| Автор: | Байрон Д. Г., год: 1821 |
| Категория: | Драма |
Текст в старой орфографии, автоматический перевод текста в новую орфографию можно прочитать по ссылке: Каин. Действие второе
ДЕЙСТВІЕ ВТОРОЕ.
СЦЕНА I.
Въ безпредельномъ пространстве.
КАИНЪ и ЛЮЦИФЕРЪ.
КАИНЪ.
Не падая, по воздуху иду я,
Хотя боюсь упасть.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Верь мне - и воздухъ
Тебя поддержитъ: воздухъ мне подвластенъ.
КАИНЪ.
Но не грешна ли вера эта?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Верь -
И будешь целъ. Сомненье - гибель. Такъ
Изрёкъ тотъ духъ, что гордо называетъ
Меня злымъ духомъ въ сонме херувимовъ -
И этотъ звукъ они передаютъ
Темъ существамъ ничтожнымъ, у которыхъ
Есть ощущенья жалкiя одни,
То слово все они боготворятъ,
Которое до слуха ихъ коснулось,
И называютъ зломъ или добромъ
Всё то, что имъ, рабамъ, ни скажутъ свыше.
Я не таковъ. Ты верь мне иль не верь,
А всё жъ увидишь новые мiры ты
Вне своего ничтожнаго мiрка,
И за сомненье въ жизни очень краткой,
За-то, что ты узнаешь отъ меня -
Не испытаешь жгучаго страданья.
Придётъ тотъ часъ, когда одинъ изъ смертныхъ,
Заброшенъ въ море, смертному же скажетъ:
"Ты верь въ меня и по волнамъ иди" -
И тотъ пойдётъ и не погибнетъ. Я же
Не говорю, что верь въ меня. Условiй
Такихъ не предлагаю для спасенья...
Лети со мной надъ безднами пространства
И я тебе картины покажу,
Которыхъ отрицать ты не посмеешь:
И будущихъ мiровъ...
КАИНЪ.
О, добрый духъ
Иль злой - кто бъ ни былъ ты - скажи мне:
Ужель я землю нашу вижу?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Какъ!
Отсюда ты узнать не можешь праха,
Который далъ отцу существованье?
КАИНЪ.
Ужель? вонъ эта точка голубая,
Скользящая въ эфире безконечномъ
Съ другою точкой меньшею, похожей
На светляка, что блещетъ на земле
Среди ночей?... И это рай нашъ? Где же
Его ограда, стражи?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Покажи
Расположенье рая.
КАИНЪ.
Невозможно.
Чемъ дальше мы летимъ съ тобой въ эфире
Становится земля, окружена
Сiянiемъ, подобнымъ блеску звездъ,
И съ нашимъ удаленiемъ, какъ-будто
Она межь звездъ желаетъ потеряться
И мирiады звездъ родятся въ небе.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Но чтобы думалъ ты, когда бы зналъ,
Что есть мiры, громадней чемъ земля,
Мiры созданiй высшихъ, и число ихъ
Гораздо больше всехъ земныхъ пылинокъ,
Но всё жь они плодятся безконечно,
Какъ атомы воздушные, живутъ
И думаютъ о смерти постоянно...
Несчастные!
КАИНЪ.
Я бы гордился мыслью,
Которая обнять всё это можетъ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Но если мысль высокая такая
Сольётся съ рабской массой существа,
Все знанiя, то эти знанья будутъ
Ей всё же недоступны. Эта мысль
Подавится тяжелой цепью нуждъ,
Нуждъ призрачныхъ и жалкихъ и ничтожныхъ,
И лучшее изъ вашихъ наслажденiй -
Есть мелкiй, но прiятный вамъ развратъ,
Служившiй только средствомъ къ возрожденью
Другихъ существъ, во всёмъ тебе подобныхъ
И обречённыхъ смерти. Лишь однихъ
Избранниковъ ждётъ счастье...
КАИНЪ.
Духъ, о смерти
Одно я знаю, что она ужасна.
Я слышалъ отъ родителей о томъ
Наследстве возмутительномъ, которымъ
Обязанъ имъ не меньше жизни я -
Наследстве, сколько знаю я, несчастномъ.
Но если, духъ, должно случиться то,
Что ты сказалъ - а внутреннiй мой голосъ
Ужь шепчетъ мне пророческую муку
И умереть. Жизнь даровать затемъ,
Чтобъ мы всю жизнь страдая, умирали,
Не то-ли же, что сеять смерть повсюду
И увеличивать убiйство.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Весь
Ты не умрёшь, и что-то есть такое,
Что пережить должно тебя...
КАИНЪ.
Но
Отцу объ этомъ не сказалъ ни слова,
Когда его изъ рая изгонялъ
Съ печатью смерти на челе. Но пусть,
Погибнетъ всё во мне, что гибнетъ въ людяхъ,
Всё жъ я силёнъ той искрой божества,
Которая есть въ ангелахъ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Я самъ
Одинъ изъ нихъ. Не хочешь ли быть мною?
КАИНЪ.
Кто ты - не знаю я. Какъ ты силёнъ -
Вещей непостижимыхъ, непонятныхъ
И недоступныхъ для моихъ понятiй;
А все мои понятья ниже всехъ
Моихъ желанiй.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Что твои желанья!
Униженная гордость ихъ живётъ,
Чтобъ пресмыкаться въ прахе съ червяками.
КАИНЪ.
Но кто жь ты самъ съ такой гордыней духа,
Властитель и природы и безсмертья,
А между-темъ, какъ-будто, вечно грустный?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Я то, темъ я кажусь тебе. Скажи мне:
Желаешь ли безсмертнымъ быть?
КАИНЪ.
Не ты ли
Мне говорилъ, что я безсмертнымъ буду
Помимо воли. Это неизвестно
Мне было прежде. Если жь неизбежно
Понять безсмертье. Счастье въ нёмъ иль нетъ?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Его уже ты понялъ прежде, чемъ
Меня узналъ.
КАИНЪ.
Но какъ же это?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Понялъ -
Страданiемъ.
КАИНЪ.
Такъ быть безсмертнымъ значитъ -
Всегда страдать?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Ты угадалъ, и это
Твои потомки будутъ знать, какъ мы.
Но посмотри: какъ всё кругомъ прекрасно.
КАИНЪ.
О, ты эфиръ чудесный, безграничный!
Вы, массы звездъ, усыпавшiя небо!
Что вы? О, что такое этотъ воздухъ
Лазурный, безпредельный, где вы мчитесь,
Какъ листья по теченью рекъ Эдема?
Иль вы должны носиться безконечно
Надъ безднами воздушнаго пространства,
Где отъ безсмертья словно въ опьяненьи
Моя душа. О, Боже, боги мiра!
Кто бъ ни были вы все, но вы прекрасны!
Какъ безконечно, дивно хорошо
Всё, созданное вами! О, позвольте
Мне вечнымъ сномъ забыться, умереть,
Какъ атому - коль умираетъ атомъ -
Иль дайте мне проникнуть въ ваши силы
И знанiя! Нетъ, я не недостоинъ -
Хоть я. и прахъ - всего того, что виделъ.
О, духъ! пусть я умру иль всё увижу
Гораздо ближе.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Разве же теперь
Не близокъ ты? Взгляни на землю.
КАИНЪ.
Где же?
Я вижу только блескъ однихъ светилъ.
.
Смотри сюда.
КАИНЪ.
Не вижу.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Вонъ земля
Блеститъ.
КАИНЪ.
Вотъ это?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Да.
КАИНЪ.
Могу ли верить?
На на земле ночные светляки
Въ траве и рощахъ въ сумраке полночномъ
Гораздо ярче блещутъ, чемъ тотъ мiръ,
Который носятъ всехъ изъ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Вотъ ты виделъ
Мiры и червяковъ. Те и другiе
Имеютъ блескъ. Что жь думаешь о нихъ ты?
КАИНЪ.
Что все они по своему прекрасны,
Что ночь, равно стоящая надъ ними
И робкому земному светляку
И всемъ светиламъ въ быстромъ ихъ теченьи -
Руководима кемъ то...
ЛЮЦИФЕРЪ.
Кемъ же?
КАИНЪ.
Самъ
Ты покажи мне.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Смеешь ли взглянуть ты?
КАИНЪ.
А какъ мне знать? До-этихъ-поръ я могъ же
Смотреть на всё, что ты мне показалъ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Вперёдъ же! Но кого ты хочешь видеть:
Иль смертныхъ иль безсмертныхъ? говори.
КАИНЪ.
Но что они такое?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Объясни мне -
О чёмъ ты думалъ?
КАИНЪ.
Только лишь о томъ,
ЛЮЦИФЕРЪ.
А прежде что желалъ ты
Понять?
КАИНЪ.
Лишь то, чего не виделъ я
И видеть былъ не долженъ - тайну смерти.
ЛЮЦИФЕРЪ.
А потому тебе я покажу
То, что мертво, какъ прежде показалъ я
На то, что никогда не умираетъ.
КАИНЪ.
Такъ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Ну, вперёдъ на нашихъ мощныхъ крыльяхъ!
КАИНЪ.
Какъ разсекаемъ воздухъ мы! Вкругъ звезды
Мелькаютъ... Где жъ земля моя? На землю
Мне укажи.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Она осталась сзади.
Она гораздо меньше предъ вселенной,
Чемъ ты предъ ней. Но ты не думай, смертный,
На землю вновь и прахъ сольётся съ прахомъ:
Таковъ безсмертья нашего уделъ.
КАИНЪ.
Куда же ты ведёшь меня?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Туда,
Что существуетъ раньше насъ съ тобою:
Въ тотъ первообразъ мiра, предъ которымъ
Мiръ настоящiй - только лишь обломки.
КАИНЪ.
Такъ мiръ не новъ?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Не более, чемъ жизнь.
Тотъ мiръ другой былъ и до насъ и даже
До техъ, кого мы выше насъ считаемъ.
Есть вещи, для которыхъ нетъ въ природе
Начала и конца, и много есть
Такихъ, что, безначальными считаясь,
Начало столь же жалкое имели,
Какъ ты. Сильнейшiя - и те погибли,
Чтобъ место дать ничтожнейшимъ. Такъ знай же,
Какъ вечность, неизменны. Жизнь на срокъ
Смерть только праху назначаетъ; ты же
Есть прахъ и можешь то понять, что было
Когда-то съ прахомъ. Это ты увидишь.
КАИНЪ.
Духъ! пусть я прахъ, но я готовъ всё видеть,
Что хочешь ты.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Вперёдъ же!
КАИНЪ.
Но какъ быстро
Въ эфире гаснутъ звезды. А давно ли
Оне росли при нашемъ приближеньи.
ЛЮЦИФЕРЪ.
То - всё мiры.
КАИНЪ.
Есть рай на нихъ?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Быть-можетъ.
КАИНЪ.
И люди есть?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Есть высшiя созданья.
КАИНЪ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
А ты хотелъ бы,
Чтобъ жили только люди. Почему же
Изъ пресмыкающихся жить достойны
Одни лишь те, что на ногахъ стоятъ,
А гадъ дышать не долженъ?
КАИНЪ.
О, какъ быстро
Бегутъ светила! Духъ, куда мы мчимся?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Въ мiръ призраковъ, где прошлаго виденья
И будущаго тени.
КАИНЪ.
Мракъ всё гуще
И гуще... звезды потухаютъ...
ЛЮЦИФЕРЪ.
Всё же
Ты видишь.
КАИНЪ.
Страхъ сковалъ меня. Ни солнца,
Ни месяца, ни яркихъ звездъ не видно -
И въ пропасти эфира голубого
Какой-то мiръ особый, непохожiй
На те мiры, что виделъ на пути я,
Где дышетъ жизнь роскошная, где мы
Сквозь ихъ лучи умели разглядеть
Поверхность ихъ съ долинами, горами.
Те мечутъ искры яркiя; другiе
Огромной массой водъ покрыты, третьи,
Какъ поясомъ, обвиты чистымъ светомъ,
Вращаются со спутниками; здесь же
Всё кажется я тёмнымъ и ужаснымъ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Но ясно всё. Желалъ ты видеть смерть
И мертвецовъ?
КАИНЪ.
Я не желалъ того до ныне;
Но, разъ узнавъ, что за грехи отца
И онъ, и я, и все мои потомки
Подвластны стали смерти - я хочу
Взглянуть на смерть заране.
ЛЮЦИФЕРЪ.
КАИНЪ.
Вкругъ - тьма одна.
ЛЮЦИФЕРЪ.
И такъ пребудетъ вечно
Ворота въ царство тьмы теперь отворимъ.
КАИНЪ.
Какъ облака, волнуются туманы...
Что здесь?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Войди.
КАИНЪ.
А можно воротиться?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Воротишься. На всё своё есть время.
Здесь очень тесно съ будущимъ въ сравненьи,
Когда всё царство смерти заселишь ты
Съ потомками своими.
КАИНЪ.
Облака
Вкругъ насъ редеютъ, быстро разлетаясь.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Вперёдъ!
КАИНЪ.
А ты?
.
Не бойся. Лишь со мною
Ты могъ покинуть мiръ свой. Такъ вперёдъ,
Вперёдъ же!
(Исчезаютъ въ облакахъ).
СЦЕНА II.
Царство смерти.
Появляются ЛЮЦИФЕРЪ и КАИНЪ.
КАИНЪ.
Кругомъ безмолвно-мрачные мiры.
И какъ они громадны! Безъ сомненья,
Ихъ населенье гуще, чемъ на техъ
Светилахъ, что сверкаютъ въ высшихъ сферахъ
Небеснаго пространства. Ихъ считалъ
Сперва я обитателями неба,
Но скоро населёнными мiрами
Призналъ ихъ, къ нимъ приблизившись... Но здесь
Такъ сумрачно, такъ всё кругомъ печально
Отъ призраковъ таинственныхъ, немыхъ,
Всё говоритъ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Здесь царство смерти. Хочешь
Смерть видеть?
КАИНЪ.
Нетъ: пока я не узналъ
Всей сущности ея - дать не могу ответа.
Но если такова она, какъ мне
Отецъ передавалъ, то смерть есть нечто
Ужасное. Будь проклятъ тотъ, кто далъ
Мне жизнь съ ея исходомъ - смертью,
Кто даровалъ мне это тело, въ трупъ
Переходящее!
ЛЮЦИФЕРЪ.
Ты проклинаешь
И своего отца?
КАИНЪ.
А разве онъ
Меня не проклялъ, давши эту жизнь мне,
До моего рожденiя не проклялъ,
Осмелившись сорвать запретный плодъ?
.
Ты правъ. Лежитъ взаимное проклятье
На васъ. Но у тебя есть братъ, есть сынъ?
КАИНЪ.
Пусть и они со иной, съ отцемъ и братомъ
Проклятье это делятъ. Только то,
Что мне завещано, я въ состояньи,
Какъ жалкое наследство, передать
Потомству. - Вы, громадные мiры,
Вы, призраки, парящiе вокругъ,
То мрачные, то светлые, но вечно
Печальные - скажите мне: кто вы?
Вы тени, иль живые существа?
ЛЮЦИФЕРЪ.
То и другое.
КАИНЪ.
Что-жь такое смерть?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Но разве тотъ, кто создалъ васъ, ни слова
Вамъ не сказалъ, что есть другая жизнь?
КАИНЪ.
Одно мы отъ него узнали, что должны мы
Все умереть.
.
Со временемъ, быть можетъ,
И эту тайну вамъ откроетъ онъ.
КАИНЪ.
Счастливый день!
ЛЮЦИФЕРЪ.
Счастливый - да, конечно!
Откроется вамъ, эта тайна въ мукахъ
Невыразимо тяжкихъ и предсмертныхъ,
Соединённыхъ съ пыткой вечныхъ мукъ
Ужаснаго загробнаго страданья.
И осуждёнъ живущiй целый светъ
На ужасы подобные.
КАИНЪ.
Скажи мне
Кто эти тени гордыя, вкругъ насъ
Скользящiя? На ангеловъ небесныхъ,
Которыхъ близь эдема виделъ я,
Они по формамъ страннымъ не похожи,
У нихъ съ людьми, такими какъ Адамъ
Съ его семьей, нетъ никакого сходства.
Они прекрасней насъ. Въ ихъ красоте
И я существъ подобныхъ не встречалъ.
У нихъ нетъ крыльевъ, какъ у серафимовъ,
Въ ихъ образе нетъ ничего земнаго,
А между темъ они такъ хороши,
Такъ горды, обаятельны но виду,
Какъ самые прекрасныя созданья,
Но ихъ назвать живущими нельзя.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Они, однако, жили.
КАИНЪ.
Где-же?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Тамъ,
Где ты живёшь.
КАИНЪ.
Когда-же?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Когда принадлежала имъ,
Какъ ты зовёшь её.
КАИНЪ.
Но, ведь, отецъ мой
Былъ первымъ на земле.
.
Да, это такъ,
Но первымъ изъ твоей породы, - слишкомъ
Ничтожный, чтобъ последнимъ даже быть
Въ среде ихъ.
КАИНЪ.
Такъ. Но что-жь они такое
Теперь?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Теперь они все стали темъ,
Чемъ некогда самъ будешь ты.
КАИНЪ.
А прежде?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Они когда-то были существами
Великими, разумными вполне,
На столько-жь превышавшими Адама
Когда онъ жилъ блаженствуя въ раю,
На сколько черезъ рядъ тысячелетiй
Ничтожней будутъ самого тебя
Твои потомки жалкiе. Суди-же
По собственному телу ты объ ихъ
КАИНЪ.
О, горе, горе мне!
И все они погибли, въ самомъ деле?
ЛЮЦИФЕРЪ.
На той земле, где умерли они,
Умрёшь и ты.
КАИНЪ.
Такъ имъ принадлежала
Земля, где я живу?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Да имъ.
КАИНЪ.
Тогда
Она была наверно не такою,
Какъ ныне. Для существъ подобныхъ наша
Земля теперь ничтожна и тесна.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Да, некогда она была прекрасней.
КАИНЪ.
Но почему-же пала такъ она?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Спроси того, кто любитъ разрушенье.
КАИНЪ.
Что-жь сделалъ онъ?
.
Нанёсъ такой ударъ,
Поколебавшiй мiръ и все стихiи
Смешавшiй такъ, что погрузился вновь
Онъ въ хаосъ первобытный. На земле
Подобные перевороты редки,
Но ими вечность самая полна.
Но далее идёмъ. Передъ тобою
Прошедшее встаетъ.
КАИНЪ.
Оно ужасно!
ЛЮЦИФЕРЪ.
Но истинно. Взгляни на эти тени.
Оне когда-то жили, какъ и ты.
КАИНЪ.
Ихъ участь и меня ждётъ?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Пусть ответитъ
На это вамъ Создатель. Я хотелъ
Лишь показать тебе, чемъ стали нынче
Предшественники ваши, но понять
По слабости своей земной природы
Чемъ были прежде эти существа.
Въ одномъ похожи вы: какъ и они
Когда-то жили, сами вы живёте
И смерть васъ ждётъ, какъ ожидала ихъ.
Но въ остальномъ существованье ваше
Не отличается отъ жизни гадовъ,
Явившихся изъ грязи мiровой,
Счастливыхъ слепотой своей и жалкимъ
Неведеньемъ, и знанье - ядъ для нихъ.--
На призраки созданiй этихъ высшихъ
Взгляни-жъ теперь, но если тяжело
Тебе на нихъ смотреть, то возвратись ты
На землю, чтобъ трудиться. Провожу
Туда тебя я безопасно.
КАИНЪ.
Нетъ,
Я здесь хочу остаться.
ЛЮЦИФЕРЪ.
И на долго?
КАИНЪ.
На веки. Если долженъ я сюда
Остаться мне теперь здесь? Какъ сынъ праха,
Достаточно я виделъ, такъ оставь
Меня во тьме.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Но это невозможно,
Считаешь ты за призраки всё то,
Что видишь здесь, хотя все эти тени
Действительны. Чтобъ въ этомъ мiре жить,
Ты долженъ, какъ другiя все созданья,
Вступить сюда черезъ ворота смерти.
КАИНЪ.
Но мы вошли сюда черезъ врата
Какiя же?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Черезъ мои. Но такъ какъ
На землю ты вернуться долженъ будешь,
То дышешь ты моимъ дыханьемъ здесь,
Где бездыханно все. Мiръ этотъ можешь
Разсматривать, но оставаться въ нёмъ
Не думай ты: твой часъ ещё не пробилъ.
КАИНЪ.
На землю возвратиться?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Никогда.
Земля ихъ изменилась совершенно.
Её потрясъ такой переворотъ,
Что и ея коры, едва застывшей,
Они бы не узнали. - Какъ хорошъ
Въ ихъ времена былъ этотъ мiръ прекрасный!
КАИНЪ.
Онъ и теперь таковъ. Нетъ у меня
Вражды къ земле и мне не то обидно,
Что долженъ я вернуться въ мiръ земной,
Но больно, что, обременёнъ работой,
Я не могу всемъ блескомъ красоты
Его природы жадно упиваться,
Насытить не могу свой пылкiй духъ,
Которому необходимо знанье,
И смерти страхъ мне портитъ жизнь мою.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Твой мiръ каковъ онъ есть, передъ собою
Какимъ онъ прежде былъ.
КАИНЪ.
Но эти тени
Чудовищныя - кто оне? Ихъ видъ
Совсемъ не тотъ, что у созданiй высшихъ.
Скорей они походятъ на зверей,
Которые живутъ въ лесахъ дремучихъ;
Но въ десять разъ они страшнее ихъ
И выше стенъ эдема. Блещутъ очи
У нихъ, какъ мечъ архангела, клыки-же
Похожи на деревья безъ ветвей.
ЛЮЦИФЕРЪ.
То мамонты земли твоей. Таятся
Ихъ остовы подъ снегомъ, иль пескомъ.
КАИНЪ.
И не живутъ теперь подобные?
ЛЮЦИФЕРЪ.
О, нетъ.
Вашъ слабый родъ, въ борьбу вступивши съ
Самъ былъ-бы истребленъ и васъ тогда
Карать проклятьемъ было-бъ безполезно.
КАИНЪ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
А вспомни приговоръ,
На васъ лежащiй съ дня грехопаденья:
"Со всеми бой на смерть и жизнь, борьба,
Болезни, нищета - для всехъ созданiй."
Вотъ кара за вкушенiе плода
Запретнаго.
КАИНЪ.
За что-же звери даже
Обречены на смерть, когда они
Къ запретному плоду не прикоснулись?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Но разве вашъ Создатель не сказалъ вамъ,
Что звери также созданы для васъ,
Какъ люди для него? Животныхъ доля
Не можетъ-же счастливей вашей быть.
Сгубило всехъ паденiе Адама.
КАИНЪ.
Несчастные! Они должны, какъ мы,
Делить судьбу Адама безъ причины
И съ роковаго дерева, какъ намъ,
То было древо лжи! Мы ничего не знаемъ.
Ценою смерти знанье намъ оно
Сулило. Что-жь мы видимъ? Человеку
До ныне неизвестно ничего.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Быть можетъ, смерть въ последней этой цели
Васъ приведётъ - къ познанью, наконецъ.
Нетъ въ мiре ничего вернее смерти,
И знанiе вернейшее вамъ дастъ.
Вотъ почему не лживо, а смертельно
То дерево.
КАИНЪ.
Какъ мраченъ этотъ мiръ!
Понять не въ силахъ я того, что вижу.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Черёдъ твой не пришелъ ещё и плоть
Понять не можетъ духа совершенно.
Довольно и того, что видишь предъ собой
Ты царство смерти.
КАИНЪ.
Зналъ о ней я прежде.
.
Но что тебя по смерти ждётъ - не зналъ.
КАИНЪ.
Я и теперь не знаю.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Но ты знаешь
Теперь, что въ мiре есть существованье,
Несхожее съ твоимъ. О томъ не зналъ
Ещё сегодня утромъ ты.
КАИНЪ.
Какъ мрачно
Брутомъ меня!
ЛЮЦИФЕРЪ.
Довольствуйся и этимъ.
Безсмертiя дождись - всё будетъ ясно.
КАИНЪ.
Передо мной - лазурное пространство,
Похожее на ясную реку,
Текущую изъ рая, мимо нашихъ
Палатокъ. Но потокъ воды прозраченъ,
Какъ небеса и нетъ ему конца.
Что вижу я такое?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Такiя-же, хоть меньшаго простора,
Есть воды и близь нихъ земной твой родъ
Жить будетъ. Это - призракъ океана.
КАИНЪ.
Передо мной мiръ новый, дивный мiръ,
Но посреди поверхности блестящей
Играющихъ чудовищъ вижу я.
ЛЮЦИФЕРЪ.
То призраки левiафановъ.
КАИНЪ.
Дальше
Съ косматой головой громадный змей
Изъ бездны поднимается. Онъ можетъ,
Мне кажется, обвиться вкругъ мiровъ,
Носящихся въ пространстве безконечномъ.
Не тотъ-ли это зверь, который грелся
На солнце подъ деревьями въ раю?
ЛЮЦИФЕРЪ.
У матери спроси - она разскажетъ
Верней тебе, какой породы былъ
Змей, искусившiй Еву.
КАИНЪ.
Змей этотъ; тотъ красивей верно былъ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Ты не видалъ его?
КАИНЪ.
Я гадовъ много
Встречалъ не разъ, - однако, все они
На змея - соблазнителя ни сколько
Ни чемъ не походили.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Твой отецъ
Его не виделъ?
КАИНЪ.
Нетъ. Мать соблазнила
Отца, а Еву - этотъ змей.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Когда
Твоя жена, такъ точно, какъ и жены
Потомства твоего, васъ соблазнить
Задумаютъ, сперва вы допытайтесь
Кто соблазнилъ на это ихъ самихъ.
КАИНЪ.
Ты запоздалъ советомъ. Змей не будетъ
ЛЮЦИФЕРЪ.
Но сколько есть вещей, чтобы взаимно
Другъ друга соблазнять - какъ мужъ жену,
Такъ и жена супруга. Пусть же будетъ
На стороже твоё потомство, Каинъ.
Хотя себе въ ущербъ, но мой советъ
Вполне доброжелателенъ. Конечно,
Онъ мне не повредитъ: ему никто,
Я въ томъ уверенъ, следовать не станетъ.
КАИНЪ.
Тебя не понимаю.
ЛЮЦИФЕРЪ.
И прекрасно!
Ты молодъ, какъ и мiръ твой. Ты зовёшь
Себя равно греховнымъ и несчастнымъ.
Не правда-ли?
КАИНЪ.
Не знаю я, могу-ль
Преступнымъ называться, но страдаю
Я ужь давно.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Родившiйся отъ перваго изъ смертныхъ,
Теперь ты и несчастенъ и греховенъ,
Но эти муки сердца и греха
Покажутся тебе заветнымъ раемъ
Въ сравненьи съ темъ, что испытаешь ты.
А въ свой черёдъ гнетущiя страданья,
Которыя тебя ждутъ впереди,
Покажутся эдемомъ точно также
Въ сравненiи съ деяньями и вечнымъ
Терзанiемъ сыновъ твоихъ и внуковъ,
Когда они размножатся въ грядущемъ,
Какъ прахъ земной, а этотъ прахъ они
И размножаютъ только. - Но вернёмся
Къ земле.
КАИНЪ.
И для того меня сюда
Ты приводилъ, чтобъ я узналъ объ этомъ?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Но разве знанья самъ ты не желалъ?
КАИНЪ.
Какъ къ счастью путь - не больше.
.
Если только
Путь этотъ - истина, то на него
Вступилъ ты.
КАИНЪ.
О, тогда отца Создатель
Былъ правъ, когда до древа роковаго
Касаться запретилъ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Ещё-бы лучше,
Когда-бъ его онъ вовсе не сажалъ.--
Тебя незнанье зла не ограждаетъ
Отъ зла: оно всехъ заразило.
КАИНЪ.
Нетъ,
Не всехъ-же... Я тому не верю, въ жажде
Добра.
ЛЮЦИФЕРЪ.
А кто его не жаждетъ? Кто
Зло любитъ ради зла? Никто. Закваской
Всего живущаго является оно.
КАИНЪ.
Но въ дивные мiры, что передъ нами
Когда мы путь держали въ царство смерти,
Мне кажется не проникаетъ зло:
Такъ те мiры прекрасны!
ЛЮЦИФЕРЪ.
Ихъ ты виделъ
Издалека.
КАИНЪ.
Такъ что-же изъ того?
Лишь ослабляетъ блескъ m разстоянье:
Вблизи они еще прекрасней, верно.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Къ земнымъ предметамъ, самымъ дорогимъ,
Ты подойди и разсмотри ихъ прелесть.
КАИНЪ.
Такъ делалъ я, и самый милый мне
Земной предметъ и самый драгоценный
Казался темъ прекраснее, чемъ ближе.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Такъ это заблужденье! Объясни
Какой предметъ прекраснымъ могъ казаться,
Когда его ты виделъ близко?
КАИНЪ.
Моя сестра, возлюбленная Ада!
Все звезды золотыя въ небесахъ,
Ночь голубая, яркою луною,
Какъ фонаремъ волшебнымъ залитая,
Игра теней при сумеркахъ весны,
Восходъ румяный солнца золотаго,
Его закатъ, котораго картина
Въ глазахъ рождаетъ слёзы умиленья
И за грядой прозрачныхъ облаковъ
Уноситъ насъ въ безбрежное пространство;
Густыхъ лесовъ таинственныя сени
И на заре вечерней пенье птички,
Которая поётъ намъ про любовь,
Сливаясь съ тихимъ гимномъ херувимовъ
У райскихъ стенъ, когда погаснетъ день,--
Всё это и для глазъ моихъ и сердца
Ничто, ничто предъ красотою Ады.
Я отвернусь отъ неба и земли,
Чтобъ посмотреть въ лицо моей подруги.
.
Она прекрасна - милый этотъ прахъ -
Какъ юное, но смертное созданье,
Какъ плодъ любви созданiй первородныхъ,--
Но всё-же красота ея - обманъ.
КАИНЪ.
Ты ей не братъ, а потому о ней ты
Такъ разсуждаешь.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Смертный! Называю
Я братьями однихъ безплотныхъ.
КАИНЪ.
Ты
Намъ потому и чуждъ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Нетъ, можетъ статься,
И близокъ я тебе. - По мненью твоему,
Такъ почему-же такъ несчастливъ ты?
КАИНЪ.
Къ чему живу я? Самъ ты почему-же
И вся земля несчастна? Даже онъ,
Онъ, нашъ Творецъ, несчастнымъ долженъ быть,
Всё разрушать - какое-жь это счастье?
А между темъ, какъ говоритъ отецъ,
Онъ всемогущъ. Тогда зачемъ-же зло,
Когда онъ благъ? Отецъ на все вопросы
"Зло только путь къ добру".
Но странное добро, однако, если
Оно должно происходить отъ зла.
Недавно въ поле виделъ я ягнёнка,
Котораго ужалила змея.
А мать блеяла жалостно надъ нимъ;
Тогда отецъ нарвалъ травы, сталъ къ ране
Прикладывать её, и постепенно
Къ ягнёнку возвратилась жизнь, и вновь
Отъ страха трепетавшей и лизавшей
Питомца. Мне сказалъ тогда Адамъ:
"Ты видишь какъ отъ зла добро родится".
ЛЮЦИФЕРЪ.
КАИНЪ.
Ничего,--
Онъ мой отецъ, - но всё же я подумалъ,
Что для ягнёнка было-бы прiятней,
Когда-бъ его не тронула змея,
Ценой невыразимыхъ мукъ, хотя
Затемъ онъ былъ отъ этихъ мукъ избавленъ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Ты говоришь, что въ мiре существа
Она съ тобой единымъ молокомъ
У груди вашей матери питалась,
А ныне молокомъ своимъ питаетъ
Твоихъ детей.
КАИНЪ.
Чемъ былъ-бы?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Темъ, чемъ я.
КАИНЪ.
Не любишь?
ЛЮЦИФЕРЪ.
А твой Богъ - кого онъ любитъ?
КАИНЪ.
Онъ любитъ всехъ, какъ говорятъ отецъ.
Но, признаюсь, я этого не вижу:
ЛЮЦИФЕРЪ.
Такъ точно ты понять не въ состояньи -
Могу ли я любить, иль не могу.
Я рвусь въ одной великой общей цели,
Какъ вешнiй снегъ.
КАИНЪ.
А что такое снегъ?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Благослови судьбу, что ты не знаешь
Въ такой стране ты греешься на солнце,
Где нетъ зимы.
КАИНЪ.
Ты и себе подобныхъ
Не любишь?
.
А ты любишь самого
Себя?
КАИНЪ.
Конечно. Более, однако,
Люблю я ту, съ которой краше жить,
И ею дорожу я больше жизни.
.
Пока она прекрасна, какъ запретный
Плодъ, Еву искусившiй, любишь ты
Свою сестру; когда-же красота ей
Изменитъ и поблёкнетъ, то конецъ
КАИНЪ.
Поблёкнуть разве можетъ
Такая красота?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Она всегда
КАИНЪ.
О, времени прошло уже не мало,
Но всё-жь прекрасны Ева и Адамъ,
Хотя не такъ какъ ангелы, какъ Ада,
Однако и теперь ещё они
ЛЮЦИФЕРЪ.
Это всё должно исчезнуть.
КАИНЪ.
Мне это очень грустно, но любить
Отъ этого я меньше ихъ не стану.
То более, чемъ я, тотъ потеряетъ,
Кто былъ творцемъ погибшей красоты.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Мне жаль тебя - ты любишь смертный прахъ.
КАИНЪ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
А дорогъ-ли, скажи, тебе твой братъ?
КАИНЪ.
А почему-же нетъ?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Отецъ твой и твой Богъ благоволитъ.
КАИНЪ.
Я также.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Да? Я нахожу похвальнымъ
КАИНЪ.
Смиренье?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Онъ
Не первенецъ, но матери любимецъ.
КАИНЪ.
И змей ея любимцемъ тоже былъ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Братъ и отцомъ твоимъ любимъ.
КАИНЪ.
Такъ что-же?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Самъ Саваофъ, Творецъ вамъ всеблагой,
На Авеля съ улыбкой благосклонной
Глядитъ.
КАИНЪ.
И какъ онъ улыбается - не знаю.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Но ангеловъ его ты виделъ?
КАИНЪ.
Редко.
.
На столько-же однако, что заметилъ
Какъ брата твоего они все любятъ.
Угодны жертвы Авеля.
КАИНЪ.
Пусть такъ!
ЛЮЦИФЕРЪ.
Затемъ, что ты давно о томъ же думалъ.
КАИНЪ.
Когда объ этомъ думалъ я, къ чему
Будить такiя мысли, отъ которыхъ...
Послушай, духъ! Я здесь въ твоихъ владеньяхъ,
Где о земле моей не вспоминай.
Ты показалъ мне чудеса. Я виделъ
Предшественниковъ нашихъ, обитавшихъ
Прекрасна, - отъ нея одинъ обломокъ
Остался; виделъ я передъ собой
Мiровъ и сферъ блестящихъ мирiады,
Среди которыхъ жалкая земля
Какъ точка незаметная; я виделъ
Рядъ призраковъ того существованья,
Что связано съ ужаснымъ словомъ - смерть.
Ты много показалъ мне, но не всё.
Творца мiровъ и где ты самъ живёшь?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Здесь и во всёмъ пространстве.
КАИНЪ.
Разве нетъ
Какъ и у всехъ существъ? Есть у людей
Земли, у каждаго небеснаго светила
Есть жителя; живутъ въ своей стихiи
Все твари; даже есть, какъ ты сказалъ,
Загробной жизнью въ тёмномъ царстве смерти
Такъ неужели только вы одни
Чуждаетесь отдельнаго прiюта?
Иль вы живёте вместе?
.
Нетъ. На свете
Мы вместе царствуемъ, но не совместно.
КАИНЪ.
Не лучше-ли, когда-бъ изъ васъ двоихъ
Единый лишь существовалъ? Тогда-бы
Въ раздоръ, въ борьбу враждебныхъ элементовъ...
Какъ это, духи мудрости верховной,
Могли дойти вы до такой вражды?
По существу, по вашей славе разве
ЛЮЦИФЕРЪ.
Авелю ты братъ?
КАИНЪ.
Мы братья и должны остаться ими.
Но разве духъ подобенъ праху?
Безсмертiе, могущество свое?
Вы обратили мiръ весь въ царство скорбя
И распрей. Для чего-же?
ЛЮЦИФЕРЬ.
КАИНЪ.
Но ты сказалъ, что вы безсмертны оба?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Да.
КАИНЪ.
Эта голубая даль небесъ
Не безконечна-ли, скажи мне?
.
Безконечна.
КАИНЪ.
Такъ мало вамъ простора? Оба въ нёмъ
Вы царствуйте. За что-жь вести вражду?
ЛЮЦИФЕРЪ.
КАИНЪ.
Единый
Изъ васъ - царь зла.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Который?
КАИНЪ.
Творить добро, его-бы ты творилъ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Но почему-же я, а не Творецъ,
Создавшiй васъ, творить его обязанъ?
КАИНЪ.
Такъ предоставь
Ему его созданья, иль открой мне
Убежище твоё и Адоная.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Открыть, но подожди - настанетъ время,
Когда ты будешь видеть постоянно
Одно изъ нихъ.
КАИНЪ.
Зачемъ же не теперь?
.
Твой разумъ человеческiй такъ слабъ,
Что даже охватить не въ состояньи
И то немногое, что я тебе
Могъ показать, а ты проникнуть хочешь
Вселенной два начала. Жалкiй прахъ!
Ты долженъ обуздать твою гордыню:
Увидевши одно изъ двухъ началъ,
Ты этого не вынесъ бы и - умеръ.
КАИНЪ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Такъ долженъ говорить, конечно, сынъ
Той лакомки, что сорвала плодъ знанья!
Но знай, что пораженный смертью, ты
Не свойственно тайнъ высшихъ созерцанье.
КАИНЪ.
И смерть его не дастъ мне?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Смерть - лишь шагъ
КАИНЪ.
Такъ не боюсь я этой смерти,
Когда она ведётъ къ чему-нибудь
Определённому.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Перенесу тебя я въ мiръ земной,
Где размножая бедный родъ Адама,
Трудиться будешь ты, нить, есть и спать,
Смеяться, плакать горько, а затемъ ты
КАИНЪ.
Зачемъ же ты меня вводилъ
Въ мiръ тайны?
ЛЮЦИФЕРЪ.
Но не самъ-ли ты стремился
Тебе открылъ, не научился разве
Ты познавать себя?
КАИНЪ.
Увы! Я такъ
Ничтоженъ!
.
Въ томъ и цель людскаго знанья,
Чтобъ сознавать ничтожество своё,
И эту мысль ты завещай потомкамъ:
Отъ многихъ мукъ избавитъ ихъ она.
КАИНЪ.
Ты гордъ, но всё-жь надъ гордостью твоей
Ещё есть сила высшая.
ЛЮЦИФЕРЪ.
О, нетъ!
Мiрами безпредельными и жизнью,
Где я съ нимъ вместе властвую, - что онъ
Лишь победитель мой, а не владыка.
Я съ нимъ борюсь, какъ некогда борьбу
Въ пространствахъ царствъ, въ вертепахъ ада я
Ему сопротивляться не устану
И целый этотъ мiръ въ своихъ основахъ
Дрожать не перестанетъ до норы,
Однако, что-же можетъ уничтожить
Безсмертье и взаимную вражду
Обоихъ насъ? Какъ гордый победитель,
Меня зовётъ онъ духомъ зла. Пусть такъ.
Когда-бы победителемъ былъ я,
То и его считалъ-бы я началомъ
Всехъ золъ. Вы, смертные, скажите,
Какiя блага вамъ онъ даровалъ?
КАИНЪ.
ЛЮЦИФЕРЪ.
Такъ на землю
Вернись со мной и остальныхъ даровъ
Его небесныхъ сладость ты испробуй.
Присущiе вамъ всемъ. Когда вашъ Богъ
Творитъ добро - благимъ зовите, Бога,
Но если отъ него исходитъ зло,
То не меня началомъ зла зовите,
Предъ вами не откроется. Словамъ -
Словамъ и духа высшаго - не верьте,
Но верьте только делу. Лишь одно
Добро плодъ знанья далъ вамъ - это разумъ.
Давить его не позволяйте, веру
Спасайте отъ насилiя и гнёта,
Которые какъ душу, такъ и умъ,
Глубоко возмущаютъ. Вы терпите
Васъ оттолкнётъ - мiръ внутреннiй создайте,
Чтобъ смертную природу побеждать
И возвышать себя до царства духа.
(Оба исчезаютъ.)