях увлеченья полететь,

Надежды оком вечность зреть --

И об несчастье разбиваться.

Стремится к нам уже тайком,

Чужою маской ври врываясь,

Уже стучится под окном.

Ребенком то прикинется, не то женою,

Пожаром, ядом, наводненьем --

И мы трясемся пред пустой мечтою,

И плачем над несбыточным виденьем!

Нет, нет, - всем существом давно понять пора,

Что я не на богов похож, а на червя,

Который вечно до земле ползет,

Пока его стопой прохожий не сотрет.

Тлен всюду! Всюду тлен!

Вот смотрит и теперь с высоких этих стен

И держит этот тлен меня в неволе

В сем мире копоти и моли.

Что зубоскалишь ты там, череп с пустотою?

Что скажешь ты? Что мозг, носим тобою.

Когда-то не плутал, как мой, - не ошибался?

До правды, света, истины, - да! - докопался?

Реторты, банки, - мои ассистенты!..

Я был пауки сторож; вы - ключи,

И все-ж проникнуть в дверь наук мы не смогли.

Природу обобрать не удается,

Силком покров содрать с нея нельзя --

И не поможет ни реторта, ни скоба

Там, где сама она нам в руки не дается.

Вот видишь копоть тут засела?

А оттого, что лампа тут горела.

Так, старый хлам, терплю и я тебя

Лишь как наследство от отца!

Умнее было бы всю эту дрянь спустить.

Чем все трястись над этой нищетою.

Наследство получается тобою,

Чтоб пользоваться им, чтоб им пожить.

В чем по нуждаемся - обула то.

Что в прок идет - лишь то добро.

Зачем тот пузырек упорно взгляд ной манить,

Будто магнитом к себе тянет?

Как с бора темного, когда взошла луна!

Привет сосуду с исцеленьем!

Беру тебя с благоговеньем,

Детище аканья и ума:--

В тебе сокрыты ядов извлеченья,

Снотворных соков утешенье,--

Ну! покажи же мастеру себя.

Гляжу я на тебя, - сдается, полегчало;

Беру тебя - тревога миновала,

Утих прибой житейских треволнений,

В морскую ширь уже несет меня,

Туда, туда, где нет волнений,

К брегам неведомым неведомого дня.

Вот колесница чистого эфира

Меня уносит. Я уже готов

Стать обитателем иного мира,

Иных понятий и иных основ;

Там правда вечная, там вечное и счастье --

Я червь - но это все постиг уж я душой,--

Теперь оставлю за собой.

Дерзну своими я руками

Открыть ворота те. что ищут миновать.

Настало время - да, мне доказать делами,

Что рядом с божеством я мощен стать,

Что не боюсь неведомого лога.

Он страшен лишь фантазии моей,

И не найдем мы у его порога

Ни мир терзаний, и ни мир огней.

На этот смелый шаг дерзай же ты решиться,

Дерзай, хоть и страшась в ничто вновь обратиться!

Так выходи-ж из пыльного футляра,

Давно забытая там чара!

Уж сколько в нем ты лет лежала,

А прежде, при отцах, блистала

Ты на веселых их пирах,

И гостю гость тебя передавал,

Тебя тот залпом осушал,

И речь длиннейшую в стихах

Как живо помню я всю молодость мою!

Тебя теперь не передам соседу,

Стихом смешным не оживлю беседу,

Но старое вино пить буду из тебя --

Другим напитком ты полна.

Его я приготовил, сам избрал --

На веки опьяняет влага эта.

Пью в честь ее грядущого разсвета!

(Приближает чашу в губам).
(Звон колоколов и хоры).

ХОР АНГЕЛОВ.

Христос воскресе!

Смертью смерть поправ.

Всем униженным,

В грехе рожденным

Мир даровав.

ФАУСТ.

О звуки чудные! Их мощный нежный зов

Из рук внезапно чашу вырывает.

Он Пасхи праздник возвещает!

А хоров этих песнопенье --

Напоминанье, повторенье

Союза верного любви.

ХОР ЖЕНЩИН.

Мы ароматами

Тело обмыли,

Гладкими плитами

Гроб обложили,

В плащ из холста мы

Его облекли --

Горе! Христа мы

Здесь не нашли!

ХОР АНГЕЛОВ.

Христос воскрес!

Кто в искушеньи,

В чувстве смирения

Ищет спасения,--

Мир тем с небес!

Зачем ты, глас любви и утешенья,

Проник в сию юдольную тюрьму?

Звучи тем, кто не чужд любви и умаленьи!

И слышал эту весть - ей верить не могу.

Ведь чудо есть избранник веры --

А мне, увы! - не в моготу

Подняться до чудесной сферы.

От этих звуков юность воскресает

И к новой жизни привыкает!

Да, было время - и благоговенье

Лишь ощущал я от святого пенья;

В ответ на зов колоколов

Молитву слать я был готов;

И с грудью, полной умиленья,

В леса и горы я бежал;

И мир любви и примиренья

В своей груди там созидал.

Я веры знал тогда очарованья

И силу мощную, я сладкую тоску.

Дадут мне силу жить - я снова жить хочу

Ликующих хоров охваченный полной

Я плачу, плачу вновь - земля, я снова твой.

ХОР УЧЕНИКОВ.

Здесь погребенный

Из мертвых возстал,

Преображенный

К небу воспрял.

Он уж в блаженстве днесь,

Мы же остались здесь

В вечном пленении.

Жребий учителя,

Миротворителя,

Нам не дался!

ХОР АНГЕЛОВ.

Христос воскресе!

Из лона тления

Все из пленения.

Благотворители,

Благовестители,

Слова носители,

Близок Учитель вам,

С вами Он сам!