| Автор: | Байрон Д. Г., год: 1823 |
| Категория: | Поэма |
Текст в старой орфографии, автоматический перевод текста в новую орфографию можно прочитать по ссылке: Дон-Жуан. Песнь седьмая
ПЕСНЬ СЕДЬМАЯ
I.
Любовь и слава - шаткiя опоры.
О нихъ твердятъ, но редко предъ собой
Мы видимъ ихъ; оне, какъ метеоры,
Проносятся, пленяя насъ красой;
Мы тщетно обращаемъ къ небу взоры,
Чтобъ видеть ихъ, и путь свой ледяной,
Мгновенье озаренный ихъ лучами,
Мы продолжаемъ, скованы цепями.
II.
Какъ жизнь, разнообразенъ мой романъ;
Съ нимъ сходенъ светъ полярнаго сiянья,
Ласкающаго ледъ далекихъ странъ.
Не все жъ свои оплакивать страданья
И такъ какъ жизнь - лишь горестный обманъ,
Что можетъ привести въ негодованье,
И выставка пустая, то не грехъ
Дарить всему на свете только смехъ.
И что жъ? Меня, творца поэмы этой,
Со всехъ сторонъ озлобленно язвятъ
За то, что я не верю правде света
И зло во всемъ какъ будто видеть радъ;
Безжалостно на части рвутъ поэта.
Я не пойму, чего они хотятъ:
О томъ же Данте говорилъ со стономъ
И Сервантесъ съ премудрымъ Соломономъ
IV.
Земную жизнь не ценятъ высоко
Платонъ, Свифтъ, Лютеръ, Тилотсонъ и Весли,
Руссо, Маккiавель, Ла-Рошфуко...
Меня и ихъ винить возможно ль, если
Съ судьбою намъ мириться не легко?
Коль правы мы, ответъ за это несть ли?
Къ тому жъ ни вамъ, ни мне не разрешить.
Что лучше: векъ окончить или жить.
V.
Сократъ сказалъ, что наши все познанья
Поэтому имеемъ основанье
Всехъ мудрецовъ приравнивать къ осламъ;
Великiй Ньютонъ, тайны мiрозданья
Открывшiй людямъ, сознается самъ,
Что къ правде путь для смертныхъ не проложенъ
И что предъ ней онъ жалокъ и ничтоженъ.
VI.
Екклезiастъ гласитъ: "все суета".
Духовные отцы не разъ на деле
Доказывали намъ, что не мечта
Подобный взглядъ. Поэмы часто пели
О томъ, что жизнь ничтожна и пуста,
И мудрецы согласны съ ними. Мне ли
Поэтому, во избежанье ссоръ,
Скрывать о жизни строгiй приговоръ!
VII.
О, люди или псы! (За честь считайте,
Что мною вы со псами сравнены:
Что по заслугамъ вы оценены;
На музу, сколько вамъ угодно, лайте:
Ей ваши крики вовсе не страшны,
Какъ волчiй вой луне. Все муза светитъ
И вашей злобы даже не заметитъ.
VIII.
"Я вдохновленъ любовью и войной".
(Цитата не верна; бояся споровъ,
Въ томъ сознаюсь, но смыслъ ея такой).
И вотъ съ обоихъ не свожу я взоровъ
И васъ прошу последовать за мной
Въ тотъ городъ осажденный, что Суворовъ
Со всехъ сторонъ искусно обложилъ.
Какъ альдермэнъ мозги, онъ кровь любилъ.
IX.
Построенный на отмели Дуная,
Въ восточномъ стиле, городъ Измаилъ
Стоялъ, весь левый берегъ защищая,
И крепостью перворазрядной былъ.
Разбивъ враговъ, ее Суворовъ срылъ.
Верстъ шесть считалось крепостного вала;
Она жъ отъ моря въ ста верстахъ стояла.
X.
Предместье помещалось съ нею въ рядъ,
Хотя фортификацiи законы
Такъ размещать построекъ не велятъ.
Въ защиту стенъ какой то грекъ ученый
Возвелъ искусно массу палисадъ
И темъ ослабилъ средства обороны.
Онъ ими наносилъ лишь вредъ себе,
Врагамъ давая перевесъ въ стрельбе.
XI.
Плохой Вобанъ для правильной защиты
Не въ силахъ былъ принять надежныхъ меръ;
Онъ несъ умелъ устроить.путь прикрытый*,
Постройкамъ надлежащiй дать размеръ;
Форпосты были имъ совсемъ забыты
(Простите, что пишу какъ инженеръ);
А рвы вкругъ нихъ, какъ океанъ, глубоки.
XII.
Еще одинъ громадный бастiонъ,
Съ проходомъ узкимъ, возвышался съ края;
Одна была съ барбетомъ, а другая
Стояла въ казематахъ; съ двухъ сторонъ
Оне громили берега Дуная;
А справа, на горе крутой редутъ
XIII.
Все жъ Измаилъ открытымъ оставался
Со стороны Дуная. Этотъ входъ
Оберегать никто и не старался:
Когда жъ онъ на Дунае показался,
Неисправимъ былъ промахъ: где же бродъ
Найти въ реке глубокой? Полны страха,
На помощь турки стали звать Аллаха.
Хочу воспеть, войны и славы богъ,
Я храбрыхъ русскихъ, къ приступу готовыхъ.
Я былъ бы радъ, коль описать бы могъ
Дела людей, въ цивилизацьи новыхъ.
Не могъ страшнее быть бойцовъ суровыхъ,
Чьи имена полны слоговъ такихъ,
Что невозможно выговорить ихъ.
XV.
Созвучья этихъ мелодичныхъ словъ
Съ двенадцатью согласными. Тутъ были:
Арсеньевъ, Майковъ, Львовъ и Чичаговъ,
И о другихъ газеты говорили.
Но славы не хочу тревожить слуха:
У ней труба, такъ верно есть и ухо.
XVI.
Поэтому именъ прервалъ я нить,
Подумайте: легко ль въ стихи вклеить
Фамилiи на: ишкинъ, ускинъ, овскiй!
Все жъ объ иныхъ я долженъ говорить.
Куракинъ, Мусинъ-Пушкинъ были тамъ,
Погибель и позоръ суля врагамъ.
XVII.
То были люди чести и совета,
Ни муфтiевъ они, ни Магомета,
Конечно, не страшилися ничуть
И были бы готовы - верно это -
Ихъ шкурой барабаны обтянуть,
Иль при покупке стань она дороже.
XVIII.
Здесь находились люди разныхъ странъ,
Которыхъ страсть къ добыче привлекала;
Иль крупный чинъ схватить, заботясь мало
О троне и отчизне;англичанъ
При русскомъ войске масса состояла;
Вы Томсоновъ могли бъ шестнадцать счесть
XIX.
Все Томсоны, въ честь славнаго поэта,
Носили имя Джемми, чемъ судьба
Ихъ крайне обласкала; имя это
Сюда стеклась со всемъ окраинъ света
Почтенныхъ Смитовъ целая гурьба.
Одинъ изъ нихъ былъ тотъ полковникъ бравый,
Что въ Галифаксе увенчался славой.
По именамъ всехъ Смитовъ перечесть
Я не берусь. Петры межъ ними были
(О трехъ изъ нихъ у насъ известья есть);
Затемъ встречались Джэки, Вили, Били.
О Смитахъ, что отличья получили.
Славнейшаго изъ нихъ родной отецъ
Известный въ Кумберлэнде былъ кузнецъ.
XXI.
Но не могу блестящiй аттестатъ
Достаточнымъ признать вознагражденьемъ
За то увечье, что нанесъ снарядъ;
Шекспиръ вполне съ моимъ согласенъ мненiемъ;
За нихъ - такъ любимъ мы Шекспира драмы -
Патентъ на умъ готовы дать всегда мы.
XXII.
При армiи была французовъ рать,
Но смею ль я о нихъ упоминать?
Пожалуй, доживешь до дней тяжелыхъ!
Французовъ ведь привыкъ на части рвать
Джонъ-Буль; и разъ что за враговъ онъ счелъ ихъ,
Съ враждебностью на нихъ все смотритъ онъ.
XXIII.
Преследовали русскiе две цели:
На острове построивъ бастiонъ,
Орудьями громить со всехъ сторонъ,
Ни зданiй не щадя, ни цитадели.
Амфитеатромъ былъ построенъ онъ,
А потому легко до основанья
XXIV.
Еще у нихъ коварный былъ разсчетъ
Воспользоваться города пожаромъ,
Чтобъ въ щепки обратить турецкiй флотъ.
Безпечно онъ стоялъ близъ этихъ водъ,
Сраженный непредвиденнымъ ударомъ;
При этомъ врагъ легко бы сдаться могъ,
Не будь онъ только бешенъ какъ бульдогъ.
Не следуетъ пренебрегать врагами.
За то погибли Чичисковъ и Смитъ,
Одинъ изъ техъ, что ужъ воспеты нами,
Чье имя дружно съ рифмами на "итъ";
И мысль меня совсемъ не удивитъ,--
Такъ много ихъ разбросано по свету,--
Что самъ Адамъ носилъ фамилью эту.
XXVI.
Воздвигнутыхъ войсками недалеко
Отъ крепости. Старались поскорей
Устроить ихъ, а въ спешке мало прока.
(Стихи, и те врага встречаютъ въ ней).
Тяжелъ былъ для вождя такой ударъ:
Одна резня приноситъ славу въ даръ.
XXVII.
Отсрочка боя - грустное событье;
Хотелъ ли уменьшить кровопролитье
Подрядчикъ непринятьемъ нужныхъ меръ,
Спасая этимъ душу, - объяснить я
Вамъ не берусь, но батарей размеръ
И съ каждымъ днемъ росло число убитыхъ.
XXVIII.
Флотъ тоже мало пользы приносилъ;
Стрелялъ онъ неудачно, хоть и рьяно;
Ихъ фитили сгорели слишкомъ рано,
И взрывъ среди реки не причинилъ,
Конечно, ни малейшаго изъяна
Противникамъ. Съ зарей раздался взрывъ,
XXIX.
Лишь въ семь часовъ, въ минуту пробужденья,
Заметили они плывущiй флотъ,
Что продолжалъ отважное движенье
Онъ къ девяти часамъ безъ затрудненья
На якорь сталъ близъ крепости, и вотъ
Бомбардировку начала эскадра
И ей въ ответъ посыпалися ядра.
Полдня ее громилъ турецкiй станъ,
Но и она отстреливалась ловко
И, метко поражая мусульманъ,
Давила ихъ геройскою сноровкой;
Нельзя взять верхъ одной бомбардировкой;
Къ тому же непрiятель захватилъ
Одинъ корабль, другой же взорванъ былъ.
XXXI.
Здесь понесли значительный уронъ;
Но, видя, что враги бросаютъ сечу,
Накинулись на нихъ со всехъ сторонъ;
Тутъ графъ Дамасъ понесся къ нимъ на встречу
Что описаньемъ жаркой схватки этой
Наполнить можно бъ целый листъ газеты.
XXXII.
"Я исписалъ бы несколько томовъ,
",--
Гласитъ историкъ. "Русскихъ удальцовъ
Успехомъ увенчалися усилья".
О русскихъ онъ не тратитъ много словъ,
За то приводитъ громкiя фамильи
И называетъ Ланжерона намъ
XXXIII.
Съ Дамасомъ и де-Линемъ. Безпристрастья
Примеръ историкъ долженъ подавать;
А то объ нихъ могли бъ вы не слыхать.
Какъ видно, и для славы нужно счастье.
Но, впрочемъ, принцъ де-Линь пустилъ въ печать
Записки, что полны самохваленья,
XXXIV.
Героевъ много виделъ этотъ день;
Но многихъ ли въ венкахъ, изъ лавровъ свитыхъ,
Укрыла отъ забвенья славы сень?
Забвенiя на всехъ ложится тень.
И много ль ихъ согражданъ именитыхъ,
Героевъ современныхъ эпопей,
Что следъ оставятъ въ памяти людей?
Не привела блестящая атака
Къ желанной цели; крепость не сдалась;
Чтобъ врагъ не виделъ въ томъ безсилья знака,
Взять приступомъ ее старикъ Рибасъ
Заспорили, на штурмъ не согласясь,
Произнесли речей при этомъ кучу,
Но повтореньемъ ихъ вамъ не наскучу.
XXXVI.
За это безпримерно отличенный;
Какъ метеоръ блеснулъ онъ и исчезъ.
Внезапною болезнью пораженный,
Одинъ въ степи, подъ куполомъ небесъ,
Такъ гибнетъ саранча среди полей,
Безжалостно опустошенныхъ ей.
XXXVII.
То былъ Потемкинъ. Въ этотъ векъ отличья
Когда чины даютъ въ уделъ величье,
Онъ былъ великъ и славою богатъ.
Хоть попиралъ онъ совесть и приличья,
А всякiй былъ предъ нимъ склоняться радъ.
Она жъ людей ценила по заслугамъ.
XXXVIII.
Пока советъ решалъ, какъ поступить,
Рибасъ послалъ къ Потемкину курьера
Одобрить имъ предложенныя меры.
Не знаю я, чемъ это объяснить.
Межъ темъ, подъ грохотъ пушекъ, инженеры
Воздвигли, чтобы крепость взять верней,
XXXIX.
Ответъ пришелъ почти чрезъ две недели,
Когда ужъ съ частью войска флотъ отплылъ
И отступить отъ крепости хотели.
Бойцовъ, что отличиться не успели:
Назначенъ былъ вождемъ всехъ русскихъ силъ
Любимецъ битвъ и врагъ интригъ и споровъ -
Фельдмаршалъ, знаменитый князь Суворовъ.
Ему письмо Потемкинъ написалъ,
Достойное спартанца. Долгъ тяжелый
Когда бы то письмо продиктовалъ
Въ защиту воли, родины, престола,--
Но срамъ ему, какъ чаду произвола!
"Во что бы то ни стало," - такъ гласилъ
Потемкина указъ, - "взять Измаилъ!*
XLI.
"Да будетъ светъ" - и съ тьмою въ споре
Светъ озарилъ весь мiръ. "Чтобъ кровь лилась!" -
Рекъ смертный - и ея пролилось море.
Сынъ ночи молвилъ: "Fiat" - и стряслась
Нежданная беда, рождая горе
Все вкругъ себя война нещадно губитъ
И не одни сучки, но корни рубитъ.
XLII.
Увидевъ уходящiя войска,
Но какъ была ихъ радость коротка!
Победу надъ врагомъ считая верной,
Мы на него взираемъ свысока,
И часто результатъ выходитъ скверный.
Принявшiй за действительность обманъ.
XLIII.
Разъ увидали мчавшихся дорогой
Двухъ всадниковъ вдали. Наружность ихъ
Что ихъ сочли за казаковъ простыхъ.
Въ поту, въ пыли, снаряжены убого,
Они неслися на коняхъ лихихъ,
Безъ багажа, въ наряде небогатомъ:
XLIV.
Джонъ Буля, друга всякихъ крепкихъ винъ,
Иллюминацiй радуетъ сiянье;
Глядя на нихъ, онъ забываетъ сплинъ;
Владать въ печаль не видитъ онъ причинъ
И радъ лишиться денегъ и сознанья
И даже вечной глупости своей,
Чтобъ блескъ увидеть праздничныхъ огней.
Увы, Джонъ Буль, совсемъ лишившись зренья,
Ужъ проклинать своихъ не можетъ глазъ:
Въ долгахъ онъ видеть сталъ обогащенье;
Въ налогахъ всевозможныхъ - счастье массъ;
Пусть голодъ въ дверь стучится: не страшась
Техъ бедъ, что грозный гость прольетъ безъ меры,
Джонъ Буль твердитъ, что голодъ - сынъ Цереры.
XLVI.
Перомъ не описать такой картины!
Суворовъ славы вестникомъ предсталъ.
Какъ метеоръ, что светитъ надъ трясиной
И манитъ въ топь, фельдмаршалъ засiялъ
Все верили, что онъ непобедимъ,
И были рады следовать за нимъ.
XLVII.
Лишь появился вождь, одушевленье
Все изменило видъ; воскресло рвенье;
Войскамъ предсталъ давно желанный брегъ.
Къ атаке начались приготовленья,
Съ надеждою на славу и успехъ;
Тяжелый трудъ порой бываетъ сладокъ.
XLVIII.
Великiй человекъ толпу ведетъ
И безконтрольно управляетъ ею.
Такъ за собачкой маленькой своею
Ползетъ слепецъ; такъ ветру лоно водъ
Послушно, съ нимъ въ борьбу вступить не смея;
Такъ, потрясая Колокольчикъ свой,
XLIX.
Воскресшiй лагерь, въ радостномъ порыве,
Казалось, свадьбу весело справлялъ,
(Метафоры нельзя найти счастливей;
Где свадьба, тамъ и ссора въ перспективе).
Геройскiй духъ все войско обуялъ.
Переворота кто же былъ виною?--
Старикъ, умевшiй управлять толпою.
Весь лагерь былъ въ работу погруженъ,
Приготовляясь къ штурму. Бредя славой,
Отрядъ передовой, изъ трехъ колоннъ,
Лишь знака ждалъ, чтобъ въ бой вступить кровавый.
Такого же значенья и состава;
Затемъ отряда третьяго полки
Готовились атаку весть съ реки.
LI.
Советъ военный тотчасъ созванъ былъ;
На этотъ разъ, безъ личностей и пренiй*
Онъ все единогласно утвердилъ.
(Плодитъ единогласiе решенiй
Все взвесилъ и, готовясь къ битве славной,
Училъ солдатъ штыкомъ владеть исправно.
LII.
Училъ онъ рекрутъ, какъ простой капралъ,
Водилъ ихъ черезъ рвы и прiучалъ
Къ огню, ихъ въ саламандры превращая;
По лестницамъ ихъ лазить заставлялъ,
Готовясь къ штурму. (Лестница такая -
Съ той, что Іаковъ увидалъ во сне).
LIII.
Убравъ рядъ фашинъ алыми чалмами,
Приказывалъ солдатамъ онъ своимъ
Вступая въ бой, какъ бы съ врагомъ самимъ.
Онъ шелъ къ победе разными путями.
Иные мудрецы, труня надъ нимъ,
Усматривали въ этомъ лишь нелепость.
LIV.
Насталъ канунъ атаки. Лагерь стихъ.
Не слышалось ни возгласовъ, ни шума;
Когда борьбы тяжелый близокъ мигъ,
Те, что хотятъ ценой всехъ силъ своихъ
Победу одержать; за думой дума
Къ нимъ крадется. Былые вспомнивъ дни,
О милыхъ сердцу думаютъ они.
Молясь, остря, весь преданный причудамъ,
То ловкiй шутъ, то демонъ, то герой,
Суворовъ былъ необъяснимымъ чудомъ.
За всемъ следя, онъ планъ готовилъ свой
Какъ арлекинъ, носясь передъ толпой,
Онъ мiръ дивилъ то шуткой, то погромомъ,
И былъ сегодня Марсомъ, завтра - Момомъ.
LVI.
Разъ казаки наткнулися дорогой
На кучку подозрительныхъ людей.
То было накануне штурма. Строго
Къ нимъ отнесясь, схватили ихъ скорей.
По-русски и кой-какъ имъ объяснилъ,
Что въ армiи когда-то онъ служилъ.
LVII.
Немедленно съ товарищами вместе
(Чинить допросъ удобнее на месте).
Хотя въ одежде истыхъ мусульманъ
Они явились, все жъ, скажу безъ лести,
Легко признать въ нихъ было христiанъ.
Судя по ней, не трудно впасть въ по грешность.
LVIII.
Суворовъ въ это время, горячась,
Въ одномъ белье производилъ ученье.
Онъ расточалъ и брань, и наставленья,
Смотря на плоть людскую, какъ на грязь,
Съ горячностью отстаивалъ онъ мненье,
Что смерть, когда причиной ей война,
LIX.
Суворовъ, не спуская съ пленныхъ взгляда,
Когда они предстали передъ нимъ,
Спросилъ: "Откуда вы?" - "Мы изъ Царь-града,--
Отъ турокъ" - "Кто же вы?" - "Объ этомъ надо
Насъ разспросить точнее вамъ самимъ".
Должно быть зналъ прибывшiй, что Суворовъ
Не терпитъ фразъ и долгихъ разговоровъ.
"Какъ васъ зовутъ?" - "Я Джонсонъ, а со мной
Жуанъ, что мне товарищъ. Съ нами тоже
Две женщины и евнухъ". - "За собой
Таскать балластъ излишнiй непригоже",--
Васъ помню, а того, что помоложе,
Я вижу въ первый разъ. Да вы никакъ
Служили въ гренадерахъ?" - "Точно такъ".
LXI.
"Вы были подъ Виддиномъ?" - "Былъ", - "Ходили
На приступъ?" - "Да" - "Что жъ делали потомъ?"
- "Не знаю, право, самъ". - "Въ Виддинъ не вы ли
Вступили первымъ?" - "Шелъ я на-проломъ,
Не отставая отъ другихъ". - "Где были
" - "Я въ пленъ захваченъ былъ врагомъ,
Когда отъ раны впалъ въ изнеможенье".
- "Отмстимъ за васъ, и страшно будетъ мщенье.
LXII.
Где жъ вы теперь намерены служить?"
"Мне все равно".--,Я знаю, что вы рады
Врагамъ за оскорбленья отплатить
И будете громить ихъ безъ пощады.
Но какъ же съ этимъ юношей намъ быть?"
- "Объ немъ вамъ безпокоиться не надо:
Такой же, какъ въ любви, затмитъ насъ всехъ".
LXIII.
"Такъ пусть же въ штурме приметъ онъ участье!"
Жуанъ поклономъ выразилъ приветъ.
"На ваше счастье,
Вашъ полкъ въ атаку бросится чемъ светъ;
На крепость до зари хочу напасть я
И произнесъ торжественный обетъ,
Что Измаила ужъ не будетъ боле:
LXIV.
Уверенъ я, васъ много ждетъ наградъ!"
Затемъ Суворовъ, крепкими словцами
Приправивъ речь, сталъ вновь учить солдатъ
Достигъ того, что каждый былъ объятъ
Желаньемъ въ грозный бой вступить съ врагами,
Чтобъ ихъ зато нещадно разгромить,
Какъ смели въ споръ съ царицею вступить.
Къ Суворову, что продолжалъ ученье,
Решился Джонсонъ снова подойти,
Заметивъ, что его расположенье
Съумелъ снискать и у него въ чести.
"Насъ радуетъ, - сказалъ онъ, позволенье
Пасть первыми; но где жъ намъ путь найти?
Пристроивъ насъ къ местамъ, и мне, и другу
Вы этимъ оказали бы услугу".
LXVI.
"Вы правы; я совсемъ забылъ о томъ.
Вернитесь къ прежней службе. Путь счастливый!
Васъ подвезутъ къ полку, что подъ ружьемъ,
Чтобъ постъ занять немедленно могли вы;
А вы въ распоряженiи моемъ
Здесь женщинамъ, конечно, места нетъ.
Ихъ отвести въ обозъ иль лазаретъ!*
LXVII
Но женщины сопротивляться стали,
Къ повиновенью. Тамъ оне едва ли
Нашли бъ для ослушанiя предлогъ.
Съ слезами на глазахъ оне возстали,
Подъ тяжкимъ гнетомъ горестныхъ тревогъ;
Когда цыплятъ спасаетъ отъ насилья.
LXVIII.
Оне защиты ждали отъ друзей,
Которыхъ удостоилъ разговоромъ
О, люди, люди! долго ль вашимъ взорамъ
Все будетъ любъ светъ призрачныхъ лучей,
Что слава льетъ, носяся метеоромъ,
И долго ль моремъ будетъ литься кровь,
LXIX.
Суворовъ виделъ слезъ и крови море
И былъ привыченъ къ горестямъ людскимъ,
Однако жъ съ сожаленiемъ во взоре
Не трогаетъ вождя народовъ горе,
Онъ можетъ быть къ толпе неумолимъ;
Но случай единичнаго мученья
Порой въ немъ пробуждаетъ сожаленье.
Бывалъ, вне боя, и Суворовъ слабъ.
Онъ ласково сказалъ: "Эхъ, Джонсонъ, право,
На кой вы.чортъ пригнали этихъ бабъ?
Возиться съ ними вовсе не забава...
Ихъ удалю отъ местъ борьбы кровавой.
Солдатъ съ женой въ бою - плохой солдатъ,
Коль года нетъ еще, что онъ женатъ!"
LXXI.
"Не наши, а чужiя это жены,--
Суворову тутъ Джонсонъ возразилъ,
- Не допускаютъ строгiе законы,
Чтобъ на войне съ женою воинъ былъ.
И мне ль переступать черезъ препоны,
Когда жена, какъ шмель, жужжитъ надъ ухомъ,
Храбрейшiй воинъ можетъ падать духомъ.
LXXII.
Те женщины - турчанки. Не боясь
Оне съ слугой спасли отъ смерти насъ
И следуютъ за нами. Рядъ лишенiй
Случалось мне испытывать не разъ,
А имъ не перенесть такихъ мученiй.
Мы просимъ, чтобъ вы ихъ поберегли".
LXXIII.
Въ унынье впали дочери гарема,
Утративъ веру въ власть своихъ друзей.
Старикъ, пугавшiй внешностью своей,
Который простоту избравъ системой,
Чуждался всякихъ пышностей, затей,
А между темъ вселялъ не меньше страха,
LXXIV.
Вполне имъ было ясно, что онъ могъ
Распоряжаться полнымъ властелиномъ,
А въ ихъ глазахъ былъ жалокъ и убогъ.
Весь въ золоте, держась какъ некiй богъ,
Являлся онъ сiяющимъ павлиномъ.
Дивило ихъ не мало, что попасть
Въ такую обстановку можетъ власть.
Не понимавшiй нежностей Востока,
Ихъ вздумалъ Джонсонъ утешать сперва;
Жуанъ же поклялся мечомъ пророка,
Что къ нимъ съ зарей придетъ; свои права
Всю армiю. И что жъ? Его слова
Мгновенно принесли имъ утешенье -
Такъ женщины склонны на увлеченье.
LXXVI.
Оне ушли. Начаться скоро бою!
(Ту силу, что решаетъ участь массъ,
Назвать ли Провиденiемъ, судьбою
Иль случаемъ? Неразрешимъ для насъ
Занять места друзьямъ лора пришла,
Чтобъ городъ сжечь, не сделавшiй имъ зла.
LXXVII.
Суворовъ, чтобы выиграть сраженье,
Онъ частностямъ не придавалъ значенья,
Была бъ лишь цель достигнута верней,'
И, смерть неся, смотрелъ безъ сожаленья
На гибель странъ и бедствiя людей.
Его жену и близкихъ огорчало.
LXXVIII.
Онъ за ничто двухъ женщинъ скорбь считалъ.
Межъ темъ подготовлялась канонада.
И скрасилась бы ею Илiада.
Когда бы о мортирахъ онъ слыхалъ,
Но не о Трое говорить мне надо:
О пушкахъ, бомбахъ, ядрахъ и штыкахъ,
LXXIX.
Гомеръ! прошли безчисленные годы,
А мiръ все полонъ славою твоей,
Ты описалъ, воспевъ царей походы,
Въ нашъ векъ надъ нимъ трунятъ враги свободы
И порохомъ хотятъ ея друзей
Повергнуть въ прахъ. Пускай, ей яму роя,
Осадой ей грозятъ: она не Троя.
Гомеръ безсмертный! греческiй листокъ,
Откуда черпалъ ты свои - известья,
Такихъ ужасныхъ делъ и знать не могъ,
Какiя собираюсь перечесть я.
Предъ океаномъ! Все жъ, въ нашъ векъ нечестья,
Хоть древнимъ уступаемъ мы вполне
Въ поэзiи, мы ихъ сильней въ резне.
LXXXI.
Лишь въ фактахъ проявляетъ образъ свой,
Но бедной музе, ихъ передавая,
Иные скрыть приходится порой.
Близка, однакожъ, схватка роковая!
Героевъ тени ждутъ победныхъ песенъ,
Чтобъ славу ихъ вековъ не скрыла плесень.
LXXXII.
Къ тебе взываю я, кумиръ молвы,
Къ вамъ, греки, что сражалися, какъ львы,
Когда васъ Леонидъ велъ въ бой кровавый!
Къ вамъ, "Комментарьи" Цезаря,чтобъ вы
Своею увядающею славой
На помощь къ бедной музе шли моей!
LXXXIII.
Да, увядаетъ славное былое!
Такъ выразиться право я имелъ:
Ихъ всехъ не счесть, а слава - ихъ уделъ;
Какiе жъ благодатные устои
Наследьемъ намъ отъ этихъ громкихъ делъ?
Увы! они безплодны, да и сами
LXXXIV.
Отличья всевозможныя должны
Нестись къ героямъ длинной вереницей;
Сроднились съ ними ленты и чины,
Награды честолюбцамъ такъ нужны,
Какъ юноше мундиръ, какъ вееръ львице.
Но что жъ такое слава? Право, нетъ
Возможности на это дать ответъ.
Сравнивъ ее съ свиньей, что рыщетъ въ поле,
Я вамъ бы, можетъ быть, не угодилъ,
Такъ съ шхуною, что носится на воле,
Не лучше ли, чтобъ я ее сравнилъ
Здесь кончу, чтобъ не выбиться изъ силъ.
Когда опять займусь своей поэмой,
Кровавый штурмъ моею будетъ темой
LXXXVI.
Тревожитъ ночи грозное молчанье:
То крадутся войска и, скрыты мглой,
Къ стенамъ подходятъ, затаивъ дыханье;
Едва заметно, сквозь туманъ ночной,
Но скоро ихъ затмитъ зловещiй дымъ,
Все застилая облакомъ густымъ.
LXXXVII.
Не долго ждать - и громъ орудiй грянетъ.
Борьбы на жизнь и смерть для войскъ настанетъ.
Они сплотятся, какъ съ горой гора.
Сольется вместе, лишь разсветъ проглянетъ,
Съ Аллахомъ турокъ русское ура!
Безъ отзвука потонутъ въ шуме битвы.