| Автор: | Голдсмит О., год: 1766 |
| Категория: | Роман |
Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Вэкфильдский священник. VI. Счастье у домашняго очага. (старая орфография)
VI.
Счастье у домашняго очага.
Так как в приведенном споре все мы порядком погорячились, то решено было, ради общого удовольствия, отделить часть присланной дичины и приготовить ее к ужину. Обе девочки тотчас с величайшею готовностью принялись за дело.
- Как жаль, воскликнул я, - что у нас сегодня нет ни гостей, ни соседей, чтобы принять участие в нашем пире: такое изысканное кушанье получает еще большую цену, когда можно разделить его с ближним.
- Ах, Боже мой, сказала жена, - да вот идет ваш добрый приятель, мистер Борчель, тот самый который тогда спас нашу Софью, а тебя совсем загонял своими аргументами.
- Меня-то загонять аргументами? воскликнул я: - ты жестоко ошибаешься, друг мой. В чем другом, а уж в этом едва ли кто нибудь может сбить меня с толку. Я ведь не оспариваю твое уменье печь пирог с гусем; так ты предоставь мне искусство владеть аргументами.
Пока я говорил, бедный мистер Борчель вошел в дом и вся семья приветствовала его пожатиям руки, а малютка Дик поспешил притащить ему стул.
Дружба этого бедняка радовала меня по двум причинам: во-первых, потому что я видел, как он нуждался в моей приязни, а во-вторых было очевидно, что сам он расположился к нам от всего сердца. В нашем околотке он был известен под именем бедного джентльмена, который смолоду ничего путного не делал, хотя и теперь ему еще не минуло тридцати лет. Повременам ему случалось вести такия речи, которые отличались великим здравомыслием; но вообще он предпочитал общество детей, которых называл безобидными маленькими людьми. Оказалось, что он приобрел между ними репутацию знаменитого сказочника и распевателя баллад, и редко выходил из дому, не набив себе карманов какими нибудь гостинцами, в роде имбирных пряников или копеечных свистулек. Обыкновенно он приходил в нашу сторону раз в год и гостил поочередно у всех соседей. Он сел ужинать с нами и жена моя усердно угощала его своею смородиновкой. За столом пошли разговоры, потом он спел нам несколько старинных песен, а детям рассказал сказку про Веверлендского оленя, и повесть о терпеливой Гризельде, и похождения кошачьей шкурки, и предание о прекрасной Розамунде. Наш домашний петух, который всегда подавал голос ровно в одиннадцать часов, напомнил нам, наконец, что пора ложиться спать; и тут возникло непредвиденное затруднение: куда нам девать гостя? Ни одной свободной постели в доме не было, а час был такой поздний, что в ближайшую харчевню его бы уже не пустили. Малютка Дик разрешил этот вопрос, сказав, что охотно уступит ему свою часть постели, если брат Моисей захочет взять его на свою кровать.
- А я, воскликнул крошка Виль, - уступлю мистеру Борчелю и свое место на кровати, коли сестры возьмут меня к себе.
искать пристанища у себе подобных. Величайшим странником в нашем мире был Тот, Который пришел спасти его. У Него никогда не было своего дома, как бы для того, чтобы испытать, много ли осталось на свете гостеприимства. Дебора, друг мой, продолжал я, обращаясь к жене, - дай-ка нашим мальчикам по куску сахара, да смотри, чтобы Дику достался кусок побольше за то, что он первый выступил со своим предложением.
На другой день рано утром я позвал всю семью в поле помочь мне убрать скошенное сено; и так как гость предложил свои услуги, мы и его взяли с собою. Работа пошла ходко; мы ворошили траву на ветру, я шел с граблями впереди, а за мною все остальные вереницей. Однако же, я не мог не заметить той предупредительности, с которою мистер Борчель постоянно помогал моей дочери Софии исполнять её долю труда. Как только он кончал свой ряд, он тотчас же шел к ней и, проходя её полосу вместе с нею, затевал какой нибудь интересный разговор. Но я знал, что моя София девушка разсудительная и, будучи уверен в том, что она довольно честолюбива, не опасался с её стороны увлечения человеком, который заведомо разорился.
По окончании дневных работ, мы пригласили мистера Борчеля провести еще одну ночь под нашей кровлей, по-вчерашнему. Но он отказался, говоря, что намерен переночевать у одного из соседей, сыну которого он обещал принести свистульку.
По уходе его, за ужином мы разговорились о нашем несчастном госте.
- Вот разительный пример того, до чего доводят человека юношеския излишества и расточительность, сказал я: - он далеко не глуп и это только усиливает его виновность. Несчастное пропащее создание, куда девались веселые товарищи его кутежей, где льстецы, когда-то смотревшие ему в глаза и стремившиеся исполнять его малейшия желания? Они покинули его и может быть также ревностно прислуживают теперь мошеннику, нажившемуся на счет его же кармана. Прежде они его восхваляли, а теперь превозносят его грабителя; когда-то восхищались его остроумием, а ныне насмехаются над его безразсудством. Он беден, но может быть так ему и надо; потому что у него нет, повидимому, ни стремления к независимости, ни способности приносить пользу.
да и мой папа сам не раз говорил нам, что нехорошо задевать, хотя бы одним лишним толчком, человека, которого и так уже Бог покарал.
- Ты права, Софи, воскликнул сын мой Моисей, - и один из древних писателей очень искусно изобразил подобную жестокость, описав, как грубый поселянин хотел избить Марсия, у которого и без того вся кожа была содрана, как сказано в басне. К тому же, я не знаю, точно ли этот бедняк в таком ужасном положении, как описал отец? Никто не может судить о других только по себе. По-нашему, например, у крота в норе тьма кромешная, а ему кажется там довольно светло. И если судить по правде, ведь мистер Борчель и не думает тужить о своей участи, он, кажется, вполне доволен судьбой. Иначе, как мог бы он быть так весел и оживлен, как, например, сегодня на сенокосе, когда он разговаривал с тобой?
Это было сказано без всякого умысла, однако заставило Софию покраснеть, хотя она и постаралась скрыть свое смущение, возразив брату с натянутым смехом, что даже не помнит, о чем он с ней разговаривал, но что ей уже приходило в голову, что в прежнее время он был, вероятно, очень любезным джентльменом. Её вспыхнувшее лицо и поспешность, с которою она начала оправдываться, возбудили во мне некоторые подозрения; но я предпочел оставить их без внимания.
Так как молодой помещик дал нам знать, что завтра будет у нас обедать, жена моя пошла ставить тесто для пирога. Моисей углубился в чтение, я принялся давать урок малюткам, а мои дочери чем-то тоже занялись довольно пристально. Стоя у очага, оне долго варили в кастрюле какое-то снадобье. Сначала я думал, что оне помогают матери стряпать, но малютка Дик сообщил мне шопотом, что это оне варят притиранье для лица. Я терпеть не могу всяких притираний, будучи убежден, что они неисправляют цвета лица, а только портят кожу. Поэтому я, постепенно придвигая свой стул к печке и делая вид, что хочу поправить дрова, взял щипцы и, как будто нечаянно, опрокинул кастрюлю. Начинать варево съизнова было уже слишком поздно.