Дон-Жуан.
Посвящение.

Заявление о нарушении
авторских прав
Автор:Байрон Д. Г., год: 1823
Категория:Поэма

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Дон-Жуан. Посвящение. (старая орфография)



Предыдущая страницаОглавлениеСледующая страница

Посвящение.

                                        1.

          Боб Соути, ты поэт, венком лавровым

          Увенчанный и меж поэтов туз,

          Хоть изменил и делом ты и словом

          Своим друзьям, став торием. Дивлюсь,

          С каким искусством ты с порядком новым

          Миришься. Заключил ли ты союз

          С лекистами при месте иль без места,

          Гнездом дроздов, что запеченных в тесто,

                                        2.

          Пред королем поставили? Пирог

          Разрезали, и птицы все запели".

          Как этой старой песни смысл глубок!...

          Когда льстецы успеха не имели?

          Запел и Кольридж с ними, но не мог

          Нам разъяснить своей заветной цели:

          Его так объяснение темно,

          Что без ключа немыслимо оно.

                                        3.

          

          Не хочешь делать ты, чтоб петь один

          В завидном пироге. Обрезать крылья

          Другим дроздам, конечно, нет причин;

          И вот, желая скрыть свое безсилье,

          Ты до таких возносишься вершин,

          Что падаешь стремглав с отвесной кручи,

          Блеснув мгновенье рыбкою летучей.

                                        4.

          Вордсворт огромный том, страниц в пятьсот,

          Недавно издал, с новою системой,

          Что мудреца и то с ума сведет.

          Хоть назвал он свой жалкий труд поэмой,

          Поэзии никто в нем не найдет;

          Понять его не легкая проблема;

          Тот может, для кого понятен он,

          Докончить столп, что строил Вавилон.

                                        5.

          Внимания на свет не обращая,

          Вы в Кексвике составили кружок,

          Где, лишь себя с любовью восхваляя,

          

          Для вас одних поэзия святая

          Готовит. Как от истины далек

          Подобный взгляд! Вам не найти оплота:

          За океан вы приняли болото!

                                        6.

          Стремленья ваши жалки и смешны...

          Их участь - возбуждать одно злорадство!

          

          И вам достались слава и богатство,

          В продажных мненьях все-же нет цены,

          Позорным я считаю ваше братство,--

          Вам чужды убеждения и честь,

          

                                        7.

          Вы скрыли под лавровыми венками

          И наглость ваших лбов, и тайный стыд;

          Я зависти к вам не питаю; с вами

          

          Вы гонитесь за славой и хвалами,

          Но славы храм и для других открыт.

          

          Не заглушат их голос ваши крики.

                                        

          Я не могу нестись за вами вслед:

          Я пеш, а ваш Пегас имеет крылья;

          Желаю вам успехов и побед,

          Пусть ваши увенчаются усилья,

          

          Других заслуги хвалит. Знак безсилья -

          Встречать все современное хулой;

          К безсмертию приводит путь иной.

                                        9.

          

          Чтоб вам венец безсмертия был дан;

          Пред славою вы тщетно гнете спины,

          Потомства не введете вы в обман.

          Случается, что из морской пучины

          

          Но большинство безследно исчезает;

          Куда? - один лишь Бог про это знает.

                                        10.

          

          

          Его признал великим суд людской,

          И пред его величьем мир склонился;

          Но Мильтон не умел кривить душой

          И с ложью полноправной не мирился;

          

          И был врагом тиранов до конца.

                                        11.

          Когда-б старик слепой, суля тиранам

          Погибель и позор, воспрянуть мог,

          

          Будь он как прежде беден и убог,--

          Все не упал бы ниц перед султаном,

          Карая зло, преследуя порок,

          И пред скопцом духовным, чуждым чести,

          

                                        12.

          О, Кэстельри! предатель и злодей!

          Ты обагрил кровавыми ручьями

          Ирландию и родины своей

          

          Ты тирании служишь и людей

          Держать ты хочешь, связанных цепями;

          Но кандалы не скованы тобой:

          Ты сыплешь яд, но это яд чужой.

                                        

          Ты власти раб и злейший бич свободы

          Льстецы и те твоих пустых речей

          Хвалить не в состояньи. Все народы

          Твои враги. Насмешкою своей

          

          Ты не достиг почтенья у людей.

          С тобою Иксиона жернов сходен:

          Твой вечный труд безцелен и безплоден.

                                        14.

          

          Воздвигнуть рабству! Нравственный калека,

          Лишь палачам устраиваешь пир;

          Преследуя и мысли человека,

          Ты был бы рад поработить весь мир

          

          

          И Божий гнев, и ненависть людей.

                                        15.

          Ты - жалкий раб и хочешь, чтоб рабами

          

          Неведомы тебе. Перед царями

          Ты, как Евтропий, расточаешь лесть,

          Руководимый алчными мечтами.

          Ты, правда, смел; но разве в льдине есть

          

          В тебе и храбрость - зло и преступленье.

                                        16.

          Куда бежать? Кругом царит обман.

          Когда от тирании нас избавят?

          

          Но и ее теперь оковы давят;

          Пусть цепь её и кровь ирландских ран

          Сильнее слов преступника безславят!

          Оковы рабства тяжко давят свет,

          

                                        17.

          

          Я посвящаю. Честь - мой идеал;

          Мне святы дней минувших убежденья;

          

          Такая твердость - редкое явленье,

          Когда поэт и тот продажным стал;

          Не так-ли, Юлиан Отступник новый,

          Что тори стал, чтоб воспевать оковы?

 



Предыдущая страницаОглавлениеСледующая страница